Phoenix

***

Дерзкие, но не теряющие изящества мазки оседали на полотно, оставляя после себя яркие всполохи карминового и насыщенной охры. Чувственные пальцы сжимали кисть чуть сильнее, чем требуется, нанося слой за слоем выверенными, отточенными годами жестами. Тёмная закрученная прядка упала на лицо, щекоча кожу, и мужчина раздраженно потряс головой, убирая надоедливую кудряшку, но она с завидным упорством снова вернулась на место, задевая тончайшими волосками линию бровей. Тогда он швырнул палитру прямо в холст, оставляя на незаконченной картине грязно-бурые разводы, и бросил кисть на пыльный пол. Наскоро обтерев руки о края фартука, схватил пачку сигарет, и, громко хлопнув дверью, покинул мастерскую. Приятный ветер гулял в волосах, пока серые облачка дыма вырывались из приоткрывшегося рта наружу, оставляя лёгкий шлейф горьковатого послевкусия на языке. Мужчина лениво повернул голову, едва заслышав цоканье каблучков по асфальту, стараясь не тянуть губы в слишком заметной улыбке. Но при виде её, спешащей навстречу, сдерживаться просто невозможно. Он все же улыбнулся, обнажая ряд идеально ровных зубов, чуть тронутых слабым налётом табака и кофе и, выбросив окурок в ближайшую урну, распахнул руки, готовясь принять девушку в свои объятия. — Вишня! — взвизгнула Сара, падая на его широкую грудь, все ещё облаченную в заляпанный красками фартук. — Привет, принцесса, — ладони сомкнулись на спине девушки, сжимая до едва ощутимого хруста в суставах. — Как экзамен? — Отлично! В смысле сдала на отлично! — она улыбнулась, немного подрагивая в его тёплых объятиях. — Как ты? — спросила, приподнимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до лица мужчины и, не дожидаясь ответа, поцеловала, припадая ко все ещё растянутым в улыбке губам. Понимая, что Вишня дразнит её, шутливо не желая принимать ласку, Сара нахмурилась, а он лишь еще больше скривил губы. — Ну чего ты? — заметив тонкую морщинку, появившуюся между бровей, усмехнулся Вишня, наклоняясь чуть ближе. — Я соскучился. — Я тоже, — Сара внезапно отстранилась, теперь уже сама не позволяя ему поцеловать себя, и начала извиваться, ощущая, как умелые пальцы начали свой бег по изгибам тела, щекоча, отчего по коже мелкой россыпью понеслись мурашки. — Ладно-ладно, перестань! Удостоверившись, что пытка щекоткой не продолжится, девушка опустила голову на его плечо, втягивая ноздрями головокружительный аромат терпкого парфюма, масляной краски и табака. — Ты что-нибудь написал сегодня? — Не совсем, — Вишня сдвинул брови, становясь задумчивым и холодным. Поджав губы, отстранил девушку за плечи и только сейчас заметил, что испачкал её школьную форму красками. — Вот же! Принцесса, пойдём скорее! Схватив ее за руку, кудрявый поспешил обратно в мастерскую, надеясь избавиться от пятен на одежде школьницы до того, как масло успеет окончательно впитаться в ткань. Задорно смеясь, О’Нил семенила следом, громко цокая каблучками по напольной плитке, и старалась не отставать, все крепче сжимая широкую сухую ладонь мужчины своей. — Снимай, — едва оказавшись в стенах мастерской, попросил он, оборачиваясь к девушке, — давай, Сара, иначе тебе опять влетит от мамы. — Хорошо, — засмущавшись, ответила она, неловко теребя края перепачканной краской блузки. Вздохнув, Вишня отвернулся, прикрывая рукой глаза и напряженно слушая, как школьница шуршит тканью. — Все, — прошептала Сара, — не поворачивайся! — Как скажешь, принцесса, — он ухмыльнулся, медленно отводя руку от лица, и перевел взгляд на подоконник, на котором стоял кусок старого разбитого зеркала. Нервно сглотнув, Вишня замер, прищуриваясь. В замызганном осколке виднелась часть тела девушки, скромно прижавшей руки к обнажённой груди. Скользнув глазами по точеному изгибу девичьей талии, он остановил взор на соблазнительной темно-розовой линии, расчерчивающей живот чуть ниже пупка, оставшейся от слишком узкой резинки школьной юбки, и подумал, что было бы неплохо провести по ней губами, нежно лаская языком тонкую кожу. Но тут же отогнал эту мысль, ссылаясь на слишком юный возраст любимой. Он обещал подождать и не прикасаться к ней, если только Сара сама не захочет большего раньше. — Вишня? — Да, эм… — кудрявый тряхнул головой, — возьми на диване простыню. Прости, она немного грязная. — Ничего, — тихо ответила О’Нил, неслышно ступая в сторону потрепанного диванчика, служившего художнику спальным местом. — Готово. Судорожно протерев лицо ладонью, Вишня неспешно обернулся, сглатывая образовавшийся в горле ком. Словно фея из чудесных сказок, девушка стояла чуть поодаль, взволнованно придерживая перемазанный красками кусок некогда белой ткани и кротко улыбалась. По острым плечам разметались огненной волной рыжие волосы, завораживающе ниспадающие на выступающие ключицы. Подняв глаза выше, мужчина выдохнул, будто зачарованный, изучая идеально очерченные скулы. Сара громко дышала, хватая воздух пересохшими губами с таким рвением, словно тот вот-вот закончится и она задохнется. Покраснев, девушка неловко передернула плечами, приосаниваясь, и встретилась взглядом с голубыми глазами напротив, произнеся: — Вишня, нарисуй меня… — Сейчас? — он немного нахмурился, чувствуя кожей, как взрываются искры, образовавшиеся от зрительного контакта с этой чертовски соблазнительной и такой любимой девчонкой. — Уверена? Сара, я рисую только… — Я знаю, — неровный вдох, — я верю тебе, — выдох, — пожалуйста. Простыня скользнула на пол, обнажая тонкую девичью фигуру с загадочным голубоватым узором вен на слишком бледной коже. Мелкая россыпь рыжеватых веснушек в зоне декольте взволнованно дрогнула, когда изящные руки скользнули по телу, стыдливо прикрывая наиболее интересные его части. — Хо… хорошо. Подожди здесь, — севшим голосом попросил Вишня, делая шаг в сторону небольшого чуланчика, где хранил необходимый инвентарь и художественную утварь. — Сейчас… Сара прикрыла веки, собираясь с мыслями. Он напишет ее, на века запечатлев на грубой поверхности льняного холста образ, раскрывающий истинную красоту. Мечтательно прикусив губу, девушка представила, как он будет смотреть на нее, сосредоточенно нахмурив брови, как всегда это делает в процессе работы, и резкими точными движениями руки станет наносить один за одним меткие мазки, вычерчивая каждую линию или изгиб с невообразимой точностью, словно копировальная машина. Только она знала, что за личиной беззаботного весельчака, любящего, как говорил он сам, «изредка помарать бумагу», таится нежная израненная душа. Задумавшись, Сара не заметила, что Вишня уже давно вернулся в помещение и теперь переставлял мольберт и невысокий столик с красками и кистями напротив окна, так, чтобы дневной свет, попадающий в комнату через невесомый тюль, падал на полотно, но создавал тени на теле юной натурщицы. Закончив приготовления, мужчина протянул руку, подзывая девушку подойти ближе. Она робко вложила свою дрожащую ладонь в его и сделала шаг вперёд, позволяя творцу самому выбрать удобную позу. — Ты не могла бы, — полушепотом попросил он, глазами указывая на не по возрасту откровенные трусики Сары. Девушка безропотно стянула белье по стройными ножкам, откидывая куда-то к дивану, и замерла, давая Вишне вдоволь полюбоваться собой. С самым серьёзным видом он подошёл ещё ближе, едва ощутимо касаясь мозолистыми ладонями атласной кожи. Провел линию от плеча к кисти, затем вернулся к шее, словно рисуя пальцами прямо на её теле. Чуть тронул грудь, что сразу же отозвалась на прикосновение нервным вздохом. — Безупречна, — пробормотал мужчина, не замечая, какое воздействие оказывают его слова и действия на Сару. Она практически не дышала, боясь пошевелиться, и лишь молча кусала губы, борясь с желанием самой дотронуться до его лица или втянуть в бессовестно горячий поцелуй, который точно сотрёт последние границы между ними. — Спину ровно, — неожиданно громко скомандовал Вишня, несильно хлопая ладонью между лопаток Сары, — голову выше, ещё выше. Смотри на меня, будто свысока. Теперь руки. Обойдя обнажённую школьницу, он замер за её спиной, медленно поднимая руки О’Нил вверх. — Помнишь, как балерины изображают лебедей? — дождавшись утвердительного кивка, продолжил: — Плечи ниже, расслабь кисти и сделай пальцы… Сара, если ты хочешь, чтобы я написал тебя, расслабься, пожалуйста. Я не сделаю ничего, что сможет как-то навредить тебе. Обещаю. — Прости. — Не извиняйся, я понимаю, что это для тебя непривычно и волнительно. Слушай, что я говорю, — снова оказавшись перед ней, ласково произнёс Вишня, слегка приподнимая лицо смущённой девушки за подбородок, — я люблю тебя. Помнишь?

***

Кисть опустилась в ёмкость с растворителем, смывая последние следы использования оранжевой краски. Сара поморщилась, чувствуя, как подрагивают от долгого нахождения в одной позе затекшие мышцы. Опустив глаза в пол, она решила размять руки, поэтому, вытянувшись, словно тростинка, неторопливо подняла их к потолку, напрягая каждую клеточку тела, а затем, резко выдохнув, опустила, со свистом рассекая ладонями воздух. Вишня улыбнулся, неловко потирая переносицу большим и указательным пальцами. — У тебя там, — пряча улыбку, Сара указала пальчиком на свой нос, — ты запачкался. Подожди. Не обращая внимания на наготу, она приблизилась к мужчине и коротким движением попыталась стереть налипшую краску с лица Вишни, но по итогу лишь сильнее размазала кляксу. — Вот черт! — Всё нормально. Я смою все чуть позже, — весело ответил кудрявый. — Устала? Может, какао? — С удовольствием! — воскликнула Сара немного громче, чем ожидала, и тут же привычно отвела взгляд. — Ты покажешь мне результат? — Да, конечно, — он отошёл от картины, пропуская девушку вперёд. Набрав в грудь побольше воздуха, Сара зажмурилась на мгновение, а затем резко распахнула веки. Голова закружилась от обилия красного и оранжевого, словно она оказалась сейчас в самом центре бушующей стихии. Ей даже показалось, что она чувствует обжигающие языки пламени, дразняще касающиеся прохладной кожи. Задыхаясь от восторга, О’Нил обернулась к Вишне, заканчивающему уборку и, взвизгнув, бросилась тому на шею, крепко обнимая. — Эй, малышка, осторожнее, — по-доброму рассмеялся он, откладывая тюбик с краской. — Сара, ты голая, а я не железный, знаешь ли. — Прости, — тут же вспыхнула О’Нил, понимая, что жмется к нему совсем не как юная школьница. Но тем не менее не спешила отстраняться, слушая, как быстро колотится его сердце, отдаваясь глухими ударами в её обнажённую грудь. — Я люблю тебя. — И я тебя, принцесса, — Сара наконец осмелилась приподнять голову, вглядываясь в улыбающиеся глаза мужчины. Мельчайшие пылинки, кружащие в воздухе, замерли, стыдливо отворачиваясь, когда рука Вишни опустилась на ее поясницу, притягивая ещё ближе к торсу. — Почему феникс? — Потому что так я вижу тебя, — прохрипел он в её губы, чуть задевая своими. — Ты свободолюбива и упряма. Ты прекрасна и идеальна. Ты невероятная. И ты знаешь, что я отдам все, что угодно, лишь бы твой свет и дальше озарял мою жизнь. — Поцелуй меня, — беззвучно произнесла она, призывно приоткрывая рот. Обхватив лицо Сары ладонями, Вишня склонился, захватывая её губы в плен опьяняющего поцелуя, жадно двигая губами, но не позволяя большего. Застонав, она вжала пальцы в его руки, чувствуя, как кружится голова и мелкая дрожь несётся по телу, вынуждая прижиматься практически вплотную. — Сара, — выдохнул Вишня, нехотя разрывая поцелуй, — если ты позволишь, я хотел бы… — Да, — тут же выпалила девушка, полыхая каждой клеточкой кожи. Сделав шаг назад, мужчина криво улыбнулся, стараясь скрыть волнение, и, развернувшись, подошёл к дивану, подбирая ту самую простыню, в которую ещё недавно куталась его краснеющая натурщица. Аккуратно расстелив полотно прямо на деревянном полу, он подозвал школьницу, предлагая опуститься на ткань. Сара легла на спину, напряженно вытянувшись, словно тугая тетива. — Закрой глаза, принцесса. Покорно опустив веки, она затаила дыхание в томном ожидании. Что-то мягкое коснулось шеи, и девушка машинально выгнулась, ощущая, как бегут мурашки, преследуя по пятам загадочный предмет. — Это кисть, — тихо пояснил Вишня, неспешно приближаясь к соскам. — Не подглядывай. Кивнув, Сара замерла, но стоило тончайшим волоскам снова коснуться груди, как тут же застонала, на мгновение потеряв контроль. Испуганно поджав губы, постаралась сосредоточиться на ощущениях, невероятным образом будоражащих каждый оголённый нерв тела. Кисть заскользила дальше, спускаясь к ямке пупка, чуть пощекотала выпирающие тазовые кости и остановилась на соблазнительном бугорке, словно не решаясь двинуться дальше. — Продолжай, — жалобно прохрипела О’Нил, чувствуя сильнейшее возбуждение. Тёплые ладони легли на девичьи бедра, мягко поглаживая чувствительную кожу. Поерзав задом, Сара позволила Вишне развести её ноги в стороны и совсем перестала дышать. Сердце металось в грудной клетке раненой птицей, разрывая барабанными ударами виски, но, вспомнив о намерении довериться мужчине целиком и полностью и сосредоточиться только на ощущениях тела, жаждущего продолжения, Сара сделала пару глубоких вдохов, успокаиваясь. Как раз в тот момент, когда шёлковые нити кисточки коснулись трепещущего бугорка между её ног. Девушка тут же выгнулась дугой, отрывая лопатки от пола. — Всё хорошо, принцесса? — Да, — как-то неуверенно ответила она, позволяя Вишне управлять процессом дальше. Проведя мягким пучком по припухшему клитору пару раз, он осторожно раздвинул складочки пальцами и снова мазнул кистью, едва касаясь влажной кожи. Сара застонала уже более звучно, довольно кусая губы. Череда ловких, но нежных движений медленно подводила к грани, и она уже была готова рассыпаться на мириады осколков, но мужчина остановился, неожиданно прерывая сладкую пытку. О’Нил недовольно дернула тазом, немного подаваясь навстречу. — Не открывай глаза, принцесса, — повторил свой приказ Вишня и осторожно подул на сосредоточие ее желания, вызывая новую волну взбудораженных мурашек. Неуверенно приподняв руку, Сара запустила пальцы в его волосы, робко сжимая пружинистые пряди. Мужчина усмехнулся, обжигая дыханием кожу, на что девушка вздрогнула, тягуче простонав его имя. Неторопливо обводя языком по кругу клитор, он прикрыл глаза, наслаждаясь процессом не меньше, чем стонущая от его ласк любимая. По венам разливалась жидкая лава, вынуждая обоих пылать и задыхаться от близости, жадно ловя губами сгустившийся воздух. Почувствовав, что девушка уже на грани, и теплые волны наслаждения готовы вот-вот сорваться в безудержный бег по девичьему телу, Вишня с силой нажал кончиком языка на припухший бугорок, и в ту же секунду услышал, как Сара сдавленно пискнула и машинально прижалась к его лицу промежностью. Темные пряди в ее тонких пальчиках хрустнули, посылая по телу обоих невесомый электрический заряд. Выпустив девушку из плена своего языка, он приподнялся, нависнув сверху. Сара глупо улыбалась, красная от смущения, и старалась отвести глаза, но он не позволил, бережно касаясь пальцами пылающей щеки. — Побудешь еще со мной? — Мне нужно идти, — скомкано ответила она, потянувшись губами навстречу. Оставив восхитительно долгий поцелуй, еще раз улыбнулась, уже более открыто и уверенно. Вишня помог подняться с пола и молча наблюдал, как Сара одевается в школьную форму, так и не очищенную от следов краски. Перехватив его виноватый взгляд, она засмеялась. Стыд отступил, и теперь она снова была той самой девочкой Сарой О’Нил, что так трепетно любил Вишня. — Завтра заберу тебя из школы, — он подмигнул, стискивая ее хрупкий силуэт в теплых объятиях. — И чем же мы будем заниматься? — она игриво прикусила его за ухо, чувствуя, как руки за ее спиной напрягаются. — Научишь меня чему-то новому? — Может, научу, — Вишня старался сохранять хладнокровие, ощущая непривычный доселе прилив сил, оставшийся после маленького приключения с этой озорной чертовкой, пусть даже и не получил желаемой разрядки сам, — а может, покажу. — М-м-м, — мечтательно протянула Сара, — тогда до завтра. — До завтра, любимая… — Вишня! — мужчина резко обернулся, едва не столкнувшись лоб в лоб с Итаном. — Вишня… — Итан? — кудрявый растерянно посмотрел на брата, гадая о цели его визита, что случались крайне редко, и чуть сильнее сжал хрупкую талию девушки. — Прости, мы немного заняты. Он повернулся обратно к О’Нил, но ее уже не было. Непонимающе поморгав, тряхнул головой, чувствуя какую-то непреодолимую тревогу и тоску, повисшие в пыльном воздухе. В мастерской было непривычно темно, а грязные, залитые как попало разноцветной краской стены стали давить на мозг, посылая болезненные импульсы по всему телу. Пошатнувшись, Вишня едва не рухнул на пол, но сильная рука брата, вовремя схватившая за плечо, не дала этому случиться. Осторожно проводив мужчину до дивана, Итан опустился перед ним на колени, мягко сжав дрожащие ладони своими. — Вишня… Ты снова видел ее? — обеспокоенно спросил он, тоскливо заглядывая в глаза своему близнецу, похожему больше на призрака, чем на живого человека. — Ответь, прошу… — Что значит «снова»? — кудрявый выдернул руки из хватки брата. — Я написал ее портрет, а потом… Завтра мне нужно забрать ее из школы. Поэтому прости, я хотел бы немного отдохнуть перед ночной сменой, — он попытался подняться на ноги, но брат больно надавил на плечи, насильно усаживая обратно. — Не веришь, так иди посмотри сам! — Вишня… Какой сейчас год? — Что?! — Брат, это было пять… — Итан сглотнул, ощущая, как острые иголочки беспокойства пробираются под кожу, раздирая поры своими раскаленными, словно угли, телами, — Сара… Она. — Да что Сара?! — начал закипать Вишня, не желая больше слушать надоедливое бормотание брата-близнеца. Раздражение кралось по венам, стоило только заглянуть Итану в глаза. Разозлившись, Вишня все же вскочил, толкнув мужчину напротив в грудь: — Сидишь с таким скорбным лицом, словно кто-то умер! — Умер, — словно эхо повторил брат. — Кто? — злость сменилась растерянностью, и знакомый тремор коснулся кожи, заставляя руки зайтись в необузданной тряске. Схватившись за запястье левой руки, Вишня попытался успокоить эту бесовскую пляску пальцев, большими испуганными глазами глядя в печальное лицо брата. — Кто? Кто умер, Итан?! — Сара…