Шифтинг

В одной из комнат в доме, принадлежащему Реджинальду Харгривзу, можно было заметить силуэт ребенка, мелькающий в разных углах. Нет, он вовсе не обладала способностью, связанной с перемещением в пространстве, в отличии от своего брата. Маленький ребёнок, а если быть точнее - девочка, что нельзя было опознать, если смотреть на неё через окно собственной комнаты в такой кромешной темноте, готовилась ко сну после тяжёлого дня с изнурительными тренировками. Несмотря на то, что девочка была вымотана, она вовсе не выглядела уставшей и бодро бегала с места на место. Она не могла спокойно заснуть, пока все вещи не лежали на своих местах и сейчас ребёнок исправлял такую устрашающую для него ситуацию. Создав по своему мнению идеальный порядок, она прыгнула в уже расстеленную кроватку. Уже готовясь заснуть, девочка только хотела замотаться в одеяло, словно в кокон, но услышала пугающий шум. Не страшась преступника или просто опасного человека, она решительно встала с такой манящей постели и быстрым шагом отправилась к окну, от которого и раздавался мешающий шум. Подойдя совсем близко, она уже готовилась заглянуть, что же там случилось, как вдруг окно раскрылось со всей силы и немного ударило и её. — Ч-четыре? Это т-ты? - произнеся это на грани шепота, девочка начинала медленно, но верно злиться с каждой секундой все быстрее и быстрее. Какого черта он залез к ней через окно и испугал её? Впрочем, сама девочка вовсе не хотела признаваться самой себе в собственном испуге. Ей это казалось немного унизительным, ведь ей уже целых девять лет! — Да я тебе сейчас такое устрою, номер Четыре! Что ты здесь вообще забыл? - произнесла девочка, подходя к окну и закрывая его. Обернувшись, она скрестила руки перед собой и начала твёрдо и уверенно смотреть ему в глаза, стараясь создать грозный вид. — Тише, тише, не шуми. Ты же не хочешь, чтобы отец нас услышал, правда? - взгляд девочки стал ещё более злым, хотя до этого уже казалось, что больше некуда. Бровки сильно нахмурились, из-за чего между ними образовались складочки, а её вид стал ещё более угрожающим. — Хей, перестань так морщиться, расслабь свои страшные и ужасающие брови! Ты же не хочешь,чтобы уже через год ты выглядела, словно старая и злобная бабулька, да? - открыв и тут же закрыв рот, она тщательно пыталась подобрать слова, которых как на зло вертелось огромное количество, но подобрать нужные из-за ещё присутствующей злобы девочка была не в состоянии. Когда молчание уже затянулось, мальчик стоявший напротив неё, подошёл к её кровати, плюхнувшись туда. Кажется, этот момент дал затихнувшему ребёнку толчок, который так и стоял, периодически открывая и закрывая рот, словно она была рыбкой, только что вытянутой из родной воды. Подойдя к номеру Четыре, который уже скучающе рассматривал потолок, то и дело поглядывающий на нее, девочка со всей силы ткнула аккуратным пальчиком в его ещё совсем маленькую грудь и попыталась произнести ровным голосом: — Я жду объяснений. — Каких именно? Знаешь, иногда одно слово, сказанное неправильно, может перевернуть все. Например, я один раз решил с... — Ты что, издеваешься надо мной? Сейчас же объясни мне, что ты делаешь в моей комнате? Что ты вообще творишь? - она всё ещё слишком плохо контролировала свои эмоции. Как и сейчас, малышка часто вспыхивала, словно спичка за долю секунды. — Ладно, ладно, успокойся. Давай сделай глубокий вдох... и такой же глубокий выдох..., - если Четвёртый и надеялся успокоить свою приёмную сестрёнку, то он явно провалился, причём с треском. Девочка вспыхнула лишь ещё больше. Ей нужны были ответы, а он ей не давал их. — Четыре! — Всё, я сдаюсь. Видишь мои руки? Садись, сейчас расскажу. И убери уже от меня свой палец. — Д-да, хорошо, - немного смутившись, она быстро убрала руку подальше от своего друга. Восьмая совсем и не заметила, что все это время одна из частей её тела давно не меняла своего положения и затекла. Но, очнувшись от своих стыдливых чувств, малышка вновь попыталась прозвучать спокойно, как всегда звучал другой её братец: — Я жду, - скорее всего не получилось, но она не сильно об этом задумывалась. Куда больше девочку волновала причина, по который один из членов её семьи, родившийся с ней в один день, сейчас сидел здесь, в её комнате. Прошло несколько минут, пока тот самый член семьи вновь решился заговорить. — В общем, я боюсь оставаться один, - зажмурившись, быстро произнёс мальчик, словно заученную скороговорку. Его же сестра не знала, как отреагировать на это. С ней до этого никогда не случалось ничего подобного и она понятия не имела, что ответить брату. Буквально через секунду, она вспомнила одну фразу. — Эй, Четвёртый, ты можешь остаться здесь, если хочешь, - улыбнувшись, девочка перестала его неловко похлопывать между лопатками, как делала эту минуту назад и крепко обняла его. Она вспомнила, что порой людям не нужны утешения, а действия. Где же она это слышала? Голову пронзила острая боль, но лишь на долю секунды. В это же мгновение ей показалось, что подобная ситуация уже происходила, где близкому ей человеку не нужны были очередные слова утешения, которые вовсе не помогали. Он нуждался в объятьях. Но это наваждение продлилось всего несколько секунд и, выйдя из него, она откинула мысли об этом в сторону. Она была уверена, что такое абсолютно нормально и случается со всеми. — Ты уверена? - тихим голосом, в котором проскакивало почти незаметное волнение, поинтересовался мальчик. — Конечно, - улыбнулась малышка как можно шире, но со следующим предложением её улыбка улетучилась, будто её никогда и не было, - Снова призраки? — Да, - вырвалось у ребенка вместе с выдохом. — Всё будет хорошо, братишка. — Я могу поспать с тобой, пожалуйста? - девочка даже никак не прокомментировала его пожалуйста, которое было почти невозможно услышать, чувствую, что это неподходящий момент. — Тебя обнять? - немного дрожащим голосом произнесла номер Восемь, отчаянно пытаясь скрыть эти нотки. — Спасибо. Дети вместе улеглись в мягкую кроватку, накрывшись таким огромным для них одеялом. А девочка крепко заключила своего приёмного брата в тёплые объятья, пытаясь обезопасить его от призраков. А ночной покров тьмы распространялся по комнате, погружая детей в столь долгожданный сон после тяжёлого дня В ту ночь номер Четыре впервые крепко спал. *** Она сидела на заляпанной старой плитке, находясь недалеко от окна. Стекло в нём было выбито в некоторых местах, а деревянная рама явно нуждалась в замене, начав гнить. Из одной среди многочисленных дыр в окне, резко подул холодный ветер, наполняя всю небольшую комнату морозом и пробегаясь по открытым участкам кожи двух молодых людей. Девушка невольно вздрогнула от неожиданного холода, но тут же откинула мысли о нем, крепко сжимая в объятьях молодого парня. На её кисти, которые уже давно потрескались, падали обжигающие капли, безусловно наполненные солью и горечью. Она многое хотела произнести, но бессмысленные утешения сейчас были никому не нужны.