7
11 ноября 2020 г. в 18:58
Я сидел на кухне, копался в телефоне, слушая, как Ира напевает Ваньке колыбельную. Точнее, это была песня Би-2 «Полковнику никто не пишет». Он почему-то только под нее засыпал.
Я вспомнил тот день, когда Иру увезли в роддом. Это был просто кошмар. Меня вместе с ней не пустили: коронавирус, все дела. Чтобы отвлечься, я позвал друзей, и мы совместно стали доделывать ремонт в квартире. Меня лихорадило. Саня, помогавший с ремонтом, предложил выпить. Я помотал головой: «Потом. Когда все закончится». Мне без конца звонили родные и спрашивали, как Ира, словно я телепат и могу сказать на расстоянии, что с ней. Меня трясло. Конечно, сейчас не восемнадцатый век, рожать не так опасно, но черт возьми! Нервяк зашкаливал. Я звонил ей, она не брала трубку. Звонил в роддом, говорили, что она в родильном зале. И что? Что это значит-то? Как она? Не понятно. Ох, как же меня трясло. Пошел напился валерьянки по совету тещи. Доделали ремонт. Мы все-таки выпили. Парни ушли. Всю ночь я не мог уснуть: по-прежнему никаких вестей. Когда телефон пиликнул часа в четыре утра, я с раздражением схватил его, ожидая, что кто-то опять написал сообщение с вопросом типа «Ну, что там?»
Нет.
Сообщение от Иры.
Сердце забилось где-то в глотке, мешая дышать. Я смотрел на фото маленького сморщенного красного существа в шапчонке с медвежонком. Он спал, высунув крохотную ручку из-под одеяльца. Внизу подпись: «Мальчик. 3,200. 52 см».
Я расплакался. Не знаю, что это было: облегчение, радость, умиление? Просто сидел и прям плакал. Стыдоба…
«Я люблю тебя» - написал, вытирая слезы.
«А я тя»
«Как ты?»
Она ответила только утром:
«Привет, все нормально. Извини, что не написала. Я уснула. Дико устала. Хочу домой. Все ходят тут туда-сюда и бесят меня».
Ох, как мы на следующий день с парнями набуха-а-али-и-ись…
Сына решили назвать Иваном.
Я нашел фото малыша в телефоне. И воспоминания так нахлынули… Опять слезы на глаза выступили.
- Все, - со вздохом вошла Ира, - еле укачала. Что случилось? Кто-то умер? - в панике спросила она, глядя, как я глаза вытираю.
- Нет, с чего ты взяла? - хрипло ответил я.
- А что тогда случилось?
- Ничего.
Она обняла меня.
- Извини, что прогнала. Но мне показалось, он на тебя отвлекался.
- Может, все-таки я попробую завтра еще раз его укачать?
- Ну, можно, - неуверенно протянула Ира. Сегодняшний эксперимент прошел неудачно. – Но лучше пусть твоей обязанностью будет купание.
- Ладно.
- Что там с гастролями? Выяснилось? – спросила она.
- Пока нет. А что?
- Просто спрашиваю. Не знаю, как я буду тут одна…
У меня внутри все съежилось.
- Ира…
- Что случилось?
- Да, ничего…
- Новиков! Что происходит? Что стряслось? Кто-то корону подхватил?
- Нет, Ир… Все нормально.
- Ты чуть ли не плакал, когда я вошла!
- Не плакал я! Просто глаза протер, устал.
- А я тебе говорила, что надо меньше сидеть за компьютером! Перерывы делай хоть иногда.
Снова…
- Ира…
И как мне об этом сказать?
- Я тебя слушаю, Саша. Очень внимательно.
Жена взяла меня за руки и посмотрела в глаза.
Я молчал.
Она вздохнула и осмотрелась по сторонам. На одной из кухонных полок стояла та самая стеклянная бутылка из-под минералки, которую мы назначили хранительницей традиций. Ира достала ее и протянула мне со словами:
- «Правда или желание»?
Я повертел бутылку в руках и поставил на стол. Собрал волю в кулак и заговорил:
- Ира, я знаю, ты боишься, что в одном из туров с группой я заведу отношения на стороне, как твой отец.
- Новиков, не говори глупости! Ничего такого я не думаю! Ты же не… - она испуганно остановилась и уставилась на меня с таким выражением на лице, словно я ее ударил.
- Я никогда этого не сделаю. Я скорее застрелюсь.
Она выдохнула, все еще настороженно глядя на меня. Я продолжил:
- Понимаешь, я тоже кое-чего боюсь.
- Чего? – настороженность сменилась беспокойством. Она положила руки мне на пояс и стала нежно поглаживать. Хочет успокоить. Приятно. Действительно стало спокойнее.
- Я боюсь, что ты уйдешь.
- Куда?
- От меня. К кому-нибудь другому.
- Зачем? В смысле… Почему ты так думаешь?
- Я слишком много работаю и мало уделяю времени семье, - выпалил я. – Я пытаюсь как-то это исправить, но…
- Саша, но ведь это же неправда. Сейчас ты дома. И хотя торчишь в своей тайной комнате целый день, но все же выходишь иногда, мелькаешь в поле зрения. И вечера мы почти всегда проводим вместе. А сейчас ты так помогаешь с ребенком.
- Но ты все время повторяешь, что я слишком много работаю. Мама тоже так отцу говорила…
- Саша, я не твоя мама! Я просто переживаю за тебя! Ты сидишь там весь скрюченный, смотришь в монитор. У тебя такой измученный вид, когда ты выходишь. Я просто не хочу, чтобы ты себя угробил! Раньше ты с такой… своей игривостью что ли ко всему этому подходил. Всю жизнь буду помнить, как вы с Колей свист из форточки записывали! А теперь что? Сидишь весь сутулый и угрюмый.
- Это тоже часть моей работы, не только запись, но и ее обработка. Я вовсе не угрюмый, просто сосредоточен, Ир. Ну, и не всегда заказы приятные, иногда беру всякую чушь сводить, за которую платят побольше. Но в основном, я все так же люблю свое дело. И я просто не замечаю, как летит время. И… не знаю… Я без этого, кажется, не могу уже.
- Ну, так и не страшно. Я же говорю, что меня все устраивает. Просто о своем здоровье тоже побеспокойся.
- А гастроли?
- Ну-у-у… Иногда стоит отдохнуть друг от друга, чтобы сильно не надоедать… - она хитро улыбнулась. – Да и встречи потом весьма приятные. Не знаю только, что я буду делать, если вы на полгода уедете в тур. Придется летать к тебе, наверное, чтобы увидеться.
- В ближайшее время таких туров точно не предвидится.
- Ну да.
Я обнял ее, прижал к себе, вдохнул запах волос. Как же мне с тобой хорошо.
- Я люблю тебя, Ира. Я без тебя точно не смогу. Никак. Без вас с Ванькой не смогу.
- Саша, я никуда не уйду. Мы никуда не уйдем. Никуда не денемся. И я без тебя тоже не смогу. Потому что я люблю тебя. Очень. Очень люблю.