Однажды в Галактике

Рафаэль сидел на ступенях, подставляя лицо солнцу. Молодой рыцарь пытался войти в медитацию, которую то и дело перебивали тревожные сведения из разведки. Раф хотел обсудить их с Кастиилом ещё утром, но решил отложить этот разговор, чтобы не омрачать торжественный день испытаний с самого начала. Чуткость слуха позволила Рафаэлю услышать, как тихим шагом приближается Кас. Рафу вспомнились его слова: «Ходить так бесшумно, как только можешь — это база, падаван». Кас подошёл и остановился, уперев руки в бока, и произнёс: — Так, бухать пока рано…И работать не хочется…У тебя есть мысли, что поделать, пока солнце не село? — Ну…Я хотел бы обсудить с вами,что происходит…Сверить наблюдения, не знаю… — Ай…— Кас нахмурился. — Ладно, мне бы на что угодно отвлечься. Выкладывай, что у тебя. Кас, немного покряхтев, сел рядом. Раф начал: — Ну…Такое ощущение…Да не ощущение, а так и есть… Некоторые системы хотят выйти из состава Республики. Кас фыркнул. — Это давно было понятно. Коррупция в Республике сейчас примерно в размерах всей Республики. Сейчас многие вспоминают наш Эталор и тоже думают свалить. Только такой дипломатический кульбит уже не получится, и наверняка будет военный конфликт… — Но почему никто ничего не делает?! Смотрите, как происходит: допустим, меня засылают следить за синдикатом. И попутно я узнаю что-то о сепаратистах, на рожон не лезу, потому что почва зыбкая. В отчёте пишу про планы-маршруты синдиката и добавляю про сепаратизм. В итоге последнее совершенно игнорируется! Как это понимать? — Я же тебе говорю — коррупция. Сепаратизм — это государственный уровень, и без госоргана в лице Сената Орден сделать ничего не может. Данные передаются в Сенат, ну а дальше их след теряется из-за чужих интересов. — Каких интересов?! Кас пожал плечами.   — Например, у кого-то на планете простаивает завод, а в случае войны на нём можно будет поднять планетарное и личное благосостояние. — А нам что делать? Кас пожал плечами. — Свою работу. Там и тут, куда пошлют… Раф вздохнул: — А посылают часто… Старший джедай рассмеялся и похлопал ученика по плечу. — Это ты очень точно подметил, — проговорил Кастиил сквозь смех. — В этом наша фишка. Мы на приколе. Рафаэль спросил: — А как там Кора? Кас помрачнел. — Десять лет назад я совершил ужасную ошибку. Не надо было слушать Дайну. Она всегда была себе на уме. — Кора хочет уйти? — догадался Рафаэль и, не дожидаясь ответа, добавил: — Я тоже хотел. И сильно. Кас с удивлением посмотрел на него, вскинув брови. Раф со вздохом пояснил: — После своих испытаний я тоже хотел уйти. Меня хвалили, но я вдруг понял — меня ценят лишь за то, как я сражаюсь. Или владею Силой. Или что угодно. А остальной Раф никому и не нужен. Потом я узнал, что мой отец с другими родственниками сейчас на Корусанте. Я нашёл их, наивно думая, что меня примут. Мы провели вечер в ресторане. Там были дети моего отца, его новая жена,п мои двоюродные братья и сёстры…И стало ясно, что я там чужой. Со мной вежливо общались, но…Боялись, что ли. — Я знал, что ты без разрешения бегал видеться с родственниками…Но ты никогда не говорил, что это прошло так… — Не знаю…Но дальше всё было лучше. Утром я как ушибленный ходил…О моём побеге к семье уже все знали, поэтому брать меня никто не хотел…И тут вы… Кастиил почесал затылок. — Да-а…Я перепутал даты и прилетел на день позже… Смотрю — ты сидишь грустный… Ренард быстро шёл по территории Храма. Он был зол на себя за то, что по глупости пропустил день испытаний юнлингов. На глаза ему попался черноволосый мальчик, понуро сидевший на скамейке. Кас остановился и с вызовом окликнул: — Эй, юниор…Ты чего такой смурной? Никто в падаваны не берёт? Мальчик ничего не ответил и даже не поднял головы. Кас смягчил тон и ободряюще позвал: — Давай пойдём, будешь мой ученик.  Кас ностальгически усмехнулся. — Ты тогда так на меня посмотрел…И я подумал — точно. Это мой ученик. Они просидели в молчании примерно минуту. Раф несколько раз открывал рот, чтобы спросить, и наконец решился: —…А как вы стали обучать Юну Сандору?.. В памяти Каса возник образ девочки-тви’лека с ясными зелёными глазами и голубой кожей. — Это было желание Совета. Тогда Дайна только ушла из Ордена. Я прошёл все испытания на рыцаря, но вот состояние духа моё им не нравилось. Я слишком переживал от потери. И вот прихожу как-то я с похмелья, глаза продравши, и её передо мной ставят. Я испугался, что мне надо делать свою кошмарную работу на пару с робким ребёнком, а она испугалась, что я буду от неё много требовать. Это уже потом выяснилось, что она та ещё оторва, а у меня ветер в голове…Но мы спелись. Такой своеобразный дуэт получился. — И примерно тогда вас начали…Не любить? Кас усмехнулся. — О да. Многие пожалели о том, что решили нас друг на друга сплавить. Единственное, чего они правда добились — мне пришлось научиться отпускать… Рассказ прервался. На лице у Ренарда замерло мягкое выражение лица с оттенком многолетней скорби, перешедшей в светлую печаль. Раф осмелился нарушить сложившуюся тишину: — Я придумал, чем заняться…Может, на тренировку? Кас сказал, приободрившись: — А пошли. Через несколько часов интенсивных упражнений Кас присел отдохнуть на скамью. Раф пошёл дать пару советов ребятам, которые прошли первый этап испытаний, и к следующему должны были готовиться самостоятельно, без наставников. Кас с умилением наблюдал за этим, пока рядом не оказался Винду. Ренард заметил его приближение, но игнорировал, пока над ухом не прозвучал басистый голос магистра-джедая: — Среди них нет Коры Шейд, а она, кажется, прошла этап. Кас ответил максимально отстранённо: — Это далось ей нелегко: у неё много травм. Ему ответствовал ровный, упрекающий тон: — Вы всегда были на грани. Ты и те, кого ты выбираешь. Кас резко встал и произнёс с вызовом: — На грани? Прямо как ты со светлой и тёмной стороной? Все, кто был в зале, отвлеклись от своих дел и смотрели на явно не поладивших коллег. При этом Раф старался удержать внимание подростков на своих словах, чтобы те не глазели. аф  РафКас покосился на окна — уже наступал закат. Рыцарь процедил сквозь зубы: — Ваше счастье, магистр, что солнце уже садится. Развернувшись, Кастиил направился к выходу. Раф, пожелав детям удачи, последовал за ним. Пока они шли по коридорам и лестницам, Кас начал нервно и со злостью: — Помнишь, я говорил, что наши тёрки С Винду и остальными начались, когда мы с Юной начали свои свистопляски? Всё ни фига не так, — Кас тараторил экспрессивно, даже лихорадочно, — всё началось, когда нас с Дайной в войну Старка заслали не просто куда-то, а в самую, мать её, ловушку! Идите, мол, перехватите пиратских связных, человек пяток. План был надёжный, как набуанские дроиды. Проникнуть на корабль, захватить его, взять в плен связных, и прямой наводкой на Корусант. Этот пяток связных там был. И ещё две дюжины боевиков, которые на корабле засели, чтобы нас родимых порешить. И суки ещё с бронёй из бескара. Где достали? Это не главный вопрос. Спрятались мы в помойном отсеке и думаем: ну как же тупо для нашего командования — не знать, что на корабле ещё кто-то будет и отправлять туда двух 16-леток. Оказалось, это был не Старковский план-капкан, а республиканский! Этих боевиков никак не могли поймать, и решили допустить утечку данных, что на корабль проникнут два джедая. Причём опасных, чтобы против нас всю группу из 24 человек выставили. А пока они нас по кораблю искали, не заметили, как джедайский корабль подкатил и всех взял. И чья же это была идея, спросишь ты меня, милый ученик. Ответ ясен. — Это очень…Подрывает доверие… — О да. И это стало одной из причин, почему Дайна ушла. — А вы почему остались? Кас заговорил поспокойнее. — Я как-то смог это пережить…Меня убедили, что это на благо Республики, что главное — головорезы Старка взяты, а мы целы. Мне не хотели говорить, чья была идея, но такова уж природа разведчика — дознаваться до сути. А теперь пойдём выпьем. Раф нахмурился, однако последовал за учителем. Первый и единственный раз они с Касом выпивали в честь окончания рыцарских испытаний. Кончилось тем, что джедаи проснулись в лесах Кашиика в лагере просветлённых вуки. Ренард тогда успокоил Рафаэля: «Ничего. С Юной у нас так каждый месяц заканчивался…». Раф старался себя убедить, что это было преувеличение для художественного эффекта.