В чешуе форели

      Он проснулся на рассвете и был не в силах заснуть снова: волнение предстоящего дня захлестывало с головой. И вроде ничего особенного, и в то же время было подспудное чувство, что когда он встанет с кровати, мир необратимо изменится. Не каждый день исполняется шестнадцать лет. Не каждый день на плечи опускается ответственность за весь Вестерос.       — Ты уже проснулся, — в спальню неожиданно заглянул дядя Ренли. Увидев, что он не спит, придворный маг зашел, не скрываясь, за ним проскользнул сир Лорас, его дежурство еще не закончилось. — А я тебя разбудить собирался, обрадовать поздравлениями с самого утра. А ты уже сам проснулся!       Значит, добрый дядя хотел облить его холодной водой или еще что-нибудь в этом духе, чтобы побудка была шумной и резкой. Арлан хмыкнул. Некоторые люди не меняются и дядя Ренли, к сожалению, среди них: на его прошлые именины тот притащил к нему в спальню петуха. Дядя Станнис, конечно, ругался, говорил о статусе, об уроне для репутации, но дядя Ренли отмахнулся от всех нотаций, сказав, что Арлан в первую очередь его племянник, а потом уже король Семи Королевств. Удивительно, но этого хватило, что успокоить самого занудного из его родичей.       Знай младший дядя о грядущей мести, он бы не напомнил самому Арлану, что семья во-первых, а трон во-вторых, но его провидческие способности сработали скверно. И поэтому на следующее утро весь замок подскочил от воплей придворного мага, которому «кто-то» приклеил смолой перья на лицо, изображая бороду и усы. Всего-то маковое молочко в вино, чтобы не проснулся, и полчаса неустанного труда во имя справедливости.       Сегодня он лишил их обоих подобного удовольствия. Это и называется взрослением?       — И все же, что пробудило тебя так рано, племянник? — дядя Ренли редко бывал серьезным вне заседаний Малого Совета и моментов, когда вспоминали мертвых. И снова пошутил. — Так сильно волнуешься из-за пира? Если ты беспокоишься, хватит ли на всех еды, я готов лично проверить кухню ради твоего спокойствия!       И все же было в дядиной шутке нечто невеселое: голод был тому знаком не понаслышке, как и дяде Станнису, возможно, поэтому Ренли нередко шутил именно на эту тему. Над чем смеешься — того не боишься.       — Не хочу отвлекать тебя от подготовки к турниру, — он не стал объяснять дяде те странные, смутные и не слишком понятные чувства, что подняли его так рано. — Надеюсь, тебе не придется столкнуться с Оливером.       — А уж как я на это надеюсь! — фыркнул дядя Ренли, глядя как вокруг Арлана засуетились слуги, помогая собраться к важному дню. — Не знаю уж, что хуже, позор от поражения собственному племяннику или убийственные взгляды Станниса в случае победы.       Арлан не сдержал смешок: дядя Станнис в любом случае будет метать страшные взгляды, причем в обоих родичей, а то и начнет ворчать, что турниры глупое занятие и пустая трата времени. Его ворчание было хорошим доводом против участия, но срабатывало не всегда. Сам Арлан поучаствовать не мог, он же король, ему поддаваться начнут, а Оливер выступал только в крупных, как например, нынешний турнир в честь его совершеннолетия.       Красный замок был полон людей, лорды съехались со всего Вестероса, подготовка к празднику велась несколько месяцев, за которые он несколько раз пытался убедить Малый Совет, что празднование таких масштабов в преддверии зимы напрасная трата денег. Когда Арлан в первый раз поднял этот вопрос, взгляды всех членов Совета скрестились на дяде Станнисе, но лишь дядя Ренли озвучил общую мысль:       — Это все твой дурной пример!       Разразившийся за этим спор о вкладе обоих братьев в его воспитание немного напоминал те, что вел дядя Станнис с отцом — так сказал мейстер Гормон — но в итоге его регент и десница удивил всех, приведя аргументы в пользу праздника. Совершеннолетие короля означает, что теперь все решения по стране принимает только он, независимо от других людей, а потому важно, чтобы этот день отложился в сознании и лордов, и обычных людей. Не то чтобы Арлан не понимал этого, он с самой коронации знал, что с возрастом долг перед людьми Семи Королевств ляжет на него, и он больше не сможет прятаться за спину старших родственников.       Именно поэтому после смерти лорда Аррена он попросил принять пост десницы лорда Баратеона, чтобы даже после его совершеннолетия у того было место в Совете, а у Арлана — возможность положиться на его руководство. Конечно, еще был дядя Ренли, но… это же Ренли. Придворный маг стал мастером над шептунами еще до окончания войны с Иными, когда предыдущий мастер, дедушка Оливера Хостер Талли погиб от рук мертвецов. Это было одно из последних назначений отца, и Арлан не видел причин что-либо менять, с обязанностями дядя справлялся отлично, а если что — дядя-десница присмотрит и наведет порядок.       — С днем рождения, Арлан! — уже когда он шел на завтрак, его нагнал Оливер. — Хотел успеть поздравить без свидетелей, а то сейчас начнется, ваша милость то, ваша милость это.       — Дядя Ренли вообще в спальню заявился, — тут же нажаловался король, на что оба старших Баратеона разразились смехом. — Не знаю, что он планировал: ни ведра воды, ни петуха я не увидел, даже волынку за спиной не прятал.       — Ой, ну что ты, будто я посмею испортить такое важное утро, — наиграно возмутился дядя Ренли, из чего они уверено сделали вывод, что тот планировал нечто выходящее за все рамки, не исключено, что магическое.       За завтраком он получил первые поздравления от ближайшего окружения, поскольку столь ранний подъем был свойственен далеко не всем. Дядя Станнис, конечно, не мог не напомнить о важности совершеннолетия, о том, какая ответственность теперь на его плечах, но закончил неожиданным заверением, что, несмотря на возраст и статус, Арлан всегда может положиться на любого члена семьи, что горячо поддержали остальные. Вдовствующая королева Джалайя, Лейла и лорд Ксо произнесли традиционную поздравительную речь летнийцев на родном языке, из которой он понял лишь пожелания великого ума и небывалой силы. Восьмилетняя Лейла также вручила ему собранный самолично букетик, умилив тем наиболее сентиментальных из присутствующих.       Во время еды он особенно внимательно наблюдал за Тристаном Мартеллом, видят Семеро, он до сих пор ругал себя, что поддался на уговоры тогда еще живого лорда Аррена и согласился на помолвку старшей сестры и младшего принца Дорна. Мирцелла принцесса, она заслужила хотя бы старшего из сыновей Дорана Мартелла, но тот уже был помолвлен и ссориться с важным знаменосцем из-за оленьей принцессы осторожный хозяин песков не стал. Да и дядя Станнис согласился: Айронвуды мост между Дорном и Штормовыми землями, который сестры лорда Клетуса скрепляли с обеих сторон.       Сестра вышла замуж два года назад, и с тех пор он видел ее трижды, так и не разобравшись, счастлива она, довольна ли своей судьбой. Мирцелла никогда не делилась с ним своими тревогами и заботами, особенно после смерти отца, считая, что как старшая обязана быть сильной и присматривать за братом-королем. Они даже ругались из-за этого, пока не вмешалась тетя Лиза. Она смогла примирить их тогда, и Арлану сильно не хватало ее таланта находить неожиданные, но успешные решения для конфликтов.       — Перестань так прожигать его глазами, он привык к солнцу, а не драконьему пламени, — в какой момент к нему подкралась кузина Селия, он не заметил, а потому чувствительный тычок стал неожиданностью.       — Я просто интересуюсь родичем, которого плохо знаю, что в том преступного? — так же тихо прошипел он в ответ, потирая бок. У кузины отцовские руки, дядя Станнис тоже мог задать трепку, не стесняясь его воспитывать даже при жизни отца. Упомянутый скосил на них глаза, но потом отвернулся, сделав вид, что все нормально и короля не мучает младшая кузина. Предатель! Можно подумать дядя сам не грозил принцу Тристану еще до свадьбы, что если Мирцелла не будет довольна браком, то он весь Дорн в Пекло превратит. Конечно, не в таких выражениях, но смысл точно был такой! — И вообще, ты ведешь себя неприлично.       — Ты не лучше, — не по-девичьи хмыкнула Селия и снова ткнула его, уже слабее. — Все с Мирци хорошо, не видишь, как она расцвела в Водных Садах?       — И что с того? — может это климат хороший повлиял, а не брак.       — Ты иногда хуже отца бываешь, — закатила глаза Селия и, убедившись, что он перестал прожигать зятя взглядом, вернулась на место за столом. Кассана тут же склонилась к сестре, наверняка интересуясь, о чем они так агрессивно шептались, ее муж, Ормунд Селми, тоже внимал и в какой-то момент бросил на Тристана полный сочувствия взгляд. Пф, от взглядов еще никто не умирал.       После завтрака они с дядей Станнисом отправились в Дом драконов, проведать Жемчуга и Шторма. Дракон был доволен вниманием, и не отказался от полета над Гаванью и прилегающими территориями. Хотя самостоятельно он летал уже год, дух по-прежнему захватывало от восторга и скудного воздуха как в первый раз. Он помнил, словно это было вчера, как впервые поднялся в небо с отцом, так же на Шторме. Тогда дракон был куда менее спокойным, повторяя нрав наездника, а король Роберт не зря вошел в историю как Демон-Защитник. Отец громко смеялся, успокаивая Арлана, а когда он распробовал чувство свободы в небе и развопился от радости, поддержал, из-за чего дядя Станнис чуть с собственного дракона не рухнул. Так отец сказал, сам лорд Баратеон только ругался, что с их криками никакого огня не надо, люди со страху разбегутся.       После возвращения драконов со Стены они долго не знали, что делать со Штормом, сколько еще времени он пробудет в трауре по наезднику, пока дядя Станнис и дядя Ренли не рискнули и не привели к дракону Арлана. В какой-то степени им повезло с выбором времени: Шторм уже не так горевал, но еще не был готов оставить людей и брата и отправиться, куда глаза глядят. А после и не захотел, согласившись возить на себе нового короля, кровь от крови его первого наездника. Отказаться от пробуждения своего дракона было не так сложно, Мирцелла и вовсе оставила свое яйцо, сказав, что драконы должны защищать Баратеонов, не Мартеллов. А дядя Ренли, когда Арлан предложил тому яйцо и вовсе перепугался и размахался руками, доказывая, что ему такая ответственность и ярмо на шее ни к чему.       Впрочем, двух драконов было достаточно для всех, к ним уже привыкли, как и к магии, хотя дядя Ренли ворчал, что Марвин Маг мог бы и его пригласить в новую экспедицию в Край Теней, где были могущественные колдуны еще до возвращения драконов. Кто бы его отпустил, конечно, неизвестно на какой срок и с высокой вероятностью не вернуться, но они с десницей позволяли ему обманываться, что это архимейстер Марвин его не позвал.       — Отличный удар! — соперник сира Брандона Старка явно так не думал, вылетая из седла, но Арлан не стал на это указывать, дядя Тирион и сам все понимает. — Не жалеешь, что не можешь участвовать?       — Это безрассудная глупость, — привычно проворчал дядя Станнис, но без огня. Томмен захихикал, но тут же закашлялся, делая вид, что поперхнулся воздухом, впрочем, никого этим не обманув. Джоанна же с Селией и вовсе не скрывали улыбки.       — Разве что немного, — Арлан улыбнулся, глядя как северянин принимает заслуженные восторги толпы. — Лорд Старк не зря отказался продвигать брата при дворе: когда Брандон поднимется, это будет его личной заслугой.       Младший брат Хранителя Севера, несмотря на высокое положение, не чурался службы в Золотых Плащах и, судя по всему, очень скоро станет офицером, а там и до капитана врат недалеко. Лорд Тигетт Ланнистер хоть и не понимал северные традиции, согласился, что юному Старку нужно время освоиться на юге, посмотреть на людей и себя показать, прежде чем он станет помощником и будущей сменой самого мастера над законами. Все же Брандон старше Арлана всего на два года, опыта ни в управлении, ни в командовании ему не хватает. Так что Робб Старк был полностью согласен с предложением лорда-десницы, что его младший брат наберется жизненного опыта в столице, прежде чем сможет претендовать на место в Малом Совете.       Конечно, дедушка Тигетт хотел бы передать место собственному сыну, но Тирек был более чем доволен местом мастера над оружием в Утесе Кастерли. Там у него есть и положение, и уважение, и трудиться особенно нет необходимости, он же Ланнистер! А в Королевской Гавани ему бы никто поблажек не дал, вон, дядя Тирион хорошо это знает, поэтому когда лорд Мандерли предложил карлика в качестве своей будущей замены — сопротивлялся руками и ногами. Решение приняли за него: тетя Дейси собиралась перенять у леди Агнесс Пайпер управление над лечебницами и приютами по всей стране и переезжала в столицу. Повлиял и тот факт, что Томмен собирался стать сквайром лорда Гарольда Аррена и как раз после турнира отправится вместе с тем в Орлиное Гнездо, если не сразу в Лунные Врата.       — А вы, сир Бейлон? Неужели лорд-командующий не может поучаствовать в турнире? — конечно, дядя Тирион спрашивал не всерьез, просто хотел поддразнить сира Бейлона Сванна, который после Стены совсем перестал улыбаться. — Не надо так грозно смотреть, сир, я же еще больше уменьшусь под вашим взглядом!       Арлан покачал головой, у его дяди с Утеса было странное чувство юмора, как и дядя Ренли, он подтрунивал над тем, что его задевало или чего страшился. Неудивительно, что сир Бейлон еще больше нахмурился. Нынешний командующий Королевской Гвардией был единственным выжившим из собранной отцом семерки и выжил лишь потому, что после воскрешения короля Рглором его милость приказал тому возвращаться в столицу и защищать правящую семью.       Сир Бейлон верил, что хороший гвардеец не переживет своего короля, если конечно, тот не умер от старости или болезни, а потому воспринял выживание как скверный знак. Его жизнь свелась к единственной цели, доказать полезность, а получив статус лорда-командующего он и вовсе слегка умом на этом тронулся. Но обязанности он исполнял добросовестно, поэтому никто не вмешивался, дядя Станнис даже считал чувство вины полезным, несмотря на его безосновательность.       — Я бы на вашем месте, милорд, так не радовалась жизни, — в перерыве к ним подошла леди Тарт, грозная воительница не стала участвовать в турнире, предоставив супругу защищать честь воинов Сапфирового острова. — Леди Селия и леди Джоанна не переставали шептаться последние полчаса, и я могу представить, до чего они могут договориться.       — Пока они не готовят переворот, я спокоен, — ответил Арлан, хотя спокойствия в нем как раз и не было. Если его младшая кузина ставила цель, препятствиям лучше было исчезнуть самим, вся в тетю Лизу, как говорили люди, хорошо знающие обеих. — Дядя?       Но карлик уже испарился с трибуны, наверное, отправился на поиски юных леди, пока не столкнулся с последствиями их тайн. Леди Бриенна тоже покинула его компанию, отправившись, несомненно, поддержать сира Ролланда перед следующим противником, королевский гвардеец сир Лорас был серьезным противником для любого воина.       А к самому Арлану пристала Лейла, показывая цветок, подаренный ей Старком. Ее подружки, Миниса Талли и Дженна Росби, восторженно переговаривались, мечтая, что и им подарит цветок какой-нибудь рыцарь, непременно красивый и сильный. Король покачал головой, северянин успешно перенимал не только южные правила поведения законы, но и некоторые куртуазные привычки.       — Ну что, ваша милость, нравится турнир в вашу честь? — кузен Герольд, Карл Челстед, Монтерис Веларион и Хостер Личестер, его давние друзья все участвовали в турнире, пусть Хостер уже вылетел, а Карл вряд ли справится с его кузеном Оливером.       — Я в восторге, незаметно? — насмешливо ответил Арлан, принимая как можно более самодовольный вид. — Надеюсь, моим верным вассалам празднование так же по душе?       И, не выдержав положенную шутке паузу, рассмеялся, его смех подхватили и приятели, правда, Хостер вскоре обиженно надулся, вспомнив, что турнир для него закончен: лучник из лорда Личестера был неважный. Забавно, но перспектива скорого поражения не пугала Карла, он вовсю заливался соловьем о достоинствах леди Эмфирии, вспомнить бы еще кто это. Дядя Станнис однажды просто оторвет ему голову и заменит тыквой, приговаривая, что разница незаметна.       — Так-так, мой грядущий противник расписывает прелести леди Вэнс, когда помолвлен с моей младшей сестрицей, — Оливер улыбался, но так недобро, что и Арлану стало страшно, не то что наследнику Челстеду, тот побледнел почти до синевы и, заикаясь, принялся оправдываться.       Никакие попытки оправдаться не спасли Карла, Оливер буквально растоптал его и наверняка в назидание забрал и коня, и доспехи, чтобы будущий родственник поумолял об обмене любимого коня на презренное золото. Вся ситуация заставила Арлана понервничать, особенно когда Селия взглянула на него штормовыми глазами и спросила, почему ее царственный кузен не вступился, когда ее жених так открыто восхищался другой леди.       Конечно, он не поверил, что Селия хотя бы на миг расстроилась, скорее, едва сдерживала смех, но виду она не подаст никогда. Непринято показывать, насколько тебе нет дела до слов будущего супруга, неприлично. А кузина следила за репутацией, младшая дочь леди Лизы была совсем непохожа на сестру, «настоящую Баратеон», постоянно участвовавшую в соревнованиях лучниц. Напротив, Селия казалась, милой, нежной леди, которую грех расстраивать, и о том, что кузине нельзя переходить дорогу, знали лишь самые близкие и то, Арлан подозревал, что все знает только дядя Станнис, остальным остаются лишь намеки.       — Что это? — Мирци с изумлением рассматривала один из его подарков, даже забыла, зачем пришла в его покои. Арлан же прикинул высоту мехового кома, а после попробовал представить размер зверя, которому она принадлежала. Если за Стеной водится такое, а после мертвым бежит убивать дозорных, то ничего удивительного что война с восставшими мертвецами вошла в историю.       — Шкура гигантского белого медведя, — пожал плечами дядя Ренли и пощупал мех. — Подарок от бывшего Короля-За-Стеной.       Король-за-Стеной титул недолговечный. Как правило, вместе одичалые собираются только ради нападения на юг, поэтому неудивительно, что когда Вольный народ вернулся в родное Застенье, Манс-Налетчик стал лишь одним из многих вождей. Удивительным было то, что немногие племена вернулись к разбойному образу жизни и набегам на земли северных лордов. Остальные пытались вести какое-то хозяйство, охотились на вернувшихся на север оленей и лосей, пасли северные породы коз и овец, подаренных в честь окончания войны с Иными — в общем, вели себя мирно и порядочно.       Лорд возрождающегося Нового Дара, Джон Найтстарк присылал регулярные отчеты о положении дел вблизи Стены, это дело все еще было под личным контролем короны и письма шли из Винтерфелла, Твердыни Ночи и Нового Дара с завидной регулярностью. Возможно, надеждам на мирное сосуществование дано сбыться хотя бы на их поколение, пока еще свежа память о войне с Иными и спасение совместными усилиями. Одичалые частично были на то настроены и поддерживали какие-никакие отношения с Вестеросом, например, прислали подарок к совершеннолетию короля поклонщиков. Шкура была красивой, белоснежной и ее можно было постелить в спальне, заменив обычный ковер. Самое то для зимы.       — Хороший подарок, — Мирцелла присела на стул, не отрывая глаз от дара Вольного народа. — Возможно, тебе стоит преподнести ответный дар по какому-нибудь хорошему поводу, рождение сына или еще что-нибудь столь же важное даже для них.       — Я подумаю над этим, — пообещал он сестре. — Тебе не пора готовится к пиру?       — Я лишь хотела убедиться, что моему мужу не грозит ничего страшнее взглядов, — Мирцелла вопросительно взглянула на него, явно надеясь, что он объяснит свое поведение, но признаться сестре, что не знает, можно ли доверить Мартеллу одну из Баратеонов, было стыдно. Раньше надо было думать, сам же позволил и так далее. Но кое-что он мог узнать.       — Ты счастлива?       — Ох, братец, — Мирцелла звонко рассмеялась и встала, чтобы обнять его. — Арлан, счастье идет изнутри, а не приносится извне. Но я довольна своей жизнью, если ты об этом, у меня хороший и добрый супруг, прекрасный новый дом и любящая семья, что та, в которой я родилась, что та, в которую вошла. Тебе не о чем беспокоиться.       — Что ж, если ты так говоришь…       Он сможет в это поверить. Немного, и за Тристаном продолжит следить, на всякий случай. Ему было бы намного спокойнее, будь Мирцелла похожа на Селию, с которой опасно связываться, но Мирци была доброй и мягкой, заботливой и ранимой, куда более ранимой, чем их кузины. Он в который раз задумался, не отдать ли сестре с мужем Драконий Камень, чтобы они были поблизости, но решил, что это мысли для другого вечера. Его ждал пир.       — За вашу милость! Да будет его правление долгим и мирным!       — У меня скоро все поперек горла встанет, — пожаловался он дяде Ренли, который сочувственно ему покивал и вместо вина налил кубок с соком. — Спасибо. Дядя Станнис всегда таким был?       — Был, есть и будет до самой смерти, — горестно ответил дядя Ренли. — Когда станешь старше, сможешь меньше реагировать на его неодобрительные взгляды, а пока что…       — Я все еще здесь, — сидевший между ними дядя Станнис яростнее вонзил нож в оленину, и полстола подпрыгнуло, от греха подальше отвернувшись в сторону. — И вам не стоит напиваться публично, ваша милость.       — Да, дядя, — тут же пошел на попятную король. Когда лорд Баратеон переходит на официальное обращения это скверный знак, да и прав дядя, неизвестно что он натворит спьяну. Несколько месяцев назад его пришлось снимать с Дома драконов, куда он спрыгнул с Шторма, и одни Семеро ведают, как он не убился. — Эта утка совершила преступление против короны, за это ты ее так терзаешь?       В ответ ему впихнули кусок птицы, чем он предпочел и заняться, чтобы лорд-десница отвлекся на наблюдение и общение с другими лордами, как бы скверно это у него не выходило. Но дядя Ренли настаивал, что дядя Станнису нужно общение с людьми и что лишь долг заставит его переступить через врожденные нелюдимость и молчаливость, обострившиеся шесть лет назад. Они старались тормошить дядю все эти годы, даже если тот скрежетал зубами и непрерывно ворчал, воспитывая всех детей сразу, начиная от дяди Ренли, который, кажется, никогда не станет полностью взрослым.       Арлан снова оглядел зал, стараясь отметить, не начинаются ли где проблемы или конфликты на пустом месте, но все было шумно, но мирно. Дорн после свадьбы сестры стал больше расположен к трону, прислали представителями принца Квентина с леди Гвинет, а не Оберина с его любовницей, пара не слишком следила за своим поведением. Леди Аша Тирелл о чем-то спорила с тетей Дейси и леди Бриенной, но спор был в рамках нормы, с мечом или топором никто ни на кого не кидался, да и мужья их были поблизости, присмотрят.       Кассана сосредоточено слушала лорда Ксо и вдовствующую королеву о новых соперницах на завтрашнем состязании, а делегацию северян возглавил спокойный лорд Домерик Болтон с кроткой леди Сансой. Арлан содрогнулся, вспомнив последний пир с лордом Амбером, когда тот сломал стол о голову незадачливого лорда из Долины, настаивавшего, что горцы проблема намного серьезнее притихших одичалых. Нет-нет, таких буйных лучше оставлять на их территориях, какими бы верными знаменосцами они не были.       С этими мыслями он покинул главный стол в компании бдительного сира Бейлона, решив подобно отцу пройтись, поговорить с гостями самого разного толка, способствует хорошей репутации.       — У меня мурашки по коже от этого зверя, ваша милость, как можно допускать с таким на турнир? Зверь же не поймет, что ты не пытаешься убить его хозяина!       — Не стоит так тревожится, лютоволки Старков отлично выдрессированы, Лето никого не тронет без прямого приказа. Вы слышали о варгах? …       — Ваша милость, долгих вам лет! Такой чудесный праздник! А состязания на колесницах ведь будут в следующие дни?       — Разумеется, без них теперь ни один праздник не обойдется! …       — Какая честь, ваша милость, позвольте представить мою дочь Розалин.       — Миледи, рад знакомству… …       — Как… чудесно, что все эти благородные лорды и леди так рады своему королю, — Арлан едва удержал себя от того чтобы развалиться на стуле как какой-нибудь крестьянин.       — Поешь и восполни силы, — ласково посоветовала Джалайя. — Скоро принесут десерт и твой любимый пирог с ягодами.       — Ты хорошо держался, — скупо кивнул дядя Станнис. — Они почувствовали себя важными и были польщены твоим вниманием.       — Невероятная похвала от тебя, Станнис, — фыркнул дядя Ренли и уже серьезнее продолжил, обращаясь к Арлану. — Но правдивая, ты действительно умело вел разговоры с людьми разного толка и склонностей и, как мы видели, снизил накал страстей среди некоторых гостей. Молодец, ты отлично справляешься! Роберт бы тобой гордился, он тоже легко общался с людьми, очаровывая их и завоевывая преданность широтой души и харизмой.       Он тут же встряхнулся, приободренной похвалой и сравнением с отцом, и уже с большим аппетитом вернулся к еде. В конце концов, это же его именины, имеет он право повеселиться?       — Так, а я пойду, соберу нашу компанию, — и дядя Ренли сбежал из-за стола словно мальчишка.

***

      — Доброе утро.       — Дядя Станнис?! — он подскочил на кровати, уверенный, что раз к нему с утра пришел лорд Баратеон, то как минимум война началась. Заметавшись по комнате, он не сразу обратил внимание на спокойный вид лорда-десницы, который совсем не был похож на гонца с плохими вестями. Когда до него это дошло, он рухнул в кресло, так и не одевшись до конца. — Семеро, нельзя же так пугать!       — Я ничего не сделал, — хмыкнул дядя Станнис. — И почему ты так разволновался? Ренли устраивает тебе ужасные побудки каждую важную дату, но ты его не пугаешься.       — Это же дядя Ренли, — пожал плечами юный король. — Но ты никогда не приходил сюда, вот я и забеспокоился, что что-то случилось.       Вместо ответа дядя Станнис протянул ему письмо и Арлан, сгорая от любопытства, вскрыл его, даже не посмотрев на печать отправителя. Письмо, настолько важное, что сам лорд Баратеон решил поработать почтовым вороном — это дело немедленной важности! Его ошеломили с первых же строк.       Дорогой племянник!       Прежде всего, поздравляю тебя с важнейшей датой твоей жизни с шестнадцатыми именинами! Пусть будет твоя жизнь долгой и счастливой, а правление — мирным и процветающим!       Теперь ты король Семи Королевств, вчера, несомненно, было пышное празднование, достойное короля, но сегодня ты уже должен был осознать, что насколько важная часть твоей жизни закончилась. Часть тебя, конечно же, взбудоражена открывшейся свободой, но малая и скрытая от чужих глаз — напугана. Ибо мир огромен, а ты правитель и защитник немалой его части, и я полагаю, что ты не считаешь себя полностью готовым к такой участи.       Так и есть. Ты не готов.       И никто не бывает готов, спроси любого человека, обладающего хоть какой-нибудь властью, от верховных лордов до ленных рыцарей. Не покривя душой никто из них не скажет, что был готов к своей роли, что не чувствовал ошеломления и беспокойства, что не было у него ситуаций самых обыкновенных теперь, но когда-то казавшихся серьезной проблемой и испытанием. Таких просто нет, а если говорят, что есть — лукавят.       Это естественно.       Судьба не была добра, и тебе пришлось вырасти быстрее других, у кого шестнадцать лет все еще пора глупостей и шалостей, потому что если случится беда, их родители бросятся на их защиту. Но тебе все еще повезло больше других, потому что за тебя есть, кому вступиться, кому остеречь тебя от ошибки и встать между тобой и бедой по зову не долга, но сердца. Твой дядя, мой упрямый, честный и бесконечно верный супруг, немногословен и может не сказать этого вслух, но ты всегда можешь на него рассчитывать, на его опыт, меч и любовь. Твой младший дядя Ренли не всегда серьезен, но предан семье и никогда не оставит тебя одного, пока жив и сердце его бьется. Оливер, Кассана и Селия — все они твои родичи, любят тебя и готовы последовать за тобой, но также способные образумить тебя, если будет необходимость.       Иди смело. Мы не оставим тебя с миром один на один.       Твоя тетя, Лиза Баратеон.       Когда на письмо упала первая слеза, он отодвинул его подальше от лица, но успокоиться смог не сразу. В кои-то веки дядя Станнис не стал возмущаться его недостойным поведением. Видимо, пока оно за закрытыми дверьми его покоев, все в порядке. Сир Лорас Тирелл, чья очередь была стоять на страже, очень старался смотреть в другую сторону, стесняясь его внезапных слез. Арлану не было до этого дела.       — Как… — он не закончил вопрос, но дядя Станнис понял его и так.       — Твоя тетя была в некотором роде провидицей, — дядя сел на стул и со вздохом продолжил. — Насколько много она видела, судить не возьмусь, но восстание твоего отца, приход Иных и собственную гибель она видела, в этом я уверен. Письмо, которое ты держишь в руках, не единственное: я, Оливер, Кассана и Селия получили такие же, Вирра нашла их в комнате Лизы через неделю после ее смерти. Сама она, как и некоторые люди Лизы, тоже такое получила. Как получил Ренли, Эдмар, сир Бринден, леди Сивилла, леди Бриенна и леди Надин. Твое письмо и письмо Мирцеллы отличались: к ним были указания, когда именно их отдать. Мирцелла получила свое ровно за месяц до своей свадьбы, а ты — на следующий день после шестнадцатилетия. Я не знал и не знаю, что в этих письмах, и почему моя жена велела отдать их не сразу, но это ее последняя воля и теперь она исполнена до конца.       Арлан тупо кивнул, не в силах пока что воспринять ошеломляющую информацию в полном объеме. Он не мог даже удивиться, как точно тетя Лиза вскрыла его подноготную, страхи и сомнения за много лет до того, как он сам их заметил и растерялся, не зная, что с ними делать. Но ему стало спокойнее. Он действительно был не готов быть королем, но признаться в этом даже самому себе было невозможно, его же учили для этого всю жизнь!       «Это естественно»       Новая мысль, но она приносила такое облегчение, что он расслабленно прилег в кресле, улыбаясь как дурак. Дядя Станнис никак не отреагировал на его поведение, изучающе глядя на его лицо, будто силясь что-то увидеть. Что именно стало очевидно, когда он сказал:       — Что ж, теперь ты выглядишь намного спокойнее. Лиза развеяла хотя бы часть твоих страхов?       — Да. Дядя Станнис, а ты был готов стать лордом Штормового предела?       — Нет, конечно. Им должен был стать твой отец, а моим пределом мечтаний было место кастеляна.       — Вот как, — немного не та ситуация, но свобода, с которой дядя Станнис признавал, что не был готов стать верховным лордом, успокаивала. — Это нормально, да?       — Разумеется, — с твердой уверенностью ответил родич, и хотя они и говорили о разных вещах, Арлан успокоился окончательно.       — Хорошо. Хм, мне пора привести себя в порядок? — он вопросительно взглянул на десницу и тот незамедлительно откланялся. Но ушел недостаточно быстро, чтобы Арлан не успел добавить. — Дядя Станнис? Спасибо.       Улыбка на всегда серьезном и часто угрюмом лице была отличным подарком к новому дню.