just a little bit longer (stay)

Джексон говорит ей, что выдвигается, когда наступает восьмой день лета и часы, наконец, показывают семь минут первого. «Мои родители думают, что я впутался в дела с наркотиками или вступил в банду, или ввязался в нечто подобное», объяснял он. Они сидят на скамейке в парке достаточно далеко от городской местности, так что она могла видеть звёзды. «Я перепробовал всё, а они просто – они просто не стали слушать. Я уезжаю». Лидия склоняется к его плечу. Он сидит неподвижно, плечи рисуют сплошную линию, так, что она пытается его успокоить, потому что он не должен быть суровым для неё. «Ты знаешь куда едешь?» бормочет она. «Лондон», - говорит он, и рявкает со смехом - «На всякий случай, они увезут меня с континента». «Ты уверен, что они просто не захотели перемен?» Джексон, конечно, стал подозрительным, став настоящим оборотнем, но не подозрительным наркоманом и тем более не подозрительным бандитом. Хотя, размышляет она, Дерек похож на того кто мог быть главарём банды. Очень привлекательным, минимально-потрёпанным главарём банды. «Нет», признается Джексон, и постепенно расслабляет. «Возможно, что так. Но я зол. Я живу здесь всю свою жизнь, и вдруг они … Они просто решили… Просто нужно сменить обстановку?» «Это сработает?» Лидия спрашивает спокойно, потому что Джексона должен кто-то спросить. Ему нужен кто-то, кто умеет слушать. «Я не знаю», бормочет он, и проводит рукой по лицу, вздыхает тяжелее показывая, чем любой шестнадцатилетний может и должен чувствовать себя. «Наконец, все идеально. Черт». Лидия сочувственно мурлычет и переплетает его руку со своей. «Ты, все же, собираешься вернуться и погостить.» «У меня было всё», Джексон повторяется, и в этот момент появляется маниакальная острота в голосе, его рот кривится, к живот Лидии начинает болеть. «Я, я в выпускном классе, я капитан команды, я чертовски силён и стая, и Дэнни, и ты и они только собираются убрать это так далеко, мне придётся начать все сначала в другой стране» «Джексон», Лидия говорит твёрдо, собираясь встать на колени перед ним. «Джексон. Посмотри на меня. Ты будешь в порядке». «Я в порядке», он рычит, но когда он, наконец, смотрит на неё, то выглядит ещё печальнее, чем она видела за последние годы. Он выглядел одиноким. «Я знаю», бормочет она, перемещая свою свободную руку к его затылку. Он смотрит на неё уныло, паника читается в линии рта. «Ты пережил апокалипсис оборотней и все в порядке. Ты будешь в порядке в Лондоне тоже». «Я не хочу, чтобы всё в порядке было в Лондоне», тихо сказал Джексон, «Я хочу, чтобы всё в порядке было здесь». «Ох, милый», Лидия вздохнула, наклонилась вперёд, мягко поцеловала «Ты можешь оказаться посреди Сибири, и я думаю, что ты все равно будешь в порядке. Тебе не нужен любой из нас. Ты больше, чем этот город». «Как и ты», бормочет он. Она закрывает глаза и большим пальцем проводит по щеке, путь его пальцев заканчивается под подбородком. Она единственная, кто увидит его таким. Она единственная, кто никогда не узнает, насколько он испуган, из-за того что должен уехать. «И я выберусь, в Гарвард», отвечает она, открыв глаза и позволив себе взглянуть на него. «Просто ты будешь первым» «Я не хочу потерять тебя», Джексон шепчет и она начинает плакать, когда она слышит дрожь в его голосе. «Но я собираюсь, опять же, а я - Боже, Лид, я люблю тебя, ты знаешь это, не так ли?» «Конечно», она отвечает немедленно. Её голос хрипит. Она не может заставить себя не волноваться. «Я тоже люблю тебя». Джексон издаёт страдальческий вздох и целует её, целует, словно он тонет, и она это последний воздух, которым он когда-либо сможет увидеть. Она отталкивает его назад, потому что он нуждается в этом, и, возможно, она тоже этого хочет. «Просто останься на лето», его голос трещал. «Просто - я уезжаю в июле, дай мне месяц, всего месяц, и я смогу стать твоей первой любовью, твоим школьным возлюбленным, и ты можешь стать моей, и можно будет двигаться дальше». «Я дала бы тебе год, если бы ты попросил», Лидия вздыхает прямо в его губы. Это «да», и это извинения, и это её способ сказать ему, что она нуждается в том, чтобы он остался. «Вот почему я не могу попросить», говорит он неохотно, именно так он говорит ей, что хочет, и тянет их соединённые руки. «Сядь же, давай». «Хорошо», она выдыхает, и садится рядом с ним. Она тает у него на плече, съезжая головой к низу его шеи. Джексон целует её в макушку, оставляет поцелуй на щеке. «Хорошо», говорит она снова, и пытается думать о звёздах, а не об июле.