Glimpses of Love and Affection

Драгоценный камень (имя существительное) - драгоценный камень, обычно Монокристалл или кусок твердого блестящего или полупрозрачного минерала, вырезанный в форме с плоскими гранями или сглаженный и отполированный для использования в качестве украшения.

- Ты же не собираешься делать глупостей, правда? Эти слова тяжело повисли в воздухе между ними, когда Крюк посмотрел на Эмму и заметил, что она озабоченно нахмурилась с уколом вины. В данный момент они сидели в забегаловке "У Бабушки", но ранее вечером он присутствовал на встрече с ней, Дэвидом, Реджиной, Робином и Белль, чтобы обсудить, что делать с Зелиной. Исследования Белль, наконец, принесли свои плоды, когда она обнаружила заклинание, которое намеревалась наложить ведьма. Она собиралась попытаться вернуться назад во времени, чтобы предотвратить рождение Реджины, и все, что ей было нужно, это ребенок Снежки, чтобы завершить свой список "ингредиентов". После оглашения этого небольшого откровения воцарилось потрясенное молчание, пока Дэвид с силой не выругался, что удивило даже Крюка. Белль сожалела о том, что принесла плохие новости, но тогда у нее появился проблеск надежды на победу над Зелиной. По какой-то случайности книга, в которой она нашла заклинание, также содержала информацию, что драгоценный камень в ожерелье, которое носила ведьма, содержал всю ее силу. При этих словах он оживился. Если он сумеет уничтожить этот камень, то ее магия исчезнет, и все, кого она проклинала, будут свободны. Он будет свободен и больше не будет представлять угрозы для магии Эммы. Это была слишком хорошая возможность, чтобы упустить ее… по крайней мере, на его взгляд. - Ты имеешь в виду сейчас или вообще, Свон? - шутливо ответил Крюк, пытаясь развеять напряженное настроение, которое охватило их обоих в закусочной, пока она ждала его ответа. - Ты знаешь, что я имею в виду, - возразила она с раздражением. - Я видела твое лицо, когда Белль рассказала нам о драгоценном камне. Не гоняйся за Зелиной в одиночку. Мы найдем способ победить ее вместе. Крюк тяжело вздохнул и поудобнее устроился в кресле. Он должен был понять, что не смог бы скрыть от Эммы ничего подобного. Она читала его почти так же хорошо, как он ее. Это было также чудесно, как и неприятно, особенно в такие моменты, как сейчас. - Ладно, - согласился он, пожав плечами. Ее глаза сузились, когда она подозрительно посмотрела на него, но то, что она увидела там, очевидно, удовлетворило ее скептицизм, и она заметно расслабилась, к его большому облегчению. - Я пойду за горячим шоколадом. Тебе взять? - спросила она с легкой улыбкой. - Нет, спасибо, - отказался он со своей собственной короткой улыбкой, которая исчезла, как только она встала и подошла к стойке. Оставшись наедине со своими мыслями, пират задумался, не сочтет ли Эмма семантику оправданным предлогом для того, чтобы он все-таки пошел и уничтожил изумруд ведьмы. Она просила его не преследовать Зелину; она никогда не упоминала о том, что не будет преследовать ожерелье… Он знал, что это слабый аргумент, но знание того, что Зелина была так охотно готова лишить Генри жизни накануне, еще больше укрепило его решимость. Даже сейчас его желудок переворачивался и скручивался в узел, когда он думал о том, что произошло. Он очень привязался к мальчику с тех пор, как они вернулись в Сторибрук, и это напугало его до смерти, когда его пистолет заклинило и Генри чуть не убил один из крылатых монстров ведьмы. Даже если бы он физически встал между мальчиком и летающей обезьяной, прежде чем позволить чему-то случиться с ним, он был бы вечно благодарен Эмме за безупречный расчет времени… и прицел. Звук ее смеха заставил его повернуть голову, и он воспользовался моментом, чтобы просто посмотреть на нее. Запечатлеть ее в памяти, чтобы, если в ту ночь с ним случится что-то плохое, она была последним, что он мог себе представить. Конечно, у него не было намерения не возвращаться, но мужчина должен быть готов на всякий случай. Едва уловимое покашливание привлекло его внимание обратно туда, где теперь сидел напротив него Робин. Он был так увлечен наблюдением за Эммой, что не заметил, как к нему присоединился лучник. - У меня есть к вам предложение, капитан, - тихо начал Робин, наклонившись вперед. Глаза Крюка расширились, и он почесал в затылке, прежде чем весело ответить: - Ну, спасибо и все такое, приятель, но ты не совсем в моем вкусе. Лучник на мгновение растерялся, услышав его ответ, потом закатил глаза и покачал головой, поняв шутку. - Я имею в виду Зелину и ее украшение, - тихо пояснил он. Пират бросил быстрый взгляд на Эмму и, увидев, что она все еще разговаривает с Прекрасным, снова посмотрел на Робина и кивнул. - Продолжай, - подбодрил он. - Я собираюсь пойти к ней домой, украсть ожерелье и уничтожить изумруд, - объяснил вор. Он сделал короткую паузу, чтобы убедиться, что никто не подслушивает, затем добавил: - И если я не ошибаюсь, думаю, что ты тоже хочешь сделать то же самое. - Да, - медленно согласился Крюк, - так и есть. - Отлично. Тогда я предлагаю объединить наши усилия и проследить, чтобы она больше не пыталась причинить вред тем, кого мы любим. Пират откинул голову назад и некоторое время молча смотрел на лучника, обдумывая его предложение. Он знал, что у Робина есть сын, и не хотел вступать в какие-либо отношения, которые могли бы поставить под угрозу жизнь этого человека и, возможно, оставить ребенка сиротой. Он слишком хорошо знал, каково это. С другой стороны, если он не согласится, то Робин, скорее всего, будет действовать в одиночку. - Где ты хочешь встретиться? - спросил Крюк, и в его голове начал складываться план, как сделать так, чтобы Робин все-таки не добрался до дома Зелины. - Мой лагерь, скажем, около полуночи? - предложил он. - Я буду там, - согласился пират. Вор кивнул и коротко улыбнулся ему, прежде чем покинуть его, как раз когда Эмма вернулась. Она взглянула на удаляющуюся фигуру Робина, потом на Крюка, снова уселась напротив него и поставила две чашки горячего шоколада. - Вот, - сказала она, пододвигая к нему одну из дымящихся кружек, - я все равно принесла тебе одну. Я знаю, что тебе это нравится, даже если ты притворяешься, что нет. Пират был тронут ее жестом и благодарно улыбнулся ей, прежде чем попробовать сладкий напиток. - Итак, о чем вы только что говорили с Робином? - с любопытством спросила она, - вы двое выглядели здесь как разбойники. Он сделал паузу, делая второй глоток, и посмотрел на ее лицо, чтобы увидеть, есть ли что-то еще в ее выборе слов. Когда она просто посмотрела на него с выражением легкого любопытства, он поставил чашку обратно и откинулся на спинку кресла. - Может быть, это потому, что мы разбойники, - легко напомнил ей пират. Ее брови нахмурились, когда он ответил, и она слегка наклонила голову, комментируя это слегка обвиняющим тоном: - А может быть, ты уклоняешься от ответа. Есть что-то, о чем я должна знать? Крюк отвел взгляд, потом снова посмотрел на нее со вздохом, понимая, что должен сказать ей что-то, иначе она заподозрит неладное. - Мы с Робином просто беседовали о нашем любимом человеке, - небрежно сказал он. - похоже, у нас с ним много общего. - О, мне жаль, - извинилась она, сразу же смутившись. Несколько мгновений он тупо смотрел на нее, пока вдруг не понял, что она поняла его слова так, будто он имел в виду женщину, которую они с Робином потеряли много лет назад. Не в силах остановиться, он скользнул рукой по столу туда, где ее рука покоилась на чашке, и протянул указательный палец, чтобы нежно погладить ее по костяшкам пальцев. - Не бойся, я говорил не о Миле, - мягко сказал он. Глаза Эммы чуть расширились, а щеки быстро зарумянились, когда смысл его слов дошел до нее. - О, - только и произнесла она, но застенчивая улыбка, игравшая на ее губах, в точности сказала ему, что она чувствует по поводу его завуалированного признания. И спустя несколько часов той же ночью, когда он стоял на коленях рядом с Зелиной, готовясь покончить с собой, именно воспоминание о том, как она осознала его чувства, дало ему покой, когда все погрузилось во тьму.