Иди, Птенец!

Этот город был удивительно тихим. Люди бесшумно проходили мимо, иногда внезапно оказываясь рядом, чтобы поздороваться с Солнцем. Я не мог определить, какие чувства вызывает у меня это место. Все здесь было пропитано спокойствием, и от этого я был очень напряжен. Мы шли медленно. Я подолгу стоял у каждого здания, чтобы внимательно все рассмотреть. Они были разноцветными, красивыми, ухоженными, и, в отличии от наших, стеклянных, хранили тайны своих жильцов за штукатуренными стенами. – Упавшие всегда такие в первое время. Скоро ко всему привыкните, – Солнце остановился возле какой-то двери и наклонился ко мне. – Извини. Будет неприятно. Он протянул ко мне руку. Благо дернулся, но тут за моей спиной что-то скрипнуло. Оказалось, что в двери позади было маленькое окошко, прикрытое деревянной доской. Это она скрипнула, когда Солнце отодвинул ее в сторону. Мне хватило секунды, чтобы узнать это окошко, и к горлу подступила тошнота. В нем я увидел знакомый кирпичный коридор, а в конце него залитый светом двор и толстые ветви, на которых качались почерневшие висельники. Очень скоро смятение во мне сменились отрешенностью. Я смотрел в окошко и меня терзал только один вопрос. – Как это работает? – я открыл дверь и заглянул внутрь и увидел заброшенный магазин, в который никак не мог попасть на той стороне Тьмы. – У нас есть несколько идей, но это только теории. Я плохо объясняю, так что лучше доверю это другим. Я закрыл дверь и снова посмотрел в окошко. Свет во дворе больше не был золотым. Теперь он был белым и холодным из-за расставленных всюду прожекторов. Никого, кроме мертвецов, внутри не было. Благо положил руку мне на плечо и я тут же ее сбросил. – Закрывай и пошли дальше. Мы бродили по улицам. Солнце иногда рассказывал городские легенды и истории. Ничего необычного в них не было. На очередном повороте нас обогнала пара людей в черных балахонах и закрывающих лица капюшонах. – Кто это? – Последователи местного культа. Идут на собрание. Мы, кстати, тоже. В здании через дорогу заиграла музыка. Кто-то разучивал плаксивую мелодию. Это было неожиданно. – Ты с этим ничего не сделаешь? – я указал на окно, из которого доносились звуки. – А что не так? Сейчас день. Никому не мешает. – То есть у вас это нормально? Такие откровенности? А если кто-то воспримет это на свой счет? Начнутся погромы, а потом месть, поминальные ужины с этими жуткими пузырящимися напитками, – меня передернуло от размытых детских воспоминаний. Солнце мучительно подбирал слова. – Даже не знаю, что сказать. Но у нас так можно. – Говорю тебе, это плохо кончится. Сначала они играют у себя дома, где их никто не видит, а потом… – я встал на цыпочки и шепнул Солнцу на ухо. – Будут декламировать стихи прямо на улице. – О нет, – Солнце прикрыл рот рукой, но я быстро понял, что он только притворяется испуганным. – Это будет ужасно. – Как ты можешь над этим шутить? Мне даже думать о таком неловко. – Тогда будь осторожен, а то к концу дня умрешь от смущения. Идемте. Мы опаздываем в храм. Солнце отвел нас на небольшую площадь и указал на невзрачный каменный домик между двух помпезных зданий. У входа стояло несколько людей в балахонах. Мы вошли внутрь. Холодное и темное помещение гудело от тишины. Вдоль серых стен неподвижно стояли люди. – Общая молитва. Это так интересно. У них нет иерархии. Они без указаний переходят от одного этапа к другому. Это даже завораживает. – Кому молятся? – Тьме. Я недоверчиво посмотрел на Солнце. – Они считают, что она рождает этот мир. Когда мы достойны, дает нам земли и новых людей. Таких, как ты. Парадоксально, но этот культ создали сами упавшие. – Не понимаю. – Они утверждают, что та сторона – что-то вроде подготовительного этапа. Что там мы все преодолевали страдания и пришли к любви ко Тьме, чтобы оказаться здесь. Это проверка нашего духа на верность и храбрость. Если я ничего не путаю. У них постоянно все меняется. – Так значит это ваша вера? – Нет, мы давно покончили с любыми верованиями. Но, конечно, остаются те, кому это не подходит. Их право, – Солнце указал на дальнюю стену. – Думаю, тебе будет интересен алтарь. Мы прошли в глубину храма. Солнце достал из кармана зажигалку, и ее слабый огонек осветил что-то впереди. Я видел только корявые деревяшки. Солнце поднес зажигалку еще ближе, и в ее свете проявилось жуткое кричащее лицо. – Древо Прибежища, – объяснил он, и до меня наконец дошло, что в алтаре у них стояла статуя, изображающее многорукое дерево с вырезанным на стволе лицом. – Звучит грандиозно, а на деле всего лишь место убийства. Ещё есть несколько пророков – Брат и Сестра, обладающие знанием. – Обычные заговорщики, – прошептал я. – Мученики. – Хотя в чем-то они оказались правы. Люди в храме одновременно опустились на колени. – А если все на самом деле так? Ведь я здесь оказался только из-за своих сомнений. – Это не значит, что Тьма – божество. – Откуда ты знаешь? – У меня есть доказательства, – Солнце широко улыбнулся Благу. – Это вам объяснят наши главные люди. Идемте, покажу вам одно из сердец нашего мира. Мы тихо вышли из храма. – Я думал ты здесь главный. – Я действительно управляю городом и решаю его проблемы. Это, в общем, всё, на что хватает моих мозгов. Я ответственный и мне доверяют мои избиратели. Но такую работу могут выполнить многие. А я говорю о тех, кто разбирается в том, как устроен этот мир. И он повел нас дальше, на всю улицу нагло и громко читая свои любимые стихи.