Иди, Птенец!

60. Тропа. Во время обеда ко мне в кабинет ворвался Лампа. – Мы с тобой едем в соседний город вместе с Йованом! – сказал он и забрал мой салат. – На встречу с тамошними наблюдателями. Будем делиться опытом и обсуждать всякие скучные вещи. Интересно, какая там жизнь. Лампа задумчиво жевал овощи, а я не знал, как реагировать на новость. Я никогда не покидал своего города. Легально сделать это могут только самые худые жители с самыми серьезными причинами для путешествия. Для того, чтобы попасть в соседний город необходимо пройти по узкой тропе между двух глыб Тьмы за восточным полем. Единственный путь, соединяющий нас с остальным миром. Такой шанс выпадает раз в жизни, и я не мог отказаться. Ещё до восхода солнца к моему дому подъехала машина. Я сел на заднее сиденье. Рядом раскатисто храпел Лампа. Йован повернулся ко мне, многозначительно посмотрел на Лампу и предупредил, что до тропы ехать несколько часов. Йован был бодрым и веселым, и я решил, что спать при нем будет слишком неучтиво. Я прилежно смотрел в окно на светлеющее небо, слушал тихие монологи водителя, но очень скоро мои глаза закрылись, и я заснул у Лампы на плече. Меня разбудил тактичный толчок в бок. – Берите вещи и выходите из машины. Мы на месте. Небо совсем посветлело. Утро было теплым и нежным. Я осмотрелся. В сторону города, далеко за горизонт, уходила очередь из грузовиков и машин, а впереди громоздились две черные скалы, теряющиеся в облаках. Мы пошли к ним. Я с трудом разглядел расщелину между двух кусков Тьмы. Тонкая, как карандашная линия. Двое силовиков подошли к нам и изучили бумаги, которые Йован им показал. Наконец мы подошли к тропе, и я заглянул в расщелину, по которой она шла. Несколько десятков сантиметров отделяли одну Тьму от другой. Проход освещали прожекторы, а по камерам за ним следили наблюдатели. Неужели и я сейчас, как и они, мог просто быть на работе? Стоя здесь, я не мог этого даже вообразить. Над тропой, по натянутым железным тросам двигались маленькие ящики с товарами на продажу. Тут же сидел старик со свалявшейся бородой. Он был скрюченным и неподвижным, и только его рука как заведенная, крутила рукоять, чтобы ящики ездили туда-сюда. Наши вещи положили в один из них и отправили в расщелину. Скоро они скрылись из виду, и от них остался только жалобный скрип стариковской рукояти. – Сколько нужно идти? – деловито спросил я. – Двести метров и держись крепче, малыш, – ответил один толстый торговец, снимая с троса ящичек с помидорами и отправляя обратно стопку купюр. По тропе нужно было идти боком, держась за перила, которые то поднимались вверх, то опускались, обходя черные неровности. – Мне кажется, я не пролезу, – тихо сказал я Йовану. – Если уж я справляюсь, то тебе тем более не о чем беспокоиться. Разомните спины, вам понадобится немного гибкости. Йован снял с себя пальто и отправил его в ящике через Тьму. Лампа всё храбрился, но я видел, как часто он вытирает вспотевшие ладони о джинсы. – Ты когда-нибудь наблюдал за этой точкой? – спросил я у него, чтобы немного отвлечься. – Один раз. Это было необычно. Редко увидишь, чтобы рядом с Тьмой были людей. А тут они время от времени колышутся во мраке. Смазанные и маленькие, как насекомые. Мне стало нехорошо. Я осмотрелся, желая найти что-нибудь яркое и приятное, но взгляд мой наткнулся лишь на огромную бронзовую плиту, на которой выскабливали имена упавших во Тему путешественников. – Не переживай. Если что, ты не останешься забытым. Я позабочусь о твоём имени, – насмешливо сказал Йован и похлопал меня по плечу. – Легко тебе говорить. Ты же постоянно ходишь по этой тропе. А если Тьма схлопнется, когда мы будем на другой стороне? Мы же не сможем вернуться. – Это будет уже неважно. Даже если наш город будет жить, мы не получим о нем никакой информации. А нет данных – нет ничего, и значит не о чем жалеть. Но ваши коллеги этого не допустят, – Йован указал на камеры, следящие за Тьмой. – Я иду первым. Птенец за мной. Затем Лампа. Шаг в шаг. Смотри, как я двигаюсь и просто повторяй. Если нужно время – дайте знать. Здесь никто вас не поторопит. Мы подошли к тропе. Старик прекратил вращать рукоять, подвинул к себе ржавый раструб и прохрипел в него. – Тут трое. Путь свободен? В ответ ему что-то также прохрипело. Старик кивнул Йовану и снова взялся за рукоять. – Не понял, что ему сказали? – дрожащим голосом спросил Лампа. Он побледнел, и я испугался, что он завалится во Тьму в самом начале пути. – Что надо сказали. Жди пять шагов и заходи, – Йован взялся за перила и пошел по тропе. Я отсчитал пять его шагов и пошел следом. Тьма была прямо у меня перед носом. Свет прожекторов не отражался от нее, и я не понимал, какое между нами расстояние. Сверху, поскрипывая, ползли ящики. Лампа начал икать от напряжения. В начале все было довольно просто, и я даже немного ускорился, но Йован тут же осадил меня, хотя даже не глядел в мою сторону. – Не торопись. Побереги силы. Как там Лампа? – Наслаждается. Скоро я увидел табличку с надписью «Середина пути», а за ней ещё одну «Внимание! Впереди опухоли». Йован остановился и посмотрел на меня. – Отдохните немного. Сейчас будет самое сложное. Я кивнул. В основном Тьма гладкая и кривая, как застывшая смола, но в некоторых местах из нее выпирают разных форм нарывы. Их называют опухолями, злорадствуя над тем, что Тьма может быть больна своей злобой. Именно эту её болезнь нам нужно было теперь обойти. –Там висят зеркала. Смотри в них, чтобы ничего не задеть. Нужно пройти всего несколько метров. Ни в коем случае не сгибай колени. – Я не смогу, – крикнул сзади Лампа. Он быстро дышал и нервно дергался. – Подойди к нему и дотронься. Мне это помогло в первый раз, – посоветовал Йован. – Я подожду. Я сделал несколько шагов назад и накрыл рукой сжимавшую перила руку Лампы. – Так темно. Ничего не вижу, – Лампа начал ругаться и выплевывать проклятья, а я стоял рядом и мне казалось, что Тьма слышит нас и готовится отомстить. Лампа выговорился и успокоился. Он кивнул мне и покрепче ухватился за перила. Я пошел вперед. Тропа завернула направо, и я увидел опухоли. Йован медленно проходил мимо них, внимательно разглядывая свое отражение и изгибаясь. Это было похоже на какой-то ритуальный танец. Настала моя очередь. Я был менее пластичен и несколько раз почти потерял равновесие. Сзади, сжав губы и покрываясь потом, двигался Лампа. Все прошло удачно. Йован похлопал рукой по перилам, в знак одобрения и мы двинулись дальше. Оставшийся путь казался простым. Лампа даже шутил над тем, каким нелепым я показался ему на том участке пути. Наконец впереди я увидел дневной свет. Мы вышли из расщелины, пряча глаза от солнца. Йован уже надел свое пальто и говорил с кем-то, а мы с Лампой молча стояли и смотрели, как ящики выползают и заползают во Тьму. – Наша машина там, – Йован подошёл к нам и передал наши вещи. До города было еще несколько часов пути. Тьма провожала нас молчаливым недовольством. Это все даже развеселило меня. Грандиозная и ужасающая сила ничего не значит для людей, которые работают на тропе. Она всего лишь декорации там, где можно передать друг другу овощи на продажу. Какое падение.