N дней до самоубийства

Сгущались сумерки. Улицы Парижа окутывал молочный туман. Из подворотни доносился скрипучий лай собак. В обедневшем районе крысы искали объедки пищи, шурша своими маленькими цепкими лапками под окнами бедняков. Животные навострили уши и, принюхавшись, юркнули в укрытия. Только одна из крыс, занятая объедком, не почувствовала опасности. И тут же приняла свою смерть в зубах полицейской собаки-ищейки. Пёс надкусил вонючую плоть и, казалось бы, поморщившись, выбросил ее в тень. Сегодня силы жандармов были брошены на обедневший район. Дом мадам Жири находился в районе среднего класса. В окнах горел свет керосиновых ламп и свечей. Грядущая ночь казалась самой темной из всех, что накрывали Париж за последние сто лет. Мадам Жири с напускным спокойствием по частям собирала вещи. Если Эрик сумеет достать сегодня деньги, то уже завтра они смогут покинуть столицу Франции и отправиться к порту Гавр, чтобы купить билеты на последний пароход этой зимой. Все упиралось во время. Мадам Жири за сегодняшний день нашла покупателя, который согласился выкупить у нее дом. По плану, который составила троица, грядущий день должен будет пройти так: на рассвете Мег и Эрик покинут Париж, к полудню они должны будут остановиться в гостинице "Рудольф", которой заправляет хороший друг мадам Жири. Сама же Антуанетта останется в доме и в обед к ней должен будет прибыть покупатель для подписи купчии. К вечеру троица должна будет воссоединиться в назначенном месте. Если все пройдет гладко, то через пять дней они доберутся до порта. План хорош, но в жизни никогда не проходит ничего гладко. Судьба обязательно подкидывает неожиданные сюрпризы. Мадам Жири присела на край кровати, рассматривая в руках маленькую фотографию: молодая и горделивая леди стоит под руку с невысоким мужчиной приятной наружности. Антуанетта погладила пальцем лицо мужчины и, вздохнув, положила фотографию в кармашек чемодана. Ее серые глаза проскользили по комнате. Столько лет она прожила здесь, а теперь придется покинуть родной дом. В дверь осторожно постучали. - Входи, Эрик. - Как ты узнала, что это я? - Осведомился мужчина и, закрыв дверь, прошел до окна и облокотился о подоконник. - Мег никогда не постучит. Она всегда врывается как ураган. Эрик хмыкнул и соединил руки в замок. Мадам Жири осмотрела его с ног до головы. - Ты готов? - Пройду под землёй. Никто не заметит, поэтому можешь не беспокоиться. Я хорош в этом деле. - Где-то я уже это слышала. - Антуанетта загадочным взглядом выстрелила в Эрика и прикрыла рот рукой в широкой улыбке. - Я помню одного юношу, который произнес точно такую же фразу, а потом повредил свою руку, когда лез за самым красным яблоком в саду. - Но ведь он все равно достал это яблоко! ... Ради тебя. Это был твой День Рождения, Антуанетта. Мадам Жири добродушно расхохоталась, а Эрик почесал свою левую руку, на которую он упал четырнадцать лет назад, когда лез к самому красивому яблоку. Антуанетта поднялась с места и подошла к мужчине, вобрав его лицо в теплые ладони. - Ты чудо, Эрик. Помни об этом. Мужчина улыбнулся, но тут же уголки его губ поползли вниз. Он высвободился из материнской хватки мадам Жири и отошёл в сторону. - Так считаешь только ты... А если люди правы? Если я правда чудовище? Ты видела, что я сделал с оперой ... Я сам не верю, что способен был на такое ... Мною овладел такой гнев, перемешанный со страстью. Я боюсь себя, Антуанетта. Будто настоящий "я" покидает тело, и на мое место встаёт тот монстр, о котором твердит весь Париж. Мне страшно от самого себя. - Ох, Эрик. Мадам Жири молчала. Что она могла сказать на эти слова? Ей так хотелось помочь своему мальчику, но слова сейчас были излишни, пусты. Антуанетта снова села на край кровати. Эрик вернулся к окну и устремил взгляд в ночное небо без единой звёзды. Его глаза всматривались в густые тучи, которые напоминали почерневшую сладкую вату. И с губ его сорвались еле слышимые фразы, адресованные той, которую он больше не надеялся увидеть: - Ты одна сможешь придать крылья моей песне ... Так помоги же мне создать музыку ночи. Кристина находилась на балконе, закутанная в теплую шаль. Холодный ветер целовал ее нежную кожу, изучал каждый изгиб. Разговор с Раулем увенчался успехом. Он без задней мысли согласился отправить карету к дому мадам Жири. Бедный юный мальчик... Как много ему ещё предстоит узнать об этом мире и о людях, живущих в нем. Даае смотрела на те же самые тучи, на которые глядел Эрик в левой части города. Кристина сама не понимала, что будет делать. Она приедет к мадам Жири, но что дальше? Спросит о Призраке Оперы. Откуда Кристина вообще уверена, что мадам Жири известно о его местоположении? Что за внутренняя ниточка дёргает за разум юной девы? Кристина прикрыла глаза и прислушалась. Париж, находящийся на грани перехода между вечером и ночью. В тени коридора стоял Филипп и, словно хищник, следил за фигуркой Кристины Даае. Мужчина изучал ее руки и густые волосы, прекрасный стан и прямую спину. Настоящая цветущая роза. Филипп заметил странные думы Кристины, ее рассеянный взгляд скользил даже тогда, когда она была рядом с Раулем или за общим обеденным столом. Что-то закрадывалось в голове юной девы, но что именно... Этого Филипп понять не мог. Наконец-то мужчина решил покинуть тень и выйти на балкон, будто бы случайно встретившись лицом к лицу с Кристиной Даае. - Вы напугали меня, Филипп. - Неужели я настолько страшный? - С ухмылкой на лице произнес де Шаньи. - Нет, что вы! - С протестом воскликнула Кристина, но тут же укротила свой пыл, - Вы появились неожиданно. Какое-то время они молчали, каждый думал о своем: Даае ожидала кучера, который вот-вот должен будет довезти ее до дома мадам Жири, а Филипп исподлобья бросал взгляды на Кристину, похожую на ночную нимфу. - И как это мой непутевый брат позволил вам, на ночь глядя, выезжать из дома? В городе опасно ночью, особенно, когда убийца на свободе. Ночь - время грязи, Кристина. - Я не согласна с вами. Ночь обладает невероятной силой, способной оголить душу. А когда на небе царствует луна, то ее лучи могут дотянуться до самого сердца. Многое искусство создается в ночи. Филипп с укоризной посмотрел на Даае, как взрослый глядит на ребенка, который не согласен с его образцовым мнением. Но тут же хитрая мысль промелькнула в голове мужчины. Кристина ощутила горячее дыхание у своего уха и тут же обернулась. Филипп захватил ее кольцом, прижав к парапету. Его лицо находилось так близко, что Даае могла увидеть себя в его зрачках. - Ночью, вы сказали, оголяется душа. Так почему бы и мне не оголить свою душу перед вами, Кристина? Филипп, ослепленный сладким запахом юной девы, схватил ее за запястье и желал, уже было, поцеловать ее, как Кристина со стоном оттолкнула его и бросилась прочь. Мужчина с яростью, тяжело дыша, глядел ей вслед. - Мы не закончили, Кристина Даае. Ты все равно будешь моей. Рауль не достоин тебя. Девушка сбегала вниз по лестнице, когда наткнулась на Рауля. Молодой виконт, только что вышедший из кабинета отца, остановил ее. - Что с тобой, любовь моя? Кристина смотрела на юношу и не мигала. Стоит ли ей говорить о Филиппе? Даае не хотела раздора между братьями и приняла решение промолчать. Кристина понимала, что при вскрытии правды, Рауль вызовет Филиппа на дуэль, а у Филиппа опыта в этом больше, нежели у младшего де Шаньи. Как раз в это время в особняк заглянул кучер. - Мадам, карета подана. - Мне точно не стоит ехать с тобой, Кристина? - Взволнованно осведомился Рауль. - Не нужно, дорогой. Мне необходимо побыть с мадам Жири наедине. Юноша покорно кивнул и заключил Кристину в объятия. Даае обняла его в ответ без пылкостей. - Хотя бы позволь усадить тебя в карету. Кристина виновато улыбнулась и покинула особняк под руку Рауля. Филипп наблюдал за тем, как юная дева садилась в карету. В голове его копошились подозрительные мысли. Мужчина простукивал ритм по парапету, думая об истинных мотивах Кристины.