***
— Тётя Маниша!.. Тётя Маниша!.. — кричал бурый лев выйдя на широкую поляну. Суман мигом осматривал глазами ближайшие входы в пещеры, пытаясь найти нужную. А когда он вбежал в пещеру, которая была обустроена, как лазарет, начал снова звать Манишу. — Тётя Машиша, вы тут? — раздался из тёмного угла голос принадлежащий львице. — Да тут я, тут. Что случилось? — тихо спросила Маниша. Из тени вышла пожилая львица малых размеров. Её возраст выдавали морщины и бурая шерсть, которая уже давно потеряла цвет. Глаза были серыми. А на правом ухе висели белое и серое перья, которые уже успели за долгое время потрепаться. — Тётя Маниша, этой львице нужна помощь, она вся избитая и израненая. — протараторил лев, одновременно пытаясь не уронить незнакомку. — Ясно... ложи её сюда. — сказала пожилая львица указывая на плоский камень в центре пещеры, после чего лев аккуратно, чтобы не навредить уже и так пострадавшей львице. — Что дальше? — выполнив указание Маниши, спросил Суман. — Сбегай за Лаваньей. Её помощь будет как раз кстати... и воды принесите. — дала следующие указания львица. — Хорошо. — сказал лев, выбежав из лазарета. И когда львица осталась наедине с пациенткой, то начала анализировать и оценивать состояние пострадавшей. — Не волнуйся, всё будет хорошо, мы тебя спасём. — сказала серо‐бурая львица, положив лапу на лоб пациентке.***
Сета шла по уже знакомой ей тропинке. Небо было серым. Всё будто потеряло свои краски. Повсюду летали листья и пепел, чёрные, как темнота. Деревья были почти без листвы, если, конечно, не были полностью голыми. Пройдя очередной поворот, львица почувствовала что-то холодное, мокрое и липкое под своими лапами. — Кровь?.. Кровь!? — послышался голос Сетуньи. Повернувшись в сторону одного из деревьев, зеленоглазая увидела кровавые львов, которые были висевших на ветках, но тут же они исчезли. Сету это пугало, но почему-то она шла дальше. Львица не сворачивала. Её лапы, словно сами несли её, а она продолжала наблюдать ужасы этой дороги. Постепенно она только и наблюдала лужи крови и растерзанные тела львов и львиц, которые уже даже не торопились покидать поле зрения львицы. Следующим этапом этого жуткого аттракциона были горячие ветви деревьев, которые стали ей напоминать тот роковой день. Эти моменты прошлых лет вспыхивали как огонь. Львица вспоминала весь ужас: кровавые тела, горящие львы и львицы, растерзанные львята, которые не были преданы огню. Воспоминания создавали неистовый ужас, который зеленоглазая пережила ещё давно и даже успела об этом забыть. Но теперь, она видит его вновь. Остановившись возле какой-то поляны, на которой два льва и одна львица рвали кого-то на части. Сета прикусила губу от ужаса. Разум ей говорил бежать, но лапы всё также были как не свои. В один момент они резко прекратили, обратив свой взор на зеленоглазую. Их лица и лапы были в крови, вместо глаз у них была пустота, будто их обезглазили. На их лицах была неестественно широкая от того и жуткая улыбка. За ними Сета увидела себя, только растерзанную и очень кровавую. И вдруг, кто-то толкнул Сетунью прямо к ним. Она хотела убежать, но её быстро утянуло в темноту. Она лишь последний раз отскочила от кровожадной темноты, но красные от крови лапы, быстро утянули её вглубь.***
Дальше Сетунья почувствовала слабую прохладу и тепло на задних лапах. Темнота в глазах начала потихоньку рассеиваться. Первым Сета заметила свет сверху, а потом появились очертания пещеры. И так продолжалось, пока она не начала ясно видеть. Зеленоглазая заметила, что она частично перебинтована. Но кто её спас? Этот вопрос оставался для львицы загадкой. На входе появилась бурая молодая львица. — Вы уже очнулись. — сказала Лаванья, заметив, что пациентка уже пришла в себя. — Кто ты? Где я? — слегка недоумевая от чего-то, задала короткие вопросы светло-песчаная львица. — Я – Лаванья, а ты? — сказала бирюзовоглазая. — Я? Меня зовут... — пыталась вспомнить своё имя львица, но похоже она не могла его вспомнить. — я... не знаю. — Ну... было ожидаемо: у тебя серьёзное повреждение головы. — А где я? И как я попала сюда? — спросила Сета. — Тебя Суман вытащил из реки, сейчас ты в лазарете. — объяснила Лаванья. — Из реки? — спросила пациентка. — Ладно, я сейчас вернусь, хорошо, мне нужно кое за кем сбегать. — сказала бурая львица и убежала. — Неужели я ничего не помню? — задала себе вопрос Сетунья. И тут, мгновение. Перед глазами львицы пролетели воспоминания: Огонь, пепел, лес, кровь, мертвецы – то, что вспомнила Сета или же привиделось ей. Львицу будто кипятком облили. — Вижу, ты очнулась, а я уже начала думать, что все наши старания напрасны. — сказала пожилая львица зайдя в лазарет. — Вы о чём? — спросила Сета. — Ты пролежала здесь несколько дней без сознания, и мы думали, что ты никогда не очнёшься. — объяснила Маниша. — Понятно... — Так ты действительно ничего не помнишь? — Сложно сказать. — замялась светло-песчаная львица, а потом задала вопрос — а вы кто? — Меня звать Маниша, я – лекарь местный. — сказала пожилая львица. — Ладно, отдыхай.***
Прошло несколько дней с тех пор, как зеленоглазая очнулась. С неё уже сняли половину бинтов. Они оставались только на лапе и голове. Её окружением были только Маниша, Лаванья, Суман и Ритика. Последняя была воспитанницей Маниши, которая особо ни с кем не общалась и вела замкнутый образ жизни. Зелёноглазая видела её неоднократно: молодая на вид львица с медным окрасом шерсти, угловатые черты лица, подтянутое и стойное телосложение, глаза были чем-то средним между малиновым и рубиновым цветами. На данный момент светло-песчаная львица прогуливалась в сопровождении Сумана. Так как на трёх лапах и тех изрядно побитых тяжело было передвигаться, да и местность львица ещё не запомнила. Без половины бинтов зеленоглазая выглядела не очень хорошо: тело было покрыто шрамами и другими следами того, что ей здорово досталось. Правая щека была разодрана, шерсти не было, как и на половине её тела. Из под бинтов на голове торчали пара локонов её чёлки, которые ложились на левую часть головы. — Мда... не завидую тебе Суман. Только вот у меня такое чувство, что я была уже на твоём месте. — сказала светло-песчаная львица, медленно, аккуратно и безболезненно идя вперёд. — Была? — спросил Суман, идя рядом с ней. — Ощущение... не более. — пояснила львица. — Понимаю тебя, Ситта. — сказал бурый лев. — "Ситта"? — спросила львица, которая ожидала объяснений. — Ничего не подумай плохого, просто я и Лаванья заметили, что ты внезапно откликаешься на выражения где есть "сит"... Мы и предположили, что Ситта – это твоё если не изначальное имя, то похожее на него.. Зеленоглазая слегка непонимающе смотрела на своего собеседника, а потом продолжила путь. — Ну, пусть будет "Ситта", я даже не против. — с лёгкой, светлой, даже немного неловкой улыбкой сказала львица, приняв это имя. — Ситта, а как ты относишься к тому, чтобы прогуляться сегодня вечером? — Оу, что-то я подозреваю, что ты пытаешься меня пригласить на свидание. — сказала львица, улыбаясь от нарастающего смущения. Суман, немного занервничал, будто он не хотел. Будто слова сами собой произнеслись. Он уже неоднократно пожалел об этом, но тут. — Думаю, я не откажусь. — с улыбкой и даже едва слышным и немного весёлым смехом залилась львица Суман тоже подхватил её настрой, но эта идиллия продолжалась недолго: Ситта слегка опустила голову вниз перестав смеяться и улыбаться. — Ситта, с тобой всё хорошо? — побеспокоился бурый лев, заметив, что Ситте явно не до смеха. Продолжение следует...