Забыться, чтобы помнить все

Время пролетало, мы были так счастливы в этом доме. Что чаще всего Карадже начинало казаться что это - сон. Селим и Айше, открыли небольшое кафе внизу по улице, работали там втроем. Селим, назвал кафе «KaraGul» в честь своей дочери. Каждое утро они вместе уходили туда и возвращались тоже вместе. Акын, конечно же, отказался жить с нами и остался в Чукуре под предлогом, что обязан помогать семье. Меня он избегал, как и я его. Отец не стал его уговаривать и мне было так легче, не знаю, что было бы, если мы столкнулись друг с другом. После того случая, я больше его не видела, в больницу он тоже не приходил. Мама страшно скучала по нему, но насколько я знаю, он навещал ее, изредка приходя в кафе, когда меня там не было. Дни сменялись неделями, недели месяцами. Мой ребенок рос, и я не знала, какой моя жизнь будет дальше. Я наблюдалась у Зейнеп, но это уже были не обычные походы к психологу, а просто дружеская беседа на берегу Босфора, за чашкой кофе или чая. Сарп, стал хорошим другом отца, и они с Зейнеп стали частыми гостями у нас. В один из вечеров кто – то постучал в дверь. Я открыла - Дядя? - Здравствуй, Караджа. Не впустишь меня в дом? - А, конечно – конечно, проходи дядя. Это был дядя Ямач. Я знала, что в один из дней он придет, я ждала его. Мы прошли в гостиную. - Присаживайся, я принесу чай. Подношу поднос дяде. Спасибо, дорогая! - Приятного аппетита, дядя. - Ямач взяв кружку, покручивал ее в руках, пристально глядя на нее. - Очень красивый дом. Я рад за вас. За то, что вы смогли сделать то, что я когда-то обещал Сене, но так и не смог. Чукур меня не отпустил или я просто пытаюсь оправдаться и на самом деле я этого просто сам не хотел. - Как ты, как самочувствие? Живот растет, я смотрю. - Спасибо, дядя я стараюсь сильно на еду не налегать, чтобы не стать похожей на шар Смеемся - Как ты, как Нехир? - Я не знаю… ни как я, ни как Нехир. Она ушла и избавилась от ребенка - Что? Я не знала, извини дядя, мы совсем не интересовались делами семьи, ты же знаешь, после нашего ухода, они отвернулись от нас. Даже Саадет, бабушка запретила общаться со мной, мне ее так не хватает. - Знаю, берет меня за руку. Знаю, она тоже очень скучает по тебе и просила передать тебе это – целует меня в обе щеки. - Спасибо, смеюсь я. Как остальные, все хорошо? - Не знаю, Караджа. Мы разделились, мы больше не та семья, как раньше. У каждого свои проблемы и обиды. - Знаешь дядя, мы никогда ею и не были. Семьей, о которой с такой гордостью всегда говорили. Что такое семья и какой она должна быть мне показали Азер и Куртулуши, но я не оценила. Я… - Ты не виновата, то, что случилось, было, недоразумением. Сейчас тебе не нужно думать об этом, сейчас, нужно думать о том, кто у тебя под сердцем и постараться исправить все ошибки. Дай ему настоящую любящую семью, пусть она и не будет полной, но у него будем мы. Мы все будем его любить и ждать, несмотря на то, что мы пережили и какие ошибки совершили. - И если не секрет, - это мальчик? Улыбается - Да, это мальчик. Улыбаюсь в ответ. - Ты будешь замечательной мамой и очень красивой. Иди ко мне, обнимает меня, целуя в лоб. Знай, где бы ты ни была, что бы с тобой не случилось я всегда приду на помощь и всегда постараюсь тебе помочь. - Спасибо, дядя. Я очень по тебе скучала. Ты останешься на ужин? - Я бы с удовольствием, но у меня много дел. - Чукур, не ждет да? Ямач мотает головой в ответ. - Пока, моя Черная Роза - Пока дядя. Ямач, выходя из дома, направился в кафе к брату. Подходя, увидел его на крыльце. Селим, увидя Ямача соскочил с места. - Ямач? Что-то случилось? - Обижаешь брат, я что не могу просто навестить родственников? Смеются - Проходи, проходи в кафе Айше, увидев Ямача, наклонила голову, поприветствовав его, и искривилась в улыбке. Она знала, он пришел не просто так, сердце подсказывало, что–то случилось. - Как вы тут? - Что случилось, Ямач? Ямач лишь улыбнулся и продолжил. - Брат, Эрденеты, мы с ними покончили, ты знаешь. У них никого не осталось, но буквально пару недель назад снова кто-то появился. Я не знаю, кто это, но его люди уже отжали почти все наши заведения и вчера опустошили нам склады с оружием. Никого из нас они не трогают, но если кто-то из Чукуровцев встает на их пути, они их убирают. Каждый день мы теряем людей из Чукура, но так и не знаем, кто стоит на вершине пирамиды. Если раньше это были Эрденеты, а остальные были их щупальцами, то кто теперь тот самый «осьминог?» - Я хотел спросить у тебя: не было ли у вас никаких проблем в последнее время, все ли тихо? - Я знал, что ты придешь. Около месяца за нами наблюдают. Машины кружат вокруг дома и кафе, но никто оттуда не выходит, лишь стоят и наблюдают, окна затонированы, номеров нет. Я пару раз пытался подойти, но тщетно. Я не знаю, кто это и чего хотят, но я очень прошу тебя не приходить больше сюда и не подвергать мою семью опасности. Я боюсь за Караджу, она беременна, мы столько сил вложили, чтобы она наконец стала жить нормальной жизнью, а не кричать по ночам и не звать его, при каждом, ее ночном кошмаре. Знаешь, она просто кричит, кричит во сне его имя. Это продолжалось долгое время и наконец , у нас получилось, она спокойно спит, ест, помогает нам в кафе и просто стала улыбаться, как раньше. Мне ничего в этой жизни больше не нужно, кроме того, чтобы она жила, жила как нормальный ребенок. Хотя она уже не ребенок. Я столько времени наплевательски относился к своей семье, я хочу искупить свою вину перед ними и умереть со спокойной совестью. - Хорошо, брат. Я тебя понял, если вдруг что-то появится, дай мне знать, хорошо? Селим, лишь кивнул в ответ. Селим, забеспокоился, и в его душе снова стало неспокойно. Прядя домой их, встретила Караджа, у нее был болезненный вид. - Доченька, что – то случилось? - Саадет звонила, дядя Джумали, он исчез, его похители.