Куноичи в маске

Изуми, будучи в состоянии легкого шока, присела на корточки, вглядываясь в закрытые веки неподвижного Итачи. Она обхватила рукой запястье погибшего, словно пытаясь оттянуть его. Слёзы подступали к глазам, однако куноичи не хотела давать волю чувствам. Хоть рядом никого и не было — того, кто мог бы оценить чувство достоинства девушки — и фальшивить было незачем, Учиха всё равно не желала признавать поражение — поражение в борьбе с собой. Раньше она позволяла этому случиться, но сейчас ей было особенно досадно на душе. Изуми долго размышляла над действиями нукенина, пробовала понять его истинное нутро, но результат, увы, порадовать не мог. И всё-таки что‐то немного развиднелось в нём после того, как перед девушкой предстали образы бывших товарищей. Это случилось невольно и спонтанно, словно высшие силы преподнесли на блюдце подсказку или знак. Ещё задолго до случившегося Изуми охотно заводила новые знакомства: круг её общения далеко не ограничивался членами клана. Из-за того, что родители ей никогда не позволяли тесно дружить с людьми, кровь которых смешалась с чужой или, чего хуже, конкурировала по происхождению с учиховской, куноичи никогда не рассказывала о новых приятелях своим близким. Они были не против простого общения с бесклановыми простолюдинами, но дружба с такими, по их мнению, могла подставить под сомнение сохранность тайн рода. Однако девушка не слушалась и, когда никто не видел, во всю веселилась с шиноби (а ещё раньше с академистами) Сенджу, Инузука, а также простыми дворовскими. Несмотря на чрезмерную дружелюбность, Изуми всё же видела различия между представителями кланов — можно сказать, она начала разбираться в этом, когда стала чуть постарше. Это проявлялось во всём: в поведении, в манере общения и так далее. Хоть куноичи и понимала, что все люди по-своему индивидуальны, Учиха также осознала, что особи, которые связаны одной кровью, более едины в плане проявления себя — у них есть характерные черты. Поэтому неудивительно, что родственную душу она смогла найти лишь в своём учиховском омуте. Вы наверняка подумали, что речь идёт об Итачи, однако помимо него был кое-кто другой, а точнее — другая. Микаса Учиха — так звали девочку, которой больше всего могла довериться Изуми. Общение у них заладилось не сразу, но это отнюдь не помешало им найти общий язык. Микаса, как и Изуми, была шиноби с навыками выдающимися. Так как вторая скрывала свои невероятные способности от окружающих, в обществе было принято считать первую одной из лучших. Микаса не была горда собой: каждый день она практиковала ниндзюцу и гендзюцу, а тайдзюцу всегда оставляла на закуску — они с Изуми устраивали спарринг. Иногда Микаса нарошно поддавалась подруге, чтобы та не чувствовала себя слабой, даже не подозревая, что приятельница делала то же самое, только сдерживая свои силы в 3 раза усерднее. Вечером куноичи прогуливались на окраине деревни, недалеко от квартала Учих, а затем расходились по домам, иногда провожая друг друга. Как-то раз поручили им вдвоём одну миссию. Микаса не входила в команду Изуми, а задание это назначилось не Хокаге или какой-то выдающейся личностью в Конохе, а главой клана Учиха. Время от времени Фугаку (он был главой на тот момент) давал некоторым добровольцам специальные поручения. И на этот раз было необходимым проследить за обстановкой в соседнем городке, который располагался недалеко от селения, скрытого в Листве. Дошли слухи, что там «засели» члены клана Акацуки, причём длилось, судя по всему, это продолжительное время. От девочек требовалось лишь слиться с толпой местных и в случае чего-то подозрительного проследить за отступниками, но ни в коем случае на них не нападать. Фугаку долго ломался над поручением этой миссии Микасе и Изуми, ведь он не хотел подставлять их жизни под угрозу, когда они столь юны, однако те двое настаивали на своём. Куноичи (и, собственно, глава клана) понимали, что если миссия пройдёт успешно, то такая информация, а в будущем и поимка преступников, высоко поднимет репутацию клана. Ни для кого в клане уже не было секретом, что вскоре ожидалась гражданская война между Учихами и всеми остальными в деревне, а тут появился небольшой шанс решить всё мирным путём (тогда ситуация с угнетением была не столь критической, и прогнозы были довольно оптимистичными). В итоге Фугаку согласился поручить это задание девочкам, а те оказались весьма польщены: сам глава достойно оценил решительный настрой куноичи. Добрались подруги в городок за пару часов ходьбы. Летний день особенно жарил, с кожи стекали капли пота: солнце в это время года светило ярче, чем обычно. Засуха была слишком надоедливой. Девочкам хотелось пойти купаться на речку, особенно на ту, которая возле квартала. Они даже начали жалеть, что пошли на эту авантюру. Но, конечно, жаловаться было поздно, к тому же инициаторами этого всего были как раз они — их никто не заставлял: наоборот, даже был шанс отказаться. Со скрипом в зубах шпионессы забежали в ближайшую лавку за бутылкой воды. — Вы как раз вовремя, — сказала пухленькая продавщица, слегка хихикнув, — последняя осталась. Да уж, погода сегодня хорошая — даже слишком. Вежливо поблагодарив женщину, девочки достали из карманов широковатых штанов всю мелочь, а затем выставили нужное количество монет на прилавок. Вода ушла буквально за десять минут, но горло как будто вновь пересохло. Решив, что сперва следует разведать обстановку в центре города, куноичи направились прямиком туда. Его вид не производил особого впечатления; из интересного можно было отметить разве что огромный мраморный фонтан. Девочки никогда не наблюдали такого в Конохе, поэтому такая необычайная декорация заставила подруг расширить глаза от изумления. Однако рассматривать прелести Деншина — так звался город — было некогда, поэтому куноичи продолжили ходить вокруг площади. Одного часа в людном месте на жаре хватило, чтобы сбить Изуми и Микасу с ног — они решили немного передохнуть под высоким толстым деревом, а заодно и обдумать новое направление. — Мне только сейчас начало казаться, что вся эта шумиха с Акацуки — не более чем слух, — досадливо произнесла Микаса, используя характерный для её слога жаргон. — Почему ты так считаешь? — спросила Изуми, которая уже всё равно была согласна с подругой. — Ну сама посуди — где мы их будем ловить? Они же могут быть где угодно — на окраине или, может, в центре, замаскировавшись под местных. Изуми сняла небольшой рюкзак с плеч, а после достала пару слегка потёртых фотографий. — Не думаю, что мы уже встречали похожих на них, — озадаченно выдала Учиха, показывая снимки подруге. — Но в любом случае деваться некуда. Мы должны хоть попытаться что-то сделать. Кладя фотографии обратно в рюкзак, Изуми краем глаза заметила шевелящийся неподалёку куст. Она мгновенно активировала свой шаринган с тремя томоэ, и это насторожило Микасу. — Что-то случилось? — взволнованно спросила девочка, немного отойдя в сторону от дерева. Но уже было поздно: какой-то мужчина оказался прямо сзади Микасы, держа в руках кунай со взрывной печатью. — Если шевельнёшься — вы вдвоём взорвётесь к чертям. — Неужели эта штука так сильно лупит? — Ты хочешь проверить? — язвительно ответил незнакомец. На его лице красовалась ухмылка, которая буквально через пару секунд сменилась каким-то подобием: Изуми молниеносно подлетела к шиноби и ударила его в живот, выхватив оружие прямо из его руки. — Даже не думай трогать Микасу, слабак! — Слабак? — риторически спросил мужчина, покашливая кровью. — Не спорю, удар был сильным. Как для девчонки, конечно, — ниндзя вновь презрительно улыбнулся. — Вам меня не победить. Так что лучше слушайте мои указания. — Да ты вон при смерти стоишь, шантажист! — яростно воскликнула Микаса. — Я тебя на кусочки порву! — Стой, не надо! — крикнула Изуми, схватив незнакомца за запястье. Но учиховский пыл трудно унять — девочка не послушала подругу и кинулась прямо на врага с надеждой наконец его добить. Однако тот тут же исчез, не оставив и следа. Куноичи встали в боевые стойки, готовясь к атаке. Но внезапно чья-то рука вылезла из-под земли, а вместе с ней и кунай со взрывной печатью. Всё происходило настолько быстро, что девочки ничего не могли сообразить — мужчина воткнул оружие в нижнюю часть ноги Изуми, а затем вокруг поля боя раздался мощнейший взрыв — такой, какой раньше никто и не видал. Микаса вцепилась рукой в подругу, чтобы держаться с ней вместе и не потерять её, ведь она, наверное, получила большую травму. И догадки Учихи оказались правдой: из-за болевого шока Изуми даже не была в состоянии выкашлять дым. Микаса тоже немало пострадала, раны кровоточили, но это было не так для неё значительно. Всё, что она хотела сделать — защитить куноичи любой ценой. Но вместе бежать они не могли, поэтому оставалось лишь сражаться. — Может, мне стоит вас пожалеть? — снова послышался голос незнакомца. — Что тебе нужно? — вяло спросила Микаса. — Когда я наблюдал за вами, я думал, что вы окажетесь сильнее, — снова принялся за своё шиноби, словно пропуская мимо ушей вопрос девочки. — Сейчас же рассказывай всё самое сокровенное о клане Учиха, что знаешь, либо вам конец. — Он, наверное, из организации Акацуки, — тихо и слабо молвила Изуми. — Беги, Микаса, и бросай меня, скорее! — Ошибаешься, — перед куноичи появился мужской силуэт, — я ни за что не согласился бы кому-то подчиняться. Эти твари и вправду в этом городе обитают, но это будет длиться недолго. Ладно, что-то я сбился с темы. Рассказывайте всё, быстрее! — Зачем это? — нахмурила брови Микаса. — Кто ты? — Ты сейчас не в том положении, чтобы задавать мне вопросы. Отвечай сейчас же. — Но я даже не… И тут воспоминания Изуми резко оборвались. Она тогда потеряла сознание, поэтому не могла видеть, что происходило вокруг. И только некоторое время спустя Учиха сумела открыть глаза. Девушка снова погрузилась в мрачное прошлое. Всё как раз подошло к тому моменту, который куноичи насильно заставляла себя забыть. И он резко открылся снова. — Нет, нет, я не хочу это вспоминать, нет, только не вновь! — Изуми взялась обеими руками за голову, быстро раскачивая ею, а затем упала на колени. Но ей не удалось воспротивиться. — Изуми, ты меня слышишь? Изуми! — Кто… что… где… — Это я, Микаса, очнись, прошу! — послышался умоляющий голос. Учиха приоткрыла глаза, метнула взгляд куда-то вбок — и внезапно её взор упал на чёрную, как пепел, руку, от которой ничего почти не осталось. Перебывая в состоянии шока от увиденного, куноичи попыталась привстать, но тело было тяжёлым и неподвижным, как огромный валун из камня. — Не вставай: тебе скоро помогут люди, а потом отвезут в Коноху, слышишь, Изуми? — Что произошло? Где тот незнакомец? — тревога и ужас в тот момент возымели власть над девочкой. — И что с тобой случилось? Это твоя рука? — Тише, тише, — перебила её Микаса, — так ты точно запутаешься. Я… — последовала недолгая пауза, — убила того шиноби. — Убила? — сердце куноичи заколотилось с бешеным темпом. — Но как тебе это удалось? Разве он не силён? Подруга тяжело вздохнула, не желая отвечать. — Послушай, — наконец выдала она, — теперь это не важно. Знаешь… мне уже недолго осталось, и… — Что ты такое говоришь? — Изуми мигом вскочила, но тут же рухнула вновь на землю. Затем все её попытки встать оборачивались крахом. — Пожалуйста, не пугай меня! — Ах если бы я просто хотела тебя напугать, глупышка. Пожалуйста, не перебивай меня. В любой момент меня может не стать. Моё сердце почти сожжено дотла. — Чего… — Говорю, не перебивай, балбеска! — сурово воскликнула Микаса. — Я высвободила шесть внутренних врат. Мой организм не настолько крепок, чтобы выдержать даже это. Но я пошла на риск с надеждой выиграть и выжить… Впрочем, неважно. Ты, наверное, спросишь, как я смогла это сделать. Меня в детстве специально обучал один дяденька. Я так ему благодарна! Он заменил мне отца. Но он такой чудак! Ладно, мы не об этом, — до этого последние слова Учиха произносила с большим энтузиазмом, чем следующие, ведь донести такую серьёзную информацию без эмоционального потрясения нелегко. — Тот незнакомец оказался ниндзя-отступником, но он не работал на Акацуки — это всё, что он рассказал перед смертью. Молчал, гад. И умер, пока я его связывала, выжимая последние силы. Думала, хоть информацию какую выпытать можно было бы. Ах! — Микаса громко вскрикнула от боли в сердце. — Что такое? Микаса! Нет!.. — Времени мало, — еле выдавила из себя Учиха, — теперь коротко. Спасибо тебе за всё. Мне и жизни не жаль ради тебя — вот почему я пошла на такой отчаянный шаг. И когда я умру, не плачь, пожалуйста. Я подарю тебе мангекё шаринган — ты будешь сильной, сильнее меня. Я хочу, чтобы ты видела мою смерть, иначе всё будет напрасно. Я сейчас подползу ближе… — Нет, нет, нет! — Изуми хотелось кричать, рыдать горькими слезами, но даже на это у неё не было сил. Перед собой она увидела почернелое лицо Микасы, а затем прозвучали её последние слова. — Прощай, подруга моя. Помни меня. И вмиг тело спасительницы рухнуло на землю. Изуми отчаянно завыла от боли. Какое-то неприятное чувство появилось, словно кто-то пытается выколоть тебе глаза. Учиха сразу поняла, что к чему. — Мангекё… шаринган… Эти слова были последними, которые были произнесены на том ужасном месте. Очнулась девочка спустя неделю в госпитале. — Я больше не хочу возвращаться к этому, — вновь прервав раздумия, молвила Изуми. — Она сказала помнить её, а я всегда делала всё, чтобы её забыть, ведь мысли о её смерти такие ужасные, пугающие, — Учиха сжала кулак, а затем ударила его о землю. — Я не вспоминала об этом несколько лет, чтобы жить спокойной жизнью. Итачи, — повернулась заплаканная Изуми к телу умершего, — ты помог забыть мне тот день. Я никогда не использовала своё мангекё, потому что боялась, что прежнее бремя вновь меня коснётся, что оно напомнит мне о Микасе… Я вычеркнула её из своей жизни, словно её и не было, боясь боли её утраты… Но почему-то… спустя столько времени я вспомнила о ней. Почему? — Изуми приложилась к груди покойного нукенина, — почему?! — Учиха уже не сдерживала слёз, кричала и рвала волосы. Её сумасшествие длилось несколько минут, а потом она успокоилась. Просто бедняга наконец поняла то, что долго не могла понять… И хоть всё равно куноичи смутно представляла мотивы Итачи, но теперь они были более понятны. — Он, наверное, тоже был отчаянным, — вздохнула девушка, замечая, что мороз окутывает её тело. — Быть может, дело клана как-то связано с твоей самопожертвой, а, Итачи? Жаль, что ты мне уже не ответишь. Мне остаётся лишь утешать себя надеждами, что это так. Что ты убил всех из-за чего-то важного. Может, это всё переворот? Смутно во всё это верится, но я буду. Всё равно правды не узнать. Разве что… На ум Учихи пришла одна большая догадка, которая могла бы послужить зацепкой для открытия истины. Но она решила не пользоваться ею. — К Хокаге и старейшинам я не пойду, — вновь размышляла куноичи, вытирая заледеневшую слезу, — потому что не нужно мне это. Я просто буду верить. И пусть это наивно. Микаса, — девушка глянула на небо, — ты тоже прости меня за всё. Мне очень прискорбно осознавать, что твой подарок я ещё ни разу не использовала. Я исправлюсь. Обещаю.