Мираж

      Ли Гон почти на физическом уровне чувствует, как плечи опускаются от тяжести навалившихся дел: давят обязанности перед собственной страной, давят слова придворной дамы Но о необходимости женится, давят мысли, что однажды отыщется нужная дверь, но будет слишком поздно. Миров великое множество, мир-между-мирами и вовсе кажется бесконечным, но Гон себе запрещает мыслить о худшем и обещает, что найдет свою Тэыль не смотря ни на что.       Монарх Корейской империи в каждом мире неизменно находит нужный дом и — Тэыль улыбается, у Тэыль жива мама, Тэыль в военной форме, Тэыль пьяна настолько, что не может стоять на ногах, Тэыль снова кого-то защищает. Тэыль поднимает правую руку перед лицом и так солнечно улыбается, что у Гона перехватывает дыхание, а Кан Синдже протягивает девушку ближе и целует в висок. У лейтенанта Чон на безымянном пальце блестит золотое колечко. Король вовсе не глуп и сразу понимает, что это не та девушка, которую он ищет, однако чувства с разумом не советуются. Ли Гон тонет, тонет, тонет в них. Мысль о том, что однажды может быть поздно в этот момент так ярка, что думать о чем-то ином невозможно.       Дворец встречает его упреками дамы Но, недовольным взглядом Чо Ёна и огромнейшим списком дел, что успели накопиться в его отсутствие. В этот раз он провел в междумирье чуть больше недели. Король на время отпускает мысли о лейтенанте и погружается в дела государства по самую макушку.       Расписание приводит его на порог полицейского участка. Гон замирает перед зданием, не в силах так просто перебороть себя и войти. Полицейский участок Корейской империи на вид точный близнец республиканской, разве что украшен гербом правящей династии. Войти боязно. Воспоминания затопят его, как только ноги переступят порог. Пожалуй, думает он, стоило отправить вместо себя капитана гвардии. Для Чо Ёна это не было бы проблемой. Оказалось, что его Непоколебимый меч намного сильнее своего короля не только физически, но и морально.       Двери в этот момент открываются. Король словно в прошлом оказывается и принимается уговаривать себя держаться в рамках, потому что картина перед глазами до боли знакома. Синдже и Тэыль выходят из здания участка вместе. Взгляд Ли Гона против воли фокусируется на одной женщине. Она улыбается её губами, в шутку бьет напарника по плечу, совсем как Тэыль дурачилась с Синдже, и её голосом говорит «хён». Дышать внезапно становится слишком сложно, словно кто-то сдавил грудь ледяными тисками, не позволяя спасительному воздуху ворваться в легкие. Сердце словно сходит с ума и выстукивает «Тэыль», безумно хочется забыть обо всех условностях, поддаться туману в голове и прижать любимую к груди. Король дезориентирован. Сон это или реальность? Видение или правда?       Парочка детективов тем временем приближаются к нему и останавливаются на небольшом расстоянии. Взгляд короля слишком пристален, чтобы видение Тэыль могла не почувствовать. Тэыль и Синдже кланяются перед ним, узнавая в застывшем на пути мужчине монарха собственной страны.       — Ваше величество.       Морок, заполнивший разум столь знакомым видением, от этого привычного с детства обращения, произнесенного её голосом, развеивается, словно дым на ветру. Гону кажется, что ему пощёчину со всей силы влепили. Перед ним стоит Луна, не Тэыль, а мужчина рядом с ней — Хёнмин, семье которого много лет назад помог принц Пуён. Он лично вернулся на годы назад, чтобы перекроить кружево событий и вернуть всех в нужные вселенные и в необходимые места. Тэыль тут не существует. Лейтенант Чон никогда не зовет его так официально, что значит, он всё ещё в своём мире, а Тэыль, та, по которой плачет сердце, за закрытой дверью. Ему стоит поскорее покончить с делами и продолжить поиски. Король кивает парочке, жадно ловит любимые черты на лице чужой женщины, буквально на доли секунды останавливаясь взглядом на ней, и поспешно удаляется от них подальше. Не время верить в миражи. Он отыщет свой оазис.       Страна активно готовится к Солалю, поэтому дворец стоит на ушах, тем самым сделав короля своим заложником. Ли Гон не мог сейчас надолго отлучаться от дворца, да и расписание в последние дни до того плотное, что времени даже на мысли о Тэыль не находилось и всё на что был способен король — это доползти поздним вечером до кровати и уснуть до следующего раннего пробуждения.       Ку Сорён и в этой версии мира — премьер министр. Она снова сладко улыбается, лелея мечту стать королевой, но Гон больше не позволяет ей быть слишком близко и раздувать сплетни об отношениях между ними. Для короля отныне существует только Тэыль. Скоро закончится срок службы, и место Сорён может занять кто-то достойный, король лично похлопотал, чтобы госпожу Ку не стали избирать на второй срок.       Важные люди, приглашённые во дворец на праздник в честь корейского нового года, снуют туда-сюда по залу, лица сменяются вспышками света, будто кто-то переключает их выключателем, король не запоминает их. Он старается быть добродушным хозяином, приветствуя гостей, однако взгляд против воли находит её. Сорён, стоящая там же, ловит его взгляд, поправляет волосы и широко улыбается, решив, что её усилия окупились. Король едва ли её замечает. Тэыль стоит возле фуршетного стола рядом с приёмной матерью, о чем-то говорит с ней и улыбается. Лица сменяются калейдоскопом, но всё, что удается Ли Гону видеть, слышать, чувствовать: её глаза, её не предназначенные ему улыбки, её смех, её запах, когда обходя зал, они оказываются близко, её присутствие. Монарх не понимает стоит ему проклинать этот вечер или назвать благословением. Его разум знает, что девушка, которую он видит перед собой — не Тэыль, но даже разум жаждет быть обманутым.       Король открывает дверь за дверью, и её непременно находит, но нигде нет той, которую ищет. Ли Гон обещал, что отыщет Тэыль, только время идёт, и попытки оказываются пустыми. Придворная дама Но продолжает прятать по его карманам заговоры на любовь, Гон их больше не выбрасывает, немного магии ему не помешает.       Отчаяние широко раскрывает руки для объятий, и Гон раздумывает над тем, чтобы в них шагнуть. Тэыль всё нет и нет, двери в Республику Корея словно потерялись в прошлом, до которого уже не добраться, или оказались лишь сном, навеянным желанием не быть одиноким. Судьба кажется смеётся над ним: Луна — с лицом и телом Тэыль, будто издевательство, везде и всюду. Будто его собственный мир сузился до размеров одного единственного человека. От безысходности нахождения в клетке с лицом человека, которого хотелось видеть больше всего на свете, и который не тот самый, хочется завыть. Только королям не положено.       Ли Гон прекрасно знает, что если долго бродить по жаркой пустыне, то можно наткнуться на мираж, и то, какой за миражами обычно скрывается обман. Его однозначные взгляды замечает не только дама Но, однако лишь она одна просит его быть мужчиной и поговорить с понравившейся женщиной, а не стоять, подобно юнцу, подпирая стену. Чо Ён порывается заступиться, но король запрещает, и делает первый шаг навстречу неизвестности.       Король находит тысячу сходств и различий одновременно. У Луны и Тэыль одно лицо на двоих: он вглядывается, пытаясь найти различия, но не находит. У Тэыль и Луны один голос на двоих: король вслушивается, и слышит лишь сходство, они даже смеются одинаково. Монарх Корейской империи напоминает себе о миражах и оазисах, о том, что где-то там ждёт Тэыль. Однако Тэыль была в иллюзорном «где-то там», которое Ли Гон потерял и не знал, где найти, а Луна — близко: мужчина мог поднять руку и коснуться.       Тогда Ли Гон посылает миры с порталами к черту. Тогда зарождается то, что король называет своим личным безумием.       Королевские пальцы в очередной раз заставляют рубашку соскользнуть с узких девичьих плеч, губы касаются бьющейся жилки на шее, как и тогда с ней — с другой. Луна смотрит ему в глаза — прямо и смело, как и та — другая, и целует первой, король роняет её на шёлк простыней и дарит поцелуи с привкусом отчаяния. Этот сценарий повторяется ни одну ночь. Король проклинает всё, но не может выбраться из затягивающей глубже и глубже трясины обмана, где главное правило: не шептать имен. Король учится.       Миражи исчезают поутру, однако Луна, нет, в этой версии мира её имя — Ку Согён неизменно дарит ему утренний поцелуй перед тем, как уйти на работу. Тем, кто исчез, не оставив следов, кроме тех невидимых глазу, что на его сердце, была лейтенант Чон Тэыль.       Ли Гон подкидывает дров, позволяя пламени обмана разгораться ярче, желая быть обманутым. Ослепляют вспышки камер, рука привычно ложится на тонкую талию и губы растягиваются в улыбке: журналистам не понадобилось много времени, чтобы узнать о женщине короля. На кончике языка всё ещё крутится Тэыль, но Ли Гон не позволяет звукам сорваться. Иногда думается, что надо бы сказать вслух «ты не она», но получается только привычное «ты нужна мне». Дни и ночи тянутся вереницей, король наизусть заучивает пальцами изгибы тела Ку Согён. Другой запах пропитывает его покои, его дни, его ночи, его самого, и Тэыль начинает казаться лишь сном.       И наступает день, когда король не возвращается к завесе между миров.       В тот день придворная дама Но лично следит за тем, как хорошо сидит на Согён белое платье, выливая на портных кучу замечаний и выглядит счастливее их обоих вместе взятых. Согён устало вздыхает, бросая на жениха взгляды — мольбу о помощи, и король не может ей в этом отказать.       Будущая королева прячет за шёлковой тканью и кружевом весть о том, что к осени у королевского трона будет наследник.