Мир больше, чем деревня.

      На поляне кругом, на скамьях из бревен сидела детвора, и седовласый старец. От пламени костра было жарко, языки пламени то и дело освещали строгие лики богов, что были старательно вырезаны на чурах, стоявших позади. На небе ни одной звездочки, даже месяц скрылся в тучах. Поддувал прохладный ветерок, заставляя плясать пламя костра. От деревьев слышался шелест, меж стволов виднелись огоньки деревни. Старик держался обеими руками за витой посох, прислоняя к нему свою седую голову. Расслабившись он замер, длинный седой волос слегка поднимался на ветру, взгляд его был направлен в пламя костра. Словно зачарованный он смотрел на вновь рождающиеся языки пламени. Какой-то мальчишка начал ковыряться прутиком в костре, другой поджег камыш и размахивал им пугая комаров.       — Дед, дед — позвал один из отроков — А как наши, великого дракона победили?       — А правда что уж, до наших земель дошли они тогда?       — А, правда что говорят будто бессмертные среди них были?       Вопросы сыпались один за другим, любознательность их не знает предела.       — Да тихо вы! — призвал на вид старший из всех.       Старик молчал, глубоко вздохнув, он начал говорить:       — Да, было время. До наших земель тогда дошли… На небе тогда ни туч не было, ни облачко. Сам Ярило смотрел на битву. Два войска тогда встали, лицом к лицу.       — И много? много их было?       — Много. Больше наших.       — А ты, тоже там был?       — Да, я был рядом с князем. — голос старика был зачаровывающим, ровным и спокойным.       — Первыми в бой ринулись драконы… Застрельщики их стрелять начали, ну, а наши щитами закрылись. В кольцо их взять хотели да не вышло, их конница с нашей схлестнулась. И тут князь крикнул: — Бежим! В лес, уходим!.       — Испугался значит князь? — тревожно перебил старика, беловолосый отрок.       — Вот, и все так подумали… Но княжечь не глупец. И воевода то знает, и вторить ему начал. Все в лес отступать стали, бежали сломя головы. Великий дракон за нами, вот и победа! Так видать думали… А в лесу их ждала погибель. Застрельщики наши по вставали из укрытий и обстреливать их, а тут ещё и ямы в которые по проваливались драконы… А ещё князь часть наших в аккурат в обход войска вражьего отправил, вот тут то и они вышли, и попали драконы в кольцо…       — И что, сдались?       — Нет. — старик говорил не спеша, делал остановки, а детворе не терпелось слушать и слушать.       — Нет. Бились храбро, дивно и храбро.       — А что так, дивно?       — Прыгали всё время, но бились славно. Вёл их тогда, Суно кин.       — Суно чего? — переспросил старший       — Суно кин — повторил старец — Звали так, князя их него. Он схлестнулся с нашим княжечем, бились они бились, и тут княжечь дал ему тупым концом топора по голове, тот и упал.       — Умер?       — Нет. Делать нечего уж было, не сдюжить им было. Кто-то по шустрее убежал, но большая часть либо полегла, либо в сдались. Князь наказал им в земли наши войной более не ходить, наказал что падут они все, ежели ещё подумают биться с нами.       — Но ведь, с драконом, мир договорили? — возразил старший отрок       — Верно. — подтвердил старик. — После той битвы, князь и Суно Кин сотворили мир, и данью великого дракона обложил… — повисла тишина, нарушаемая потрескиванием дров.       — Вот, тем и закончилась та битва. И мир тот по сей день стоит, да только надолго ли.       — А ты дед, там что делал?       — Ничего. Наблюдал и богов о помощи призывал…       — А, что мир нарушиться может?       — Суно Кин до сих пор, обиду таит.       Снова тишина.       — Бегите уж домой, время позднее.       — Да, побежали! — скомандовал старший и бросился в лес.       — А ну стой! — в след бросились и остальные, и лишь один не спеша поднялся и спокойно по шагал за убежавшими.       Старик остался один, лишь потрескивали ветки и пели свои песни сверчки. Он ровно сидел и смотрел в пламя, почти не шевелясь…