Как Заставить Идиота Ждать

      — Я так рад, что ты сегодня смогла пойти, Конни, — улыбался Стивен своей лучшей подруге по пути в Веселяндию.       — Взаимно! — улыбнулась Конни. — Знаешь, я слышала, что там есть новый приз. Это меч, он называется Экскалибуром Великолепия. Но стоит о-го-го, что-то около трехсот билетиков.       Стивен был слегка обескуражен такой высокой ценой, но оптимизма не растерял:       — Ну что ж. Полагаю, придётся работать сообща, чтобы заполучить его!       Они прокатились на горках, а затем отправились в зал игровых автоматов, нацеленные на тот меч. Они играли; дело продвигалось медленно, и Стивен подумывал позвать Аметист и похитрить на автомате с боулингом, но знал, что Конни будет его отчитывать за это, и продолжал заслуживать билетики честно. Заняло достаточно времени, но вскоре они достигли цели: триста билетиков.       По пути к призовой кассе они были настолько поглощены предвкушением, что будут делать с этим мечом, что почти не замечали ничего вокруг. Так что когда Стивен повернул голову, тут же все слова в горле вымерли: его карий взгляд неожиданно пересёкся со взглядом пары фуксийных глаз.       Из-за витрины дешёвых, чересчур высоко оцененных призов его прожигала Шпинель.       — Добро пожаловать в Веселяндию, — сказала она, даже не натягивая улыбки. — Чем могу вам помочь?

***

      Конни не очень понимала, что происходит, но происходило явно не что-то хорошее. Эта работница очевидно знала Стивена, и сначала выглядела удивленной при встрече, но быстро взяла себя в руки и стала прожигать глазами её друга.       Стивен, тем временем, не взял себя в руки никак и просто стоял, судорожно соображая, что говорить. Увидев замершего Стивена, Конни поняла: надо выбираться из ситуации.       Она обернулась к работнице, но когда их взгляды пересеклись, в подсознании вспыхнула знакомая искра. Она могла поклясться, что видела эту девушку раньше, но никак не понимала, где.       — Я… эм… дайте, пожалуйста, Экскалибур Великолепия. Вот триста билетов, — она быстро положила стопочку на столик, надеясь закончить с делом побыстрее. Однако девушка с розовыми волосами по ту сторону стойки её желаний не разделила:       — Погоди. Триста билетов, говоришь?       — Э… да, — неловко кивнула Конни, сжимаясь под внимательным взглядом девушки.       — Прости, но он обойдётся в триста пятьдесят, — Шпинель указала на ценник, подтверждающий её слова.       Конни метнула взгляд на всё ещё плавающего Стивена. Ей надо поспешить.       — Ладно. Видимо, нам стоит пойти заработать ещё, — она задорно улыбнулась, хватая билетики со стола и утягивая Стивена за собой.       Стоило им зайти за угол, где их было не видно и не слышно, Конни обратилась к лучшему другу:       — Стивен, в чём дело? Что случилось? Ты её знаешь?       Мальчик наконец-то вернулся в реальность.       — Я, эээ… помнишь у меня из-за девочки был синяк под глазом две недели назад?       — Оооой, — выдала Конни, легко складывая два и два. Она уже всё знала о происшествии с фингалом под его глазом, но не ожидала, что вскоре встретится лицом к лицу с виновницей.       — Тогда давай пойдём. Не стоит тебе быть рядом с ней.       — Но Конни, нам ещё не хватает 50 билетиков.       — Стивен, не глупи.       — Ну ладно тебе. Ты целый месяц этого ждала.       Конни мысленно выругала привычку Стивена ставить других вперёд себя.       — Ну хорошо, ладно. Ты поможешь мне с билетиками, но к стойке с призами я пойду одна. Договорились?       — Договорились, — улыбнулся Стивен.       Конни хитро ухмыльнулась:       — Побежали! Спорим, я в баскетболе наберу больше билетиков, чем ты! — Стивен ухмыльнулся в ответ:       — Спорим!       Смеясь, они поспешили назад к автоматам и быстро набрали недостающую сумму.       Согласно их договору, Конни пошла за призом без Стивена, и, посмотрев на ту девушку снова, снова уловила эту знакомую вспышку в голове. Эти розовые волосы. Эти глаза цвета фуксии. Она абсолютно точно видела её раньше, так где же?       Конни нацепила самую дружелюбную улыбку:       — Вот, 350 билетиков, — она положила их на столик. Девушка молча кивнула, достала меч с подставки и протянула ей.       Конни улыбнулась.       — Спасибо… — глаза сместились на бейджик, — …Шпинель.       Минутку? Шпинель?!       Это уникальное имя обрушило целый шквал воспоминаний. Шрамы на щеках, на которые Конни сперва не обратила внимания, вдруг показались настолько очевидными, что ей хотелось стукнуть себя за несообразительность. «Шпинель здесь, — подумала про себя Конни, — но почему? И почему она бьёт людей? Это же бессмысленно!»       — Простите, а можно Вас спросить? — Шпинель только резко посмотрела на неё.       — Нет, не особо. За тобой очередь стоит.       Конни вспыхнула от смущения, когда обернулась и заметила образующуюся за ней линию людей.       — Точно, простите, — выпалила она и вернулась к Стивену, но вопросы всё ещё кружились стаей в её голове.       Стивен следил издалека, но заметил, как взволновалась Конни. Теперь был его черед заваливать её вопросами:       — Конни? Что такое? Что она тебе сказала?       — Нет, она не говорила ничего такого. Просто я, эм… кажется, я знаю её.       — Ты что?!       — Точнее знала её, — исправилась Конни. — Сначала я была не уверена, но если только не существует другой девочки с розовыми волосами по имени Шпинель, мне надо кое-что тебе показать.

***

      В последнюю минуту они убедили папу Стивена и маму Конни провести ночевку у девочки дома, но Конни упорно не говорила Стивену ничего, кроме того, что лучше будет показать, чем рассказать.       По прибытии они оставили Грега разговаривать с доктором Махешваран, а сами убежали наверх. Конни забежала в комнату, чтобы бросить Экскалибур Великолепия на кровать, затем схватила Стивена за руку и тут же поспешила наверх, на чердак.       — Конни, ну что такое? — снова просил Стивен, когда они зашли в тёмную и пыльную комнату. Конни, не отвечая, открыла коробку с надписью «Дом. видео», полную кассет, и начала их перебирать.       — Нет, нет, нет, нет, нет, нет… Да! — она держала на вид обычную кассету, словно та была из чистого золота.       Конни направилась к старому телевизору и вставила кассету. Стивен пискнул от вспышки яркого света в потёмках чердака. Поначалу было сложно сказать, что было на экране, но затем видео выровнялось и показало мистера Махешваран, явно настраивающего камеру.       «Ку-ку? Она включилась? Проверка, проверка», — затем Стивен увидел плечо доктора Махешваран и услышал: «Да, милый, запись идёт».       «Отлично!» — он повернул камеру к кухонному столу, где две маленькие девочки, кажется, что-то пекли. — «Итак, девочки, что мы сегодня делаем?» «Готовим печеньки!» — улыбнулась камере малышка-Конни, затем вернулась к перемешиванию ингредиентов в миске.       Затем камера повернулась ко второй девочке, которая пыталась стащить шоколадную чипсу из упаковки, пока мистер Махешваран не видел.       Стивен вытаращился. Эти глаза цвета фуксии, эти розовые волосы, которые ни с какими другими не перепутаешь. Это была…       «Шпинель!» — сказала запись мистера Махешваран. Юная Шпинель дернула руку назад, приняв смущённый вид. Оператор только рассмеялся, и Шпинель тоже широко улыбнулась.       Конни поставила видео на паузу, и на экране застыла маленькая Шпинель. Стивен посмотрел на Конни, взглядом прося рассказать подробнее.       Конни не противилась.       — Мне было семь, а ей одиннадцать, когда мы были приёмными сёстрами. Она была очень дружелюбной и милой. Но потом… она изменилась.       — Что ты имеешь в виду?       — Однажды мы с мамой уехали в магазин за продуктами и оставили её дома одну. А когда вернулись… она спала у себя, но уже с этими шрамами на щеках, — Конни изобразила три бегущие вниз каждой щеки линии. — И она начала вести себя по-другому, более отчуждённо и злобно.       — Почему..? Как..?       Конни бессильно пожала плечами.       — Я не знаю. После этого ей пришлось съехать. И мы так никогда и не узнали, что случилось.