Любопытство

Локи уверяет себя, что наблюдает за подругой Тора исключительно из любопытства. Единственная девушка-воин, чьей целеустремленности могли позавидовать многие асы, разве могла она не вызывать интереса? Он точно знает, что старается подколоть и задеть её лишь по двум причинам: ему приятна её ярость и ему любопытно, как далеко они могут зайти. Он совершенно не обращает внимания на многозначительные взгляды братца, которые тот бросает в его сторону, когда Локи вновь начинает ссориться с Сиф, придумывая всё новые, поистине впечатляющие язвительные комментарии. Его занимает то, что она не отстаёт от него ни в дерзости, ни в остроумии. Ему нет совершенно никакого дела до того, как воительница хорошеет день ото дня, превращаясь из нескладной девчонки в грациозную леди, и уж тем более ему всё равно, что Тор пригласил её на бал, и, по слухам, они даже поцеловались. Только вот почему-то заклинания не желают получаться так же прекрасно, как раньше, а из головы не идёт картинка: Сиф с его братом. Они смотрятся так нелепо, даже смешно, и он хочет подкалывать их, но почему-то лишь бросает мрачный взгляд и не заговаривает об этом. С возрастом его едкие комментарии в её сторону становятся более изысканны, а на губах всё время играет усмешка. Леди Сиф знает теперь, как обуздать свой гнев, но Локи каким-то образом всегда удаётся зацепить её, и он гордится тем, что является таким испытанием для её выдержки. С изумлением он отмечает, что в битве они понимают друг друга без слов, а их слаженности могут позавидовать лучшие воины легионов Асгарда. Воительница впервые смотрит на него иначе, чем раньше, со смесью уважения и восхищения, и почему-то это во сто крат приятнее её ярости. Она пожимает ему руку, и Локи не усмехается, как обычно, а лишь приподнимает уголок губ в подобии искренней улыбки. Лишь из любопытства он соглашается на предложение Сиф прогуляться вдвоём, совершенно не понимая, зачем ей звать его. Только из любопытства, а не из участия он спрашивает, как у неё дела, и, получая пространный ответ, постепенно привыкает задавать этот вопрос каждый день. Она в долгу не остаётся, и Локи приходится лишь удивляться тому, как легко ему говорить с ней и рассказывать о том, что до сих пор он не решался поведать никому. ,,Всё только из любопытства," - с сомнением убеждает он себя, ловя на себе её пристальный взгляд и чувствуя, как его предательски бросает в жар. ,,Перестань забивать себе голову ненужными мыслями," - прикрикивает он на себя, когда вместо того, чтобы сосредоточиться на изучении нового заклинания, почему-то раздумывает о том, какие её волосы на ощупь. ,,Мягкие, разве что чуть выжженные в битвах под палящим солнцем," - невольно отмечает он, когда она прижимает его к земле на следующей тренировке, и тёмные пряди случайно падают ему на лицо. ,,Это не любопытство," - чувствует он, когда Сиф вступает в неравный бой с ужасающим троллем вчетверо больше её самой, и его сердце в страхе замирает в груди. Точно не из любопытства мчится он к ней через всё поле боя, стремясь защитить и успевая спасти в самый последний момент. В её глазах, что угодно, но только не любопытство, когда она смотрит на него после... Сердце отчаянно стремится что-то сказать ему, но Локи не позволяет. Проще играть в привычную игру, чем вступать в новую. Даже несмотря на то, что дыхание перехватывает, а он сам готов потерять рассудок, когда она в порыве благодарности обнимает его. Они ссорятся, такого не было давно, и Локи пытается убедить себя, что ему любопытно и теперь, но на душе почему-то так пусто и гадко, и хочется, чтобы она обняла его снова... Но он говорит совсем обратное, какие-то злые, не принадлежащие ему слова вылетают из его уст вместе с обидой на брата. Она кричит на него, пытаясь что-то доказать, и в её глазах сверкает отчаяние, но трикстер лишь кривит губы в презрительно-горькой усмешке. Он не знает, почему внутри что-то дрожит, когда она сжимает его ладони, и почему ему так хочется остановить её, когда она уходит. И уж тем более не ожидает, что ему будет так не хватать её после их размолвки... Его буквально бросает в её объятия, когда он узнаёт страшную правду о своём происхождении, и Сиф не отвергает его, даже не спрашивая причины. Она гладит его лицо и волосы, и его мятежная, мятущаяся душа пусть и всего на одну ночь обретает спокойствие. Хотя в голове настойчиво вертится: она вряд-ли была бы так нежна с ним, узнай, что он йотун. Ему хочется рассказать ей, ей одной обо всём, что он чувствует, об отце, брате и Йотунхейме, но он молчит, наслаждаясь её тёплыми прикосновениями к его вечно холодной коже и обещая себе, что в первый и последний раз позволяет себе подобное. ,,Её волосы ещё и сладко пахнут: асгардским мёдом и чем-то ещё..." - думает он и осторожно пропускает их сквозь пальцы, стараясь запомнить этот момент до мельчайшей детали, сам не зная, почему это так важно. Сиф улыбается ему, тепло и мягко, и он улыбается тоже, слабо и неуверенно, но точно искренне. ,,Это правда было не любопытство...?" - думает он, чувствуя, как сердце разрывается от жгучей боли, после того, как Сиф сбежала в Мидгард за Тором. Одинсону приходится к нему прислушаться, и на мгновение сердцу удаётся докричаться до него: оно говорит о том, насколько он был глуп, что сам оттолкнул её от себя, не желая слушать ничего после того, как примерил на себя царскую мантию. Она ведь пыталась поговорить с ним перейд тем, как уйти: ,,Лишь для успокоения собственной совести," - с ожесточением думает Локи и старается забыть её отчаянный встревоженный взгляд и то, как после он сверкал гневом в ответ на его холодность и мнимое безразличие. С огромным трудом он отбрасывает подобные мысли прочь, навсегда запечатывая голос сердца и убеждая себя, что всё между ним и Сиф было лишь наваждением, блажью. Лишь любопытством и ничем иным, как он всегда и думал. Они не видятся год, хотя её образ никогда не покидает его; трикстер чувствует это, но ничего не может сделать. И вот теперь Сиф стоит напротив камеры его тюрьмы, вызывающе сверкая глазами, и Локи кажется, что они вернулись назад, в то время, когда он раз за разом выводил её из себя, вызывая праведный гнев воительницы. - Почему ты общался со мной? - спрашивает она. ,,Голос стал взрослее," - невольно отмечает Одинсон. - Любопытство, - не задумываясь, отвечает он, в самом деле, сколько раз он повторял про себя это слово. Сиф не верит, не может поверить, да и абсурдно это звучит, хотя с ним всё возможно: он же бог обмана, бог хаоса, бог коварства. - Ну а ты почему пришла? - шелестит он, и девушка усмехается. - Любопытство, - бросает она, приподнимая брови, и Локи чувствует невольное одобрение: не потеряла хватку, всё так же резка и смела. Пресловутое любопытство жжёт его изнутри, и он понимает, что хочет, чтобы она приходила ещё, хочет вновь смотреть в её глаза, хочет играть в эту игру и дальше. И Сиф приходит снова. Они больше не говорят о личном, их речи похожи на странный, безумный, понятный только им одним танец. Балансируя на грани между воодушевлением и опустошением, они всё же не могут жить друг без друга, поэтому спустя время воительница возвращается, а Локи каждый раз ждёт её с нетерпением. Ему любопытно, когда Сиф впервые спрашивает, как прошёл его день. Ему интересно, когда она рассказывает ему о последних новостях в Асгарде и о себе. Разум призывает не попадаться на ту же удочку, но трикстер успокаивает себя: на этот раз ему уж точно нет до неё дела. Не лгать себе - он зарекался об этом многократно, ведь богу иллюзий под силу обмануть не только других, но и себя самого. Он с трудом убеждает себя, что сон об её объятиях - лишь некстати всколыхнувшиеся воспоминания, и что печаль, которая теперь иногда мелькает в её глазах во время их разговоров, вызвана кем угодно, но только не им. ,,Ты ей безразличен," - в который раз напоминает он себе, ловя очередной долгий, задумчивый взгляд Сиф. Однако, когда он говорит с ней, доводы разума слабеют, теряя свою силу, и Локи ловит каждое её слово, жест или взгляд. А ей словно хочется оказаться рядом с ним. Она бросает на стекло камеры короткие злые взгляды, когда он снова начинает язвить с ней, и тикстер невольно думает: так хочет его ударить или что-то ещё...? А Сиф хочется разбить этот чёртов барьер, встряхнуть этого глупца хорошенько, а потом обнять его, ведь только дурак не заметит, как он подавлен. - Соскучились, Леди Сиф? - неизменно шелестит он каждый раз, когда она появляется. - Ровно на столько же, на сколько и ты по мне, - всегда отвечает она, и Локи чувствует, что Сиф права, что она действительно приходит именно тогда, когда его ожидание достигает наивысшей точки. Ему любопытно, когда вместо привычной колкой фразы она отвечает: ,,Да, Локи," - только любопытно, и никакого быстрого биения сердца в груди. Ему совершенно всё равно, когда Сиф как бы между прочим сообщает ему о завтрашнем сражении в Ванахейме и в шутку прощается с ним на случай, если не вернётся. Но весь следующий день он не может найти себе места, как никогда ненавидя стены собственной тюрьмы, и выдыхает лишь тогда, когда воительница снова появляется через два дня. Ему хочется шипеть на неё и плеваться ядом за то, что заставила его испытать подобное, но все ругательства вылетают из головы, стоит ему встретиться взглядом с её усталыми глазами. Он даже встаёт ей навстречу и подходит ближе к стеклу, хотя до этого всегда оставался на своём месте. - Скучал по мне? - приподнимает бровь Сиф, и Локи едва заметно, по-доброму усмехается. - А ты как думаешь, Леди Сиф? - отвечает он, и в голосе чуть меньше иронии, чем обычно. - О, я думаю, ты страдал в одиночестве и ждал моего появления, как отчаявшийся путник ждёт рассвета, - смеётся она, и трикстер чувствует, как внутри что-то колет. - Да, всё так и было, - покорно склоняет голову он, чтобы она не заметила, как в его глазах мечутся противоречивые чувства. Он развлекает её разговорами о книгах, и с невольным удовлетворением видит, как усталость понемногу уходит из её глаз, сменяясь воодушевлённым блеском. Убеждать себя, что всё, что он говорит и делает, связано только с любопытством, становится всё сложнее... Внутренний голос подсказывает ему, что это вовсе не любопытство, когда перед побегом на Свартальвхейм он прижимает её к стене и впивается в её губы жадным страстным поцелуем. Тот же голос утверждает, что и она отвечает ему не из любопытства. И уж точно не из-за любопытства их пальцы лихорадочно путаются в волосах друг друга, дыхание сбивается с ритма, а тела стремятся быть как можно ближе друг к другу. Не из любопытства он горячо и поспешно обещает вернуться, а она пылко просит его об этом, с трудом выпуская из объятий. И когда звездолёт взмывает в воздух вовсе не от высоты у него кружится голова, дрожат ноги, и бешено бьётся в груди, наконец, очнувшееся сердце. Его охватывает сногсшибательная эйфория, и трикстеру совершенно всё равно на насмешки друзей братца, ведь сейчас ему всё по силам и всё нипочём. Локи сидит на троне и буквально прожигает Сиф взглядом, пытаясь прочесть по лицу её чувства. Она не поднимает головы (ему почему-то казалось, что если бы подняла, то моментально узнала бы его), и трикстер видит лишь подрагивающие ресницы и развевающиеся волосы. Наконец, она вскидывает взгляд, и у него замирает сердце, но её глаза опустошены и не видят ничего, кроме собственного горя. Она скорбит о нём... Локи чувствует дрожь в пальцах, вспоминая их поцелуй, и разум тактично отмалчивается в сторонке, наконец, позволяя сердцу насладиться своим торжеством. Трикстеру до мурашек по всему телу хочется снова испытать эти ощущения, поэтому он с нетерпением ждёт окончания доклада воинов. - Вы любили моего младшего сына, Леди Сиф? - спрашивает Всеотец, оставляя в зале лишь её. - Почему вы спрашиваете? - сухим, чуть надтреснутым голосом интересуется Сиф, не глядя на него. - Любопытство... - усмехается Один, и воительница резко поворачивается к нему, сверкнув глазами. Взгляд зелёных насмешливых глаз сверкает в ответ...