Крыша

В волосах, что шелком лежат на худых плечах, гуляет прохладный ветер. Где-то внизу щебечут птицы. Из-за горизонта выглядывают первые лучи июньского солнца, ласково касаясь бледных веснушек, на заплаканном лице. В руках, что держаться за ограду, пока юноша перелезает за ее пределы, впервые за долгое время нет тремора. На душе абсолютный штиль. Жаль только, что ценой спокойствия, стала высокая многоэтажка, на краю которой стоял Разумовский.

ㅤ«Так ведь будет лучше»

Будто заевшей пластинкой в голове, не утихал его собственный голос, словно пытаясь оправдаться перед кем-то. Мысль, что один шаг отделяет его от вечного покоя, жаром пробегается по всему телу, будоража, до кончиков пальцев. Сомнений, по поводу своего поступка Сережа не испытывал. И пусть, это выбор его больного разума, сейчас он кажется единственно верным решением, за прошедшие 17 лет. Иначе сложиться просто не могло. Существовать, всю жизнь под клеймом «педика», и «шизофреника», сомнительное счастье. Как не старайся, ему нет места ни где нет места. И все же, от чего то в последнюю секунду , душа запертая в клетке мечется, беспокойной птицей и ломает остатки оперения на крыльях, о железные прутья, но назад пути нет.

. . .

Глубокий вздох, кровать жалобно скрипит под весом юноши, что вскакивает задыхаясь в слезах, которые градом сыпятся по щекам обжигая их. Эти кошмары, точно сведут его с ума. В последнее время, они ощущаются чересчур реальными. Это ведь, все просто злая шутка его подсознания? Он не помнит, что делал вчера, но кажется с этого момента, определенно стоит поменьше смотреть ужастиков, перед сном. Рука тянется к телефону, чтобы узнать время, но ладонь чужая опережает его, переплетая в полумраке пальцы в единое целое. – Что на этот раз приснилось? – Спросил сонный голос, усаживаясь на край кровати, почти невесомо. – Да... Глупости всякие, не бери в голову. – Притянув парнишку ближе к себе, они обнялись. – Ты же выпил таблетки перед сном, да? – В голосе чужом, были нотки беспокойства... И чего то еще. – Таблетки? Какие таблетки? – Уткнувшись в макушку рыжую, прикрыл глаза. Нутром чувствовал, что что-то не так, но никак не мог понять, что именно. – Те, что доктор прописал. Забыл? – Сережа поднял взгляд на Олега, и кровь в жилах застыла. – Какой доктор? Какие таблетки Сереж? – Тихо сглотнул, стараясь скрыть панику в голосе – Это какая то шутка? Зачем они мне? – Снова провалы в памяти? Все в порядке, Олеж... Позволь мне... – Договорить Разумовский не успел, Волков оттолкнул друга, вжимаясь в спинку кровати, чтобы сохранять дистанцию. – Я все еще сплю, да? И вообще с каких пор у тебя глаза желтые? – Лицо Сережи, выглядело обеспокоенным... Или пыталось выглядеть таковым? – Ты головой успел где-то удариться? Глаз да глаз за тобой нужен. Они всегда были желтыми, Олег. Чужие слова, эхом звучали в голове, не смотря на то, что Волков закрыл уши. Что за чертовщина происходит? Это не взаправду, наваждение да и только. Глаза стали судорожно бегать по комнате, словно пытаясь зацепиться за малейшее несоответствие, чтобы точно убедиться, что это все не по настоящему. И что-то в груди охнуло, при виде абсолютно пустой части комнаты, что принадлежала Разумовскому. Ни рисунков на стенах, ни вещей. Тумбочка, что обычно ломилась от обилия всякой мелочевки, была покрыта слоем пыли, а на кровати лежал потрепанный голый матрас, ни подушки, ни одеяла. Словно и не жил там больше никто. – Что... Что происходит? – Еле слышно выдавил из себя Олег, переводя взгляд на Сережу, вот только комната была абсолютно пуста.