Горькая ложь

Сильный ливень, сопровождающийся хлёсткими потоками ветра, заставляет ощущать порядком промокшее тело невероятный холод, от которого у Боруто невольно начали трястись пальцы и цокотать зубы. Ещё с самого утра он подозревал о плохих погодных условиях, но не пойти в соседний посёлок в надежде выудить новую катану у него не было права. Свой клинок сломался, а меч дяди Саске... В общем, нужно было продолжать совершенствоваться, а для этого необходимо новое оружие. Жаль только, надежды канули в небытие, когда спустя несколько часов изматывающего ожидания на аукционе выставили какие-то бесполезные нунчаки и, судя по всему, старый набор кунаев, явно заржавевших от старости. Поэтому, проклиная очередной потраченный день впустую, Боруто направлялся домой, к своей любимой девушке. Да, именно так она считала каждый день, даже когда он нагло врал ей в глаза, называя самым дорогим, что у него есть. Наглая ложь. Ложь человека, что сумел ухватиться за призрачный шанс перестать жить как изгой, постоянно меняя место сна и поиски какой-либо пищи на крышу над головой и вкусные домашние блюда. Боруто и представить себе не мог, что когда-либо окажется в такой ситуации. Хм, жизнь иногда преподносит неожиданные испытания, заставляя людей подстраиваться под правила, иногда даже жертвовать собственными принципами и воспитанием. Мог ли он поступить по-другому, когда увидел смущённое, чуть покрасневшее лицо Юны? Юна — именно так звали продавщицу фруктов в этом посёлке, когда Боруто впервые тут появился. Конечно, мог; мог поблагодарить её и уйти, даже не вспоминая об этом. Но, когда она, потупив взгляд вниз, пригласила его провести с ней время после окончания её работы, ссылаясь на симпатию к нему, он почему-то не смог ей отказать, хотя именно это и собирался сделать. Было ли это взаимно? Отнюдь нет. В тот момент Боруто чувствовал себя очень уставшим и одиноким, поэтому и согласился на эту авантюру, надеясь, что девушка не узнает в нём пресловутого убийцу Седьмого Хокаге страны Огня. И на этот раз ему в кои-то веки повезло. Юна оказалась смелой, несмотря на внешнюю стеснительность, и сразу предложила ему переночевать у неё — без всяких грязных намёков, чтобы помочь ему, ведь он таки приоткрыл часть своей жизни: у него больше не было дома. Боруто казалось, что если он не согласится, то вместо надежд спасти мир и вернуть родителей он просто-напросто сдохнет от голода или умрёт в одиночестве где-нибудь в пещере, наполненной сыростью и осенним холодом. Он согласился, оставшись у Юны на пару дней. Было не трудно заметить её взгляды, еле ощутимые и как будто случайные прикосновения, а также постоянные расспросы о его жизни. Боруто понимал, что она влюблена, но никак не разделял этого влечения. Правильным поступком можно было считать его уход, чтобы не продолжать мучать прекрасную девушку, дав ей возможность найти достойного и любящего парня. И когда это решение созрело в его голове, он опять вспомнил о тех ужасах выживания, в упор смотря на только пожаренную яичницу и тёплый чёрный чай. Этот уют напоминал ему о тех днях, когда он ещё не был шиноби, сосудом пришельца, преступником. Тогда он был просто Узумаки Боруто и ему было этого недостаточно. Сейчас он готов на всё, лишь вновь стать самым обычным Боруто Узузмаки, как прежде. Но прошлого не вернуть, а будущего как-будто не видать. Именно поэтому он поддался этой слабости. Парень боялся вновь отправиться в мир одиночества и страданий, когда хоть и призрачное, но счастье было на расстоянии парочки сказанных слов. Он признался ей в любви и захотел остаться с ней. Боруто никогда не ощущал себя настолько мерзко. Юна была вне себя от радости и эмоций. Он искренее верила в правдивость его слов, в ответ рассыпаясь в комплиментах и признаниях. С тех пор они стали жить вместе как пара. Боруто было тяжело смотреть на её жизнерадостность, понимая, что это всё фальшивая иллюзия. Гендзюцу, созданное им ради своей корыстной выгоды, ради утоления своих потребностей и из-за страха вновь столкнуться с реальностью. Чтобы не разбивать ей сердце, Боруто всячески поддерживал видимость «своей любви», заставляя ненавидеть себя ещё больше, ведь тем самым он привязывал Юну к себе сильнее с каждым днём. Помимо всех моральных метаний, он не забывал тренироваться, как и заведовал дядя... мастер Саске. Именно на его плечах лежит тяжёлое бремя спасения мира, а он оказался вовсе к этому не готовым. И всё же физически он истощал себя не меньше, пересиливая желание сдаться по всем фронтам. Если ментально он был на краю пропасти, то хотя бы физически он должен компенсировать свою слабость. Юна не задавала лишних вопросов, заботливо оставляя еду перед походом на работу и восхищаясь его уже порядком мускулистым телом. Юна не требовала от него заработка — просто желала, чтобы он был рядом. Она не заслуживала такого аморального урода, как он. Боруто жил во лжи уже который месяц, ощущая себя паршивей некуда. Даже тренировки больше не могли заглушить его внутренний голос противоречия, гласящий, что он гнилой подонок, разрушающий сердце и надежды ни в чём не повинного человека. Именно поэтому он старался изменить свой подход и хотя бы увеличить между ними дистанцию, ссылаясь на постоянные деловые походы. Чушь и очередная ложь. Да, иногда он действительно путешествовал в поисках нового оружия или какой-либо информации, но это явно было реже, чем он покидал чужой свой дом. Однако Юна никогда не сомневалась в нём и всегда старалась поддержать, даже когда он показывал ей свой холод и отрешённость. Парень не боялся сделать ей больно, рассказав правду, но он просто не имел никакого права делать её несчастной и разрушать её идеальный мир. И всё же Боруто понимал, что этот судный день настанет, а он разрушит чью-то жизнь, прямо как это сделали с ним самим. Иронично судьба распределяет наши роли. Порой он честно задумывался принять её чувства и переосмыслить свои, попробовав и вправду полюбить её. Но сердце ни на секунду не ёкало, когда он думал об этом, а прожить остаток жизни, притворяясь любящим, явно не было тем, чего заслужила Юна. Да и рано или поздно он планировал вновь рискнуть своей жизнью, подставляясь под всемирные угрозы. А когда это случится и он с большой долей вероятности погибнет, представить боль Юны, по-настоящему любящей его, было очень трудно и грустно. Пусть лучше переживёт его горькую правду, чем будет до конца своих дней горевать по приторной лжи его любви. Именно поэтому, взвесив все за и против, все свои душевные терзания за эти несколько месяцев, он принял окончательное решение. Войдя в дом, он учуял запах ужина, вновь поддаваясь чарам домашнего уюта. Он повесил мокрую одежду и прошёл в небольшую гостиную, где в центре, на маленьком столе, уже стояла сытная еда. Юна выглядела слегка уставшей, но, стоило только увидеть его, как её лицо тут же приобрело улыбку. — Дорогой, наконец-то ты вернулся, я так волновалась! — Бросилась она его обнимать, даже несмотря на его жесты, сообщающие, что он промок до нитки. Такие мелочи её обычно не волновали. — Я... Дорога была длинной, — сухо ответил Боруто, окончательно собираясь с мыслями и стараясь как можно лучше подобрать слова. — Ну ничего, зато смотри, какой ужин приготовила, ты ведь наверняка проголодался. Садись, пока не остыло! Боруто посмотрел на стол, обвёл всё помещение и остановил взгляд на её ярко-зелёных глазах. В них он видел только любовь и заботу, но вот выражение её лица стало более грустным и обеспокоенным. Как будто она чувствовала что-то неладное — так Боруто показалось. — Л-любимый, в-всё в порядке? — немного дрожащим голосом спросила Юна, а на её лице не было даже тени улыбки. Боруто когда-то говорили, что, если женщина что-то чувствует, значит, это действительно важно для неё. И почему-то у него сложилось ощущение, что Юна видела его насквозь за постоянной маской своего счастья, понимала все его тайны и скрытую ложь. В любом случае, как бы то ни было, сейчас эти догадки не имеют значения. Сейчас в этой небольшой комнатке есть лишь они вдвоём и та самая горькая ложь. Боруто тоже не улыбался. Он лишь заметил едва видимые слёзы в уголках её глаз. — Прости меня, Юна, но это конец...