Надежда

Он лежит на кровати в почти бездыханном состоянии. Снова и снова Лоренса загребает за собой страшная мука. Снова его сильный духом брат еле дышит и захлёбывается собственной кровью. Потными ладонями он сжимает простынь и раздирает себе горло лающим кашлем, в ожидании врача из города… Его бледная кожа, кажется, стала почти мраморно-синей, а мешки под глазами стали выделятся ещё сильнее, и крепкие руки неожиданно начали слабнуть и мерзко дрожать. Молодой юноша, что ещё несколько часов обсуждал с ним трепещущие его душу вопросы, наблюдал за ним, будто бы в трансе. Лоренс часто говорил Джорджу, что он — парень сильный, что такие как он не имеют права погибать быстро. Сердце младшего Вашингтона бьётся слишком быстро, а губы немного приоткрылись, тем самым выражая сильное беспокойство. Голубые глаза были почти на мокром месте, и он с охватывающей его тревогой, молча сидел рядом с ним. Он крепко вжался в ладонь своего брата, не желая отпускать её не на секунду. — Всё будет хорошо, вы меня слышите, Лоренс? — он сам не верил в то, что говорил. Сейчас ему вновь казалось, что он выглядел как маленький неловкий мальчишка, показывающий свои страхи перед человеком, которым он гордился с самого детства. После потери отца, Лоренс заменил ему отца: показал как надо жить, учил его мужеству, самостоятельности, в конце концов вырастил из него достойного человека. Каждый приход брата с долгих поездок был для него чудом, Божьим Провидением. Джордж всегда сдерживал себя. Не позволял проявляться своим эмоциям и наговаривать лишнего. Но в тот момент неожиданная волна эмоций нахлынула на него. Он чувствовал, как сильно вспотели его ладони, как быстро уже дышал он. Лоренс сидит на кровати, кашляет в окровавленную салфетку, и чувствует неимоверный упадок сил. Такие приступы с ним случались слишком часто за последние несколько недель. Думал он, что вот, должно стать легче, но обращалось это всё в ещё больший кошмар. — Не переживай так сильно, прошу, — сквозь удушье говорит он. — Поклянитесь, что не оставите меня одного на этой бренной земле, — содрогающимся голосом говорит он, запнувшись на предпоследнем слове. Лоренс молчит, качает головой. Ответ не внушал надежд. Джордж молчит, молчит несколько секунд и срывается. Ох, как же виновато он чувствовал себя, заставляя своего смертельно больного брата переживать ещё и за него! Раздаётся тихий плач. — Я… Я обещал сдерживать себя, мой дорогой брат. Простите, что не выполняю должных обещаний. Клянусь, этого больше не повторится…— Джордж держит ровную осанку, не смея сменить положение. Выдавало его лишь слегка покрасневшее лицо и катящиеся по твердым скулам слёзы. — Ничего страшного в этом нет, дитя моё, — старается спокойно к нему обратится старший. Он поворачивается к Джорджу, и заглядывает сквозь прикрытые веки. — Ты всегда стойко держишься на плаву, Джордж, — на секунду перерывается его речь через порывы удушья. — Ты всегда будешь любим мной, какие бы ты обещания не был в способности сдержать. — на его синем лице выступает слабая, поддерживающая улыбка. Лоренс почтительно кивает ему, разрешая брату приобнять себя за плечи.