Прятки

      Каждый раз он нервничал. Каждый раз она выводила его из себя. Каждый раз он хотел отвернуться, забыться, не видеть ее, потому что все, что связано с ней — боль, напоминающую боль от ухода матери из семьи.       Драган был прав — Лада слышала странные голоса, странные зовы, которые слышала его мать, именно поэтому он всегда говорил, что она — похожа на нее, и именно поэтому Драган не желал связываться с Ладой и как-либо сближаться, ведь такие как его мать и Лада не видят и не слышат никого, кроме призраков, душ и голосов, зовущих их в зловещий туман.       Но почему наравне с этими чувствами, возникали другие? Почему они в какой-то степени даже перекрывали всю ту ненависть, с которой Драган хотел относиться к Ладе? От ненависти до любви — один шаг? Однако Драган не хотел делать этот шаг, точнее — каждый раз чуть ли не совершал его, вовремя останавливался, и это спасало от эмоций и чувств, которые хранятся где-то там, глубоко внутри.       Было в Ладе что-то ребяческое, детское и наивное. От этого у Драгана внутри появлялось чувство, которому довольно сложно противостоять, — защитить ее. Но у Лады есть родители, и именно они должны заниматься этим, именно они не должны пускать свою дочь на встречи с жрецами, потому что — Драган знал — это погубит ее; возможно, не всю Ладу, а часть: вот эту детскую невинность и мечтательность, с которой она смотрела на мир. Казалось, что в деревне и вовсе никого больше нет с таким милым личиком и детским лепетом.       Почему Лада пошла на это? Почему хотела узнать тайны в мире жрецов? Верея забрала с собой весь покой, и не только у Лады, Драгана, Таты, Милона и родных, а у всей деревни. Однако… разве может вот эта девчонка исправить то, что наделал другой? Драган не верил в это и своими окольными путями пытался остановить Ладу, пока та не наделала глупостей.       Каждый раз их разговор, заходивший о Верее, обрывался, так и не достигнув логического завершения, потому что тот превращался в стычку, и называлась она: «Кто сделает больнее». Когда Лада ранила чувства Драгана, он в ответ ранил ее, защищаясь, хотя изначально не желал причинять боли, не желал слишком сильно давить, но Лада по-другому не понимала — всегда спорила до последнего.       Признаться, до смерти Вереи, Драган не так много думал о Ладе; вероятно потому, что его отвлекала именно Верея, хоть Драган и не питал к ней настоящих чувств, в то время как она — да. Это замечала вся деревня, в том числе и Лада, поэтому всегда держалась в стороне, за спиной сестры, либо сидела дома, либо уходила домой, когда понимала, что являлась третьей лишней.       А теперь… Верея ушла, оставив за собой кровавый яркий след и в душе, и на сердце всех жителей деревни. Однако, как бы грубо и жестоко это не звучало, со смертью она будто освободила от оков Драгана, будто отдала ключи от клетки, и теперь можно было вздохнуть полной грудью, насыщая клетки тела кислородом и запахом недавно скошенной травы.       Конечно, Драган стыдился этих мыслей. Они загоняли его в угол. Он все равно не мог спокойно разговаривать с Ладой, поэтому единственный верный вариант — разговоры только по делу, хотя у Драгана и вовсе не было никаких дел с Ладой — только с ее отцом.       — Пора домой, — кто-то окликнул Драгана, а потом еще раз, потому что он погрузился в свои мысли, глядя на то, как маленькие светящиеся угольки пропадали высоко в небе от уже догорающего огня.       На удивление, небо озарялось красивой синевой, от которой на улице было не так темно, поэтому даже между деревьев вблизи еще можно разглядеть разбредающихся по своим домам жителей деревни.       — Ты идешь? — снова позвали Драгана, и он наконец поднялся с уже прохладной и немного мокрой от росы травы.       Драган хотел побыть один, поэтому шел медленно и практически самый последний, не обращая внимания на то, что остальные то и дело оглядывались на него, не понимая причину задумчивого и отстраненного поведения, хотя Драган никогда не отличался должным дружелюбием — мог и оскорбить, и надерзить, но также мог извиниться, с этим проблем у него не было, хотя… смотря с кем.       Драган остановился и поднял голову к небу. Из-за того, что в деревне мало источников света, тем более в такое время, звезды на небе светили гораздо ярче, практически освещая путь домой. Прохладный ветерок заставлял ершиться и не стоять на месте, и Драган бы пошел дальше, если бы не…       Он повернул голову и увидел среди деревьев кого-то, промелькнувшего так быстро, что можно было и не заметить, однако девичий смех раздался быстрее, чем Драган подумал, что лучше догнать друзей и уйти домой — подальше от беды.       «Кажется или в самом деле кто-то смеялся?», — подумал он и всмотрелся в темноту.       Голоса впереди утихали, теперь они превратились лишь в шепот, отчего хруст веток под ногами того, кто бродил по лесу, раздавался громче и отчетливее.       Снова смех и промелькнувшая тень, но теперь Драган заметил копну светлых кудрявых волос и нахмурился.       «Лада?», — спросил он себя и шагнул навстречу темноте, так же хрустя под ногами сухими ветками.       Драган подошел к деревьям, опасаясь заходить дальше, не знаешь ведь, что там, в чаще может скрываться — и кто. Когда прошла минута, затем следующая, и никого и ничто не было слышно, он подумал, что ему все-таки показалось — выпил лишнего, наверное, теперь виделось и слышалось всякое, а может, это воображение таким образом играло с ним?       Какая ирония: сам размышлял о том, что его мать и Лада похожи в том, что слышат голоса и видят странное, а теперь сам сошел с ума.       Драган хмыкнул от этой мысли и прикрыл глаза, затем потер их пальцами, чтобы прийти в себя, а потом… чья-то легкая рука коснулась сильного плеча, и Драган вздрогнул, резко раскрыв глаза, однако рядом никого не оказалось.       — Кто здесь? — нахмурившись, грубо спросил он, и в ответ услышал заливистый девичий смех — не злой, не навивающий страх, а почти детский, невинный.

Ищи меня, я далеко Где-то в лесах услышишь вой

      — Найди меня, — отозвался тонкий голосок, и вдалеке показалась тень: кажется, девушка была одета в красный сарафан с красивыми вышивками на груди, волосы распущены, а на голове венок из трав и цветов. — Найди меня, Драган, — голос стал более глубоким, отдаваясь где-то внутри, отчего внутренности едва сжались.       — Лада? Это ты? — он сделал шаг в лесную чащу и стал видеть гораздо лучше, будто сам лес и туман расступались перед ним, будто сама Луна освещала путь, чтобы два сердца наконец встретились и поговорили друг с другом.       В ответ снова смех. Он звучал то ближе, то дальше, и Драган не мог понять, в какую сторону ему двигаться, поэтому стоял на месте и крутил головой, однако это изрядно поднадоедало, и челюсти сжимались сильнее — почти до скрежета.       — Лада, я не играю в эти игры! — зло произнес Драган, и если бы жители деревни не ушли со знакомой всем известной лужайки, то наверняка услышали бы, как их друг разговаривал с темнотой.       — Я здесь, Драган, здесь, — послышался голос вдалеке, затем женская рука поманила за собой, выглядывая из-за дерева.       Все это казалось какой-то чушью, полным бредом. Может, Драган и правда выпил лишнего и теперь пьяный разум играл с ним? Может, на подсознательном уровне он и правда хотел увидеться с Ладой, поговорить наедине — спокойно, без препирательств, а еще хотел — найти ее. Именно Ладу, а не девушку, что не в силах отпустить сестру, не девушку, которая желала стать жрицей.

Ищи меня, все дальше в лес Заманивает хитрый бес

      — Найди меня! — шепот пронесся прямо возле уха, и Драган резко обернулся, снова остановившись. — Ну же! Ищи лучше! — смех, казалось, раздался на весь лес, и если бы Драган был из пугливых, точно вздрогнул бы, но он лишь зашагал дальше, чувствуя на себе чей-то внимательный взгляд, ощущая на руках, плечах и спине еле уловимые прикосновения. Или это туман обволакивал с каждый шагом сильнее?

Ищи, ищи, ищи меня Еще чуть-чуть, и я твоя

      — Еще немного, Драган, — игривый голос звал вперед, только вперед. — Еще чуть-чуть…       Ветки лесной чащи расступились, пропуская того дальше, ближе к цели, ближе к ней, а потом… в свете луча от яркой луны появилась Лада. Как ранее и заметил Драган ее светлые волосы лежали на плечах, но теперь красиво отливали золотым. Между прядями продеты травинки и цветы, а венок на голове немного покосился на одну сторону. На лице Лады разыгралась улыбка, почти до ушей. Она всегда так улыбалась, за исключением встреч с Драганом — тогда губы Лады ползли вниз, а брови хмурились, сдвигаясь к переносице, однако сейчас Лада готова была, кажется, кинуться ему в объятия, не думая об их неприязни и ненависти друг к другу. Что с ней?       — Что ты здесь делаешь? — тихо поинтересовался Драган, оглядывая лес вокруг них.       — Играю, — весело отозвалась Лада и спрятала руки за спину, прикусив при этом нижнюю губу, после сделала два шага назад.       — Играешь? — с подозрением переспросил Драган и сделал шаг вперед.       — Угу, — задорно кивнула Лада и развернулась к нему спиной.       — Во что? Или… с кем? — Драган хотел обойти ее сбоку, но Лада буквально отпрыгнула от него, снова оказываясь на безопасном расстоянии, что тот не смог даже дотронуться до хрупкой фигуры.       — В прятки, разве не очевидно? — хмыкнула та и подбежала к дереву; прикоснулась к нему рукой, аккуратно проведя ладонью по коре, дабы не оцарапать кожу, и обошла ствол, выглянув с другой стороны. — С тобой играю, Драган, — ответила Лада на второй вопрос и перебежала к другому дереву, оставляя за собой шлейф запаха разных цветов.       — Пора домой, Лада, родители будут волноваться, — строго сказал Драган, будто смотритель, что должен следить за ней и вовремя приводить домой.       — Ты еще не поймал меня! — звонко засмеялась та и пробежала мимо Драгана.       Он попытался ухватить Ладу за руку, но не смог, потому что она в последний момент увернулась, чуть не упав на землю, споткнувшись о сухую ветку.       Больше Драган не намерен был стоять на месте — эти игры и так не имели никакой пользы, а теперь и вовсе осточертели. Зачем Лада все это устроила? Чего хотела добиться? Или… кого? Снова привлекает внимание? Хотя Лада никогда не отличалась тем, что желала быть в центре внимания — в большинстве своем стеснялась и скрывалась за тенью сестры.       Лада уже давно наблюдала за Драганом. С самого начала их вечера с жителями деревни, в основном с молодыми. Но он… не замечал ее, даже не видел, а если их взгляды сталкивались, карие глаза будто смотрели сквозь, будто Лады и вовсе не было в том направлении, куда устремлялся взор Драгана, и ее это злило.       Раньше она готова была смириться с этим, потому знала — Верея влюблена в кузнеца. Сестра то и дело болтала о нем, мечтала о любви, но так, незаметно, вскользь — лишь намекала, не называла имен, однако Лада точно знала, о ком говорила Верея, поэтому и не смела даже взглянуть в сторону Драгана.       Все считали Ладу тенью. Все думали, что она никчемная и не способная. Верея всегда защищала сестру, хотя та не сильно жаловалась на то, что ее презирали в деревне и считали лишь пастушкой, лишь той, кто любил животных.       Тень. Тень. Тень!       Так было раньше. До смерти Вереи. Однако теперь Лада могла почувствовать себя… свободнее?       Нет.       Так нельзя думать. Нельзя освобождаться от сестры. Нельзя думать о том, что после ее смерти жизнь заиграет новыми, незнакомыми красками, с которыми Лада никогда не была близка, потому что запрещала себе — запрещала идти впереди Вереи.       «Прости, сестрица», — каждый раз думала про себя Лада, когда пыталась жить дальше, когда смотрела в сторону ее любви — Драгана.       И в этот вечер она решила отпустить все беспокойные мысли и сделать то, что хотела — только Лада, и более никто не смел указывать.       Улыбка так и не сходила с ее детского наивного лица, пока Лада бегала туда-сюда, уворачиваясь от рук Драгана. Скоро он разозлится и точно поймает ее. Скоро ему надоест и он найдет ее.       Скоро. Скоро. Скоро…       — Быстрее! — кричала Лада, вновь подбегая к очередному дереву на пути.       Не успев спрятаться и обогнуть высокое дерево, мужская рука схватила тонкое предплечье и развернула к себе. Драган одним резким движением прижал Ладу спиной к дереву, а потом и второй рукой схватил другое предплечье — теперь точно никуда не сбежит.       — Поймал! — захихикала Лада и смущенно поджала губы, смотря себе под ноги, потому что если поднять глаза и встретиться с карими радужками — можно не найти оттуда выхода.       — Что еще за прятки, Лада? Зачем ты это устроила? Бегаешь по лесу в такую темноту… — Драган что, волновался за нее?       Лада не отвечала, продолжая смотреть куда угодно, но только не на него, не на то, как его руки держали возле дерева. Лада ощущала горячее дыхание Драгана на своих щеках, кажется, он немного вымотался, пока искал и ловил ее.       — Лада?.. — тот все еще пытался достучаться, а потом дотянулся одной рукой до подбородка Лады и приподнял его указательным пальцем. — Ты слышишь меня? — Драгана раздражала бессмысленная улыбка, красующаяся на девичьем лице.       — Вытащи меня отсюда, — вдруг сказала Лада, и тот нахмурился, встречаясь с ее голубыми глазами; наконец-то она посмотрела на него. — Не дай увязнуть в горе, не дай пойти за ними, — продолжила Лада и едва ощутимо дотронулась ладонью до груди Драгана, положив руку возле сердца. — Найди меня.       Драган не понимал, о чем говорила Лада, почему просила остановить ее, почему просила найти, поймать. С кем и с чем она связалась? Лада говорила о жрецах? Или о ком-то еще?       — Ты ведь поможешь мне? — она смогла отстраниться от дерева, несмотря на то, что одна рука Драгана все еще прижимала хрупкое предплечье к стволу. — Ты говорил, что поможешь, если я обращусь к тебе, — Лада остановилась слишком близко к нему, пришлось задрать голову, чтобы посмотреть Драгану в лицо.       Голубые глаза сверлили его, а слова на языке застряли. Слова о помощи — не пустые. Драган и правда готов помочь Ладе, но отчего именно сейчас рассудок затуманило: то ли выпивка, опять же, то ли эти дурацкие прятки виноваты.       Лада стала накручивать локоны своих волос на палец, ожидая ответа, а Драган наклонялся все ниже и ниже. В последний момент они оба затаили дыхание, смотря друг другу в глаза, и теперь в их взглядах не таилась ненависть — было что-то другое, похожее на нежность и понимание; возможно, свобода?..       — Если я сказал, что могу помочь, значит — помогу, — прошептал Драган, и Лада снова задорно улыбнулась, но не успела и слова сказать в ответ, и почувствовать благодарность, как слегка жестковатые и сухие губы опустились на ее — мягкие.       Драган вдохнул поглубже и услышал знакомый цветочный аромат, который уже давно ходил за ним, будто говоря: «прими меня».       Снова смех: заливистый, громкий, веселый. Как Лада могла смеяться?       А потом… Драган встрепенулся на кровати, едва не упав с нее, распахнул глаза, сначала не понимая, где находится, затем сел на постели и вспомнил, что остался ночевать в доме Лады.       Спустя минуту он услышал шорох возле двери, которая была не до конца закрыта, поэтому поднял голову и увидел, как мелькнула — уже знакомая — тень со светлыми волосами, оставляя цветочный шлейф за собой. Драгану даже показалось, что в соседней комнате раздался девичий смех: такой легкий и нежный, совсем как… во сне?