Капитал

      Это случилось в воскресенье днем. Проснувшись, Ксин протопал по привычке в ванную, плеснул в лицо водичкой, чё-то потёр во рту щеткой и медленно переместился на кухню. Там уже обитали мелкие, одновременно жуя и залипая в экраны телефонов. Бросив взгляд на старшего, Рэйн вдруг замер и случайно выплюнул:       - Еба….- и вовремя осёкся, обводя взглядом присутствующих. Такт, главный мутитель воды в их озерце, сегодня тратил беззаботную молодость где-то снаружи стен квартиры, - у нас что, где-то в доме орудует банда ос?       Амир поднял голову, чертыхнулся и вернулся к телефону.       Да что с ними такое? Ксин сконфуженно поднялся и пошёл обратно в ванную. Лицо отражения и шея были покрыты боевыми красными пятнами. Парень задрал футболку, лицезрев на груди аналогичную репродукцию. Перепуганная тушка выскочила обратно в коридор.       - Ну, если это вы – вам пизда.       Ребята вновь оторвались от телефонов. Голос подал Амир.       - Не, это точно не я. Я вообще в другой комнате сплю. А чё, как, прям даже в трусах?       Все с любопытством посмотрели на Ксина. Тот улетел обратно в ванную. Амир посмотрел на Рэйна.       - Чё, правда ты?       Тот скривился с презрительным «пф». Что переводилось примерно как «Яттяумоляю». Из ванной слышались смазанные звуки паники и шевеления.       Первым делом позвонили самому главному эксперту в жизни каждого мужчины, а в данном случае конкретно Ксина – его маме. Развалившись на диване, огромный амбал басом бурчал в трубку.       - Зудит… да, чешется… да, тридцать восемь и один…. нет, хотя погоди…. Да, тоже болит… и голова болит… и слабость тоже… Мам, мне плохо. Я умру, мам?       Пока ехала скорая помощь, вся троица дружно принялась составлять список того, что они накануне ели.       - Может, чипсы?       - Нет, я всегда раньше такие же брал.       -  Тогда пельмени. Сколько они в морозилке лежали? Или мазик?       - Камазик, блин!       - Признавайся, чё ещё вчера жрал.       Ксин почесал нос. Он уже не разговаривало с матерью и снова стал брутальным рэпером.       - Да хрен его знает, я мало чего ел. Может, это на порошок вообще аллергия.       Амир цокнул, раскрутив на пальцах найденный где-то спиннер.       -А нахрена ты порошок жрал? Ксин кинул в макнэ подушкой.       -Так, ребята,- Рэйн почесал футболку там, где находится желудок, - от ваших разговоров только есть больше хочется.       Амир махнул рукой в его сторону.       - О, ещё один на порошок позарился! Это ещё и заразно!       Ксин кинул в него вторую подушку.       Минут через двадцать на скорой приехал молодой заколебанный жизнью мужчина в синем костюме. Он тормознул на пороге, шаркнул ногами о коврик и прошёл в квартиру. Посмотрел на пятна, посветил зачем-то в глаза Ксина, померил ему температуру, давление и принялся что-то строчить на бумажке.       -Что-ж я вас поздравляю, - пробурчал он себе под нос.       - Я здоров?       Мужчина отрицательно промычал и зачем-то полез в телефон. Знак явно нехороший. Парни переглянулись.       -Я умру?        Врач отлип от своего сочинения и щёлкнул ручкой.       - Скажите мне, молодые люди, - ручка обвела всех собравшихся, - болели ли вы ветрянкой?       Словно по команде, все трое тут же потянулись к телефонам.       Эту ночь Чина спал в зале. Из всех присутствующих не болел только он, но меняться с ним койками никто желания не изъявил. Остальные, успокоенные своими родителями по телефону, остались на своих местах.       Утром следующего дня, то бишь, понедельника, Такт появился из комнаты, где его тут же встретил удивлённый свист. Он настороженно замер.       - Ч.. чего?       Через секунду Гриша уже ощупывал себя перед зеркалом, тщательно рассматривая каждый сантиметр. Вся его моська была усыпана красными пятнами. Развалившиеся на диване Ксин с Рэйном переглянулись.       - Может, это просто прыщи? – в надежде проблеял Такт, присасываясь чуть ли не вплотную к зеркалу.       Ксин, красящий зелёнкой себе руки, фыркнул.       - Ну конечно, прыщи. Я вон, от нечего делать, свои прыщи раскрасить решил. Хочешь – и тебе раскрашу?       Он махнул ватной палочкой в сторону младшего, но тот дёрнулся, как огня.       - Бл… Вообще, это не доказано. Я уже болел ветрянкой, понятно. И вообще, у меня сегодня фотосессия. Мне нельзя болеть, понятно?       Такт ринулся в ванную, вскоре оттуда донеслись звуки текущей воды.       - Он его точно не смоет?       Рэйн цокнул и закатал рукав кофты. На внутреннем сгибе локтя виднелось красное сердечко.       - Обижаешь. Маркер перманентный. Даже хозяйственным не отдерёт.       Они дали друг другу пять.

***

      Как приговор, торжественно и громогласно:       - Поздравляю: у нас карантин. Жан рассматривал листок, оставленный фельдшером. На фоне зазвучал хор возмущённого бубнежа.       - Не «му», а мы работаем с детьми.       Рэйн подскочил на месте       - Так я-ж здоров! Так нечестно!       - Такт вон, тоже думал, что он здоров.       Гриша, в сторону которого махнули рукой, страдал на стуле, поставив его задом-наперёд. Всего за полчаса у него стремительно подскочила температура, появились слабость, апатия, грусть, тлен и ломота в суставах. Даже Ксин по сравнению с ним держался абсолютным огурчиком. Ребята уже начали потихоньку посматривать, как бы у Гриши помимо нарисованных не появились другие пятна. Чина бросил взгляд на телефон, мимоходом подумав, не написать ли Амиру, чтобы за этот день он успел изо всех сил выгуляться.       - И надолго это? – проскулил Такт, развалившись на спинке - мне болеть нельзяяя.       Жан вздохнул. Кому, как не ему знать, сколько планов у них было на эту неделю.       - Ты себя в зеркало видел?       Такт цокнул и что-то пробурчал под нос. Рэйн подозрительно покосился на его фигуру. Удивительно: с самого утра Гриша умудрился не проронить ни одного мата. Чина что, ночью, зря корячился?       - Почему все страдать вообще должны? Это Кас принёс эту заразу!       Ксин встрепенулся.       - Я принёс? А ничего, что ты сам пятнистый сейчас сидишь?       - Я просто жертва! А ты маньяк!       - Угу, хожу по детским садам и бациллы собираю. Не хочешь немного герпеса?       - Хуерпеса!       Рэйн радостно залез в телефон. Ещё накануне он сфотографировал висящий в зале прайс-лист, чтобы быть во всеоружии. Итак, «хуй» и производные продавались по сто пятьдесят рублей за штуку.       Оно и понятно, эту индивидуальную фотосессию на модный журнал Такт ждал уже целый месяц. Пускай раскошелится.  Жан предупреждающе одёрнул Гришу по имени.       Входная дверь хлопнула, и появился Амир.       - Всем привет. Что-то произошло?       Не успел. И Рэйн торжественно произнес:       -С Такта сто пятьдесят рублей!

***

      Карантин. День первый.       На всю квартиру раздался искренний клич       -Фу, блядь!       И через секунду:       -Чего, блядь?       Все мемберы высыпались в зал, где стоял их компьютер для монтажа. В кресле сидел Ксин и удивленно смотрел в экран. Казалось, он пытается сморгнуть то, что видел.       На весь рабочий стол развернулась красочная фотография. Если закрыть один глаз, было видно, как Такт откровенно сослался с Амиром. Если другой -Амир сосался с Тактом. Но лучше закрыть два, потому что       Фу, блядь.       И открыть, конечно, что бы снова сказать       Фу, блядь. Но красиво, чёрт возьми.       -Вот это я понимаю: каминг-аут.       Жан отвесил ему подзатыльник. За свист       - Я к-клянусь, этого не было! – очнулся от шока Амир. Он на всякий случай даже отодвинулся от пятнистого Такта. Тот сначала тормознул, но быстро ожил:       -Вы чё – думаете, это я, что ли? Да я, - тут он замер, после чего резко цапнул за талию макнэ, -мы с ним пидоры, вы не знали? И с Ксина двести рублей, кстати.       Ксин плюнул. Потом, конечно, вытер, под взглядами Рэйна и Жана. Те снова вернулись к изучению реалистичной фотографии. Картинка выглядела настолько четкой и откровенной – найми ребята профессионального фотографа, не сделали бы лучше. Чина ткнул Амира локтем в талию, ниже руки Такта. Тот, щеками дошедший до цвета своих волос, в ответ медленно помотал головой.       -Это фотошоп, я клянусь, - пробурчал он.       Часа через три, выйдя из душа,  Жан увидел удивительную картину. Такт балансировал на спинке дивана со шваброй в руке.       -Что происходит?       -Ничего особенного, - бросил сидящий за компьютером Рэйн,- обычная охота на зарядку.       Жан снова перевёл взгляд на Гришу. Тот усердно пытался подцепить концом ручки висящий на люстре провод.       -А твоя не подходит?       -Моя что?       Понятно.       Такт славился тем, что никогда не давал свои зарядки, якобы от посторонних гаджетов они ломаются. Не то, чтобы Жан поощрял злопамятность в их коллективе, просто       Пусть мальчик поиграет в рыбалку.       Зайдя в комнату, Жан услышал громкий грохот в сопровождении с душераздирающим «Е-б твою мать!». Далее прозвучал комментарий, сообщающий, что Такт вдруг задолжал вазе двести девяносто рублей.

***

      Говорят, ветрянкой нужно переболеть в детстве. Именно это Ксин осознавал, страдая полдня на кровати. Казалось, на его лбу можно было яичницу жарить. Чесало и зудело всё: прыщи, покрытые зелёнкой, чесалась зелёнка на этих прыщах, чесался язык, чесалось нёбо, чесались волосы. Чесались руки, чтобы всё это почесать.       Больных согнали в одну комнату. Кас занял то единственное положение, в котором ни одна часть его тела не касалась чего-нибудь лишнего. Он мучился внутри, глотая таблетки и подогревая комнату. Гриша лежал на соседней кровати, играл в телефоне и озвучивал страдания соседа. Его температура едва дотягивала до 37,2, но стоны поднимали её чуть ли не до сорока.       -Амир, будь братом, принеси мне чипсов! – звучало из комнаты на весь дом.       -Сам возьми, не инвалид! - доносилось эхо.       -Всем на меня посрать. Вот умру я – будете знать.       Такт немного пострадал ещё на месте, но потом подумал, что в доме слишком много ртов, чтобы тянуть лень за яйца. Он вылез из комнаты и зашлепал на кухню, когда в дверь позвонили.       Деваться некуда: он оказался к двери ближе всех. Гриша подошёл к двери и заглянул в глазок. Через секунду Гриша уже влетел в зал       -Атас, пацаны! Мать на горизонте!       На него посмотрели две пары непонимающих глаз. Звонок повторился.       -Чего застыли? Шевелим поршнями!       Шевелить надо было тем, что умело убираться. Потому что даже усилия чистюли Рэйна не справлялись с мощью свинарника четырёх взрослых холостяков. Такт пошевелил развалившихся на диванах ребят и вернулся к трезвонящей двери. Из коридора послышался звук открывающегося замка и громкое восклицание:       - Динара Асхатовна, добрый день! Какими судьбами?       Услышав знакомое имя, парни в зале почувствовали прилив энергии. Жан и Амир подскочили и принялись собирать банки от энергетиков и пачки от чипсов. В коридоре женщина подвинула Гришу в сторону и поставила мешки на пол. Глянув на разукрашенный хариус Такта, она выдала протяжное «оооооооо».       - Ещё один расцвёл! И много вас тут таких? Спасать вас пришла, а то как куры подохнете!       Гриша поспешил закрыть дверь, чтобы весь подъезд не узнал, что к ним приехал отряд МЧС. Женщина уже скинула обувь и переместилась вместе с сумками на кухню. Стоящий у плиты Жан удивлённо посмотрел на поставленные на стулья сумки. Динара Асхатовна принялась доставать из них на стол банки.       - Что ты там делаешь – картоху жаришь? Я как раз грибочков привезла, огурчиков, помидорчиков.  Поедите хоть немного, а то все тощие, как глисты.       Женщина хлопнула потянувшуюся к сумке руку Такта. На столе появились колбаса, сыр, пирожки, даже пакет творога. Всё это манило глаза и вызывало капризы у желудка. Гриша выпятил губу и с надеждой глянул на сковородку: картошка едва выпрыгнула из-под ножа. Ещё долго, невыносимо долго.         - Но пирожки- же остынут!       Достаточно быстро женщина отыскала в комнате своего пятнистого сына и принялась за активное его лечение. Всего за полчаса она успела измерить ему температуру, проветрить все помещения, убрать разбросанные по квартире грязные носки и футболки и даже перемыть посуду. Также были проведены краткие прожарки на худобу всех мемберов, трепание (обязательное) Амира за щёчки и отбирание у Такта пачки чипсов.       Через сорок минут все, естественно, с вымытыми руками и даже лицами, уже сидели на кухне. Центром стола завладела миска с пирожками, потеснив сковородку с картошкой. В тишине раздавались лишь хруст огурцов и стук вилок о тарелки.       - Сынок, ты чего не ешь?       Женщина попыталась стереть масло со щеки Ксина, но тот вяло отмахнулся.       - Да так, нет аппетита.       Та обеспокоенно сложила руки.       -Бедный ребёнок! Совсем тебе плохо стало!       Стоило сказать, что с начала дня бедный ребёнок слопал одну пачку растворимого рамёна, две пачки чипсов и коробку конфет. На правах кодекса: «Болею-могу-себе-позволить». Женщина положила руку Ксину на лоб и охнула:       -Господи, ты прямо весь горячий! Боже мой! Правда плохо?       Кас сделал грустное лицо и с готовностью подтвердил, что правда. Как будто до этого было кривда. Второй бедный мальчик тоже скрючил жалобную пятнистую моську, но на него никто не обратил внимания. Поэтому он вздохнул и продолжил уплетать пирожок.       Динара Асхатовна тут же окружила Ксина заботой. Пока она вытирала, подкладывала, поправляла и подпихивала, ребята начали активно переглядываться. Кто вызвал мать? Такт и Рэйн глянули на Жана. Тот едва мотнул головой. Амир был занят тем, что уворачивался от обратной стороны забот матери Ксина. Он явно не выглядел счастливым от приезда женщины. Остался Ксин.       Динара Асхатовна принялась убирать со стола, и все взгляды упёрлись в Каса. Тот даже картошку не успел дожевать. Он вопросительно округлил глаза.       «Чего?»        Рэйн кивнул в сторону женщины. Ксин мотнул головой. Все посмотрели на Амира. Тот перестал тыкать в мобильник и тоже округлил глаза.       Кас проглотил картошку и неуверенно кашлянул.       - Мам… это… ты надолго к нам?       Женщина повернулась, вытирая руки о тряпку.       - Да вот… Думала уехать обратно на вечернем поезде, но у вас тут такой кошмар… может, сдать билет, а?       -Нет!!       Внезапный хор быстро замолк. Не то, чтобы мама Ксина – это плохо. Просто хорошего надо обязательно только понемножку.  По несколько часиков, так сказать. За некультурный выкрик честь отдуваться предоставили сыну. Тот почесал нос.       - Ну, это…. Тебе же все равно все деньги не вернут. Чего ты будешь тратиться. Тем более, у нас места тут немного. На диване Рэйн спит. Так что мы тут справимся, мам.       - Да, Динара Асхатовна. Мы вас очень любим, чесслово.       Рэйн больно пнул Такта под столом косточкой ноги. Тот едва не родил ругательство, но вовремя остановился на «Бл…».  Он не остался в долгу и вернул пинок обратно. Они принялись пихаться.       До вечера оставалось ещё дофига времени. К сожалению. Ксин, расположившийся на своей кровати, играл в телефон, время от времени покряхтывая перед матерью. Остальной дом был быстро оккупирован убирающейся женщиной. Ребята, планировавшие снять тик-токи, жались по углам, как потревоженные тараканы.        Ксин проснулся от резкого толчка под рёбра и сладко потянулся. Перед ним нависло лицо младшего.       - Так продолжаться не может. Давай, это, останови её.       Кас окинул Гришу мутным взглядом. Ему снилось что-то бесполезное и мутное. Сейчас бесполезное и мутное трепало его за плечо.       -Чего тебе?       -Просыпайся, говорю! Пока ты тут дрыхнешь, твоя мама нас из квартиры скоро вымоет. Отобрала у меня две банки энергетика! Честное слово, она уже в трусы мои в шкафу полезла! Успокой её, прошу тебя!       -Дырявые, что ли?       - Что дырявые?       -Ну, трусы у тебя дырявые, раз ты их так стесняешься?       - Самый умный, смотрю? Я тоже не идиот, дырявые к тебе складываю.       - Ну и ладненько.       Он было перевернулся на другой бок, собираясь снова заснуть, но младший не успокаивался.       - Так, к кому пришла мать твоя, твою мать? Может я, сука, посрать спокойно хочу, а при ней стесняюсь?       - Ну включи воду, чтобы бомбёжку скрыть.       Дверь открылась, в комнату впорхнул макнэ и сразбегу слегка рухнул на соседнюю кровать.       - А ты чего здесь?       - Меня твоя мама из комнаты выгнала. Да и прикольно смотреть, как Гриша бесится. Сколько уже?       Ксин почесал голову, вспоминая расценки.       -Ну, где-то на сорокет уже имеется. - Чего сорокет?       Ребята обменялись заговорщицкими взглядами.       -Да ну вас, - Гриша кинулся подушкой в Амира.       - И вообще: вам не надоела эта система? я предлагаю с ней бороться, раз она нам всем не нравится! В конце концов, у нас демократия! Народу не нравится, значит, закон можно изменить! Устроим бунт, подпишем петицию!       Ксин уже не собирался спать, он устроился поудобнее, подложив руки под голову.       - Ишь-ты, как быстренько ты переобулся! Как против тебя заработало, так сразу демократию вспомнил! Напомни-ка, чей там у нас на стене прайс-лист висит?       Гриша фыркнул, а Амир вдруг замер и уставился в пустоту.       - Точно.       Пока ребята дрались подушками, макнэ было слез с кровати и двинулся к залу. Но женский голос остановил его на половине пути.       - Касиет, дорогой! Подойди-ка сюда!       Увидела. Желание Амира выйти в зал резко утекло в неизвестном направлении. Он вернулся на кровать и снова уставился в телефон. Теперь это проблемы Каса. Пускай объясняет, какого хрена у её сына на стене висит матерный листочек.       Ксин был не так глуп. Если мать звала его полным именем, хорошим это не заканчивалось. Да и поскакушки младшего быстро привели его к нужной мысли. Женщина вошла в комнату, когда последняя макушка падала на кровать рядом с её сыном.       Она подошла к Такту и принялась трясти его за плечо.       -Гриша, вставай.       Она встряхнула его так, что беспалевно не среагировать мог бы только труп.       -Давай, ты не спишь ещё.       Такт разлепил глаза с максимально недовольным выражением лица.       -Динара Асхатовна?       Женщина двинула Гришу и села на край кровати сына. На односпалке становилось тесно.       -Скажи, а что это за бумажка висит у вас в зале на стене?       Он бросил взгляд на две мирно сопящие предательские моськи.       -А что там за бумажка?       -Да вот с надписями какими-то странными. Пойдём покажу!       Она было потащила его за собой в зал, но того убедительно осенило.       - А, вот эта бумажка, которая на стене висит! А я сразу не понял, что там за бумажка такая! Знаете, я давно хотел с вами поговорить, - он попытался заговорщицки придвинуться к женщине, но они и так находились максимально вплотную.        - Я беспокоюсь за Касиета. Мне кажется, он стал слишком много выражаться.       Он хотел было посмотреть на лицо Каса, но извернуться было максимально неудобно. Затылком Такт чувствовал исходящее от того напряжение. Зато отчётливо были видны торчащие уши Амира, развалившегося напротив.       Женщина напряглась ещё сильнее. Наивность – удел взрослых, совсем не детей. Гриша даже понизил голос.       - Он так распоясался в последнее время. Грубит, отказывается убираться. А один раз я видел у него сигареты, представляете? Только вы его не ругайте, хорошо? А ещё, - последовала необходимая драматургичная пауза, - я в его истории браузера видел порносайты!       Амир едва не пропустил улыбочную судорогу.       Динара Асхатовна шлёпнула тяжёлой рукой по своей ляжке, от звука вздрогнули даже спящие.       -Тьфу! Америку открыл! Чтобы я не знала, что мой сын курит и порносайты смотрит! Ты мне лучше объясни, кто вас таким словам научил! Шалава недоебубная! Это где вы такое откопали?       Такт пропустил смешливое хрюканье. Краем глаза он заметил, как макнэ попытался незаметно спрятать лицо поглубже в подушку.       Действительно, за короткий промежуток времени прайс-лист матерных выражений претерпел ряд художественных дополнений. Каждый уважающий себя творческий человек счёл своим долгом подойти и расценить тот или иной «выпездрон», который могло родить их воображение. Листок пестрел чернилами и разнообразием почерков и потерял свою презентабельность. Список выражений уже достиг нижнего края и растекся по его границам. Творческие «ёбаный салат» и «говносучий барсук» жались по бокам, кривые и опухшие, как пьяницы в подворотне.       Практика показала, что перед приездом горячо любимых и уважаемых родственников необходимо проводить инспектирование помещений. Уже через час вся пятёрка была вызвана со своих мест расчищать последствия. Потому что Динара Асхатовна решила помочь мальчишкам в благом деле. Способ у неё был железобетонный и универсальный: любая гадость вымывается во время генеральной уборки. В работу были вовлечены даже больные и немощные.       -Здесь не было так чисто даже тогда, когда мы сюда въехали, - бурчал Амир, протирая клавиатуру ушной палочкой.       - Даже после тик-тока с пенной вечеринкой, - добавил Ксин, протирая рядом полки.       - Не, тогда мы ещё тебя мыли, - хрюкнул Жан, - а сейчас ты в крапинку. Чтобы переплюнуть, надо будет помыть не только тебя, но ещё и Такта.       Шутки шутками, но, несмотря на свою неряшливость, сам Гриша был неимоверным чистюлей. Едва ли можно было найти один день после его пятнадцатилетия, когда он не пользовался туалетной водой и дезодорантом. Ходили слухи, что юный модник опоздал на час собственный выпускной, потому что ему не понравилась его первоначальная укладка. Сам Такт уже полчаса шатался по квартире с потерянным видом. То ли у него очень удачно удавалась ИБД (она же Имитация Бурной Деятельности), то ли он что-то потерял. Например, смысл жизни.       - Потерял что-то? – участливо поинтересовался Жан у танцора. Макнэ подозрительно взялся за ватную палочку с ещё большим усердием.       Такт почесал голову тряпкой для вытирания пыли.       - Да зарядку опять не могу найти. Положил куда-то….       Он нервно теребил шнурок худи и блуждал взглядом по интерьеру.       - А ты на диване точно посмотрел?       Гриша кивнул. Потом вернулся к указанной мебели и перевернул подушки. Затем пошарил в его недрах и заглянул дивану под юбку. В общем, изнасиловал его по всем параметрам.       -Я уже проверял. Там нет ничего.       -А в шкафу? Или в тумбочке?       Такт грустно подтвердил, что смотрел, и поплёлся проверять снова. За спиной топорщился огромный капюшон.       - Постой!       Такт обернулся на Жана, но тот вовремя запнулся под взглядом Амира. Лидер махнул тряпкой в сторону комнаты:       - Ты это – аккуратнее: я полы там помыл. Не насвинячь.       Гриша скрылся, Ксин с немым вопросом показал жестом себе за спину. Амир скромно кивнул. Жан бросил взгляд на часы.       -Батюшки, Динара Асхатовна! вы же совсем опоздаете!       От неожиданности ребята подскочили и едва удержали внутри парочку штрафных высказываний. Из кухни выбежала раскрасневшаяся от жара плиты женщина. Стайка ребят мгновенно закружилась возле неё, уверяя, что в Москве позже, чем за три часа, даже в туалет выходить бессмысленно. Тряпки все отвержено полетели в стороны, дабы помочь женщине быстро собраться. Уже через полчаса парни натанцевали все собранные сумки и провожали мать Ксина в коридоре. Такт шарил в карманах куртки, Жан шлёпал Каса по рукам, когда те намыливались снова чесаться.       Динара Асхатовна по сотому кругу принялась обнимать мемберов. На Ксине она остановилась, принялась зачем-то поправлять волосы и вытирать помаду. Сыночек грустненько поддакивал, что всё очень плохо, что всё очень чешется и вкусненького всё равно хочется. По инерции он чуть не согласился на предложение женщины остаться ещё на пару дней, но Рэйн вовремя ткнул его под лопатку.       На Грише она замешкалась. Помяла его полминуты, ойкнула и принялась щупать спину. Женщина вытащила из капюшона парня свёрнутый клубок провода.       - Ой, а что это? А чего оно здесь?       Такт тут же схватил своё детище и сжал в потной ладошке.       - Да так… напитываю положительной энергией. Заряжаю зарядку.       Его глаза выразительно зыркнули в сторону макнэ.       - Он у нас просто как кенгуру: самое дорогое вынашивает на себе.       Гриша было замахнулся на него, но не захотел жертвовать свеженайденной зарядкой.       Едва дверь за женщиной закрылась, как на всю прихожую прогремело звучное:       -Сучий сракошлюх.       Ребята переглянулись и взорвались одобрительными аплодисментами.       -Поздравляю: тебе пора накормить вазу двумя сотками,- провозгласил Рэйн       -Брешешь. Слово сука стоит сорок рублей.       -Тогда с тебя ещё сорок,- макне услужливо принёс бумажку из зала. В правом нижнем углу скукожился тот самый сракошлюх. И именно сучий.       Такт протянул было к листку руку, но младший убрал её в сторону.