Когда небо молчит

      Прогноз погоды обещал дождь ближе к вечеру. Тебе было все равно, ты знала, что он не наступит: небо, хоть и тусклое, мутное, было "чистым", ни одного намека на облака; ни на кучевые, которые обычно любят изображать художники или просто неуверенные в себе любители, боящиеся научиться чему-то новому, он обычно рисует такие; ни на перистые, что выглядят совершенно скучно, и идут в разрез непонятными линиями, напоминающую кое-что, кое-что неприятное; ни на слоистые, хоть названием и похожие на какие-нибудь десерты, которыми ты любишь пичкать себя, но в самом деле являющиеся лишь скучным бледным потолком, что есть главное знамение к скорому дождю. Ты говоришь с ним в обычной грубой манере, опять и опять пытаясь подчеркнуть, не для него, а для себя, хоть ты этого и не признаешь, что это не отношения, что это фальшивка, созданная, чтобы угодить твоим ненаглядным подружкам, только и думающих, что о сплетнях, шоппинге и сексе. Ты не имеешь права их осуждать, ведь ты такая же. Такая же противная, омерзительная, как и они все. Личинка селящая в красивый цветок, прячущий свой внутренний паршивый мир. Тебе все равно. Ты пытаешься себя в этом убедить. Ты предлагаешь ему пойти куда-нибудь и он сразу же спрашивает тебя о новой кофейне, ты не показываешь это, но тебе кажется, что и он уловил намек на смущение от твоей все еще ненастоящей перед ним фигуры; тебе на секунду стыдно за то, что, по сути, пользуешься его деньгами, которые нужны ему для обеспечения себя и его больной матери, хоть он и сам обычно предлагает за все оплатить, а дома у тебя особо нет возможности сытно поесть; тебе на секунду стыдно за то, что на «свиданиях» ешь только ты, небось напоминая ему какую-нибудь обжорливую свинью, что только сладким нажираться и умеет; тебе на секунду стыдно за то, что он настолько легко читает и понимает тебя, когда ты сама еле улавливаешь его нездоровые тенденции, единственное, что тебе известно точно – это личинки, что под стать твоим, занимают каждую частичку его существа, просто в отличии от тебя он не пытается их скрыть; тебе на секунду стыдно за то, что ты приходишь к нему и пользуешься им, когда тебе надо; так стыдно за то, что видишь в нем свое спасение; стыдно за то, что никогда не станешь для него кем-то значимым, кем-то необходимым, кем-то... просто кем-то. Ты хочешь на пляж. Ты говоришь. На пляж, когда обещают дождь? Он спрашивает в ответ. Разуй глаза хоть на секунду и заметишь, что туч нет. Ты проговариваешь более едко, раздражённо. Что ж, раз вы так настаиваете... Только если вдруг мы с вами намокнем до ниточки, то виноваты будете вы. Ты не отвечаешь, бросая на него незаинтересованный взгляд. Твои шаги вперемешку с его создают незатейливый ритм. Ты бы придумала какие-нибудь аналогии на музыкальные композиции если бы разбиралась в этой теме, ты думаешь, что он, наверное, мог бы что-нибудь придумать, хоть ты и сомневаешься в том, что он интересуется музыкой как таковой. Пляж безлюдный, он такой же не примечательный, как небосвод, он такой же отстраненный, как кое-кто близкий тебе, может даже такой же как ты в каком-то смысле, он такой тихий, скучный; песок "гнется", рассыпается, убегает крупинками в разные стороны от подошвы твоей, главное красивой, дешевой б/у обуви, один особо чувствительный к этой теме тип сделал не самый приятный комментарий на этот счет, но ты знаешь, что ему все равно на то, что ты носишь, ему все равно, как ты выглядишь и где закупаешься. Ты хочешь танцевать. Ты говоришь. А я нет. Он дразнит в ответ. Дует прохладный ветер, это из-за моря. Оно темное, очень темное; в детстве ты его боялась, тогда ты была ходячим шариком на ножках и одноклассники однажды потехи ради тебя толкнули, правда ты не помнишь каким образом к этому пришло, что вы все вообще делали у моря и получили ли те сволочи наказание, хотя что-то тебе подсказывает, что нет; нет, они не получили ничего, они просто посмеялись и ушли, они стали лишь далеким воспоминанием, доказывающим, что нужно уметь подстраиваться, что нужно быть красивой и что нужно желать общественного одобрения. Чье-то присутствие рядом успокаивало, как волны, идущие взад и вперед, завораживающие и притягательные; оно напомнило, что не стоит в лишний раз тормошить своих паразитов, все время впивающиеся в мозг и сердце, поедая тебя и мешая тебе сосредоточиться в столь романтичный для тебя момент, и ничего, что твой спутник не ощущает что-либо в твою сторону, и ничего, что он вряд ли хотел бы иметь с тобой что-то общее, с твоей такой грязной сущностью. Ты сделала шаг, больше не обращая внимания на песок и волны, на свою душу и спутника; ты просто сделала шаг, игнорируя всю тусклость твоего и его бытия, ведь в конце концов нет смысла надумывать когда здесь только ты и он, далекий гогот чаек и бриз, колышащий край твоей длинной юбки. Ты танцуешь и это не похоже на какие-то ритмичные действия, на какую-то «хореографию», что ты обычно исполняешь на вечеринках, это что-то живое, что-то такое казалось бы старое, но приобретающее новую динамичную форму. Это ты, Анри. В плясках ты не замечаешь, как небо начало покрываться пеленой.