Остров.

— Ты правда не обязан ехать? Точно хочешь? — Саймон спрашивает это за неделю до предполагаемой поездки на остров, — Я ведь понимаю, что ты всё ещё находишься не в самом лучшем состоянии. — Я в порядке, — Дилан не отрывается от ноутбука и даже не смотрит на мужчину, — Не сахарный, не растаю. Ничего со мной не случится, — Солус уходит. А нёрд начинает думать, что он какой-то эгоист по отношению к старшему. Его приютили, дали денег, сделали документы, устроили на работу, а он ведёт себя как подросток в пубертате. Прямо как на острове. Он вообще заметил за собой странное раздражающее поведение. Хоть в настройках себя подкручивай, ничего не меняется. После того, как Саймон Солус стал главой Джейкомпани, а Дилан его правой рукой, выдвинулся вопрос: "а что, собственно, делать с полуразрушенным островом? " Единогласно они решили, что надо съездить и оценить масштабы разрушений, даже несмотря на то, что оба автоматона прекрасно знали, несколько он поврежден. Ричард, кстати, напросился с ними, под предлогом "я такой контент там сниму!". Дилан, естественно, подрядничал, сказал, что это может быть опасно, но в конечном итоге согласился, потому что на самом-то деле один он ехать туда не хотел. Не уверен, что вынесет. За три дня до поездки Нёрд заметно меняется в настроении, становится мрачнее и ещё менее разговорчивый. Он заявляется к Ричарду в блогер-хаус, который за последний месяц стал невероятно тихим. Они сидят долго, молчат, пытаются обдумать, насколько правильно будет решение возвращаться туда, откуда они так сильно пытались сбежать. Возвращаться туда, где любое разрушенное здание будет напоминать о нём. Блогер хлопает Дилана по плечу, уверяя в том, что все будет отлично. Улыбается, без уверенности, правда. На этом они и расходятся. До корабля доезжают ранним утром на кабриолете Солуса. Ричарда и Дилана пробирает дрожь, когда они видят транспорт. Ужасающие воспоминания о побеге нагоняют обоих. Чувство жара от горящих домов и автоматонов фантомно обжигает кожу. Саймон не дурак. Видит, как двое подростков застыли при виде огромного корабля. Хочется пошутить про то, что они с необитаемого острова сбежали, что удивляются таким простым вещам. Вот только это не смешно будет. Потому что правда. Он хотел было открыть рот и предложить им развернуться и не ехать. Но Дилан, предвидя, перебивает его. — Нет, Саймон, мы едем, — Он хватает Ричарда за предплечье и тащит на корабль. Старший недовольно вздыхает. Ну что за ребенок. Поездка выдаётся скучной. Интернет не ловит, сон не идёт, заняться нечем. Труман первые пару часов намеревался смонтировать ролик, но он сдался, не доделав и половины. Потом к ним зашёл Саймон, предлагая поиграть в карты. Естественно, Дилан психанул после третьей проигранной игры и недовольно хлопнул дверью каюты. Прибывают на следующий день к вечеру. Ричард взволновано теребит края кофты, в то время, как Нёрд окончательно загнулся. Молчаливый Дилан вернулся на остров. Один из работников, которые разгребали тела автоматонов, встречают их и подвозят до дома Солуса и Джона. Того самого, где ещё висят чертежи. Мертвый город пробивал до дрожи. Вокруг стояла невыносимая тишина. Ни у кого не клеилась картинка того старого, островного, шумного Хэнфорта с этим. Это давящая молчаливая атмосфера давила на всех троих. И даже Труман, который снимал влог и все время говорил, не разбавлял атмосферу. Никак. В эту ночь они засыпают в тревоге.

***

— Когда в университете нет ни одного человека, он действительно выглядит огромным. Я знаю его наизусть, но сейчас мне кажется, что я могу тут потеряться, — Учебное заведение действительно тихое. Ричард снимает почти все, что видит. Очевидно, что и половины он не вставит в видео. Он говорит это так же тихо, чтобы не нарушить мертвую тишину этого места. Они гуляют по университету на следующий день. Солус сказал, что должен покопаться в старых вещах, чтобы забрать все, что он не успел. Парням посоветовал сделать точно также, но те лишь отмахнулись. Труман был погружен в съёмку видео. Моментами Дилан помогал ему и делал подсъем. В груди неприятно скрипело, словно его удивительно, но совсем новое автоматонское тело ломалось. Словно он распадётся на запчасти. Ему должно быть все равно. Так почему именно сейчас откровенно не похуй? Следующим пунктом назначения в их небольшом путешествии была квартира Труманов. Они убегали в спешке, как в принципе и все на острове. Ричард грустно поглядывает на старую лежанку, которая находиться в углу его комнаты и поджимает губы. Он снимал плакаты, повешенные на стенах, упаковал фигурки, стоящие на полках. Он пытается поместить остатки прошлой жизни в одну сумку. Эта жизнь так давила и все время не давала покоя. Как же отвратительно. Нёрд аккуратно, словно боясь что-то сломать, передвигался по квартире. Рассматривал фотографии, стоящие на полках, посидел во всех возможных креслах в гостиной и в конечном итоге пришел в комнату к блогеру. — А у тебя уютно, — Дилан хмыкает, но смешно перестаёт быть, когда он замечает состояние Ричарда, — Бро... Хочешь, помогу с вещами? — В ответ получает отрицательное мычание. Нёрд дотрагивается до плеча в знак поддержки, — Я хочу доехать до общаги. Не уверен, что вернусь до темноты. Я напишу, — На это лишь получает согласие и быстро выходит из квартиры. Ему не повезло, потому что добраться до общежития надо самым отвратительным способом. Ногами. Просить помощи у того милого дядечки, который довёз их с корабля, он не хотел. Слишком уж с презрением относился к бывшим работникам. Саймон занят своими побрякушками и делами в компании, поэтому остаётся только старый способ — ноги. Казалось, что он и не забывал дорогу. Как будто не было этого, полугодового перерыва. Подходя к территории автоматона пробирает дрожь. Крупная. Пугающая. Дрожь. Проходя мимо остановки, он борется с желанием сесть возле неё, как раньше, подождать автобус. Мотая головой и отгоняя от себя мысли, Дилан идёт в сторону мужского общежития. Снаружи оно оставалось целым, да и вся картина выглядела так, словно студенты просто ушли на пары. Будто они скоро вернутся, будто это место снова скоро наполнится раздражающими громкими возгласами. В будке консьержки выбиты стекла, вероятно после ее перегрева. Общага из всего города, на взгляд Дилана, была самой целой. Ну конечно, почти все студенты ушли на пары и остались только единичные прогульщики. Поднимаясь по лестнице к седьмому блоку, ноги наливались свинцом. Передвигать их было все сложнее. С каждой чертовой ступенькой. Возле двери он замирает, рука тянется к ручке, но останавливается на пол пути. Слишком тяжело, слишком давно его тут не было. Почему не похуй? Руки дрожат. Все тело дрожит. Делая глубокий вдох и прикрывая глаза, Нёрд нажимает ручку, и даже очень удивительно, что та поддаётся с лёгкостью. Открывает глаза. Сердце уходит в пятки или вовсе перестает биться. Дилан осматривает такую знакомую, такую родную гостиную. Замирает на секунду в нерешимости, но тут же делает шаг, проходя внутрь. Смотрит на все оставленные вещи. Они все уходили, не подозревая, что это их последний день. Дилану тошно. Противно. Хочется выблевать всё, что внутри. Он аккуратно присаживается на тот самый диван. Он больше не живёт тут и не имеет право расхаживать, как у себя дома. Красная обивка покрыта пылью и шерстью от кошек. Сердце пробивает значительный удар. Абилка. Вскакивает и проходится по всем комнатам. Ничего. Ни намека на кошку. В голове делает пометку, что надо будет спросить у Солуса, что стало с животными. Автоматон останавливается возле прикрытой двери в его комнату. Нет. В их с Лололошкой комнату. Делает глубокий вдох и толкает дверь, проходя внутрь. Все такое родное. Он помнит, как стоял здесь и разговаривал с Ло в последний раз. Помнит, как волновался по поводу стирания. Помнит, как судорожно сохранял код у себя на компьютере, лишь бы выжить. Дальше порога он не идёт. Вероятно, Дилану ещё придется сюда вернуться, разобрать все вещи. Забрать все то, что ему так дорого. Но сейчас он не готов. Слишком тяжело. До трясучки в ногах и руках. До слёз в глазах. Он выходит с общежития, направляясь в сторону города. На сегодня путешествие закончено.