Ветер меняет направление

— Серкан! Селин в несвойственной ей манере практически сидела на столе напротив Болата, пытаясь таким образом привлечь его внимание. Спокойствие ей придавал разве что тонкий ободок белого золота с бриллиантом размером с грецкий орех. Плевать, что кольцо смотрелось неуместно на ее длинном узловатом пальце. Главным тут был функционал – ювелирное изделие громко заявляло миру, что Селин Атакан наконец добилась своего и окольцевала Серкана Болата. Подтверждение тому было и на пальце мужчины – безликий платиновый ободок, который он сам выбрал в последний момент, потому что Селин едва ли не выбежала из ювелирного салона навстречу журналистам, сообщая о помолвке. И только наличие двух этих колец и согласованная дата свадьбы удерживали Атакан от решительных действий. Ведь в последнее время Серкан вел себя странно – взял полностью на себя проект небольшого частного особняка. Отодвинув остальные дела, он занимался чертежами, выбором подрядчиков и многим другим. Вдобавок пустил к себе в фирму хозяйку этого особняка – громко смеющуюся и совсем неуместную в выверенной по линейке офисной атмосфере Эду Йылдыз. Она сама работала над ландшафтом особняка, поэтому первые несколько дней, пока согласовывали чертежи и общий вид проекта, частенько задерживалась вместе с Серканом. Селин терпела. Надеялась, что это временно. Не видела угрозы, ведь на пальце переливался всеми цветами радуги огромный камень. Однако эта девушка задержалась – Серкан предложил ей работу в ArtLife. И теперь со стороны опен-спейса периодически раздавались взрывы раздражающего смеха, а в комнате отдыха поселился легко уловимый шлейф цветочного парфюма. Все это случилось за каких-то шестнадцать дней. Шестнадцать дней назад в ресторане к Серкану подошел его владелец – некий господин Дениз, и попросил заняться проектом дома для его невесты. Болат уже был готов вежливо отказать, но Дениз показал фото – и Серкан мгновенно узнал заброшенный особняк на берегу. Ведь он и сам смотрел его на сайте недвижимости – завис, разглядывая детали архитектуры и ландшафта, удивляясь, как создателям удалось раскрыть душу местности. В голове мгновенно сложилась картинка, как все можно обустроить. И тут же, на газоне напротив дома, он представил, как играет с Сириусом и со своими детьми. Но то был бы не Серкан Болат, если бы не мотнул головой, смахивая наваждение, и не продолжил бы изучать сайт дальше, подбирая площадку для коммерческой застройки. И вот этот особняк снова был перед ним. Болат решил не испытывать судьбу и сдаться – видимо, стоило воплотить этот проект в жизнь. Пусть и не для себя. Как выяснилось чуть позже, сам господин Дениз ничего в архитектуре не смыслит и, положа руку на сердце, не очень доволен, что его невеста предпочла реставрировать старое задание, а не купить или построить новый дом для их семьи. Однако желание угодить будущей жене перевесило. Поэтому пятнадцать дней назад в офис ArtLife приехала госпожа Эда Йылдыз. И с тех пор ничего в этой компании не было прежним. У Эрдема обнаружились неплохие организаторские способности – из личного ассистента Энгина он переквалифицировался в правую руку Эды. Пырыл стала чаще смеяться за кофе и выбралась наконец в караоке вместе с Эдой и ее подругами. У Лейлы пропал страх перед входом в кабинет великого и ужасного Серкана Болата. Ведь, вот какое дело, госпожа Эда напомнила боссу, что на него работают обычные люди, а не роботы как он сам. После непродолжительной, но довольно громкой перебранки главного акционера фирмы и то ли клиентки, то ли внештатной сотрудницы, все ставили на то, что Эде придется собирать вещи и прощаться с проектом. Однако та с видом победителя вышла из кабинета шефа, а Болат до конца дня ни на кого не повышал голоса. Вдобавок, спустя пару дней, Серкан вдруг осознал, что перестал подниматься в кабинет наверху – все его вещи перекочевали в большой конференц-зал. Определенно, виной тому было желание устрашить отбившихся от рук сотрудников, пугая их своим суровым взором. Но вот незадача – стоило повернуть голову в сторону опен-спейса, взгляд Серкана Болата помимо его воли фокусировался на выглядывающей из-за компьютера макушке одной конкретной брюнетки. А уж если удавалось пересечься взглядом с ее карими глазами, то все работники становились свидетелями по истине редчайшего ранее явления – улыбки шефа. Впрочем, был у всего этого один очевидный минус – теперь весь офис вздрагивал от раскатистого «Лейла!» в том случае, если Болат искал взглядом и не находил Эду. Пятнадцать дней эти двое были знакомы. И, пожалуй, четырнадцать из них Болат засыпал с мыслями об Эде Йылдыз. О том, какие милые у нее ямочки на щеках. О том, как она заразительно смеется, что, кажется, весь офис готов подхватывать ее веселье. О том, как нежно пахнут ее духи. О том, какой вкусный чай с жасмином она умеет заваривать. Девять дней они засиживались в офисе позже остальных, работая над проектами. Три последних дня Серкан и сам начал думать, что с ним что-то не так. Потому что хотелось посадить Эду рядом с собой и постоянно смотреть на нее, обсуждать проекты, спорить, заниматься чертежами и… да черт его знает, что еще. Все эти чувства были настолько чужды Серкану Болату, что он изо всех сил пытался вытравить их из своего нутра. Два дня, как они с Селин наконец собрались на ужине семьями и выбрали дату свадьбы, которая устроила, кажется, всех заинтересованных. Два дня, как Серкан Болат впервые почувствовал жгучую ревность, заполняющую все внутри. Ведь они встречались в ресторане Дениза. И, ох уж эти игры судьбы, надо же было случиться такому, что в этот же день владелец ресторана решил провести романтический ужин со своей невестой. В начале вечера все обменялись вежливыми приветствиями. Селин изо всех сил поправляла волосы, на самом деле демонстрируя свое кольцо. Дениз старался прижать Эду поближе к себе, но стоило ему коснуться его талии, как девушка осторожно отстранялась и переводила его руку на предплечье. Серкан сжимал челюсти так сильно, что слышал скрежет своих зубов и чувствовал, как играют желваки. Его отец – господин Кемаль – ободряюще похлопал по плечу, перехватив взгляды Серкана. И тут же был удостоен тычка от супруги, которая не терпела поражений и старалась идти до конца – Айдан Болат была так зациклена на идее породниться с Атакан, что не задумывалась о ставке – о счастье собственного сына. Впрочем, в чем это самое счастье заключается, не понимал и сам Серкан. Еще каких-то две недели назад он бы прировнял счастье и бесперебойную работу всех систем – организма, фирмы, окружения. И Селин отлично вписывалась. Она с детства была винтиком в его системе жизни. Правда, со временем гайки в этой части механизма закручивались все сильнее. А Эда Йылдыз была прекрасным цветком, который внезапно вырос на бесплодной земле. Тут бы закатать все в бетон и возвести ровную дорогу. Но каждый раз что-то в сердце Болата обрывалось, и он не мог расстаться с этим цветком, все больше и больше напоминая себе маленького принца, что так заботился о своей розе. — Серкан! – Селин еще раз попробовала привлечь его внимание. На сей раз попытка увенчалась успехом: Болат посмотрел на нее чуть раздраженно и растеряно одновременно. — Что такое, Селин? — Я говорю, мне посоветовали лучшего свадебного организатора Турции – и это большое счастье, что она может взяться за наше торжество. Нужно съездить все обговорить, чтобы ее команда могла начать подготовку. Я записала нас на сегодня, через час. — Что ты сделала? – Серкан нахмурился. — Записала нас на встречу. Я знаю, что у тебя не было запланировано ничего важного на это время. — С чего ты решила? — Я попросила Лейлу направлять мне твое расписание каждый день, чтобы я могла планировать важные для свадьбы вещи. Например, завтра нам нужно найти время для репетиции первого танца. Если бы Селин не была так увлечена мыслями о своей идеальной свадьбе, она бы заметила, как сжались челюсти Болата. Он чуть опустил голову и отрицательно мотнул ею, сдерживаясь из последних сил. Но нет, это было невозможно. — Лейла! – разнеся привычный оклик. Краем глаза Серкан заметил, как чуть вздрогнула Эда и почувствовал ее беспокойство о помощнице, которая уже робко просочилась в конференц-зал. — Да, господин Серкан? — Лейла, я хочу, чтобы ты запомнила раз и навсегда то, что я сейчас скажу. Равно как и ты, Селин, — Болат по очереди посмотрел на каждую из девушек, – Лейла, моё расписание – это МОЁ расписание. Ты имеешь к нему доступ как МОЙ личный ассистент. И никто – я подчеркиваю – НИКТО не может расставлять туда встречи, как и когда ему вздумается. И, Лейла, к моему расписанию никто кроме меня не должен иметь доступ. — Но Серкан, — попробовала возразить Селин. Однако была остановлена предупреждающим жестом руки. — Лейла, ты можешь быть свободна. Иди. — Серкан, зачем ты так поступаешь? Ты позоришь меня перед подчиненными! Я твоя невеста и имею право… Болат поморщился. За последние дни словосочетание «твоя невеста» проскальзывало в речи Селин все чаще и раздражало все больше. — Селин, ты не имеешь право на мою жизнь, — отрезал он. – Да, я сделал тебе предложение, но ты прекрасно знаешь, чем оно продиктовано. Всегда говорил, что с моей стороны нет и не может быть никаких чувств. Наверно, я действительно робот, — он усмехнулся, вспоминая, как Эда выплюнула ему в лицо это оскорбление. – Мы женимся, потому что так нужно нашим семьям, потому что так будет правильно. Не живи в иллюзиях, что у нас будет обычная семья. И, пожалуйста, избавь меня от подготовки к свадьбе. Мне это не интересно. Селин поджала губы и, по ней было видно, едва сдерживала слезы. Да, она все это знала. Но одно дело, когда ты принимаешь правила игры ради главного приза – исполнения своей мечты. И совсем другое дело, когда в шаге от победы осознаешь, что финальный выигрыш – всего лишь иллюзия. Ни слова не говоря, девушка покинула кабинет, напоследок не сдержавшись и с силой ударив по панели, заменяющей дверь в конференц-зал. Минуту Серкан успокаивал себя. Еще минута ему понадобилась, чтобы сосредоточиться на работе и выкинуть все из головы. Благо сотрудники, которые стали невольными свидетелями ссоры, вели себя, что называется, тише воды, ниже травы. Серкан не знал точно, сколько времени прошло до тех пор, пока не раздался стук в его кабинет. — Можно? – Эда из-за двери смотрела на него с милой улыбкой, ожидая разрешения войти. — Да, заходи, — он благосклонно кивнул, не найдя сил улыбнуться в ответ. — Я принесла тебе воды с лимоном, чтобы немного снять напряжение. — О чем ты? – Болат терпеть не мог, когда окружающие давали комментарии по поводу его личной жизни. И, Аллах свидетель, не стал бы спускать этого даже Эде. — Ты работаешь без перерывов уже четвертый час. Восстанови хотя бы водный баланс, — Эда кивнула на стакан в своих руках. — Спасибо, — Серкан действительно вдруг почувствовал усталость, откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Я еще хотела спросить, получится ли у тебя сегодня съездить в особняк? Мы планировали, но… Болат мигом распахнул веки и посмотрел на часы – около пяти вечера. Ехать на участок примерно полтора часа, значит, с учетом всех работ, которые нужно проинспектировать, вернутся они ближе к десяти вечера. Что ж, звучит идеально для того, чтобы избежать нравоучений от матери, которой наверняка успела нажаловаться Селин. — Поедем. Мне нужно закончить документацию по экоотелю – дай мне минут двадцать. — Хорошо. Серкан медленно вдохнул. Он смаковал этот цветочный аромат, который всегда приносила за собой Эда. То было не удивительно, ведь, как он успел узнать, ей в наследство от матери остался небольшой магазин, где она помогала с детства. Эда и сама была как цветок, на который хотелось любоваться и который хотелось защитить от любой непогоды. И такой шанс представился Болату, когда он приехал в особняк. Эда, которая любила быструю езду, оторвалась на трассе, едва они выехали из плотного трафика центра Стамбула. Серкан припарковал свой БМВ рядом с ее и невольно залюбовался, как два автомобиля мощно выглядят рядом. И он, и Эда сдували пылинки со своих авто, поэтому черный и красный металл сейчас красиво отливали в лучах солнца. От созерцания Серкана отвлекли звуки, доносящиеся с участка. Судя по всему, Эда была в бешенстве. Болат уже познал, какой эта девушка бывает в гневе, потому заранее посочувствовал строителям. — Вы испортили один из самых важных элементов внешнего вида особняка! Вы это понимаете? Люди годами создавали этот уникальный стиль, а вы одним движением все разрушили! Эда размахивала руками и метала гневные взгляды в двух строителей. Те в ответ что-то пролепетали, на что Йылдыз махнула рукой – и мужчины поспешили скрыться из поля ее зрения. Серкан подходил ближе и уже примерно понимал в чем дело – у дома была изящная лепнина, которая нуждалась в реставрации. И, кажется, строители чем-то ударили по ней, из-за чего внушительный кусок рельефа отвалился. Эда смотрела на зияющую дыру в причудливом рисунке фибробетона, и слезы одна за другой сами прокладывали дорожку из уголков ее глаз. Было обидно и горько. За лепнину в том числе. Но сейчас Эде казалось, что сосуд её терпения переполнился. Она мечтала делать роскошные сады в Италии, но вместо этого вынуждена была вернуться в Турцию и улаживать вопросы с семейным бизнесом после смерти бабушки. Она хотела создать семью с тем, кого полюбит всем сердцем, но в итоге была вынуждена согласиться на свадьбу по расчету, потому что так будет лучше для их семей. Она рисовала в мечтах свой идеальный дом, где будет счастлива – и вот на его фасаде зияет уродливая дыра. Она стояла, всхлипывая, пытаясь справиться с собой, пока не почувствовала теплые руки, едва сжавшие ее предплечья. Серкан осторожно развернул Эду и прижал к себе, медленно поглаживая по волосам, плечам, лопаткам. Эда прикрыла глаза и старалась глубоко дышать. Ей с первого дня понравилось, как пахнет в кабинете Болата. Это был не просто аромат парфюма. Смесь запахов, которая разгоняла кровь, заставляя чувствовать одновременно радостное предвкушение и умиротворение. И вот сейчас этот запах окутывал ее, словно кокон. А тепло тела успокаивало. Она чувствовала немую поддержку – и на душе становилось все спокойнее и спокойнее. В свою очередь, Серкан едва дышал. Волосы на макушке Йылдыз приятно щекотали лицо, а ее цветочный аромат затуманил разум. Болат не узнавал сам себя. Еще днем он довольно безжалостно поступил с собственной невестой, а теперь, пожалуйста, стоит и утешает ту, с которой едва знаком. Сбой в системе. Вот что произошло в жизни Серкана, когда Эда впервые оказалась в его кабинете. И это пугало, потому что он понятия не имел, как вернуть все на круги своя. И, что еще страшнее, он, кажется, и не хотел возвращать. Напротив – возникло желание разрушить собственноручно возведенные стены, отменить правила и почувствовать эту жизнь, попробовать ее на вкус. И что-то подсказывало Серкану, что этот вкус будет ровно таким же, как у губ Эды. Впрочем, самообладание – великая вещь. И оба владели им в достаточной степени, чтобы спустя пару минут такой интимной близости отстраниться и посмотреть друг на друга. Серкан осторожно дотронулся большим пальцем до щеки Эды, убирая соленую дорожку. — Ничто не заслуживает твоих слез. В этот момент звон разбитого стекла так отчетливо зазвучал в головах у обоих, что они обернулись на дом, чтобы убедиться, на месте ли все стекла. Но с домом все было в порядке. Кроме, разумеется, все еще неприглядной проплешины в лепнине. Эда, разглядывая ее, опять нахмурилась, подошла ближе и бережно коснулась места скола. — Я думаю, — Серкан кашлянул, пытаясь вернуться к деловому тону, — это получится исправить. У меня есть хороший реставратор, которого привлекали для пары проектов. — Правда? – во взгляде Эды было столько надежды – и Серкан поймал себя на мысли, что сам готов изучить все нюансы реставрации лепнины, лишь бы она была счастлива.