Страх или страсть

Солнце клонилось к верхушкам многовековых елей. Вот и пришло время гнать домой овец. День прошел слишком быстро, а решительность Лады таяла с каждой минутой. - Дак разве есть у меня путь иной: не приму срамное предложение волхва - сестрице не смогу помочь. Ради Вереи - да хоть в туман! Родная моя, я не забоюсь!  Кто-то подставил свою кудрявую голову под ладонь. Лада нежно погладила овечку Ласку и, вмиг ощутив нахлынувшую тоску по родной душе, присела и обняла теплое овечье тельце. Ласка уткнулась в хозяйку тёплым носом и замерла.   Поднявшись и отряхнув пастушье платье, Лада почесала Ласку за ушком, взяла хворостину и принялась сгонять животных, чтобы направить их в сторону дома.  Туман уже сгустился на опушке леса. Босые ноги мягко ступали по холодной влажной от росы траве. Сердце заходилось от страха при мысли о том, как она, Лада, сможет провести ночь с этим лисом хитрым, с этим дурманящим разум и тело искусителем, с этим горячим пытливым взором, насквозь прожигающим, с этой ехидной, но ласковой улыбкой, с этим…  Ход мыслей внезапно заволокло дурманом, от которого девица опомнилась, лишь завидев отчий дом. Волна стыда тут же смыла позорные образы, всколыхнувшие самое нутро. Что это за наваждение? Приворожил? Иначе почему раньше не замечала его красивых глаз? - Лада остановилась, как вкопанная, - Глаза как глаза. И даром не нужен.  Грубо затянув на талии вечно норовивший развязаться пояс с висевшим на нем туеском, девица сердито сдвинула брови и решительным шагом ступила за порог дома. Вот только на кого сейчас она больше злилась: на Озара? Или на себя?  Дома было тепло и уютно. Но тут же накатило осознание: пусто. Дома пусто. Хлопочущие по хозяйству родители, Ганна, плетущая куклу, сидит в уголке возле печи, но нет самого родного, самого близкого человека. Снова накатила тоска, а за ней тревога. Будто жизнь вокруг - это явь, в которой можно погрязнуть навсегда, приняв смерть Вереи и смириться. Но не это ли самая большая ошибка? Что если это не явь, а иллюзия? А правда скрывается в тумане. Страшный сон, подыстершийся в памяти за день, вдруг обуял загробным холодом. - Лада, вот, отнеси в дом Старшей жрицы, забыла с Сианой передать, - матушка протянула плетеную корзину, в которой под мягким полотном лежали куриные яйца и пчелиный воск для изготовления свечей. - Это знак! - про себя утвердилась в намерениях девица.- Если сами боги ведут меня в этот дом, значит, нужно ему сообщить о согласии, а дальше будь что будет.  С этими мыслями Лада поднялась в горницу и принялась прихорашиваться: пастушье платье тут же захотелось сменить на самое лучшее, расшитое красными да золотыми нитками. Примерив его, она покрутилась перед зеркалом, но со стыдом сбросила: поймёт все окаянный. Вот другое, попроще - тоже ничего. Ну а волосы? Лада распустила тугой пучок и заплела волнистые пряди в две косы - так ему будет легче целовать ее в шею. - Эй! В какую еще шею? Пусть только попробует - я ему тут же спесь собью! Ишь!Посмеялась бы сейчас надо мной Верея, - грустно подумала Лада.   Спустившись вниз, девица отыскала кадку с водой и наскоро омыла босые ноги: негоже так по деревне бегать. Нужно надеть те новые плетеные башмачки, которые Верея берегла на Купалу - день летнего солнцестояния. Берегла… Что же, теперь все изменилось. Не о праздниках думы думаются.  Лада почувствовала на себе взгляд - Ганна все это время неотрывно наблюдала за сестрой. Она выглядела возбужденной, поэтому Лада, чтобы успокоить, подошла и нежно обняла ее. В грудь ткнулось что-то мягкое - кукла. Лада посмотрела вниз и взяла ее в руки.  - Это мне? - удивилась девица.  Ответа не последовало: Ганна потеряла к ней всякий интерес и отвернулась к окну. Что? Почему она как будто сзади лысая? - пребывая в легком недоумении, Лада задала вопрос в пустоту, рассматривая очередное творение сестры. - Ладно, ты все равно не расскажешь, так? Спасибо за оберег. Ложись спать, а то солнце уже село, - поцеловав Ганну в макушку, девица сунула куклу за пояс и прихватила корзину.  На небе догорали сумерки, взошел месяц и отовсюду слышалось стрекотание сидящих в траве кузнечиков. Корзина тянула руку и мешала идти. Очень быстро Лада устала и присела на бревнышко, днем занятое любителями поделиться сплетнями деревни на отшибе. Но сейчас они, забоявшись тумана, разошлись по домам. - Лада? Ты чего тут? - откуда-то из-за спины раздался знакомый голос. - Тата? - Лада корила себя за то, что сдалась на полпути к цели. Теперь придется потратить время на ненужную беседу. Вряд ли у Таты появились какие-то новости, - Да вот, матушка задание дала - жрице яйца отнести.  Внезапно в голове пробежала безумная идея. -Тата, я попрошу тебя об одном одолжении? Могу я рассчитывать на помощь? Это связанно с Вереей, - шепотом произнесла Лада, не веря своей решимости.  - Говори, - Тата наклонилась и ее огненные волосы мягко опустились Ладе на нос. - Волхв.. - Лада начала и тут же запнулась. Стоит ли доверить ей это? Срам ведь. Придется про сон поведать. Может тогда поймёт, не осудит? - Он что-то знает? - воодушевилась Тата, заглядывая ей в глаза. - Да. Но взамен он просит..- Лада сделала паузу, понимая, что назад сказанного не воротишь, и смиренно выдохнула, - Ночь с ним провести.Во-о-от.  Повисло неловкое молчание. Затем Тата неуверенно ответила:  - Может есть какой другой способ?- Может и есть. Но признайся: ни ты, ни я его не ведаем, - Лада поняла, что ей стыдно, что она хочет оправдать себя за то, на что решилась пойти. - Был сон, - потупив взор начала девица, - Я в спальне своей открываю глаза - ночь. Озираюсь: всё на своих местах. Потом чую: что-то не так. Лада набрала полную грудь воздуха. - Кровать ее рядом с моей стоит. А я же помню - мы с Драганом-то ее выносили. Она замолчала, гладя на звезды. Еще можно было оставить все как есть. О снах держать язык за зубами: мало ли, что там привидится.  - И? - Тата нетерпеливо сжала руку Лады, - Что было дальше? - Она явилась мне. Верея явилась мне! - начиная осознавать весь ужас, пережитый в тот миг, проговорила девица. - Что она сказала? - рука Лады заныла от того, как сильно ее стиснули. Тут уж ничего не утаишь. - Она велела молчать, - Лада жестом изобразила Верею, вспоминая ее, подносящую палец к кипельно белому лицу со впалыми глазами. Как же она была не похожа на себя, о боги! Я оторопела - словами не передать! Но, как в себя пришла, так сразу и выпалила: «Кто убил тебя? Кто забрал у меня?» А она и отвечает: «Не мертва я! Помоги-и-и!» Я только и успела молвить «Как?», но сон оборвался. Нет мне покоя более.  Повисла звенящая тишина. Тата отпустила руку подруги. Девицы погрузились в тягостные раздумья. - Я помогу,- спустя некоторое время тихо ответила Тата, - Проси, что угодно. - Спасибо, - прошептала Лада, - Скажу родителям, что у тебя переночую, матушка не удивится, все-таки нам обоим теперь одиноко без нее. Если надо так, значит, судьбу приму свою. Я не брошу Верею ни на том, ни на каком другом свете. - И я не брошу. - Пора, - Лада подхватила корзину и только сейчас Тата обратила внимание на непривычно ухоженный, даже приукрашенный для обычного дела образ новоиспеченной подруги. - Так на Верею стала похожа, теперь она и за себя и заместо сестры старается родителям отрадой быть. Тяжело ей, уж потяжелее моего, - размышляла Тата, бредя к своему обветшалому дому, - Смелая. От отчаяния смелая. Смогла бы я на ее месте? Тату тут же одолела крупная дрожь, побежавшая с головы до пят. Нет, ни волхв, ни кто-то другой … ни за что… хорошо, что не ей выпала эта доля.