На главном пути

      — Когда я был подростком, — рассказывает Муфаса, — бывали случаи, когда отец был доволен моим братом. Но не мною. Тогда о своём поведении я мало задумывался, лишь когда отец сообщил о намерении объявить меня наследником.       Ищущий внимательно смотрит на Муфасу, не упуская ни единого его слова. А Муфаса — не в первый раз за эти недели — чувствует, что Ищущий смотрит не просто на него или ему в глаза. Он смотрит в него. Как будто изучает.       — Есть те, что взрослеют рано, — изрекает он. — Когда жизнь этого требует, и такой её ход приходится принять. Ты это сделал, как и Табити, но он больше преуспел. Правда, лишь по времени, а вот в душе его живёт зависть.       — Мне не раз хочется назвать Шрама его истинным именем, когда обращаюсь к нему, — вздыхает Муфаса. — Это как отголоски грусти из прошлого, а оно порою кажется таким сладким… Но он просто отворачивается от меня, будто я его теряю… Иногда чувствую себя виноватым. Будто, думая о власти, я с пренебрежением к нему отношусь.       — Ты не думаешь только о власти, Муфаса, — возражает Ищущий. — Ты стараешься думать о каждом. Особенно о Сараби и вашем будущем ребёнке, ведь ты любишь всех своих родных. Табити должен это понять, не отбрасывать в сторону братскую любовь. Поговори с ним. Чем раньше — тем лучше, пока им не овладели мысли о пренебрежении. Тогда оно может войти в жизнь и отравлять её, подобно гнили, до печального исхода.