Немного о пророках

На самом деле, Шан Цинхуа совсем не плохой человек. Он — чудовище. Монстр из древних легенд, что явился дабы уничтожить все хорошее, что когда-либо было в этом мире. Он убивает всех и каждого, не щадит ни стариков, ни младенцев. Он несет хаос, за его спиной полыхают пожары и появляются на свет новые чудовища, каждое из которых было создано им с любовью и верно ему служило. Ох. Как же здесь много неправдоподобных вещей. Совсем. Каждый слух о нем — ложь. Почти. Есть исключения, но они настолько редкие, что в их существование не верит даже он сам. Но мы в очередной раз отходим от темы. Цинхуа — зло. Само воплощение всего ужасного и всего того, что каждый ненавидит. Испытывает отвращение. Мечтает втоптать его, Цинхуа, в грязь по самую голову, чтобы он больше никогда не показал и кончика своего носа из укрытия из собственной лжи. Чтобы больше не смотрел теми всезнающими глазами, преисполненными молчаливого одобрения или осуждения. Мало кто признается в этом вслух, но каждый, кто видел этот взгляд, мечтает забыть об этом, как о страшном сне. Людям, да и демонам тоже, просто не нравится, когда кто-то видит то, что они пытаются скрыть всеми силами. Стараются не показывать. Они справляются прекрасно! Никто, абсолютно никто не смог поймать другого на лжи. Каждый мастерски скрывает всю ту грязь, которой покрыт с ног до головы, потому что в этом мире нужно быть идеальным, чтобы добиться хоть чего-то. И все охотно верят. Но не Цинхуа. Никогда не он. Так было с того момента, когда он родился. Хуанцин (黄金 [huángjīn]) Хуангуан (谎言[huǎngyán]) — хороший и добрый владелец десятка торговых путей, нескольких деревень и одного небольшого, но завораживающего своей красотой, городка. Он красив и внешне и внутренне, улыбчив и мягок со всеми, всегда готов подставить плечо в трудную минуту, если, конечно, ты пообещаешь потом отплатить той же монетой. Хуангуан хорош во всем и всех это устраивает. Всем это нравится, потому что когда еще ты встретишь человека, что даже с рабами обращается, как с обычными людьми? Только вот… возможно, он слишком предвзят по отношению к одному конкретному ребенку, но, иногда, его очень раздражает — неимоверно бесит, до скрежета белоснежных зубов — один мальчишка. Ничем не выделяющийся среди остальных мальчик с карими глазами и каштановыми волосами, что, кажется, немного волнистые. В целом, ничего плохого в нем нет — он старательно выполняет всю работу, которую только возложат на его плечи, всегда носится с поручениями, помогает всем и вся, ярко улыбается и смеется так, как смеются все дети. В целом мальчишка ничем не примечателен. Но… Этот взгляд… Что-то во взгляде, которые ребенок иногда бросает на своего главу, хозяина, бесит. В них нет неповиновения, неприязни, злости, отвращения, издевки, влюбленности, страха, грусти в конце-концов. Насмешка. Насмешка над ним. Взгляд того, кто знает, кто видел, кто чувствовал, кто даже не осуждает. В этот чертовом взгляде все кричало: «Я знаю. Я знаю то, что ты скрываешь, каждый из твоих секретов.» Это не приносило никаких неудобств, просто… просто, представьте, вы убийца, что получил свое место благодаря тому, что убил собственную сестру и отца, то как бы вы себя почувствовали, если бы однажды у вас под боком появился тот, кто об этом знает? Ужасно, не правда ли? Вот и Хуангуан чувствовал что-то сродни этому. Не такое же, но похожее. Хотелось придушить эту мелкую тварь, чтобы глаза стали блеклыми, как у слепца. Или вырвать их, чтобы он стал им окончательно. Что угодно. Однако было еще одно чувство, которое так и кричало, чтобы он не смел этого делать. Как будто ребенок восстанет из мертвых, чтобы отомстить. Глупость. Он отправляет мальчишку на Цанцюн просто ради собственного спокойствия. Юэ Ци встречает ребенка с карими глазами, когда ему удается усмирить меч, доставшийся ему. Это совершенно обычный ученик пика Аньдин, который ходит в желтом и разносит вещи, книги, дрова, продукты, талисманы — да что угодно, на самом деле. Совершенно обычный мальчик пятнадцати лет Он быстро забывает об этой встрече, потому что его ждет кое-что более важное. Он наконец-то может отправиться на поиски А-Цзю. Наконец, спустя четыре года вырвавшись из чертовых пещер, он может найти его. Он думает, что Сяо Цзю будет злиться на него за то, что тот пришел лишь спустя четыре с половиной года, но когда он объяснится и сознается во всем, то зеленоглазое чудо, возможно, простит его. Если нет, то он поймет, но будет пытаться еще и еще! В том городе его встречает лишь пепелище недавно потухшего пожара. Он думает, что не успел. Он надеется, что Сяо Цзю сбежал, что это он устроил поджог. Это было бы идеально. Лучший из возможных исходов, и Юэ Ци бросается на поиски. Только вот за три месяца не было никаких результатов. Ничего. Как будто кто-то не хочет, чтобы они встретились. Как будто Шэнь Цзю действительно мертв. Он возвращается на Цюндин, потому что есть обязанности. Потому что он теперь главный ученик. Потому что у него нет права на слезы над погибшим, ведь он предатель. Предатель, что не вернулся, как обещал. Опоздал. Если бы только он пришел хотя бы на день раньше… А потом он встречает маль-парнишку с карими глазами и завязанными в пучок каштановыми волосами. Парнишку в желтой форме пика Аньдин с коробкой в руках. Он идет в группе таких же учеников, как и он, чуть позади. Ничего интересного, да и Юэ Ци не хочет думать или замечать кого-то, у него горе, ему хочется немного пореветь, но он сдерживается. Он замечает парня, когда тот оборачивается и подходит к ему — неприемлемо для того, кто ниже по статусу — так, что его шагов не слышно. Легкие, тихие и плавные. Как у лисицы. Парень улыбается и тихо шепчет: — Не бойтесь, вы скоро встретитесь. И уходит, уже более неуклюже, улыбаясь так, как будто ничего не было, а у Юэ Ци замирает дыхание и, кажется, перестает стучать сердце. Он застывает на месте и смотрит в спину уходящего ученика Аньдин. О чем он?.. — Цинъюань! — окликает его Шизунь, и он не имеет права не повиноваться. Он одевает доброжелательную маску и идет на голос. Спустя год он встречает Сяо Цзю. Он знает, что должен испытывать счастье, но в этот момент он вспоминает о мальчишке, что сказал ему о встрече. Это странно. Пророк?.. В любом случае, ему сейчас не до этого. Кажется, его брат очень зол на него из-за того, что тот опоздал не вернулся. И, кажется, ему понадобится очень много времени, чтобы это исправить. — Ты не справишься, — он слышит этот голос уже на следующий день после встречи с Шэнь Цзю. Он вновь замирает и оборачивается на источник. — О чем мой шиди говорит? — он улыбается мягко-мягко и смотрит в глаза собеседника. И вздрагивает, когда видит в этих глазах только разочарование. Не скрытое почти что. И никто из собравшихся здесь людей его не замечает. Ни взгляда, ни диалога. — Это то, что ты не сможешь сделать никогда, — он хмыкнул и снова растворился в толпе. Юэ Цинъюань на это только фыркнул, а Юэ Ци испуганно задрожал. Когда слова парнишки исполнились во второй раз, Юэ Цинъюань стал обходить его за три версты дабы не узнать и чего похлеще. Это странно и страшно, когда кто-то говорит что-либо и это сбывается. Так еще и смотрит так, как будто все знает. Пугающе. Ло Бинхе — мальчик-сирота — попадает в секту Цанцюн по чистой случайности. Ему просто повезло, что место, в котором он жил с самого рождения находится достаточно близко до этого места, чтобы ему, десятилетнему ребенку, хватило сил добраться сюда за месяц. Он сидит на коленях и копает яму. Старательно и долго, периодически вскидывая голову наверх, чтобы еще раз посмотреть на прекрасных заклинателей, которых он, возможно, видит первый и последний раз, потому что его сил определенно недостаточно, чтобы пройти хоть куда-нибудь. Он уверен в этом, но старается копать еще усердней, дабы получить шанс. И он его получает. Его тонкий слух — откуда? — улавливает чей-то голос, спокойный, несколько холодный и совсем немного мягкий. Этот голос говорит кому-то другому. — Видишь того милого мальчика с кудрявыми черными волосами? Возьмешь его и не прогадаешь, — он как будто смеется. Он не единственный кудрявый ребенок на этом отборе, он не питает надежд, но когда через минуту к нему подходит прекрасный, словно небожитель, человек и говорит, что отныне он будет его учеником, Ло Бинхе думает о том, что обязательно однажды скажет спасибо тому, кто посоветовал взять его. Спустя пару недель он вновь слышит этот голос. На этот раз обращаются уже к нему лично. — Сочувствую, — голос мягок и холоден одновременно. — А? — он удивленно оборачивается и случайно встречается глазами с этим человеком. Золотисто-каряя радужка и черный зрачок так красиво сочетаются на этом лице. Вот только его взгляд… Абсолютное равнодушие. Мальчик чуть не пискнул и вновь опустил голову вниз. Желтый подол одеяний пикового лорда едва касается земли, в руках пара свитков, на голове волосы аккуратно завязаны в пучок и закреплены заколкой, на шее висит явно легкая цепочка из золота с янтарем внутри. Острые черты лица, но мягкие. Парадоксально. Обеспокоенный голос. До отвратительного равнодушный взгляд. Бинхе стоит, как испуганный кролик, которым он и является. Он смотрит на землю, потому что даже она выглядит более заинтересованной в его жизни, чем стоящий перед ним человек. Человек, который одной фразой не только вытащил его оттуда, где большинство здесь живущих никогда не были, но и обеспечил ему другой ад, но более терпимый, чем предыдущий. Поэтому он все еще благодарен, хоть и немного обижен. Но глава Аньдин второй(!) за всю его жизнь человек, проявивший к нему хоть какое-то добродушие. Возможно, он просто его не помнит. Возможно, он просто своей прихоти ради указал на первого попавшегося ребенка. Хотелось бы верить, что это не так. — Уважаемому шишу не стоит беспокоиться об этом ученике, у этого ученика все хорошо, — он кланяется с опозданием, но делает это так, как его успели научить его не очень добродушные шисюны. — Пока. И он уходит, оставляя мальчика в недоумении. Шизунь зовет его спустя, примерно, пятнадцать минут после этого почти диалога. Он смотрит на него обеспокоенно, скрывая это за веером и старательно налепленной маской равнодушия. А, может, он специально оставил прорезь для этой эмоции, кто знает. — Что он тебе наплел? — Шизунь сначала спрашивает его, а потом отмахивается, даже не желая слушать ответа — Что бы он тебе ни сказал, не верь ему. Что бы он не сделал, как бы не выглядел, не слушай его. И ни за что не пытайся понять, что значит его взгляд и почему он так смотрит. Только, если не хочешь себе проблем. Понял? — он бросает на него свой острый взгляд зеленых самых прекрасных на свете глаз. Ло Бинхе не желает его расстраивать, он итак раздражает его самим своим существованием, он заметил это уже давно поэтому мальчик быстро кивает и снова уважительно кланяется. — Этот ученик понял вас. — Прекрасно, а теперь брысь и на глаза мне не попадайся! Бинхе уходит и, вновь не сдержав собственного любопытства, оборачивается и смотрит на Шизуня. Он не замирает от увиденного только потому, что достаточно для этого умен. Шэнь Цинцю сидел, опустив руку с веером вниз и устремив взгляд на стену напротив. Его губы дрожали, казалось, что он вот-вот заплачет. Он медленно выдохнул, и Ло Бинхе убежал, пока его не заметили. Чистый, искренний ужас заставили его остерегаться человека с редкой, но мягкой улыбкой. Даже спустя десять лет, уже забыв этот разговор, он обходил своего слабого шишу за десять километров, лишь бы не натыкаться на полный равнодушия и чего-то неестественного взгляд. Мобэй встречает человеческого мальчишку, который старше его примерно на год. Тогда он был слишком истощен и изнеможен и не успел прибить последнего, слишком юркого и быстрого, который успел сбежать от его гнева и осколков льда. Он уверен, что умрет, что его убьют близлежащим камнем, о который он, собственно и споткнулся, но… Но он открывает глаза — непозволительно медленно для демона севера — и видит перед собой человека, сидящего на краю кровати и аккуратно обрабатывающего его же рану на боку. Мобэй хотел было подорваться с места, но не успел он ничего сделать, как человек заговорил. — Не стоит дергаться, яд еще не вышел из вашего организма, — лица не видно, но демон отчетливо ощущает, как чужие губы растягиваются в улыбке — Лишние движения могут вас убить, а мне этого не надо. — Ты… — он не успевает договорить и заходиться кашлем, остро чувствуя боль в горле и в боку. — Я же просил вас, не дергайтесь, — голос становится злее — Если вы умрете. То в этом никого не обвинят, однако ваш дядя будет несказанно счастлив этому. Ясно? Мобэй приподнимается на локтях и скрипит зубами. Человек не только спас его, он знает, кто он, хоть и не сказал этого. Он знает о его отношениях с дядей, как будто заранее предсказывая, что у демона это вызовет любопытство. А еще этот мелкий ублюдок осознает, что сейчас Мобэй не сильнее младенца, а, значит, из него можно что-нибудь да выкачать. Он не мог просто так взять и спасти убийцу своих товарищей, а если так… — Что ты хочешь? — Ох… — человек поднял голову и улыбнулся, прикрыв рот рукой, как девица какая-то — Ваше Высочество действительно так же умен, как о нем и рассказывают. — Что. Тебе. Нужно? — Хех, да ничего особенного, — улыбка сползла с лица — Просто мне очень хочется побывать в царстве демонов, да и Цанцюн мне не особо нравится. — И? — Хм… Дайте подумать… У вас в Северном королевстве идет война за престол, ваша двоюродная сестра в сговоре с заклинателями, ваш дядя в очередной раз пытается перебить вашу родню, ваш двоюродный дед убил своего сына. Да и главы кланов не особо между собой ладят. Вон только глава клана разбойников столько всего сделал за последние пару месяцев. А ваше положение оставляет желать лучшего, вы чуть ли не последний кандидат на престол. Так ведь? Мобэй молчит, но ему сложно скрывать свои эмоции и, когда удивление проявляется на его лице, он слышит смешок. — В любом случае, если вы захотите узнать больше, приходи, — он встал с места и поставил на стол перед кроватью бутылек — Это полностью излечит вас за два дня. Потом делайте что хотите и подавайтесь куда хотите. Человек вышел, бросив единственный взгляд глаза в глаза Мобэю за весь их разговор. Превосходство. Мобэй скривил губы и хотел ответить человеку таким же взглядом, но дверь уже захлопнулась. Любопытно, ведь никакой войны нет, а его отец пребывает в добром здравии. Что за бред несет этот человек? Правда, через месяц он уже так не думал, когда слова, сказанные кареглазым мальчишкой, начали сбываться. Естественно, он нашел его и, пригрозив смертью потребовал ответов. Правда, человек отказался давать их за просто так, и выставил свои условия. Мобэй согласился, но поклялся себе, что однажды убьет эту тварь, что все еще смеет смотреть на него, как на мусор. Но пока… Он слишком полезен. Шан Цинхуа — единственный во всем чертовом мире, кто знает правду и кто видит ход истории. Мир для него — одна большая сцена, на которой играют люди. И ему очень нравится наблюдать за представлением.