радость в мелочах

Они идут вдвоем, прижимаясь к телам друг друга, разогретым нещадящей летней погодой, которые заметно контрастируют по температуре с едва ощутимой прохладой вечернего пляжа. Небесное светило начинает плавно стремиться к линии горизонта, оставляя после себя лишь недолговечные алые отметины, что видны на небосводе и в отражении молчаливых волн. А эти два силуэта, сидящие на причале, свесив ноги, только-только выбрались из номера. Один увлеченно рассказывает что-то другому, несуразно и забавно болтая ногами. Устроили себе так называемый разгрузочный день после посещения всевозможных достопримечательностей и пляжей. И, хотя им несвойственно подобное, в общем-то, позволили себе пробездельничать весь день в отеле, всецело наслаждаясь свежими фруктами, виниловыми пластинками с замечательной музыкой, знойным летом и, разумеется, присутствием кондиционера в комнате. Если честно, им обоим сие в диковинку: как же это так, за целые сутки не сделать ровным счетом ничего полезного? Однако же, именно сейчас, завороженно глядя на мирную водную гладь, оба осознали, что сегодняшний день оказался одним из самых полезных и осознанных за всю жизнь: они прислушивались к себе, им не нужно было куда-то бежать, менять весь мир с ног на́ голову и сворачивать горы. И, что самое ужасающее - так это осознание того, что подобных дней им не вспомнить, сколько не перебирай судорожно осколки воспоминаний уцелевших. Потому что не было таких дней. Желанье отчаянно взвыть от резкого осознания того, что не жил, а так, существовал, впивается в обоих с одинаковой силой. Однако, все эти раздумья развеваются и улетают вслед за порывом ветра, стоит только кинуть мимолетно беглый взгляд на человека, стоящего рядом. Душнов, не проронив ни слова, словно он один здесь, удаляется с причала и становится на пока еще прогретый песок: он не успел растерять весь свой накопленный после дневного пекла жар целиком и полностью, оставалось в нём легкое, тлеющее тепло. Парень стоит и смотрит на горбатые, кудрявые волны, то и дело наступающие на стопы. Он, как будто лишь ныне вспомнивший о существовании своего визави, оборачивается к Звёздочкину, с почти ребяческим задором, что засел где-то в далёкой глубине васильковых глаз. Этим неясным жестом Душнов выдергивает оппонента из размышлений личных. Спустя пару долгих секунд лицо Антона приобретает нотки непонимания и... любопытства? Получив желанную отдачу, Душнов задирает обе штанины чуть выше голени по уровню, и ступает навстречу волнам мраморным, морю бескрайнему. Ступает с какой-то едва ли не дразнящей изящностью, сначала правой ногой, с грацией, подобной лани, потом - левой, словно песок - это антикварный фарфор с аукциона. Отставляет ногу назад по точно заданной траектории, словно репетировал великое множество раз, тратил несметное количество времени, оттачивая это до безусловной безупречности. Сам Душнов - воплощение безупречности. Безбожно красив и юн, в своей белой хлопоковой рубашонке, что едва держится на хрупких плечах; его бледная кожа подсвечивается красноватым светом, исходящим от почти утонувшего в горизонте солнца. Для Олегсея один лишь взгляд Антона премножает по своей значимости аплодисменты миллионов. Душнов продолжает вырисовывать живописные по красоте своей движения, держа эталонную осанку. Никогда ранее ему не доводилось ощущать своего танца насколько, погрузиться в играемое с головою столь сильно, что пребываешь в лёгкой эйфории от того, что сам же вытворяешь. Почти не чувствуешь собственного тела, и складывается ощущение, что земля вот-вот предательски ускользнет из-под ног. А Антон глядит с оцепенением, лишь изредка вспоминает о потребности дышать. Как будто эта эйфория заразна, он попросту не способен отвести помутненного взора от этого безукоризненно ровного стана, изящных телодвижений и уверенных глаз. Нет, это выше его сил. Олежа опомнился и закончил танец. Он поклоняется, обворожительно улыбаясь, и ловит восхищенный взгляд зрителя. Звук громких аплодисментов и аваций бьет по барабанным перепонкам и заставляет слегка зажмуриться от резкой боли. Олегсей, стоящий на сцене, ловит несметное количество букетов, забирает те, что способен унести. Напоследок благодарит публику и скрывается за кулисами. Надо же, совет балетмейстера действительно помог. Стоило представить, что дорогой человек наблюдает за тобой во время танца, вуаля - безупречное выступление. И да, никакого значения не имеет то, что теперь Душнов стоит, и вытирает слезы, подступившие к глазам. Не имеет никакого значения, что один из букетов, полученных из зала, имеет открытку с инициалами А. Э. Звездочкин.