Ненавижу

Я видел это в ее глазах — ненависть. Жгучая и терпкая. Уничтожающая все существование. Она улыбалась, приторно, с ноткой злости, отравляла всех нас одним своим присутствием. Не имею понятия была ли она такой до потери памяти, но сейчас она больше похожа на выродка из ада, чем на живую женщину состоявшую из плоти и крови. Я как щенок шел у нее на поводу: самый лучший спальник, лучшая еда — все для нее. Не знаю как ей удалось затянуть меня в свои сети, но в какой-то момент я стал искать ее взглядом, ловить каждое слово и ждать той самой улыбки. Лэйн улыбалась мне, прижималась своим голым телом в кровати, стонала мое имя пока мой член был в ней, говорила какой-то бессвязный бред пока мы пили виски, целовала меня в висок... И шла гулять с Каином, тот клал свои ладони на ее талию и что-то шептал с милым оскалом. Они спали. Она спала с ним, со мной, с Грегом, с Борисом, будь он проклят. Искала тепла? Или просто изящно мстила? Не знаю. Знаю лишь то, что она не простила за допрос, не простила за то, что я приложил ее прикладом. Не простила Каина за что-то. Чем ей насолил Борис я не знаю и если честно знать не хочу. Лэйн... Было что-то в ней притягательное, завораживающее, ведьмовское. Околдовала чертовка весь отряд. Когда пропал Ноа все мы думали на нее, ждали, что вот сейчас она потянется за поцелуем, а потом ударит ножом. Хотя нет, она скорее бы отравила или скинула в пропасть, удушила бы в конце концов. Это в ее стиле. Мы были уверены, что она подговорила Бориса и разыграла прекрасный спектакль, в них она была мастером. Я дышал ею, да надышаться все не мог. Ее манипуляции были искусны. Слово тут, слова там, жалоба одному, жалоба другому и вот мы друг друга ненавидим. До сих пор помню, как Грег «промахнулся», но глаза его горели огнём. Было видно, что если я расслаблюсь, то следующая пуля будет в голову, а не в руку. Лэйн сидела со мной, жалась как котенок, перебинтовывала рану, шептала что-то о слепых придурках, я особо ее и не слушал просто дышал. Девушка говорила про моего отца, рассказывала о том, что помнила из своего пребывания на базе, а в моей душе поднималась ревность. Она спокойно могла спать с моим отцом, это я понимал прекрасно. Когда Каин чуть не снес меня в обрыв своими крыльями, мои глаза лишь напряженно закрылись. Мой отряд превратился в поле боя. Мы ревновали ее друг к другу, но молчали и делали вид, что все в порядке. Врали и себе и другим. Аня пыталась образумить нас, но ее никто не слушал. Киру нашли с перерезанным горлом в своей кровати после того, как она открыто призналась в своей любви ко мне. Так я узнал, что Лэйн собственница. До сих пор не уверен, что эта девочка с глазами цвета тьмы любила меня, кажется, что нет, но черт ее знает. Она была со всеми, но не позволяла нам быть с кем-то еще. Борис стал захаживать в поместье все чаще и чаще, мило улыбался ей, обнимал за плечи, шептал стихи, заставлял ее хихикать. Он смотрел на меня напряженно, он был умным мужиком, видел больше чем говорил. «Она не стабильна, как бы я к ней не относился... Я должен сказать, что она несет угрозу, ее стоит успокоить...» Он не имел ввиду «убить», скорее напичкать таблетками, но этим Борис подписал себе смертный приговор. Лэйн ушла к нему на ночь, а на следующий день мы узнали, что в его руках взорвалось ружье. Мертв. Все мы понимали, что она наша погибель, но шли у нее на поводу. Слушали ее тихие стоны, хриплые крики по ночам и ничего не делали. Грег заболел, подхватил какую-то заразу и слег. Здоровый парень тончал из-за дня в день. Все мы понимали – не жилец. Лэйн сидела у его кровати сутками, пичкала нужными таблетками, шептала успокаивающие слова, меняла компрессы. В этот момент мы все задумались о том, что возможно она не причастна ко всем смертям, возможно любит нас, просто по своему, как умеет. Грег умер. Воспаление забрала его. Лэйн грустила и искала утешение в моей постели и в постели Каина. Нас становилось все меньше. В один день она пропала вместе с книгой. На ее рабочем столе лежала записка: «Я вам отомстила. Анна потеряла свою подругу, Грэг жизнь которую так любил, Борис пал от своего хобби, Каин не сможет жить дальше, а ты Дмитрий пес, верный до дури, ты не сможешь продолжить, тебе буквально незачем это делать, я забрала твое сердце. Мы могли бы быть друзьями, но вы решили, что лезть мне в голову отличный план. Идиоты. P. S. Ты лучше своего отца в постели.» Спустя пять лет мы узнали, что она мертва. Расшифровала эту проклятую книгу, передала ее руководству и повесилась. Церковники отказались ее отпевать... Сказали ведьме, дьявольскому отродью не позволено... Да и не отпевают они самоубийц. Каин ушел. Я стал все чаще пить, меня понизили. Пуская себе пулю в висок я питал надежду встретит ее за чертой, если это возможно.