Son of a Gun

      Много лет назад, когда трава была зеленее, а иллюзии об устройстве мира еще не обрушились, Брайан Гэмбл гордился своим значком. От гордости чуть не лопался. Наконец, после стольких стараний и жертв, он стал копом.       В том мире, где он еще не вкусил предательства и поражения, Брайан гордо вышел на свой первый патруль. Полиция Лос-Анджелиса! Все в нем кричало: дайте мне себя показать. Дайте мне подвиг.       И он себя показал, и подвиги были. Но не большие. Большие подвиги оставались за спецназом, который приезжал в тот самый момент, когда ему хотелось пойти первым. Не уступать им. Так что Брайан сказал вслух:       — Дайте мне подвиг!       И перевелся в спецназ.       Тогда Брайан не думал, что делают спецназовцы на пенсии. Чем можно заняться после. Он выходил на рейды, вязал кого надо и первым принимал решения. Лучшего и пожелать нельзя. Хоть что-то у него достаточно хорошо получалось.       Он был прав. Понимал ситуации. Именно он много раз спасал не только свою жизнь, но и чужие.       Он коп. До мозга костей. Или был им.       Какой была первая победа в цепочке его триумфов? Отсчет начинался с того момента, как его взяли. После он только побеждал. Он стоял на своем месте. Знал, что делать. Делал чуть быстрее, чем нужно. Спецназ в нем нуждался, это точно. Он в этом уверен. Абсолютно. Всякий раз, как лейтенант появлялся на летучке, Брайан с радостью летел бить людей и стрелять. Иногда.       Нет, Брайан не скучал. Скучать было некогда. Просто он был способен на большее, вот и все. После пяти лет сложных и аккуратных задержаний ему это надоело. Слишком часто время уходило на формальности. Уходили шансы.       Время тянется медленнее, когда напротив трясется человек с заряженным стволом. Время почти не движется.       И в такие моменты Брайан получал приказы ждать.       Ждать.       Отступить.       Не предпринимать действий.       Но Брайан поступал правильно. Он только для этого и стал копом — для того, чтобы поступать правильно. И он был хорошим копом. До мозга костей. Хорошим, хоть и не лучшим. Лучшим был Джим. Отслуживший в котиках Джим.       Однажды тот значок, которым Брайан так гордился, спросил в ответ: «ты хочешь вызов?» Получай!       Это было давно. Когда иллюзии об устройстве мира еще не обрушились. И никто не знал, что они обрушатся совсем скоро. В один момент.       В тот момент Брайан понял, что он и близко не лучший. Может, даже не коп. Он старался. Он чертовски старался поступать правильно, но этого было недостаточно. И даже своим в спецназе он не стал. Стал разве что помехой для отряда. Проблемой. Настала пора задуматься, чем занимаются спецназовцы на пенсии.       Всего за один несчастный выстрел. И выстрел неплохой.       Нет, Брайан не думал, что от него так просто избавятся. Казалось, его ценят чуть больше, чем на один выстрел и иск против города. К тому же, он был прав, когда стрелял. Из-за этого злость не могла утихнуть. Из-за сбоя в системе, которая стала для него всем. Из-за капитана Фуллера, который получил свои шевроны вовсе не за полицейскую работу — ни одной звезды за дело не получил, Брайан это знал.       В тот самый момент, когда все обрушилось, Брайан понял, как сильно сглупил. Сглупил, когда пытался поступать правильно в этой системе. Но кое-что исправить уже нельзя: ничего другого, кроме системы, он не знал. Он остался копом. Плохим, но копом. Худшим копом, который слонялся без дела. Без цели. Преданный и разочарованный.       Кто знает, к чему бы все это привело. Если бы он не пришёл к Брайану.       Он не звонил и никогда не светился ни с кем из их группы. Может, его уже пасли. Федералы всегда любили плохих копов. Чем выше по званию — тем лучше.       Когда он пришел, все это выглядело, как беспокойство. Брайан решил, что так он выведывает детали для городского суда, но когда Фуллер спросил:       — Каков твой следующий шаг?       Стало ясно, что тот хочет предложить сделку.       Возможно, решение командования можно обжаловать.       Возможно, Брайан знает что-то, чего никто не должен знать.       Возможно, департамент боится мести.       Обо всем этом Брайан действительно думал. Он и не предполагал, зачем на самом деле пришел Фуллер.       Мог бы даже отказаться от разговора, потому что Фуллер больше не его капитан. Но не отказался. Ведь главным стал он, Брайан Гэмбл. Фуллер разве что осведомитель, информацию от которого нужно запоминать наизусть.       Никаких записей. Улики. Не ясно только, против кого.        Брайан сам набирал себе команду. Тех, кто точно не предаст его. Для этого не нужно объявление в газете. Все уже сделано. Все уже в системе.       Одного копа он поддержал, когда того лишили значка за превышение полномочий. Брайан сказал, что сделал бы то же самое — смешно, что в итоге он оказался на том же месте. Еще связался с теми, кто поддержал самого Брайана. Они по-прежнему работали в участке. Помогли найти военных, осужденных и вылетевших из армии. Такие могли согласиться. Одноразовые исполнители. Осталось только выбрать пригодных.       Капитан Фуллер. Кто бы мог подумать.       У копа всегда много соблазнов. Копу-Брайану все это ни к чему, потому что он был на стороне правого дела. Когда верил во что-то. Но теперь он даже не коп.       А Фуллер, по крайней мере, просто урод. Он хотя бы не предатель.       С Джимом работалось хорошо. Но он его предал, а значит, ничего хорошего нет и не будет. И не было никогда.       Копы со станка стреляют только на стрельбищах. В поле редко удается пострелять. Патроны дают промежуточные и пистолетные. В свободном плавании перспектив больше. Руки развязаны и возможности безграничны.       В полицейском департаменте даже чистить винтовку не приходилось. Но работаешь лучше, когда все делаешь сам. Знаешь оружие до последнего винтика. Можешь выбирать свой 7,62 калибр. Немецкий или американский? М21, как всегда?       Пуля для нее цельносвинцовая. Безоболочная. Гильза одноразовая. Отскакивает после выстрела, вот и все. На выброс. Прямо как их с Джимом дружба.       Брайан думал, что они похожи. Думают одинаково. Столько лет работали вместе — неужели Джим просто следовал за ним, даже когда не хотел этого? Они так много разговаривали. Были настоящими напарниками. Брайан ему доверял. Вроде, нашел того, на кого можно положиться. Но каким был Джим? Сам по себе. То с ним, то сам по себе. Как можно с этим справиться? Брайан недостаточно хорош для него. Ведь Джим лучший.       Джим не согласился с ним. Оклеветал его. Отвернулся. Выбрал систему.       Борись, не борись — ничего не изменишь. В этой системе ничего доказать нельзя. Можно только сделать хуже. Доставить неприятности. У них больше не будет шанса отвергнуть Брайана. Он принудит мир обратить на него внимание.       Он важен. Он будет делать все, что посчитает нужным. Если полицейский департамент отказывается от Брайана Гэмбла, Брайан отказывается от всего.       И Джим еще пожалеет. Брайан ему нос утрет.       Это все равно, что поссать на столб. Пометить свою территорию. Он не может удержаться. Никогда не мог.       На деньги Брайану плевать. Это Фуллер не хочет упустить шанс, и без его сведений все было бы гораздо сложнее. Без информации. Брайан кому угодно готов пообещать золотые горы, лишь бы сделать это. Сделать хоть что-то.       Фуллер даже не уронит статистику по криминалу. На самом деле, статистика не сильно испортится, если они организуют побег всего лишь одного преступника в начале года. Комиссар даст взбучку капитану, а у того появится шанс выжать из мэрии пару центов на нужды участка. Пусть обратят внимание на уязвимость. Так, как все население обратило внимание на арест Монтеля — все население, включая преступников, которые не станут шалить, пока все не уляжется. Будут с горящими глазами бежать за обещанными золотыми горами, которых им не видать.       Пусть пытаются, сколько угодно. У группы Брайана все преимущества. Тут-то он будет первым, а не вторым. Как был с Джимом.