***
Пробыв у родителей несколько недель, ранним утром я в нетерпении запрыгиваю в свой старый “Додж” подаренный отцом на мое двадцатилетие, он долго стоял в гараже, но наконец пришло его время послужить мне. Хочу скорее оказаться на базе. Редкий случай, когда я покинула ее пределы. По правде говоря, я не покидала ее еще ни разу с тех пор, как оказалась там, обустроив всю свою жизнь на территории исследовательских корпусов. Сколько прошло времени? Год? Может два? С фанатичной страстью забывая про время, про сон и еду я ищу ответы. На доске в лаборатории вот уже несколько месяцев каждый день меня дожидается неоконченная работа, которая в перспективе может перевернуть все представление людей об освоении космоса. Припарковав машину возле заправки на трассе Р3, в нескольких километрах от пункта назначения, я продолжаю путь пешком. Иду вдоль дороги не встречая никого, кроме редких пикапов, проносящихся мимо в сторону ближайшего города. Спустя несколько часов ходьбы сухая равнина встречает рыжий каньон, стоящий глухой стеной, отделяя от дороги и охраняя мой секрет от случайно забредших не туда непрошенных глаз. Обхожу его и упираюсь в труднопроходимый смешанный лес. Почти финишная прямая, осталось только не навернуться и не сломать себе что-нибудь споткнувшись об узловатые корни. Обессиленная, но довольная наконец добраться, замечаю решетчатый забор с очень недружелюбным предостережением о запрете проникновения на территорию за ним. Забор под напряжением, но я знаю, как попасть внутрь безболезненно. Мне остается пара шагов до ворот, когда периферийным зрением замечаю свечение в нескольких метрах справа. Поворачиваю голову в ту сторону и застываю на месте. На поваленном дереве у кромки леса сидит парень и смотрит прямо на меня. Он светится.***
Слышу монотонное бормотание из кабины управления корабля. Я закрываю и откладываю в сторону тетрадь, вставая со своего излюбленного местечка возле третьего иллюминатора и бесшумно подхожу к нему. Капитан передает сегодняшний отчет на Землю, его голос спокойный и твердый, он не читает, он помнит наизусть каждое слово. Дмитрий повторяет одно и тоже каждый день на протяжении одного месяца и пятнадцати суток. Ровно тридцать суток я слежу за ним в этот момент, надеясь услышать хоть что-нибудь другое. Это моя персональная игра на внимательность. Я знаю точное количество слов, которые он произнесет, знаю каждую малейшую смену интонации и места коротких пауз, даже небольшие вдохи между предложениями всегда повторяются. Меняется только дата и количество дней, но это не считается. Я выиграю только когда он скажет что-нибудь совершенно новое. Иногда, закончив отчет, он поворачивается на кресле ко мне и говорит одну и ту же фразу: “Хочешь меня напугать, Лэйн?” И я улыбаюсь на это, отвечая всегда одинаково: “Хотелось бы, но вряд ли у меня когда-нибудь получится.” Мне интересно, является ли наш диалог его собственной игрой? И что мне нужно сделать, чтобы он победил? Когда-нибудь я обязательно отвечу ему совершенно иначе. Но не сегодня. – Хочешь меня напугать, Лэйн? Я слегка дергаюсь, когда Дмитрий нарушает вопросом поток моих мыслей, но быстро ориентируюсь и отвечаю ни секунды не раздумывая: – Хотелось бы, но вряд ли у меня когда-нибудь получится. Он сдержанно смеется поднимаясь, делает пару шагов ко мне и встает в проходе совсем рядом. Критически близко даже для небольшого пространства корабля. Дмитрий смотрит на меня с высоты своего внушительного роста с легкой улыбкой на губах, но я вижу в его глазах усталость. Она всегда была в них, сколько я его помню, выражение его глаз всегда оставалось неизменным. Он в целом мало изменился с момента нашего знакомства, всегда строгий и сдержанный, уверенный и решительный, лишь иногда позволяющий себе поддержать отстраненный разговор или посмеяться в присутствии подчиненных. Выдающийся ученый. Истинный лидер. Хотя раньше я и чувствовала себя скованно и даже немного стеснительно в его компании, мне всегда хотелось следовать за ним. Наверно, я даже смогла бы доверить Дмитрию свою жизнь. Конечно, мое отношение к нему поменялось с тех пор, как мы покинули Землю. Я больше не стесняюсь его и не боюсь получить строгий взгляд в свой адрес. Странно продолжать вести себя подобным образом с единственным человеком, с которым мне суждено провести все свое оставшееся время. То, что точно никогда не изменится для меня – это безграничное уважение к нему. Ведь Дмитрий здесь. Ни кто-то другой пожертвовал всем ради этого эксперимента, это сделал именно он. Капитан. Он отходит от меня, разворачиваясь по направлению к каюте и бросает через плечо: – Нужно идти спать. Не люблю эти слова, не люблю криосон, не люблю спать по 20 часов в сутки. – Может быть сделаем исключение хотя бы сегодня? Я бы хотела еще пописать, – спрашиваю с надеждой в голосе, хотя шансы у меня мизерные. Дмитрий вздыхает и косится в мою сторону. – Без исключений. Мы должны спать и ты это знаешь, не заставляй меня объяснять тебе важность этого действия, Лэйн. Сказав это, он уходит, ожидая, что я пойду за ним. Совсем забыла в своих комплементарных мыслях о нем вспомнить, какой он может быть бескомпромиссной занозой в заднице. Я закатываю глаза ему в спину, двигаясь следом. Я не хочу спать. Я боюсь момента, когда нам придется уснуть на десятилетия.