— Ты не помнишь?
— О чём ты, Каин? — Лэйн смотрит на него растерянно, с поднятыми в недоумении бровями, всем своим видом выражая непонимание.
Он верит. Она видит это по его отведённому взгляду и сжатым в кулак рукам. Жевательные мышцы под кожей напрягаются так, что их отчетливо видно. Лэйн еле сдерживает улыбку. Её Каин всегда был таким доверчивым, когда дело касалось её.
Он взлетает в небо, оставляя за собой взметнувшийся столб снега. Широкие крылья стремительно уносят его прочь, подальше от неё и тех чувств, которые разрывают его изнутри. Ели, укрытые слоем снега, безразлично взирают на происходящее, словно немые свидетели. Лэйн слышит шаги позади себя. Человек бы их не услышал, но она знает, что это Дмитрий — его способность ступать бесшумно действительно впечатляет. В окне поместья она замечает Киру: оперативница ястребом следит за каждым движением генерала и Лэйн.
— Всё шепчешься с ним? — её губы расплываются в лёгкой ухмылке.
Она с удовольствием замечает нахмуренный и ревнивый взгляд Дмитрия, который изо всех сил старается казаться обеспокоенным лидером отряда. Но его сердце, отбивая бешеный ритм, выдаёт истинные чувства. Лэйн до смерти хочется прикоснуться к его груди и слушать этот звук вечно. Или, как вариант, поместить его сердце в баночку и наблюдать, как оно лихорадочно стучит.
— Жаль, ты не сможешь жить без сердца, — Дмитрий удивлён её словами, хмыкает, но быстро берёт себя в руки. Скрестив руки на груди, он внимательно рассматривает Лэйн, словно примеряет её опасность в голове. Опасна, конечно. Но насколько?
— Иди, помоги Ноа готовить.
Уходя, Лэйн не удерживается и проводит ладонью по его животу. Дмитрий одет только в тонкую кофту, и её прикосновение почти ощущается, как если бы она коснулась его голой кожи. Лэйн ощущает тепло под своей ладонью, но её взгляд ненадолго задерживается на окне, где Кира искривляет лицо в гримасе презрения и гнева.
Лэйн не злится на неё, скорее, ей по-доброму жаль эту девчонку. Такие, как Кира, редко оказываются в центре внимания. Умри она, отряд поплачет неделю, может, и того меньше, а потом забудет. А если пропадёт, её не будут искать с той яростью, с какой искали бы Ника. Даже внешне Кира, хоть и симпатичная, остаётся слишком обычной, не цепляющей. Оттого Лэйн и не злится, когда девчонка проливает на неё горячий чай. Вообще-то говоря, это даже приятно; её другая форма и вовсе бы ничего не почувствовала. Подарочек папы Смерти.
Анна, яростно ругаясь, вытирает Лэйн, и кажется, еще немного, и она кинется на Киру. Лэйн наблюдает за ней с непониманием, оттого и опасается её. Сегодня Анна заботливо даёт ей одежду, улыбается, водит в баню, а потом, со спокойным лицом, участвует в допросе. Лэйн раздумывает, что приручить брата с сестрой — это ключ к успеху. Всё станет гораздо интереснее и проще.
Но Дмитрий явно не согласен с таким положением вещей. Он убирает её руки, когда она приходит к нему ночью, яростно шепчет, чтобы, не дай бог, отряд не прибежал к нему в спальню и не нашёл там полуголую Лэйн с разбитой губой. О рефлексах она не подумала; в найденной библиотеке книжке воины сразу же сдавались в руки прекрасных дам. От досады она отвешивает ему пощёчину, заставляя ошарашенно замолчать. А потом целует его снова, чувствуя кровь и его слабое сопротивление.
А потом его руки, которые сначала отталкивали, теперь притягивают её ближе. Целует он страстно, но неожиданно аккуратно. Лэйн прислушивается к своим ощущениям, осознавая, что это совсем не похоже на её прошлый опыт с Каином в годы их юности. Скорее, это напоминает ей моменты с Авелем. Тот тоже был напористым, но аккуратным и нежным, каким-то особенно человечным. За такую мягкость Лэйн не раз насмехалась над ним.
Но Дмитрий — человек, и сравнивать его с бессмертным — кощунственно. Однако, почему-то она не может удержаться от мысли: взять их обоих, поставить на две равные чаши весов и сравнить. Забавно, но во многом Дмитрий оказывается лучше.
— Тебе лучше уйти, — он кладет руки по бокам от неё, сжимая простыню, чтобы не прикоснуться к ней снова.
— Я пришла сюда не для того, чтобы уходить.
В свете луны его глаза выглядят сверхъестественно. Или, может быть, она сама это придумывает.
Морта Лэйн не привыкла лгать себе — он ей нравится. Его внимательный взгляд, спокойный властный голос, его тело, к которому хочется прижиматься. Как будто после холодной воды оказаться у камина. Сердце под ладонями всё так же лихорадочно стучит, и она ухмыляется ему, а он срывается, будто получив разрешение. Каин утром будет смотреть с болезненной улыбкой и кидать на генерала наполненные ненавистью взгляды, но ей всё равно. Пусть хоть убьёт его, но сейчас Дмитрий её и только её, и жизнь его в её руках.
Видя, как он отворачивается от неё днём, избегает даже оказаться рядом, Лэйн злится. Неожиданно и настолько сильно, что стакан в её руке лопается. Грег об этом шутит, а Лэйн думает, что это отличный способ для мести. Парень всё ещё относится с настороженностью, но он настолько открытый и простой, что проникнуть ему под кожу проще некуда. Самомнение и гордыня становятся его западней.
«Странно, что не ты лидер, в тебе больше харизмы и человечности».
Он хмыкает, отворачивает взгляд, а потом снова смотрит с робкой надеждой и зарождающейся преданностью. Она как-то находила книжку по искусству манипуляций; в одной из них она вычитала, что если кормить человека при встрече его любимыми конфетами, он будет ассоциировать тебя с чем-то хорошим, привязываться и становиться зависимым.
Вместо конфет у Лэйн слова, и Грег с каждым днём становится всё более послушным. Главное, чтобы он верил, что его мысли — это его мысли, но это сделать проще простого: Грег не верит, что способен попасть под чьё-то влияние. Дмитрий бросает на неё вопросительный взгляд, идя на кухню, но она игнорирует его, снова шутя с Грегом, который уже почти полностью в её руках.
Вечером Дмитрий ловит её в коридоре и тащит в комнату, поцелуями и руками пытаясь присвоить её себе. Грег это видит. На следующий день, во время разведки, он промахивается из винтовки. Впервые в жизни, говорит обеспокоенная Анна, едва не потерявшая брата.
Зашивая ему рану, Лэйн ловит себя на неожиданном приступе нежности. Целует около швов и прижимается носом к его шее. С ним почему-то правильно, хорошо, совсем как дома, которого уже и нет даже.
***
— Привязываешься к нему? — Каин несет её на руках, сквозь кровавый дождь. Его голос резкий и неумолимый. — Я сомневался сначала, а теперь уверен.
— О чём ты? — Её тело напрягается от желания ударить его, но они летят слишком высоко. Это падение её нынешнее тело не переживет.
— Не играй со мной, Морта, — Каин бросает на неё предостерегающий взгляд. Его глаза сверкают красным, вызывая у неё не страх, а смех.
— Держи себя в руках, малыш Каин, — отвечает она, её голос наполнен иронией.
Внезапный порыв ярости так силен, что они чуть ли не падаю в сугроб. Одно из его крыльев ломается с отвратительным хрустом, но Каин игнорирует боль и целует её так яростно, словно пытается наказать за все грехи мира. Каждое прикосновение его губ наполнено гневом и страстью, словно он надеется выжечь её вину, сломать её упрямство.
Она не отвечает, лежит под ним, как мертвая, в то время как он бесконечно пытается вызвать в ней хоть какую-то реакцию. Губы кровоточат, её кровь смешивается с его. Каждый поцелуй, который он оставляет на её губах, становится всё более настойчивым.
Она прокусывает его губу, но он не обращает на это никакого внимания. Каин лишь углубляет это жалкое подобие поцелуя, его руки всё ещё сжаты вокруг её тела. Его гнев и страсть переплетаются в каждом его движении. Она хмыкает, упираясь руками ему в плечи. Хруст снега сзади прерывает все, но Каин реагирует слишком поздно. Анхея одним движением сворачивает ему шею.
— Будет злиться, когда очнется, — девушка вздыхает, заправляя светлые волосы за ухо и помогая Лэйн встать.
— Ты долго, — Лэйн с досадой касается кровоточащей губы, ещё ощущая металический вкус крови на языке. Её взгляд перемещается к Анхее, и в нём проскальзывает благодарность, смешанная с раздражением.
— Пришла настолько быстро, насколько смогла, когда почувствовала твой зов, госпожа, — слово «госпожа» звучит в её голосе с заметным сарказмом.
Лэйн лишь вздыхает в ответ. Да и черт с ним, лучше пусть насмехается, чем снова злиться на то, что Морта Лэйн ей сразу не открылась. Как это было раньше: «И это после стольких столетий дружбы!» Почти смешно. С Каином она тоже была в хороших отношениях, а потом он сорвался. Вот только Авель не был так стремителен, как Анхея, и за ее защиту поплатился очень дорого. Лэйн все ещё помнила холод его крови, ужасную рану на лице и сердце, которое билось в руках его брата-близнеца.
***
Рука Лэйн болела от попыток удержать очередной безумный порыв Каина. Его глаза, сверкающие красным в полумраке, казались светящимися огнями на болоте. Грудь Дмитрия равномерно вздымалась, пока он лежал без сознания на импровизированной кровати. Крылья ангела, огромные и белоснежные, касались стен маленького помещения, издавая скрипы и треск, когда он пытался вырваться из её хватки. Она поморщилась от боли, но не отпустила.
— Я же просила не трогать его, — её голос звучал холодно и отчуждённо, будто она наблюдала за происходящим со стороны.
— Ты сама хотела их всех убить, — Каин смотрел на неё, как обиженный мальчишка, который считает себя несправедливо обвинённым.
— Ты всё ещё пытаешься за меня решать, чего я хочу? — Лэйн наконец отпускает его запястье, отталкивая его так, что он впечатался в дверь. Полки, стоявшие рядом, падают с грохотом. Если бы он использовал свои силы, ей было бы непросто удержать его. Но Каин не мог ответить ей с той лёгкостью, с какой она могла бы переломать ему все кости.
— Морта, — он шепчет в мольбе, и его голос звучит как последняя просьба перед изгнанием. Он находит в себе силы выйти из помещения, когда не получает ответной реакции.
— Надеюсь, ты того стоишь, — она касается лба Дмитрия, не сдержавшись целует его и сама себе отвечает, — Стоишь, черт бы тебя побрал.
— Лэйн, — он шевелится и открывает глаза спустя три часа, она почти заснула, положив голову на его грудь.
— С пробуждением, — через равнодушие и желание отправить весь мир в небытье пробивается что-то еще. Это чувство заставляет ее покрывать его лицо поцелуями. Она думает, что это не любовь, но когда его руки привычно прижимают её ближе, она не хочет, чтобы это заканчивалось.
— Ты очнулся, — Анна едва не сбивает брата с ног. Тот только хмыкает и, как коршун, осматривает помещение, замечая нового человека.
Мужчина поворачивается и смотрит на Лэйн, его глаза полны интереса, но не узнавания. Его шрам на лице и глаза — настолько знакомые, что она узнала бы их из тысячи. Это Авель, её Авель, который погиб сотни лет назад.
