Крадущая жизнь

Он с первой встречи знает, что она в итоге убьет его. Может в следующий раз пистолет будет заряжен или он оступится и провалится под лед, а рядом будет лишь она. Кинжал в сердце, пока он спит? Вполне ее стиль. Он понимает, что ошибся, когда открывает уже вторую пачку сигарет. Первая окурками и пеплом лежит в пепельнице. Бросить курить легче, чем отвести от нее свой взгляд, перестать ловить отзвуки голоса доносящиеся из гостиной. Она за стеной, в километрах, она рядом шепчет его имя. «Погибель. Ты моя погибель» Она улыбается, притворно и фальшиво. Он хочет упасть ей в ноги и разбивает кулаки об стену, вытесняя собственную слабость. Зараза, мор, скверна проникшая в вены. Она улыбается Грегу, касается его плеча, но смотрит на него. Ластится ночью, прижимаясь телом к телу, пересчитывает шрамы. «Я болен. Черт, Анна, я так чертовски болен» Лучше бы она хранила молчание. Сбежала от них с книгой. Но она рядом, рядом с Грегом. Рядом с Каином. Ноа смотрит на командира волком, потом спохватывается и утыкается взглядом в пол. Он переходит на воду и батончики. Она заражает всех своим присутствием, потом терпеливо перевязывает его разбитые руки. — Зря ты так, от демона отбиться не сможешь. — Лучше его когти, чем твои поцелуи. Она смеется, а он позволяет ей себя поцеловать. Или позволяет она? Брать за бедра, подтягивать к себе, входить резко и грубо и тут же переходить в нежный темп, чтобы, не дай Дьявол, ей не было больно. Ей должно быть приятно, хорошо. Только с ним. Грег впервые промахивается и задевает его плечо, час извиняется, но смотрит так, что понятно — промажет не раз и хорошо еще, если только в плечо. Лэйн умело зашивает рану, целует около ровных стежков и смотрит своими невозможными темными глазами, в глубине которых его собственный ад. Борис, даже раненный, закрывает ее собой, того и гляди кинется, как подобает псу защищающего хозяйку. Он ловит ее выжидающий взгляд. Она сжимает пальто Романова, прижимается грудью к его спине. И он бьет. Кто-то кричит, оттаскивает его от блондина. Анна долго отчитывает, а закончив идет с подносом и двумя кружками чая к Лэйн, оставляя брата в темноте гостиной. Ему почти смешно. И немного страшно. Едва ли не впервые в жизни. А еще холодно, потому что ради него камин больше никто не топит. Кровавый дождь, как нельзя кстати, отражает его внутреннее состояние. Он кровоточит, страдает, словно ему нанесли сотню порезов и теперь старательно втирают в раны соль. Рывком поднимает ее с земли, тонкие пальцы цепляются в ворот его пальто и тянут вперед. Запах крови в носу, вкус смерти на губах. Она тащит его куда-то под навес, жмется к нему так, что он хоть сейчас готов бросить все и увезти ее из этого проклятого места. «Кем ты стал, отец бы не одобрил» Интересно, а стариком она так же манипулировала? Каин сверкает глазами, красными, сука, как у демона. Или он совсем уже с ума сошел рядом с ней? Лэйн отходит от него с той же легкостью, какой прижимается ночь. Руки Каина собственнически обхватывают ее талию. Сигарета тлеет в руке, когда он смотрит им вслед. Она позволяет ангелу касаться ее так же или держит на расстоянии, дразня, но не даваясь? Когда он оступается и едва не падает в пропасть его ловит Анхея, а не стоящий рядом ангел. Лэйн даже не оглядывается. «Ты не простила, я знаю. Не их, не меня.» Тем удивительнее видеть ее лицо, очнувшись после «купания» в ледяной воде. Забавно даже, он то думал, нераздумывая прыгая за ней, что утонет. Что-то рядом рычит и орет голосами сотни людей и все встает на свои места. Зачем ей пистолет, когда есть чужие руки, верно? Каин обрушивает потолок, едва не придавив командира своего отряда. И смотрит все так же предостерегающе. Дмитрий целует ее на глазах у всех. «Давай, натрави их на меня. Убей. Но только быстрее» Наличие Каина около постели не удивляет. Что-то внутри пытается сожрать его, пот стекает по лбу. Когда рука ангела ломает кости и раздирает плоть — это даже не удивляет. Кровь заполняет горло, легкие, чужие пальцы с острыми когтями касаются сердца. — С пробуждением, — она тихо смеется, кладя голову ему на грудь, касается ладонями лица. — Приснился кошмар? — Ты и есть мой кошмар. Холодные губы касаются его собственных. На краткое мгновение блаженства. — Поцелуй меня и я сам убью себя, если ты так хочешь. — Нет, — целует вновь, запуская руку ему в волосы и в душу. — Ты мне нужен живой. Пока что.