Навязчивые сны

Брайан. Снова его ясное белое лицо с широченной улыбкой мелькает у Грега во снах. Он плохо спит. Ворочается, накрываясь одеялом с головой. Постоянно просыпается от головной боли, потому что видит его. Своего «друга». Кроме Брайана, Кевина и Рона в жизни Крисела почти ничего не было. Мама недавно переехала на другой конец штата одна, соответственно наведываться кроме как к друзьям, парню было не к кому. Попытки найти девушку всегда проваливались, когда те узнавали возраст Грега. На вид двадцать пять - на самом деле уже тридцать пять. Кому нужен муж на десять лет старше? Он прожил все свои годы в одном и том же доме, завидуя другим и тихонько плача по ночам. Помимо сцены подрабатывал в продуктовых магазинах, в основном молочных. Вместе с Роном писали басовые и барабанные партии начинающим группам, взимая с них небольшую плату. После взлёта Американы их узнавали все - " — О, это же те ребята из Оффспринг!», с этим явно проблем не было. Но что-то в этом всём смущало Крисела. Фотографироваться на обложки журналов не доставляло удовольствия с самого начала, а со временем и вовсе стало раздражать. Спрашивается «Зачем я там? Для кого? Для чего?». Старые песни больше не играют, никто их не узнаёт. А ведь у Грега самая любимая это «Forever and a day» с «Ignition"'а. Брайан стал больше думать о деньгах и славе. Если раньше они писали песни все вместе, сидя на скрипучем в гараже, то сейчас всю работу за группу делает Холланд, просто подстраивая ребят под написанный материал. Если раньше Брайан мог протянуть Грегу руку помощи, то сейчас даже думать о таком будет странно - тот даёт парню пачку денег и идёт с Кевином к папарацци. Прямо как мама. Очень странная картина и поведение. Это была уже не та группа которую собрал Крисел пятнадцать лет назад. Рон тоже это понимал и старался поддерживать Грега. А тот с каждым днём чувствовал себя всё хуже. Более жалким. Тридцать пять лет всё-таки возраст не маленький - даже у Уэлти сын есть. У Кевина двое. Возможно, Крисел хотел завести семью. Любящая жена и родные дети это же никогда не плохо, да? Парень только об этом и думал, рано уходя с бессмысленных репетиций на заслуженный сон. Снился Холланд. Его ясное белое лицо с широченной улыбкой. Ещё чуть округлое, почти детское. Скорее, подростковое. Сначала на нём написана явная радость, но медленно, с каждым сном, эта улыбка и горящие глаза превращаются в осуждающий прищур. Грег слышит слова из его уст - " — В этом виноват только ты. Мы зря потратили друг на друга время.». Также Крисел видит и себя, молодого, всего в прыщах, опускающего глаза в пол от стыда. Чёрные густые волосы закрывают его лицо и слегка красные щёки, по которым медленно текут солёные слёзы. Он дрожащим голосом отвечает Холланду - " — Я знаю.». От таких снов Крисела кидает в пот, хотя не маленький уже вроде. Тревожиться от снов неприятно. В большинстве случаев, это всё же, мучает подростков. Ему просто хотелось вернуть былое время. Концерты в подвалах с расписанными стенами и толпами скинхедов. Поломанные гитары из которых звук можно было еле выжать. Пьяный Кевин скачущий по всей сцене и ещё совсем мелкий Рон, с округлым детским личиком. И, конечно же, Брайан, который даже петь не особо старался. Но в таком будто поломанном, некачественном вокале было что-то цепляющее. Что-то, из-за чего хотелось подпевать во весь голос. Криселу это грело сердце. Игра новых партий на басу больше совсем не доставляла удовольствия. Всё вылизанное, ошибаться было нельзя на коммерческих концертах. Какие ошибки, если такая огромная толпа на тебя смотрит? С каждым разом группа собирала всё больше сумасшедших фанатов, от чего Грегу было очень некомфортно на сцене. Хотелось просто в какой-то момент уйти прямо посреди выступления и больше никогда не появляться на сцене. Хотелось поговорить с Холландом об этом, но то времени на это нет, то ещё что-то. Раньше много разговаривали обо всём на свете - об учёбе, о чём-то новое, о музыке. И первые ноты панк-рока Крисел услышал именно из гитары которую в тот момент в руках держал Брайан. Пара криво сыгранных нот, звучащих как-то агрессивно, но при этом напоминающих что-то тёплое и родное. Каждый раз валился с ног на дорогую мягкую кровать, пуская слезу. Знал, что это бессмысленно, но навязчивые сны будут кружить голову снова и снова. Вновь заснул. Всё тоже самое что видел до этого. Те же фразы, те же действия. Только с более угнетающей тёмной атмосферой. Картинки плывут и обрываются, а голоса слышатся с сильным эхом. Утро. Выходной день, никому никуда не надо. Рон с Кевином уехали на рыбалку, всю неделю это обсуждали сидя в кругу вместе с остальными участниками и продюсерами. Настойчивый стук в дверь заставил парня спуститься вниз. Это был Холланд. В домашней одежде, не причёсанный, с опухшими после сна глазами. — Что-то случилось? - Спрашивает Грег, протяжно зевая. — Случилось. Мы нашли тебе замену. - Ненадолго повисла нагнетающая, тяжёлая тишина. Крисел не знал что ответить, глаза забегали в разные стороны. Хотелось что-то спросить, но тело будто сковало. Но всё же что-то выдавить из себя получилось: — В смысле? - И всё. Больше ничего. — В прямом. Ты больше не в группе. Думаешь, твоя отстранённость не заметна? - Грег не хотел что-то ему отвечать. Холланд же знает какой Крисел человек. Почему он это спрашивает? — Мужик, тебе стоит поработать над собой. Можешь не возвращаться больше, дальше мы работаем без тебя. Все бумаги уже подписаны. Я ни о чём не жалею. - С этими словами Брайан захлопнул дверь прямо перед носом Грега, направляясь в сторону своего дома. Парень чуть не умер со злости и непонимания действий товарища. Это первоапрельская запоздалая шутка? На дворе давным-давно жаркое лето, июль. Непонятное резкое заявление в восемь часов утра. Странно. Обидно. Крисел поплёлся обратно на этаж выше, громко закрывая дверь в спальню. Горячая слеза потекла вниз, опускаясь с носа на подушку. Быстро погрузившись в сон, снова начал видеть смутные картинки. Школа. Брайан отворачивается и идёт в толпу к школьникам, окружившим Грега. Те смеются, выкрикивая различные оскорбления. И лишь Холланд умудряется высказать самые обидные и длинные фразы. Голова вновь начинает болеть. Парень чувствует это сквозь сон, но проснуться никак не может. Его фигура лежит на полу, плача, накрыв голову учебником. Дети пинают его задницу, бока живота и рёбра ногами, делая физически больно. Грег всё это чувствует, вновь сильно ворочаясь. И так изо дня в день. Один и тот же сон. Каждый день в кровати. Навещать приходит только Рон, но Крисел ему не открывает. Чувствует вину. Суицидальные мысли прокрадывались в разум, не давая думать о чём-то другом. Плохо. От пустого желудка появлялась противная тошнота. Телефон трезвонил. Наверное это были Уэлти и мама. Они - единственная причина, по которой Грег всё ещё находился со всеми, а не на небесах. Импульсивные поступки. Истерики. Метал по всему дому вазы и кружки, разбивая их вдребезги. Винил во всём себя. За неправильно прожитую жизнь. За вечный страх будущего. Будущее наступило, видимо не зря боялся. Тяжело вздыхая от злости, стоял над наполненной водой отполированной белой ванной. Перекрестился и лёг. Закрыл глаза, выпуская из лёгких последние порции воздуха. Вся жизнь летела перед глазами картинками. И среди них были те самые сны.