Ты – моя конечная станция

Между миллиардами ещё ненаписанных строк о любви я так долго искал ответы в попытке понять, почему уже шестая кряду холодная осень до сих пор удерживает тебя в моём сознании. Отчаянно пытаясь утопить уже притуплённое до состояния нечувствительности вечно ноющее между пятым и шестым ребром чувство в полупустом бокале виски, я всё ещё чувствовал привычный холод твоих ступней на своих ногах, которые согревались лишь когда ты, с головой укутанная в массивное одеяло, невзначай поворачивалась ко мне спиной и довольно выдыхала только мои руки прижимали тебя к моей груди сильнее. Запах твоих мягких пшеничных волос казался всё таким же осязаемым, хоть я и надеялся безвозвратно выветрить его из своей памяти, но, даже мешая в крови очередной бокал виски, я всё ещё чувствую его, стоит только прикрыть глаза. Моё недовольное бормотание по утрам, когда ты будила меня слишком ранними сборами на работу, сиплое «я тебя люблю» вместо прощания, твои вечно ледяные ступни на холодном кафеле моей кухни и привычный запах твоего любимого сорта кофе. Я не верил, что смогу любить так. И даже когда ты сидела на кухонной поверхности, допивая с горла бутылку вина, а я несильно сжимал лодыжки, чтобы положить свою голову тебе на колени. Даже когда твои худощавые пальцы зарывались в мои волосы, чтобы слегка взъерошить их, и твой приятный смех становился ещё громче, только мои губы касались нежной кожи на бёдрах. Я чувствовал твои мурашки под загрубелой кожей собственных ладоней, шепча сотни признаний в любви. Но даже тогда я не понимал их истинного значения. Привкус ментоловых сигарет на твоих мягких губах в мимолётном поцелуе в прихожей в четвёртом часу утра, когда ты уставшая пришла со смены, всё ещё больно режет между рёбрами, будто давно застрявший там осколок ручной гранаты. Я промолчал, о том, что ты снова стала курить. Ты пожимала худощавыми плечами, отрываясь от большого зеркала. Длинные пальцы неторопливо развязывали пояс атласного халата, когда ты поджимала нижнюю губу, решая, что надеть сегодня. Для меня ты была красива всегда. — Ты выйдешь? Мне нужно переодеться. Ты застывала, не спеша сбросить уже развязанный халат с плеч. Очередной глоток крепкого кофе слегка обжигал моё горло, перед тем как я тихо отвечал: — Нет. Твоя приподнятая бровь, а вслед за ней и лёгкое скольжение атласа по мягкой коже. Кофе, отставленный на подоконник. Мои пальцы на твоей талии. И мы оба больше никуда не спешили. И я, знаешь, так чертовски скучаю по нашему сексу. По твоим рукам вокруг моей шеи, слегка дрожащей нижней губе и прикрытым глазам. Рваным движениями твоих рук и таким настойчивым давлением пальцев на мои плечи. Ты вернула мне мою жизнь помятой. И как бы я ни старался разгладить каждую из глубоких складок на когда-то ровном и чистом листе, он, кажется, уже безнадёжно испорчен. И даже в этом темпоральном состоянии агонии моего собственного мозга, разжигаемым крепким алкоголем, я ни о чём не жалею. Даже когда понимаю, что забыть тебя я никогда не смогу. Отчего-то только запах твоей кожи, холод только твоих ступней и тепло только твоего тела пробирает меня до самой последней кости. И не отпускает. Совершенно ни на грамм. Ты — моя конечная станция. Планка, выше которой уже больше никто не прыгнет. И среди сотен лиц незнакомых прохожих я всегда невольно буду искать тебя. Отчаянно глупо надеясь, что в один день ты позвонишь мне и скажешь как же сильно ты скучала.