Ты не поймёшь

Крош понимал, что этот последний день должен быть особенным. Он хотел сделать «День музыки» действительно запоминающимся для всех. С самого утра он начал планировать программу, заранее разослав приглашения всем своим друзьям. Смешарики были в восторге от идеи, и каждый с готовностью согласился принять участие. Когда все собрались на лужайке, Крош встал перед ними и с волнением произнес: — Добро пожаловать на наш День музыки! Сегодня мы будем петь, танцевать и радоваться вместе! Каждый из нас — это часть нашей большой симфонии дружбы! Первыми выступили Лосяш и Копатыч. Они исполнили веселую, задорную песню о лете, и их исполнение настроило остальных на позитивную волну. Все подталкивали друг друга, смеялись и пели вместе. — А теперь наш следующий номер! Приглашаем Нюшу и Пенсионеров! — объявил Крош. Они устроили зажигательный танцевальный баттл, который привёл всех в восторг. Каждый танец сопровождался аплодисментами и смехом, создавая атмосферу веселья. Когда весёлое настроение достигло пика, Крош снова вышел на импровизированную сцену: — Следующий номер представит Ёжик, который приготовил для нас особую мелодию! — с энтузиазмом произнёс Крош. Ёжик взял свою дудочку и начал играть. Его музыка была мелодичной и трепетной, погружая всех в атмосферу спокойствия и тепла. Другие Смешарики поддерживали его, добавляя свои гитарные и барабанные ритмы. Крош, чувствуя, что этот момент должен быть особенным, сердце трепетало от волнения. Он уже видел, как его друзья выступили на сцене, и теперь пришла его очередь. Все внимательно смотрели на него, ожидая, когда же он начнет. — Это моя песня, которую я давно хотел исполнить. Она о том, как важно наслаждаться жизнью, несмотря на все трудности. Надеюсь, вам понравится! — сказал Крош, и его голос прозвучал уверенно. Собрав все свои мысли, он начал петь, и в этот момент все вокруг словно затаило дыхание. И бегу навстречу рассветам и закатам, Запоминая, что надо и не надо, Пьяного бомжа, и ту надпись детсада, Деток что стреляют друг в друга с автоматов. Он прыгал на месте, слегка наклоняясь вперёд, как будто стремился к свету, его хвостик весело подрагивал в ритме. Оу, ну не надо так ребят, Лучше гляньте вы сюда, Ведь на улице талант, Ведь на улице звезда! Крош расправил свои лапки и закатил глаза, словно призывая всех обратить на него внимание. Голос его был мелодичным и проникающим в самое сердце, а движения напоминали танец — резкие и живые, с радостью и огнём. В моей голове растёт Огромный дядя боб, Станет от постарше, Назову его мирон! С каждым словом он всё больше погружался в образ, а его движения становились всё более яркими. Он крутился на месте, словно крутящийся вихрь, излучая положительную энергию. Где же ужас на лице, ведь часы трещат в руке, А диагноз - обречён, ну и чо, я все равно! Буду-буду улыбаться без причин, Буду отжигать пока хватит сил! Крош поднимал лапки к небу, его голос становился всё сильнее и громче, грозя взорвать сцену своей энергией. Каждый зритель не мог отвести от него глаз — в его исполнении была искренность и настоящая жизнь. Петь о том, что умру молодым! Ты не поймешь, почему... Буду-буду улыбаться без причин, Буду отжигать пока хватит сил! Петь о том, что умру молодым! Ты не поймешь, почему... (почему ты не поймешь?) Он прошёлся по сцене, выделяя каждый шаг, словно это было частью танца. Лапки его двигались с ловкостью, он замирал в мелких паузах, сравнивая себя с артистом, который был полностью поглощён своим ремеслом. Люди вокруг бу бу бу, я ставлю их на мьют, Пока смотрят удивленно, песенку пою. Обсуждения слова, серые глаза, как жаль, Что мне на это наплевать! Слова произнесены с оттенком сарказма, и он игриво подмигнул, вызывая улыбки на лицах зрителей. Его выступление стало настоящим спектаклем, в котором он мог быть самим собой, смеяться и петь, не обращая внимания на осуждение. За пухлые щеки тебя касаясь, Ни греха ни стыда, да ведь мертвого не посадят. Будешь конфетку? Да, да ты будешь конфетку сейчас, Я болен не в первый, но жалко что в последний раз! Крош смеялся, а его движения становились всё более игривыми — он наклонялся, как бы угощая кого-то сладостью, и заигрывал с публикой, вовлекая их в танец. Чтоб мир узнал, Остаться бы навечно, Я все собрал, Хоть и еще не вечер! Эмоции нарастали, и его голос звучал все более мощно. Крош буквально излучал свет и тепло, и толпа реагировала на это, поднимая руки, присоединяясь к его творчеству. Буду-буду улыбаться без причин, Буду отжигать пока хватит сил! Петь о том, что умру молодым! Ты не поймешь, почему... Буду-буду улыбаться без причин, Буду отжигать пока хватит сил! Петь о том, что умру молодым! Ты не поймешь, почему... (почему ты не поймешь?) С каждым повторением Крош поднимал энергетику еще выше. Его голос, хоть и звучал с нотами печали, наполнялся жизненной силой, и в такт музыки он снова закружился, как вихрь, излучая уверенность во всем, что он делал. Когда Крош завершил свою песню, он резко остановился, а толпа замерла в ожидании. В воздухе повисло напряжение — момент, когда все сердца были сближены искренностью его исполнения. В ту же секунду раздались громкие и восторженные аплодисменты. Люди в зале, пораженные его искренностью и талантом, не могли сдержать своих эмоций. — Крош, это было великолепно! — закричал Копатыч, подбежав к нему и с воодушевлением хлопая по спине. — Ты просто супер! Ты настоящий талант! — добавила Нюша, счастливо улыбаясь и сияя от гордости за своего друга. Крош, чувствуя невероятную поддержку и любовь своих друзей, радостно улыбался, понимая, что они вместе справятся со всем. Этот день стал настоящим праздником дружбы и музыки, и он знал, что такие моменты запомнятся навсегда.