Шесть касаний

Один.

      Ей всегда нравились касания. Да, она определённо могла считаться довольно тактильным человеком. Первым таким касанием были объятия от матери и отца. Она тогда в первый раз разбила свою коленку, разрыдалась на весь двор и даже не попыталась встать. Тогда ей протянули большую руку, полную рабочих мозолей. Она вложила в неё свою, хрупкую, девичью, слегка сжала, и её сжали в ответ. Так её подняли на ноги. Больше она старалась не падать. А чуть позже — и не рыдать. С последним, правда, получалось не всегда. Помимо касаний слёзы стали её второй слабостью. Так она считала.       Его касания были изначально неловкими. Он как будто боялся её разбить, касался аккуратно, стараясь несильно тревожить струны её души. Не получалось. Ведь он уже был там. В её душе. Пророс светлым стеблем новых чувств. Открылся бутоном её несбывшейся мечты. Но, когда он так протягивал к ней руку, на секунду весь мир прекращал своё существование. Время замедляло свой ход. Люди выглядели по-другому. Жизнь текла с новым смыслом. И она протягивала свою руку в ответ.       Это стало их первым касанием.

Два.

      Ей никогда не нравилось, когда её трепали по волосам. Это вызывало смесь непонятных ей чувств: примесь раздражения, недовольства и детской обиды. Она всегда старалась уложить свои волосы красиво, заплетала в них ленты, ухаживала только лишь для того, чтобы опять поправлять. После него.       Она не заметила, когда его касания стали вызывать совершенно другие эмоции. Сначала это было что-то сродни одобрению, после — успокоение, ещё погодя — поддержка. Наверное, он и сам не осознал, когда это стало их общей привычкой. Это просто было. И никто из них не был против. Скорее даже наоборот. В моменты бессилия, усталости, отчаяния это касание стало её личным спасением. Как будто бы вот оно: вокруг рушится весь их мир, но один шаг, одно поглаживание по голове — и она снова верит в другой финал.       В такие моменты ей казалось, что в его руке вся сила этого мира, вся надежда, всё их будущее. И она с благодарностью принимала эту его часть.       Только чуть позже это стало их любимым касанием.

Три.

      Когда её обнимали, она искренне терялась. Не всегда понимала, что на объятия нужно отвечать взаимностью. Несмотря на свою, казалось бы, открытую натуру, она была всё же скрытным человеком. И её объятия предназначались не всем. Только самым близким. Только родным. Со временем он тоже стал входить в их число.       Вот только… обнимать его она не спешила. Отдавала свои объятия другим. Не все их заслуживали. Но, когда попыталась сделать к нему этот шаг, поняла: обнимать его нужно было гораздо чаще. В объятиях он нуждался больше всех на этом свете. И сколько бы могла, как бы могла, старалась компенсировать ему всё. Всю любовь этого мира, всю поддержку, всё желание быть рядом. А когда он обнимал в ответ… сдерживать свои слёзы ей с каждым разом было всё труднее. Прятала своё лицо у него на плече, активно шмыгала носом, сжимала его в своих руках всё сильнее, стараясь по-своему защитить. Укрыть от этого горя, от его тяжёлой судьбы.       И он всегда был ей благодарен. Это стало его первым счастливым касанием.

Четыре.

      Началось всё на совместных миссиях. Тогда они впервые стали новой командой. Маленькой. Но несокрушимой. Он тогда первый раз почувствовал себя настолько живым. Впервые осознал, что свободен. По-настоящему. Так, что ветер в лицо, так, что дышать можно полной грудью, так, что рядом твой близкий человек. Хоть признавать что-то подобное он наотрез отказывался. Да и она не стремилась стать ближе.       Но вместе с этим было кое-что ещё. Их маленькая команда запомнилась в его мыслях одним-единственным касанием. Стуком её маленького кулачка о его. Так заканчивались их миссии, так они касались друг друга после победы над общим врагом. Так у них появились собственные привычки, понятные только им двоим. В их глазах светился азарт, на губах играла улыбка, и, казалось, в тот самый момент им всё было по плечу. Он и вправду в это поверил.       Но сберечь это касание им удалось далеко не сразу. Пришлось не один раз обжечься. Чтобы понять — их команда стала чем-то большим, чем союзом из двух человек. Они — это большее.       Как и их общее касание.

Пять.

      Когда они смирились со своими чувствами и решили дать себе шанс, изменилось ещё кое-что. Их касания. Их внезапно стало больше. Да, они всё также были достаточно неловкими, но было в этом и кое-что ещё. Любовь. Надежда. Защита. Вера. Так их общим касанием стало ещё одно — касаться друг друга лбами. В такие моменты вокруг них исчезали голоса, звуки остального мира приглушались, становились ненужными, разговоры людей исчезали и оставались только два человека. Только их две души.       Так он закрывал глаза, вдыхая её запах. Так она вторила его движениям, прикрывая глаза и сосредотачиваясь только на своём человеке. Родном. Любимом. Весь смысл её существования стоял прямо перед ней. Касался её. Запоминал её. Жил в её взгляде.       И в моменты подобной поддержки ей казалось, что у неё тоже есть крылья. Что прямо сейчас она может взлететь. Что он подарил ей эту свободу. Взрастил её новую душу. Полюбил и поддержал её. Им казалось, что прошло столько времени, столько долгих секунд, хоть на деле хватало одного мгновения, чтобы вот — «Мы сильны вместе». Вдвоём.       Так у них было одно личное их касание. Их поддержка. Их любовь.

Шесть.

      Это касание стало их первым спустя долгое время терзаний и долгих надежд. Но далеко не последним. Ведь в их жизни это только начало, только первый их старт. Но сколько раз оба мечтали об этом, представляли, желали и одновременно боялись. Чтобы вот… вот так просто сделать тот шаг. В пропасть.       Касаясь её впервые губами, он потерял всю свою сущность. Впал в беспамятство, забылся в своей личной мечте. Потерял свои ожидания, возродил свои цели, свой новый смысл. Он тогда впервые по-настоящему ощутил, что такое любить. Что такое желать до мурашек под кожей, до несбывшихся снов. И ему искренне было всего этого мало. Всего времени в мире не хватило бы ему насладиться. Снова её полюбить.       Когда она впервые почувствовала его прикосновение, поняла: вот её счастье. Оно всегда было рядом, просто она не старалась особо смотреть. Распылялась на чужие взгляды, ожидала от судьбы чего-то иного, как теперь поняла, совсем ей не нужного. Совсем ей чужого. Ведь всё, что ей нужно было, — это просто оглянуться. Просто посмотреть перед собой. Просто узнать, что такое на самом деле…       Любовь.       Так это стало их любимым касанием. Но не последним. Это только начало.       Их новый финал.