Космодворянин

— Тебе самому-то не противно меня каждый раз называть «сэр», Филлин? Филлин пожал плечами. — Я так обращаюсь к каждому наследнику мистера Дейктириана. Да и сейчас не часто использую подобное словцо. — Звучит странно, — заявил Кинди. — Будто ты дворецкий какой-то. — Помимо уже сказанного, я нахожу уместным использовать подобное обращение в этой… области экспериментальной популяции. Культура и всё такое. — Реквингшорская культура? Бред собачий, Филлин. Лучше расскажи, что… За дверьми раздался женский голос. — Кинди! — Я здесь! — ответил Кинди. Он повернулся к гостю. — Даже не вздумай мне испортить всю малину, Филлин. — И в мыслях не было, сэр. Кинди вышел обратно в спальню. — Ты куда сбежал? — спросила Кейт. — Да так… К нам один гость пришёл. — Что? — Вернее, прилетел, — уточнил Кинди. — Ты его… я думаю… знаешь. — Кого? — Мистера Филлина, одного из доверенных лиц моего брата, Салльвимерго. — Нахрена? — в голосе Кейт появились злые ноты. — По работе, — ляпнул Кинди, присаживаясь на кровать. — Ты шутишь? Какая ещё, к чёрту, работа? Мы сюда прибыли, чтобы не-возвращаться! — Да речь не о возвращении, Кейти. Это… локальные проблемы. У мистера Филлина персональное расследование одного преступления, довольно давнего. Когда я ещё здесь был без тебя, много лет назад. — Что за преступление? — Незаконное… вернее, незарегистрированное перемещение между спиральными рукавами, Кей. Одной исследовательницы ноотропных технологий… Она тайно гостила в Реквингшоре. Кейт плюхнулась обратно. — Блять, я так и знала! Но как? Как нас нашли? Ты же обещал, что нас никогда не найдут! — Без паники, — заявил Кинди. — Я знала! Весь этот спиральный рукав просто проклят! Надо было уматывать отсюда. — У тебя ещё будет такая возможность, Кейти. Я… Кинди кашлянул. — Я теперь король этого мира. Кейт замерла под одеялом и прищурилась. В тишине просвистел ветер за окном. Кейт прищурилась ещё сильнее. Кинди улыбнулся. — Ладно, это действительно тупо прозвучало, — заявил он. — Ты о чём? — Эм… Ну… Знаешь… Все умерли. — Кто умер? — Все… Кинди моргнул. — Что с тобой? — спросила Кейт. Кинди вновь моргнул. — Ты… Ты в порядке? — До меня просто только сейчас дошло, — ответил Кинди. — Они действительно умерли. — Да кто умер-то, блять?! — Мои родители, — ответил Кинди. — Мои… братья. Даже сёстры. Осталось лишь две — и они поддельные. Как-то… Лицо Киндигглера дёрнулось из-за неописуемой эмоции. — Как-то так, в общем. Я теперь один… Кинди оторвал взгляд от стены за спиной Кейт и начал пялится в окно. За окном шёл снег и светило солнце. В Брайдебоште наступило утро. — И что теперь? — спросила Кейт. — Я разбираюсь с ситуацией. Всё… под контролем. Филлин вошёл в комнату. — Вы же меня помните, мисс? — спросил он. — Тебя уж скорее забудешь, — ответила Кейт. — Так что происходит? — Ничего особенного, мисс. Я прибыл, чтобы немного погостить. И обсудить с мистером Райстерршаффтом-младшим кое-какие дела, касающиеся Реквингшора. В приватной обстановке. Это ведь не проблема? — И надолго вы здесь? — спросила девушка. — Филлин здесь минимум на неделю, — ответил Кинди. — Две-три недели максимум. — Но ты же сказал, что… Кейт протёрла глаза. — Ты говорил, что все умерли, и всё такое. — Шутка вышла из-под контроля, — заявил Кинди. — Я думал, ты оценишь. — Долбоёба кусок, — сказала Кейт. — В твоих же интересах, Кинди, чтобы вся эта… «ситуация» надолго не затянулась. — Она и не затянется, — ответил Кинди. — Ну тогда иди отсюда, — приказала девушка. — Решай свои проблемы, шушукайся сколько влезет, и меня не впутывай. Я сама себе всё приготовлю. Кинди с Филлином вышел из спальни в коридор. — И где нам теперь беседы вести? — спросил Филлин. — Я предлагаю продолжить в моём КЛА, — там теплее. И все мои… документы, связанные с делом Шаффран, лежат там. — Делом Шаффран? — переспросил Кинди. Шаги двух мужчин эхом проносились сквозь безлюдные пустые залы замка Брайдебошт. — Ну, я не детектив какой-нибудь, — признался Филлин. — Иначе бы использовал нумерацию. А так, аналогов моих происков в виде охоты за миссис Шаффран не появилось. Это было моё… «Последнее Дело». — Дело о про-ноотропике? — Да. — Ну ладно. Ты достал архивы с нагорного исследовательского комплекса. Записи мыслей Вельфриветы Шаффран. — Там не только одна миссис Шаффран была. Там и упомянутый мною ранее Рудольф, и агенты-наблюдатели, и даже мистер Кройц. — И ты получил доступ ко… всем их мыслям в те времена? — Не прямо ко всем мыслям, — ответил Филлин. — Триангуляция проводилась несколько раз в день. Записи путались между собой. А ещё там были совсем… чужие мысли. Совершенно неизвестных лиц, как будто… Филлин умолк, разглядывая паутину трещин на потолке зала. — Как будто что, Филлин? — спросил Кинди. — Скоро сами всё увидите, сэр. — Задолбал интригу гнать. Что-нибудь интересное про Вельфривету узнал? Над чем она работала? Филлин и Райстерршаффт-младший вышли наружу. Солнечные лучи окутали их с ног до головы и беспощадно согревали от мороза. — Над неким «Экзистопатом». Это был некий… даже не проект. Скорее концепт, но концепт выдающийся. — Концепт чего? — Концепт экспериментальных НТП-способностей. Совокупность которых образовывала… новый класс ноотропных способностей. Экзистопатический. — Снова Обитательницы? Филлин покачал головой, прищуриваясь от цеплявшего глаза яркого света. — Нет, это были ориентированные на человека способности. Но уровень, конечно, запредельный. — Например? — Передача и обмен любых сильных болезненных ощущений через «ноотропные каналы связи». Ноотропная… «программа», использующая управление подсознательными элементами для управления «хостом» и отпугиванием чужаков. Синхронизация неких КСЧ для подстраивания обстоятельств вокруг «хоста», не позволяющих ему погибнуть. Управление погодными явлениями для направления «хоста», его сокрытия, защиты… — Разве это не функции Эфиринфакта? — Нет, сэр. Эфиринфакт создавался для массового контроля людей. Экзистопатика наследует некоторые его возможности, но всё в рамках одной личности. — Ага, понятно. Значит, это… оружие против Кройца? — Пока непонятно, сэр, — заявил Филлин. — Но я намерен это выяснить. — Откуда вообще появилось данное название? Экзисто-патия. Филлин развёл руками. — Не имею ни малейшего понятия. В имеющихся у меня сведениях данных о смысле «Экзистопатии». Но предположу, что наличие подобных «НТП-программ» способствует… боли от собственного вечного и неприкосновенного существования. — От подобного можно получать боль? Снег под ногами Кинди и Филлина грубо хрустел. — Не знаю, сэр. Речь может идти даже не столько о хосте, сколько о других людях. Тех, которые окружают «хоста» и насильно попадают под воздействие НТП-программ класса «Экзистопат». — Ясно, — сказал Кинди. — Так эта бредятина вышла за рамки концептов или нет? — Когда я читал отчёты с объекта А-67, то полагал, что нет. Всё выглядело как фантазия… как идея чего-то. А потом до меня дошло. — Что дошло? Филлин кивнул на гигантскую чёрную машину о семи лапах. — Великолепная, правда? — Из стелс-серии? — спросил Кинди. — То-то ты так бесшумно прилетел. — Приземление было не из бесшумных, сэр. Но с погодой мне правда повезло. Прошу на борт. — А бластер всё ещё при мне, Филлин. Не забывай. — Как скажете. — Так и скажу, — сказал Кинди, забираясь на борт. — Эм… Райстерршаффт-младший уселся в неподвижно зафиксированное кресло. Филлин в задумчивости осмотрелся. — Даже не знаю, с чего начать. Могу показать документы. Или… — Пока что лучше расскажи до конца про эту свою… «экзистопатию». Она действительно как-то решит проблему с Кройцем? Чем это эффективнее ещё одного сеанса радиосвязи с прошлым? — Темпоральные аномалии — штука, безусловно, крутая, сэр. Но нашу проблему это не решит. Вы ведь не смогли спасти себя путём такого… судьбодробящего финта. — Твоя правда, — заявил Кинди. — Окей, воспользуемся… экзистопатическими ноотропными программами. Они ведь существуют? — Это… Филлин закрыл вход в КЛА и уселся в кресло напротив Кинди. — Это сложный вопрос. Тот самый, ответ на который я не смогу получить без… вашей помощи. — Без моей помощи? — спросил Кинди. — Эта шняга работает только на потомков моего отца? — Нет, дело не в этом. Просто «экзистопатическая шняга» — продукт сборный. Практически нереализуемый. И даже сейчас маловероятный. — Но всё же вероятный. Филлин кивнул. — Может, расскажешь мне всё о своих планах? Целиком и прямо сейчас. Филлин передал Кинди толстую папку с файлами. Из неё вылетел небольшой листок. Кинди одним движением поймал его и пригляделся. «Отделу А. Необходим повторный перевод записи из отчёта «3ZRs-NS001.114.6» различными методами. Все результаты присылать непосредственно отделу Т.» Под загадочным запросом красовались две нечитаемые подписи неизвестного назначения. — Отдел А? — спросил Кинди. — Это что ещё такое? — Дайте глянуть. Филлин подошёл к Райстерршаффту-младшему и присмотрелся к листку бумаги. — Ничего важного. Просто служебная записка. — Ничего важного так ничего важного… Кинди отложил листок бумаги в сторону и вынул наугад один файл из папки. Пропустив мимо глаз черно-белый ворох графомании, он зацепился взглядом за разноцветный текст. Кинди прищурился. «Кто-нибудь может объяснить, откуда взялись указанные мною элементы? В пределах первого отчёта это смахивало на симптомы какого-нибудь ПЗ или ГЗВ. Но здесь подобное вообще не к месту. Можете уже сейчас начинать разбираться с данной идиотией. Потому что, когда это станут проверять, вопросы непременно возникнут. И искать на них ответы будете ВЫ! М. Фига с два вы что найдёте. Очевидно же, этот бред наслаивается на основной вывод. Обнаружением источника займутся более компетентные люди. О результатах сообщу отдельно. Б. Как насчёт поужинать вдвоём? Если, конечно, тебя все эти прохладные истории не так сильно зацепили, как мне думается.» Кинди перелистнул файл обратно и пригляделся. «Отчёт 3ZBdRs-NS002.379.2 (A4R-2.1.17) Знай же, сестрёнка, что я к тебе всегда была добра. Больше, чем Усатый. Больше, чем Англина. Больше, чем кто-либо. И вот как ты со мной обошлась? А ведь могла взять меня с собой. Я понимаю, Мари, понимаю. Сидеть на месте не тебе не нравится. Так ведь и мне тоже! Если и надо было покидать Брайдебошт, Мари, то вместе со мной. Но ничего, дорогая моя. Я тебя найду. Я тебя отыщу. Даже если возвращаться не будем, то мы хотя бы будем снова вместе. Ты, и я.» Кинди моргнул. «Да, я знаю, через Высоты небезопасно идти. Вот Аркушор пытался, Мари, и даже не один. Никто не вернулся. Впрочем, ты уже всё это знаешь, дура. Говорю тебе, разбился он. Кто высоко лезет, Мари, тот может легко упасть. Прямо как ты из того окна, когда мы подглядывали за Дергвиндом. Я до сих пор помню, Мари. Поэтому пойду по Сырым Лужам.» Кинди вновь моргнул, прикладывая усилия, чтобы сосредоточиться. «Обычно по ту сторону Высот мы ходили не в одиночку. Ты и сама знаешь — в одиночку там гуляют только Дураки. А мы ведь не дураки. Мы умные, Мари. Жаль только, сестричка дорогая, что именно там растут сладости. Я их люблю, Мари, но их совсем мало приносят теперь. Или это я настолько выросла, Мари, что мне нужно больше. Двумя словами, теперь мне легче вообще их не есть, чем недоедать.» Кинди попытался размять шею и вновь принялся читать. «Так вот, сестра, ты дура. Дура. Вот так и знай, Мари. Решила одна уйти, и даже никому об этом не сказала. Даже мне. А ведь я умная. Я бы не отпустила тебя одну, Мари. Никогда-никогда. Ещё я знаю, зачем ты ушла одна. Тебе ведь тоже сладости нравились, Мари. Очень нравились. Вот ты и решила, дура, уйти за ними. Могли бы вдвоём их собирать, Мари, и есть прям там. А ты, дурья морда, решила всё съесть сама. Ха! Думаешь, я бы никогда не догадалась? Думаю, что да. (?)» По спине Кинди пробежали мурашки. «Хорошо. Надеюсь, мы доберёмся до туда быстрее чем у нас провиант закончится. (?) А как же те булки у тебя в животе? (?) Это был завтрак. (?) Так, стоп. А сколько во второй группе? (???) Наверняка побольше, чем в третьей. (???) И животы у них побольше. И еды. (???)» От многочисленных знаков вопросов, добавленных кем-то вручную, Кинди стало не по себе. «Что — еды? (???) Больше еды у них. Надолго мы тут? И где местные звери, птицы? (???) Единственные птицы-звери тут мы. А насчёт времени не знаю. (???) Зато я знаю. Знаю, чем мы будем тут заниматься. (???) И чем же? (???) Ветки собирать. (???) Нет, сестричка. Мы с тобой их собирать не будем. Вернее будем, Мари, но потом. Потом обратно. А вдруг ты их все съела? (??!!??!!?!)» Краешком глаза Кинди посмотрел на Филлина. Филлин демонстративно дремал. «Холодно. Да, Мари, холодно. И тебе холодно было, когда ты шла тут. Ты дура, я знаю, вот только ты бы не стала идти через Высоты. Лучше уж ноги промочить. И ты их промачивала, Мари. И я промочу. Говорят, можно и не промачивать, Мари, но я не помню как. Там надо то ли прыгать, как дура. То ли бегать, Мари, а я прыгать-бегать по воде не люблю. А ещё я не люблю, когда меня оставляют одну. Ты хоть и дура, но мне с тобой весело, а без тебя скучно.» — Скучно сейчас только мне, — прошептал Кинди. «А вдруг ты изначально так и хотела, Мари? Ушла одна, сестричка. Ушла совсем одиношенька, дура ты этакая. Чтобы я узнала и точно пошла бы тебя искать. Зачем? Чтобы мы с тобой кушали сладости вместе, Мари? Я хочу, вот только воды много. Не хочу ноги промачивать, Мари. Их даже согреть негде будет. И всё из-за тебя, дуры. Хорошо, что ноги прямо в обуви согреваются. Вот только когда я тогда их вынула, оказалось, что они очень и очень холодные. Хотя я чувствовала, Мари, что они тёплые.» Кинди закатил глаза и улыбнулся. «Ты ведь знаешь, что мы ходим за сладостями. Но ты же дура, Мари. Ты не хочешь со всеми делиться, ты хочешь всё съесть сама. Жадина. Дурожадина. Я помню, как ты съела ту тарелку, Мари. А потом говорила, что это была не ты. Я знала, что это ты, Мари. Теперь я знаю тебя гораздо лучше, Мари, чем тогда. Это была ты. Вамик потом сказал мне, что он тебя видел, Мари. Ты говорила, что он врунишка, Мари, но врунишкой всегда была ты. И дурой. Особенно дурой, Мари.» Филлин тихо зевнул. «Деревья практически не изменились, Мари. Ещё когда мы с тобой ходили здесь, Мари, с тобой и не только с тобой, они были такие же тёмные. Повсюду туман, Мари, но деревья видно. Мне всегда казалось это странным. Впереди темно, значит я на правильном пути. Подожди! Нет, дорогая моя! Я выберусь отсюда. Я найду тебя, дура. Подумаешь, немного обуви не хватает. Конечно, обратно будет идти трудно, по снегу да мокрой голой ногой. Но я туда и не пойду без тебя, Мари. Жалко, конечно. А тебя мне жалко гораздо больше. Вдруг с тобой что-нибудь произошло? Я тебя не оставлю, Мари.» — Всё, с меня хватит, — заключил Кинди. — Какая-то шиза. После подобного дерьма мне мозг ещё неделю отмывать придётся. Он закрыл папку и передал её обратно Филлину. Филлин усмехнулся. — И вот с таким материалом мне пришлось работать, сэр. — Я уверен, что ты способен предоставить мне более… готовые материалы, нежели этот психоделический сырец. — Так и есть, — признался Филлин. — Я знал, что вам не понравится эта… поебота. — И поэтому ты подсунул мне её первой? — Да. А теперь, когда желание грызть оригинальные Светлогорские Архивы тех времён у вас отпало, сэр… Полагаю, мы можем перейти к обсуждению планов насущных. Не так ли? Кинди презрительно посмотрел на Филлина. — Опять мною манипулируешь, уёбок? — Ну… Филлин закатил глаза. — Вы бы всё равно разочаровались в тех отчётах, сэр. Я лишь позаботился о том, чтобы в дальнейшем мы не отвлекались на данные записи. — Или чтобы я не потребовал доказательств твоих «улик» из данных записей, — предположил Кинди. — Ладно, пусть так. Так что тебе от меня надо, Филлин? Рассказывай. Кинди вынул из внутреннего кармана бластер, затем бережно положил его себе на бедро. — И на этот раз без лишних историй, — вежливо попросил он сквозь зубы.