Штольман. Возвращение

      В Вологде Яков решил идти самым простым путем – отправился к частному поверенному, работающему по делу. Если тому обещано крупное вознаграждение, в информации он должен быть заинтересован.       Крепко сбитый мужчина средних лет смотрел с профессиональной невозмутимостью и столь же профессиональной недоверчивостью. Штольман выдал белыми нитками шитую версию о просьбе родственников со стороны матери.       Уже на второй минуте разговора поверенный отложил папку, сцепил пальцы между собой и слушал уже не отрываясь. На пятой начал задавать вопросы.       В конце глянул цепко:       - Что вы хотите, господин Штольман?       Тот пожал плечами:       - На данный момент донести эту информацию до соответствующих органов. Я крайне сомневаюсь, что к ней прислушаются.       Поверенный сощурил глаза:       - Так, так. Господин Ветлицкий не в городе, но указания у меня вполне ясные. Им и будем следовать. Завтра у меня очередное свидание с подзащитным, где будут присутствовать и прочие свидетели. Вполне подходящий вариант. Я приглашу с собой в качестве советника уважаемого в городе коллегу с огромным опытом.       Господин поверенный явно был склонен если и не к авантюрам, то к решимости добиваться своего любыми путями.       Глянул серьёзно на Штольмана:       - Вас попрошу также сопровождать меня. Всё это расследование вёл не я, в решающий момент могу упустить важные нюансы. И что-то мне подсказывает, что беседу со свидетелями вы проведете куда продуктивнее.       Штольман кивнул молча и коротко. Назвался груздём – полезай в кузов.       Или же сразу на сковороду?              В прокуратуре к их группе отнеслись как к неизбежному, но всё равно бесполезному злу. Принял судебный следователь их сразу же. Штольмана им писарем своим представили.       Частный поверенный принялся довольно толково излагать новые факты:       - Мы намереваемся доказывать необходимость повторного расследования. Ваша версия складная, но по времени никак не сходится. Если все почти одновременно в дом вернулись, то отчего никто Евгения не заметил? Если даже другой стороной шли и видеть не могли, отчего не слыхал никто? И телега старая не скрипела, и лошадь не фырчала? И отчего ворота уже открыты были, когда Владимир вернулся, если Евгений уезжал – наверняка за собой закрывал? Кто-то же их открыл. Из всего этого следует, что Евгений мог гораздо раньше приехать. Но отчего лошадь в конюшню завел и не распряг, так бросил? Следствием время смерти установлено не было. Евгений мог быть убит гораздо раньше.       Прокурор презрительно скривился. Отговорки, которые не примет во внимание ни один суд. Но деваться некуда, нужно идти навстречу. По их просьбе велел вызвать на допрос для начала Николая Воронова.       Привели того. Полицейские чины вдоль окон сели, частный поверенный с коллегой в центре. Штольман, который до того за спинами держался, вперед шагнул. Николай встревожился, вокруг себя заозирался.       Штольман в глаза Николаю глянул:       - Повторите-ка, сударь, не всё нами записано. Проживали вы на хуторе около недели. Когда с реки ходили, часто по пути девок встречали?       - Часто, - удивился Николай, явно не того ожидавший. – То стирать они на реку шли, то еще зачем.       - И в тот день, значит, встретили. А как же рыба-угорь?       - Какая рыба? – еще более удивился молодой человек.       - Которая на берег в тот день выходит. И вот теперь второй вопрос. Какой день был тогда по календарю?       Николай насторожился:       - Первого сентября.       Увидев, что все ожидают чего-то, продолжил:       - Преподобного Симеона Столпника. А еще чего?       Вовсе разнервничался.       Штольман в глаза взглянул:       - А более ничего. Иному в семинарии не обучают. Но теперь скажите, как это при батюшке – деревенском священнике, могли вы не знать, на какой праздник шла хозяйка поутру, и как Симеона по деревням отмечают. Так кто же батюшка у нас?       Николай на полицейских оглянулся:       - В городе, в Ярославле жили - при губернском храме служил. Помер он тот год. Я там сказал, что из деревни, чтобы доверие ко мне было.       - Отчего же вы на опросе солгали? Не могли вы в тот день поутру никого у реки встретить. В тот день все рыбу-угря боялись. Не было у реки никаких девок.       Николай мнётся, но молчит.       Штольман голос повысил:       - Оттого, что не в дом пошли – а навстречу телеге? Зачем? И как это кузнец у ворот рядом стоял – а крик лишь вы слыхали? И спина у вас явно в тот день побаливала. Телегу в одиночку поднимали? Вы Евгения ударили? Отчего?       - Я не бил! Он сам!       - Врете, что не били.        Николай вскинулся:       - Он увидал, как я саквояж его осматриваю. Ничего не слушал, сразу ко мне кинулся. Я толкнул сильно – а он головой об облучек. Я не хотел…       - А что же вы там искали?       Николай оглянулся на полицейских, явно ожидая поддержки:       - Динамит. Мне в Ярославле сказали – если узнаю, когда динамит везти будут и откуда, мне прощение будет. В духовную академию примут за казенный счет. Я узнал, что Владимир прямо со станции в город ехать хочет – решил встретить, как бы ненароком, глянуть, что там и как. Вышел на дорогу – телега стоит, нет никого, и саквояж на ней. Я заглянул – а там только письма. Стал адреса просматривать, а тут Евгений. У них одни бумаги только были, да разговоры бестолковые. Никак я не мог ничего сообщить, что от меня требовали.       По взглядам понял, что поддержки не будет. Вскинулся:       - А куда мне деваться было? Брат наследство захватил, мне копейки бросил. В институты запрет после семинарий идти, в духовную академию без батюшки некому устроить. В деревню дьяконом? Я и стал на собрания ходить. Нас всех потом и схватили. Куда мне было – в ссылку идти?       Тут уже частный поверенный вступил:       - Как это вы посреди поля – и Евгения не заметили?       Николай нахмурился:       - Там же роща рядом. Я гляжу – ни впереди, ни сзади никого нет. Кто ж знал, что за рощей ложбина, и он туда отошел. Я со стороны дороги высматривал.       - Вы его назад привезли?       Николай голову опустил:       - Я. Телегу спиной приподнял – как, и сам не помню. Колесо надел и повез. Он стонал всю дорогу. А во дворе стал доставать – а он мертвый уже. Я думал – довезу.       Арестованного повели, тот в дверях на миг обернулся:       - Я не хотел. Думал – решат, что он сам вылезал и ударился.       Прокурор со следователем взглядом его проводили, оба враз переглянулись и нахмурились. Полон кабинет свидетелей, не скроешь ничего. Мало того, что Ветлицкий спуску не даст, так еще и охранное отделение из Ярославля замешано оказалось.       Тут прокурор умом пораскинул:       - А с другой стороны, убийство непредумышленное, вовсе нечаянное, и свидетелей нет никаких.       И вновь на их группу искоса взглянул.       - Ладно, решать отдельно будем.       Частный поверенный лишь головой качнул:       - Вначале с Аркадием Ветлицким процедуры завершить извольте, а уж потом о прочем говорить будем. Мне перед нанимателем отчитаться необходимо.       Прокурор чуть прищурился и кивнул:       - Что ж, рассмотрим скоро, так тому и быть. Не станем вас задерживать.       И на Штольмана отдельно глянул, так что мороз по коже прошел:       - И писаря вашего тоже. И из города пусть не выезжает - для оказания дальнейшего содействия следствию.