Попаданцев заказывали?

1Э [???]

      Горизонт заволокло белой поволокой. Туман в лесах возле их крепости был частым явлением. В то время как на далёком лавовом острове давились пепельной пылью, здесь же, на снежных берегах Внутреннего моря меры задыхались лишь от раздирающего горло холодного воздуха. А ещё тряслись от утренних заморозков, топота гуаров и ненависти ко «всяким-там» н’вахам.       Он тоже трясся. Вот прямо сейчас. Но не от холода или привитого младшему поколению ещё с молоком матери презрения к «туристам». А от банального страха.       Над ним — маленьким, мягким кимерским ребенком, возвышался испускающий пенную слюну из крокодильей пасти даэдрот.       А в руках только обломок копья и клочок синеватой каменевой бумаги.       .       .       .       И как он докатился до жизни такой?

1Э [358г. 19-е Первого зерна]

      — Несносный мальчишка!       *ХЛОПОК*       Щеку обожгла размашистая пощёчина, от чего золотистая нежная детская кожа тут же опухла, наливаясь карминно-розовым пятном. Но сам ребенок не издал ни единого звука. Даже непроизвольно выступившие слезы в уголках серых глаз были быстрым движением смазаны рукавом тёмно-синей рубахи, обляпанной в пыли по самые локти.       Что толку показывать обиду, когда сам и виноват. Пока нормальные дети Дома в его возрасте уже учатся держать в руках деревянный меч, лук или на худой конец — грабли, он крадучись лазает по подвальному архиву в поисках очередной дозы скрашивающей рутину информации. Только взрослым его любознательность в тягость. Раскладывать рукописи по алфавиту на полки — задача муторная и не каждому в поместье подвластная. Грамотных личностей днём со гнем не сыщешь. А тут ещё и после «ребячеств» пойди-разбери куда мальчишка свитки сунул, да от слюней обсуши. Бедные, бедные слуги. Всё жалуются да причитают:       «Ах, какая досада, вы в курсе? Нагуленыш четвертой дочери благородного главы Мора опять натворил делов! Как пить дать — страдает слабоумием!»       Да вы что?       «С лица его не сходит неестественная для хмурого народа счастливая улыбка, что застывшей маской с широко раскрытыми льдинками вместо глаз вызывает у окружения ощущение неправильности»       Кто бы только знал — как тяжело неустанно держать уголки губ выше кончика носа с этим лицом, трафаретом вылепленным под целую расу угрюмых ублюдков!       «Он звонко смеётся даже в самых неуместных обстоятельствах. При каждой встрече буквально в лицо скаля свои на редкость здоровые зубы»       А вы видели ваши морды?! Сведённые как в приступе диареи брови, а морщины на переносице сжаты словно смятая ткань. Этакий мимический сюр не выдержит молча даже немой.       «Не общается с другими детьми и вечно пропадает из виду. Плох в грамоте и не в силах удержать в руках тростниковый меч. Позор семьи и сказать больше нечего. Где только четвертая госпожа умудрилась нагулять такое посмешище?»       Где-то на просторах снежной родины фризовых ведьм от самого бойкого бородатого молодца.       «А вы видели его глаза? Эти отвратительные серые бусины, утопающие в белой склере словно в снегу. Одним только взглядом выдает свое животное происхождение, грязная кровь!»       Зато лицо не застыло недовольно-хмурой харей.       «Недалёкий идиот»       Думайте так и дальше. «Ваше мнение очень важно для нас»©~       — С тобой одни только хлопоты да заботы! Как ты вообще пробрался в подвал?! Специально для тебя кузнец выковал на дверь сложный замок!       Который легко отворился самодельной отмычкой. Кузнечные изыски нынешней эры оставляют в надежде уповать на будущее развитие сей отрасли. Паренёк прискорбно поднял очи к небу, мысленно посочувствовав всем кимерским ворам, чьим рукам не посчастливилось вырасти несколько ниже лопаток. Ибо если такой незамысловатый замочек считается сложным механизмом, об который крадуны ломают не одну отмычку, то им остаётся только надеяться на внезапное пришествие Ноктюрнал, что сжалится над своими рукожопыми последователями и научит «как надо».       А, впрочем, больше вопросов остается к одному «умнику», что подал идею хранить хрупкую бумагу во влажном подземном помещении?! Серьезно, какого хрена, народ? Свалили с Саммерсета на противоположный конец материка и растеряли по дороге мозги?!       — Как скамп и счеты! Обращаться с вещью не умеешь, а любопытство-то руки развязывает!       Златовласая кимерка негодующие всплеснула руками, от чего слои стеклянных браслетов переливисто звякнули в такт движениям. Ругаемый женщиной ребенок на её бойкие речи только пучил глаза да широко лыбился.       — Тетушка, ни злис. — без намека на стыдливость промямлил мальчишка, поднимая руки на головой. — Мне нлавятся савитушки на листиках! А двелка была хоп! — схлапывает ладони. — Отклыта!       Его истинно не волновало получит ли последний запиравший дверь мер по шапке за чужую наглую ложь.       — Чтоб на фуражирий прыжок к архиву не приближался. Ты меня понял?! — пригрозила пальцем эльфийка, с отчётливым хмыком развернувшись на каблуках и направившись в противоположную от сорванца сторону.       — Холошо, тетушка! — крикнул ей вдогонку мальчишка, что тут же сорвался с места по той же дороге, что и остроухая.       Обогнав женщину, ребенок словно невзначай шаркающим движением стопы поднял сноп пыли, окатившей закашлявшуюся кимерку с ног до головы.       — НЕРЕВАР МОРА! ТЫ — ПРОКЛЯТИЕ ДОМА, НОРДОВО ОТРОДЬЕ!       Но будто кто-то собирался оставаться и дальше выслушивать её нотации.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Последствия — понятие абстрактное и полностью от людской воли зависящее, потому от них всё равно не убежишь. Рассерженная, как стая диких Никс, тетка нажаловалась на проделки умалишенного сына сестры одному из самых противных, по мнению Неревара, советнику. Тот, в свою очередь, разболтал другому, а тот третьему… и, общими силами ушастого радио, «чуть приукрашенная» версия его похода в храм знаний дошла аж до главы Дома — его уважаемого деда. Тот смерил отпрыска младшей дочери нечитаемым взглядом и отмахнулся, отправив того под домашний арест на весь оставшийся день. По хмурым рожам советников, чуть ли ни пинками притащивших дурного полукровку на справедливый суд, складывалось впечатление, что рассчитывали они на привычное для провинившихся безродных слуг телесное наказание.       Не уж то у власть имущих мужиков больше других дел нет, кроме как психически нездоровому ребенку косточки перемывать, да главу по каждой мелочи дергать? Хотя чем ещё развлекаться в условиях фентезийного средневековья? Искать шарик под панцирем грязекраба?       Вот Неревар, к примеру, любил считать узоры на покрытых голубоватой глиной стенах их общей с матерью комнаты. В компьютерной игре стены древних кимерских крепостей не могли похвастаться изысканной росписью, или же, в случае внутренних комнат — отпечатками разнообразных листьев на глине, сложившихся причудливыми рельефными формами. Там он помнит только голые камни с отвратной, но все же приемлемой для года выпуска игры графикой. Хотя чего вы хотели от зданий, бесхозно простоявших на пустошах более 36-ти ВЕКОВ?! И неплохо так сохранившихся при этом. Уж чем, а архитектурными умениями своих сородичей стоило по настоящему гордиться. Но не замками. Нет.       До нормальных замков ещё как до лун на грязекрабе. Целых…       Тридцать шесть веков… тридцать шесть, мать их, веков…       Вот же времечко досталось ему не спокойное:       Кимеры ещё не получили дизайнерскую оплеуху от любимой богини. Двемеры без зазрения совести муравьями шныряют под землёй, практикуя ярый атеизм, пока их «гости» давятся ядовитыми грибами. Норды — нордятся. А АЛЬМСИВИ даже не в курсе, что они АЛЬМСИВИ. Вивек вообще у своих родителей хотя бы в проекте?       Какая лепота.       И угадайте в какой роли его угораздило оказаться посреди сего замечательного хаоса?       НЕРЕВАР ИНДОРИЛ МОРА КОРОЛЬ РЕСДАЙНИИ       Легендарный предводитель кимеров, любимец Азуры, герой, заключивший перемирие с двемерами. Святой-мученик расы проклятых эльфов.       Только вот на данный момент с заправленной вязанной тканью кровати болтал ногами всего лишь скромно названный — Неревар Мора.       Бастард самой младшей дочери главы Дома, удостоившийся фамилии по чисто случайному стечению обстоятельств ввиду отсутствия на тот момент детей у остальных старших дщерей главы Мора. А ещё знаменитый на все леса от крепости до самых стен Балфаста на голову благословленный Шеогаратом с’вит. Совсем уж не геройское описание.       Ах, да. А ещё он перерожденец. Или, что более вероятно в его случае, инкарнация.       И был бы пятилетний будущий герой данмеров и дальше маленьким невинным дитем, если бы однажды с подачи одного из старших троюродных кузенов не свалился кубарем с ослиного седла вниз головой. Вот так провалявшийся в беспамятстве трое суток ребенок проснулся уже с «обновлением системы».       По началу его подселившейся разум мог только наблюдать за действиями мальчишки от первого лица:       Неревар рос поистине светлым и добрым ребенком. И, не смотря на пренебрежительное отношение окружающих, никогда не терял надежды и мечтал произвести впечатление на главу Дома своими навыками ближнего боя и познаниями в магическом искусстве. Именно с первоначального Неревара начались своеобразные набеги на библиотеку.       И со временем, его, более взрослой душе, стало проще перенимать воспоминания носителя, а так же и передавать свои собственные.       Он был человеком из совершенного иного мира, находящегося далеко за пределами Нирна, а возможно и самой Пустоты. В той реальности меры были лишь плодом чей-то фантазии, люди населяли огромные территории и почти без перерыва враждовали подобно велотийским Домам и эшлендерам. А отсутствие магии подняло науку на такой уровень, что лучшие двемерские изобретения казались детскими безделушками или тяжёлой грудой металла и пара.       Да и сам Тамриэль существовал в том мире всего лишь как кучка пикселей. Его любимая кучка пикселей, что скрашивала скучные вечера после утомительной работы своим невероятно проработанным миром.       Миром, в котором Неревар был предан и убит.       Тремя разными способами! В трех временных линиях вызванных не вошедшим в историю Подрывом Драконьей Задницы… эм, то есть, Прорывам Дракона, да. Оговорочка.       Ну, такова, по крайней мере, игровая теория, которой придерживался его фанатский лагерь серии TES3 из прошлой жизни. Игры с сердцем бога до добра не доводят.       Вот ударил Кагренак ножичком не под тем углом, а двемеры раз — и нету. И именно такие события, наполненные потусторонней энергией богов, и становятся причинами Драконьих Прорывов. А там ещё и троица сомнительных личностей до сердечка дорвались, да своего верного сюзерена погубила. А оправдаться перед народом же как-то нужно. Почему бы не переписать неугодную историю?       Но если оторваться от бесконечных рассуждений о несправедливости жизни, всё так же сходится к одному итогу:       Неревар по канону не доживает до событий ни одной из игр TES.       Какая досада.       Ведь теперь, Неревар — это он.       И осознание этого происходило постепенно.       Передача собственных воспоминаний сменилась ненавязчивым влиянием на мысли. Чужая и детская души постепенно сливались. Мысли ребенка все чаще подвергались влиянию воли старшей души. А потом и решения. Идеи. Поведение.       Самое печальное в происходящем было то, что душа ребенка даже не сопротивлялась. С чистым беззлобным интересом мальчишка всматривался в воспоминания подселенца, погружался в его чувства, а взамен позволял поглощать свои безвозвратно. Словно сам был рад раствориться. Будто… судьба стать осколком более сложного витража души для мальчишки оказалась сродни главной цели существования.       Ребенок так никому ничего и не рассказал. Даже виду не подал.       А в один неминуемый момент Неревар понял, что от старого «я» не осталось ничего. Был только ОН.       НЕРЕВАР — ИНКАРНАЦИЯ НЕИЗВЕСТНОЙ ПОТУСТОРОННЕЙ ДУШИ.       ТОТ, КТО ВИДЕЛ ТО, ЧТО ЕЩЁ НЕ СБЫЛОСЬ.       И не собирался идти по пути к обрыву, приготовленному богами заранее.       Не слишком ли много ответственности на одну остроухую голову?       Он любил мир TES без всякого сомнения. Но на расстоянии и как наблюдатель. А теперь его кинули в самую гущу событий, спасибо хоть не в момент битвы у Красной Горы. Час от часу не легче.       Ведь со слов крепостных кумушек:       «С болот пригнали маловато чешуйчатых рабов»       «Хлаалу совсем оборзели со своими налогами»       «На юге вы*бистые н’вахи гонят с исконных земель диких н’вахов» «На севере вонючие бородатые н’вахи меряются молотами с шибко умными бородатыми н’вахами»       «А мы ещё и живём у самой границы со всем этим кровавым дерьмом»       Обобщая — полный капут и раздрай.       Прибавьте к вышеперечисленному внутридомовые дрязги, назревающую борьбу за место наследника среди младшего поколения, и сразу становится ясно почему новоявленный Неревар предпочел играть роль дурачка.       Так проще. Никому нет дела до полоумного грязнокровки. На место главы его не посадишь. Нормального воина не воспитаешь. А вот напоминанием мамаше о позоре и вечным клеймом на репутации ему вполне себе быть. Одним своим необдуманным решением, четвертая дочь потеряла всякие шансы на престол Мора.       А пока «милые» детки — его дражайшие троюродные-четвероюродные кузены, с подачи взрослых, закрывающих глаза на бесчинства в пользу жёстких конкурентных традиций, грызутся меж собой и предпринимают ПОКА ЕЩЁ четные попытки задушить годовалых отпрысков прямых наследниц подушкой во сне…       …Неревар молча посидит в сторонке и «поиграет» с очередной утянутой из архива «цветастой» книжицей наполненной замысловатыми рунами, напоминающими ряд даэдрических кинжалов, переплетающихся в упорядоченном танце слов.       Эльфийская письменность по началу напоминала Неревару помесь древних рун из его прошлого мира с отголосками форм букв латинского алфавита. С памятью старой личности он ещё мог более менее общаться с окружающими, но вот чтение по началу для паренька было сродни изучению китайского с одним только словарем.       Да, вот беда, родственнички не будут ждать его похода в образовательный класс, чтобы возобновить нападки. Наоборот, как только он изъявит желание учиться — налетят стаей диких мал’бармиаг. И заклюют. Насмерть. Поэтому и пришлось пареньку, скрипя зубами от собственного глупого поведения, изображать идиота и учится письменности самостоятельно по подобию древнекимерсеого букваря, что он нашел в вещах матери.       Письменный язык, если понять его основы, и потратить на разбор грамматики уйму времени и нервов, оказался весьма «терпимым» в понимании. Так, вечерами он просил мать читать ему тот самый букварь, а со временем и другие книги, что попадали в его маленькие детские руки.       Нереварова матушка в плане общения была тихим и неконфликтным мером, чей инфантильный характер негативно повлиял как на отношение с семьей, так и на уважение к ней остальных жителей крепости. Кимерка словно плыла по течению — «воля не воля» лишь бы сильно не трогали. Удручали ещё и нулевые познания в искусстве меча. И у девицы даже не было сил натянуть тетиву простого костяного лука. Знания трав так и держались на уровне слабеньких бодрящих зелий вместе с такими же удручающими способностями к магии. И при этом она умудрилась дожить таким образом до своих 108-ми лет. И дитем обзавестись первее сестер. Только Неревар не совсем уверен в её на этом согласии. Времена-то темные, а нравы дикие. Особенно — на землях необжитого Солтсгейма. Особенно — когда дело касается нордов. Что только четвертая дочь Главы забыла тогда так далеко от дома?       Единственный её плюс в глазах сына — отсутствие любопытства.       Для этой эльфийки не имело значения от куда он взял переданные ей для чтения в слух книги.       Или же она знала и одобряла.       ̶Е̶ё̶ ̶н̶е̶ ̶в̶о̶л̶н̶о̶в̶а̶л̶о̶, ̶ ̶п̶о̶к̶а̶ ̶э̶т̶о̶ ̶н̶е̶ ̶п̶е̶р̶е̶р̶а̶с̶т̶а̶л̶о̶ ̶в̶ ̶п̶р̶о̶б̶л̶е̶м̶у̶.̶       Она не задавалась вопросом почему её слабоумный сынишка с таким вниманием вчитывается в сложные для понимания простых детей записи.       Или догадывалась и поддерживала.        ̶Н̶е̶ ̶и̶н̶т̶е̶р̶е̶с̶о̶в̶а̶л̶а̶с̶ь̶ ̶и̶ ̶н̶е̶ ̶о̶б̶р̶а̶щ̶а̶л̶а̶ ̶в̶н̶и̶м̶а̶н̶и̶е̶.̶       Ей было плевать на безумно улыбающееся лицо родного ребенка, что расслаблялось в меланхолии, как только тот запирал дверь их маленькой комнаты.       Или она всё понимала.        ̶Е̶й̶, ̶ ̶к̶а̶к̶ ̶р̶а̶з̶ ̶т̶а̶к̶и̶, ̶ ̶б̶ы̶л̶о̶ ̶н̶а̶п̶л̶е̶в̶а̶т̶ь̶.̶       Артиса Мора, не обращая внимание на тревожные мысли и доводы, была удобным мером. По крайней мере для её шестилетнего отпрыска.       Ненавязчивая.       Да. Вовсе не ̶б̶е̶з̶р̶а̶з̶л̶и̶ч̶н̶а̶я̶.       Бесшумно стоящая в дверях комнаты, облокотившись о косяк. Углубившийся в раздумья Неревар и не заметил, как она пришла.       — Ты опять натворил дел, куайм’вар? — тихо без тени эмоций спросила мать, даже не взглянув в сторону сына. Закрыв дверь, эльфийка, села за письменный стол.       — Вскрыть замок архива и разворошить свитки по техникам зачарования считается делом? — вопросительно изогнул бровь малец, осторожно затолкнув ногой под кровать спрятанный от «тщательного» обыска второго советника свиток.       На самом деле Неревар даже не уверен, что целью того ублюдка был обыск. До противности довольная рожа двухсотлетнего старика, пока тот лапал детское тельце где только можно, вызывала омерзение. Надо бы держаться от того типа на расстоянии.       — Правда? А мне третья сестра жаловалась только на второе. — пожала плечами кимерка, обмакнув перо в чернильницу и принявшись что-то вырисовывать на пергаменте. — Но до Главы дошел несколько иной вариант.       — И какой же?       — Маленький с’вит опять ворвался в библиотеку, извазюкал ценные бумаги своими жирными пальцами, а в поймавшую его за руку третью госпожу бросался комками грязи.       — О? Да я тот ещё проказник. — хмыкнул мальчишка.       — Это верно. — тихо согласилась с ним Артиса, подув на чернила и свернув написанное в рулон. — Будь так добр, передай это нашему лекарю.        — Но меня же наказали. — вопросительно поднятая бровь.       — Я знаю. — смиренно вздохнула женщина. — Пришлось замолвить за тебя словечко перед главой. Прошу, не создавай мне более проблем.       — Оу-х, эм. Ладно, постараюсь больше не попадаться. Но мне обязательно относить это лекарю? Он ведь опять припряжет меня на сбор каменевки, как завидит. — недовольно пробурчал мальчишка, слезая с насиженного места и забирая из рук матери свёрток.       — Но ты же хороший ребенок, куайм’вар? Ты поможешь усталой матери? Твоя мать так устала разговаривать с мерами вокруг. Это так… нервирует.– с выражением вселенской усталости протянула слова кимерка, вручив сыну письмо.       Уловив недовольное социофобное настроение матери, Неревар свёл мышцы лица в привычную маску дурочка.       — Конечно, альма! Буду рад тебе помочь!       И, светя счастливой физиономией, выбежал из маленькой комнатки в общий коридор не увидив за спиной вздрогнувшей от его лживо-радостного тона эльфики.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Уточняя про его с матерью жилище — комнатка была не просто маленькой. Она была САМОЙ маленькой во всей крепости. Неревар облазил всё здание от храма до двери в канализацию и точно уверен в своих утверждениях.       По сравнению с прочими помещениями знатных семей, занимавших весь верхний уровень крепости, их жилой уголок напоминал переоборудованную кладовку. Возможно, так оно и было. Небольшая кровать, где с трудом помещались мать с ребенком, письменный стол, стул и вещевой шкаф — вот и все изыски жилища четвертой дочери главы Дома, попавшей в немилость из-за своей «ветрености».       На самом деле Артиса была больше похожа на жертву насилия, замкнувшуюся в себе и не желающую больше контактировать с опасным внешним миром. Но кого в этой крепости полной надменных уродов такое волновало?       Скатившись вниз по широкому бортику железной лестницы, Неревар распахнул дверь нижнего уровня. Крепостные жильцы ещё называли сей этаж общинным. Здесь, объединённые замкнутым коридором, располагались три просторных зала. Юрко огибая попадавшихся мимо прохожих, не скупившихся в его сторону колким комментарием, при этом стараясь не навернуться в расставленные по всему периметру коридора каменные очаги-трубы, мальчишка прошмыгнул мимо каждой двери, заприметив рутинную суету «рабочего класса».       Вот, в зале базара у самого входа в крепость, шумит толпа остроухих ростовщиков Торговое помещение считается самым большим помещением во всей крепости, после возвышающегося на крыше купольного Собора. Здесь крепостные и приезжие торговцы располагали свои переносные прилавки каждый на своем отгороженном аркой месте. А в середине можно было посидеть на неудобных деревянных лавках. Пройдешь чуть дальше, и в нос ударит амбре из бродящей комуники, суджамы и вонючих ног лесников. Таверна больше напоминала бар без места для ночлега. Кимеры приезжих не любили. Даже своих. Отсутствие лишнего спального места было прямым на то намеком. Рядом с таверной лестница вела в подземные уровни. Там жил простой люд и слуги. Территория простолюдинов, по мнению Неревара, самое теплое и защищённое внешними стенами место. И даже там комнаты были побольше его. Но в них по крайней мере жили семьями. В главном зале, к которому прилегали все двери в жилища кимеров, было что-то на подобии своеобразной детской площадки. Но сына четвертой госпожи, ясное дело, детки и их родители к себе не подпускали. Куда уж порезвиться в игровом закупке.       Но возвращаясь к его цели — лекарь нашелся сидящим в одиночестве на своем рабочем месте сразу за углом после пути вниз.       И смотрел на него взглядом искренне за*бавшегося человека. Если бы Неревар мог опустить «маску», он бы отзеркалил эти чувства вдвойне. — Мамочка пеледала Вам листочек. Нелевал, плинес листочек. Нелевал — молодес?       Наивное хлопанье ресницами и улыбка до ушей — верное средство от надоедливых личностей и лишних проблем. Жаль с лекарем этот трюк редко прокатывал, уж чересчур дедок был проницательным.       — Да, да, молодец. — отмахнулся старый мер, не глядя выхватив принесенное из рук мальчишки. — А теперь, будь послушным ребенком и собери всё, что есть в этом списке. — тут же протягивает другое письмо, не отвлекаясь от чтения… Неревар мельком махнул взглядом по обложке — сборника алхимических трав северо-западного Велота.       Ха, мужик, ты серьезно? Какой идиот попадется на такую простую разводку?       — Класивые савитушки! — хлопнул ребенок в ладоши, сделав вид внимательно разглядывающей новую вещь обезьянки.       — Цк, чтоб тебя… — раздражённо цокнул седовласый кимер, сведя брови в хмуром выражении.       Ну, то есть ещё более хмуром, чем оно было в нормальном состоянии.       — …Если бы не твоя обратно пропорциональная разуму удача, даже не стал бы время тратить. — с протяжным скрежетом отодвигает стул, подходя к своеобразной тумбе-картотеке с кучей отделений. — Других не допросишься, своих дел, видите ли по горло. Разведчики совсем обленились, а дети шибко наглые. Паслён им в замен подавай. А не рановато ли? — продолжал жаловаться старик, пока доставал нужное. — Вот.       В руки Неревару вложили пучек травы.       Лекарь указал на первый в кучке.       — Этот синий цветок — каменевка. Но ты и так уже это знаешь. Ты тупой, а не склерозник. Принеси мне таких столько же, сколько пальцев на обеих твоих руках. — тычет в стебель с мелкими розовыми цветками. — Эти мелкие розовые соцветия — вереск. Нарви столько, сколько сможешь унести с собой. Клянусь, если и после этого разведчики и дальше будут жаловаться на тяжёлую ношу — отрежу лишнее и тяжёлое меж ног. — буркнул он под конец в полголоса и обратил внимание на последнюю траву. — Ну, а эта невзрачная шершавая трава — рубраш. Тоже набери побольше. А то как только детки найдут другой источник для своих пакостей, измучаюсь их без противоядия откачивать. Кто знает, может и тебе пригодиться. Так что не отлынивай. Получишь от меня взамен свою любимую синюю бумагу. И зачем только тебе этот второсортный мусор…       И, разъяснив всё в прямом смысле на пальцах, Неревара выставили за порог.       Как не хочется на улицу. Там же температура минусовая.       Столпившиеся возле очага в углублении коридора кимеры, тянущие руки к горящим в каменной трубе углям, подтвердили его догадки.       А ведь на нем только рубаха, штаны да кожаные сандалии.       Ну, к шармату всю эту не Вварденфелльскую погоду. Он в Велотах или Скайриме родился? Что это за шутки Деда Мороза?!       Прямым ходом «тугой на голову идиот» потопал домой, с вполне себе мудрым решением одеться потеплее. От здешних морозов даже нордское происхождение не спасет.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Как, к сожалению, и теплый мамкин тулуп. Мелкий собиратель задубел уже через час шараханья по морозным пустошам.       Это какой-то неправильный Морровинд!       Неревар недовольно чихнул, поглубже зарывшись носом в теплый воротник.       Где же теплые зелёные луга Грейзленда? Папоротники и ненавязчивая прохлада Горького берега? Обжигающие пепельные бури Эшленда?       Резиденция Дома Мора находилась на материке, но разве погода и климат могут столь разниться с островом? Что тому виной? Скайримский холод, что приносят захватчики норды? Нет, от их родины далековато. Может он плохо изучил в предыдущем мире общую карту Тамриэля? Вполне возможно. А если прибавить изменение климата после извержения Красной горы, то картина становится ясна как летний день.       Флора западной материковой части Велота напоминала нечто среднее между бесснежными хвойными лесами Солтсгейма и усыпанными безлистными ивами районы Западного нагорья. В таких условиях выживают только приспособленные к заморозкам кустарники и травы, а заикаться о земледелии даже не стоило. Полезными залежами драгоценного эбонита запад тоже похвастаться не мог, несмотря на близость к горам. Вот и промышлял их Дом в основном вырубкой леса да столярными изделиями. Вокруг высоких наклонных стен крепости таких мастерских было пруд-пруди. Ближе к реке — лесопилки, к крепости — плотники. Их дело ценилось и уважалось даже больше воинского, ведь именно благодаря мастерам здание крепости не рухнуло, поддерживаемое балками и поперечинами из пропитанной специальным составом еловой древесины. В домах стояла удобная мебель, дети отвлекались на резные игрушки, а товарооборот с Хлаалу не прекращался и шел в гору.       Может Неревару тоже — плюнуть на все эти пророчества, судьбу, союз с гномами, и просто выбрать путь ремесленника? Идея стать творцом чего-то нового, пусть и незначительного, грела сердце получше шерстяного тулупа.       Под ногой хрустнул молоденький побег рубраша. Ну, вот… он замечтался и испортил хороший ингредиент.       Отобрав не сильно пострадавшие ветки, мальчик завернул их в пучок, убрав в доверху переполненную цветами сумку. Как только протагонисты игры умудрялись носить с собой столько вещей не уставая и не смахивая на вьючного гуара? Нереварин при максимальном значении параметра силы так, вообще, полтонны тягал/а не потея.       А вот заводская версия протагониста с горем пополам несчастную сумку с травой еле тянет на плечах. Вот бы ему незримый инвентарь, как в играх… ах, мечты, мечты.       Смиренно покачав головой своим мыслям, ребенок срезал ножом под корень очередной вересковый росток. Оглянувшись по сторонам, чуть дальше справа от розово-лиловой поросли стал заметен раскинувший ветви высокий куст падуба, скрытый за широким стволом безлиственной ивы. А вот и самая неоднозначная ягодка флоры западного Велота. Съешь пару тройку красных — сразу же по телу пройдет приятное тепло, согревающее путника ещё добрых два часа. А вот если переборщить — можно хорошенько так отравиться. Не смертельно, но и неприятно. Крепостные детки-простолюдины с месяц назад нажрались этой кислятины до отвала, позже на долго поселившись в туалетных отсеках. Вот когда сварливому старику-лекарю работы-то было…       Неревар не стал рисковать, и закинул в рот три самые спелые ягоды, предварительно протерев от пыли. Остальное пошло в отдельный мешочек — пригодится для спасения от промерзлых полов верхних этажей. Как только матерчатый мешок был почти полон, чуткий эльфийский слух уловил тревожные звуки.       — Шарматова ты пародия на птеродактиля! — вырвались совсем не детские словечки из уст ребятенка, перекатившегося в сторону от летящих в него острых шипов.       Скальные наездники нынешних времён, в отличии от своих более мелких и крикливых потомков третьей эры, нападали на своих жертв без предупреждения. Так ещё и умеючи выстреливая ядовитыми шипами из длинного позвоночного хвоста.       — Как же хорошо, что в будущем вы деградируете! — зло прошептал Неревар, сбросив тулуп и выворачивая из карманов пару небольших бумажных листов с вычерченными на них словами даэдрического алфавита.       — Лопни от счастья, урод.       Вместо долгожданной мягкой мясной добычи, в клюв скальнику прилетел обернутый бумагой камень, который птица от неожиданности проглотила.       Спрятавшийся за деревом мальчишка услышал только приближающийся звук шуршащих крыльев, хлопок и… тишину.       — Я тебя пожарю и съем, нагец-переросток. — буднично сообщил он кровавой куче ошметков, выглянув из укрытия.       Осмотрев место нападения, паренёк со стоном досады поплелся к своим заляпанным в ошметках птицы вещам.       — Но сначала стирка.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Никакая жареная куро-ящерица не стоит получаса плескания в ледяной реке с мокрым меховым комком. Но питательные белки и жиры лишними не бывают. Особенно со здешней погодой и дерьмовым родственничками, подло подговаривающими поваров урезать ежедневный паек младшей госпожи и её «полоумного ублюдка».       Повезло ещё, что тулуп связан из темной шерсти, на которой кровавые разводы после быстрой сушки заклинанием казались не так заметны. Сумке досталось чуть меньше, но большую часть вересковых веток пришлось выбросить — пропитались кровью.       По итогу, вернулся он к лекарю в припоганом настроении, утопая в полусыром мехе на плечах, и под провожающие его ошарашенные взгляды жителей крепости.       Сил улыбаться не было, но терять защитный ореол дурочка — желанья тоже. Потому, он сам и не заметил как его до селе неестественно-счастливая улыбка превратилась в жестокий звериный оскал.       На который старому меру было плевать с высокого купола велотийской башни.       — Ты долго на этот раз. — без доли сочувствия констатировал лекарь, окинув взглядом растрепанного краснощекого мальца с головы до ног. — И трав меньше. — с досадой добавил он, заглянув в отданную сумку.       — Засматлелся на птичек. — пожал плечами Неревар и оглушительно чихнул.       Тут же наплевательское отношение лекаря к нему сменилось четкими профессиональными действиями.       — Давай ещё заразу в крепость притащи! — прислоняется тыльной стороной ладони ко лбу чихающего. — К предкам захотел? — поморщился мер, утаскивая ребенка в глубь аптеки. — Не другие, так сам. Ни минуты покоя с вашей семейкой!

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Стены родной крепости стремились с наклона вверх высотой в шесть взрослых кимеров и были разделены на три скатных слоя, в свою очередь поддерживаемых широкими колоннами. И зачем нужна главная лестница, если можно скатится по ним?       Неревар тоже не понимал смысла в преодолении сотни деревянных (откидных в случае осады) ступеней своими маленькими кимерским ножками. Тем более, когда из крепости нужно выбираться тайно.       У его «шпионских игр» была вполне себе веская причина. Возле единственного безопасного пути из крепости собралась внушительная кучка детишек из местной шпаны. Его троюродный кузен и парочка подпевал с подземного этажа.       Да-да, тот самый кузен, благодаря подлости которого нынешний он и занял место изначального Неревара. И проверять, что сей желтоглазый вредитель придумал на этот раз — у него не было никакого желания. Целый год избегали проблем, и ещё побегаем.       И с чего бы родственничек так внезапно нарисовался на горизонте, когда целый год делал вид, что никакого Неревара он в глаза не знает? Боялся — взрослые догадаются с чьей помощью прямой наследник Дома головой повредился? Как будто об этом ещё с месяц после произошедшего на очаговых площадках не судачили. Все знают, но делают вид что совершенно не осведомлены. Кому какое дело до бастарда? Их «хата» с краю, они ничего не знают.       А вот теперь поглядите, один тут осмелел да вылез. И ведь потрудился проследить за Нереваровым распорядком дня: в обед он обычно уходил по своим делам за пределы крепости. Теперь приходится делать это в обход.       Как можно тише спрыгнув с конца наклонной колонны, Неревар поправил на плече авоську с вещами и направился в единственное место, где он мог побыть собой без притворства — старый неглубокий грот, образовавшийся над обмелевшим пару поколений назад ответвлением реки Колзир. Там достаточно света от широкого входа, не влажно, и смело можно было надолго засесть за своими делами не боясь хищной живности и прочего сброда. Живность обходила это место стороной, как, впрочем, и местные меры из-за очередных жутких слухов. От чего чувства безопасности пещерка не источала. Но пока никакая потустороння нежить Неревара не беспокоит — он наречие это место своей тайной лабораторией.       Ведь где ещё ему тестировать взрывные свитки, на подобии того, который разорвал тушу скальника в клочья? Конечно же в ужасно-страшном-проклятом месте, необъяснимый грохот от куда будет приписан суеверными кимерами к гневу предков.       А возвращаясь к его экспериментам… причиной «изобретения велосипеда» в виде распространенных в играх серии TES магических свитков стала банальная необходимость защитить собственную жизнь, найдя для этого незаметное для окружающих оружие.       И вот же удивительные прелести пребывания во временной линии за хренову тучу лет до событий канона — такую вроде бы привычную и повседневную вещь, как магические свитки, в первую эру оказывается ещё даже не изобрели! Вот вам и развитая эльфийская культура. Ясно теперь почему жалкую пародию на божков, скомуниздивших у пропавшего бога валяющуюся без дела силу сердечка, народ без вопросов принял за живых посланников изначального даэдрического трибунала. Куда только Тельвани смотрели? Ладно уж Даготов — дом магов и дипломатов, ложные боги практически извели на ноль, а остальные волшебники почему пустили свой народ на самотёк? Хотя… думалось Неревару, что склонность магистров Тельвани к отрешению от дел мирских в пользу себя-любимых многое объясняла. Он, если говорить на чистоту, поступил бы на их месте точно также. Ибо что толку спорить со скальником? Скатишься до его уровня, так он тебя ещё и обосрет.       Вот так, беря пример с любителей больших (и, возможно, галлюциногенных) грибочков, с настроем в пользу собственного благополучия Неревар и скатился до наглого воровства авторских прав ради собственной дражайшей шкурки. Знать бы ещё у кого их украл.       Паренёк с усмешкой извинился перед пустотой.       Уж прости, неизвестный NPS, но этому скромному меру твое детище нужно чуть раньше срока. Удачи изобрести что ни будь другое.       Да и было бы что изобретать. Создание свитков оказалось работой весьма простой. У Неревара даже получилось разделить их на два вида: оригинальные, позволяющие пользователю самому кастовать заклинание, и дистанционные, которые активировали заклинание сами. Главное правильно составить фразу-ключ заклятия, не ошибиться при нанесении рун на бумагу, и самое главное в этот самый момент — без перерыва питать бумагу и чернила своей маной, визуализируя и прорабатывая конечный эффект в голове.       С маной у Неревара, несмотря на нордскую кровь, проблем не было. С воображением тоже. Так что…       — Давай, малышка, покажи мне чудеса школы иллюзий. — шепнул остроухий мальчишка, черканув чернилами после даэдрических слов закорючку «йоты».       За пару секунд свернув листок в самолётик, ребенок пустил его под потолок грота, постепенно загибая пальцы на руках.       — …тан, сан, дасхор, энт и…       *СКРИШ-Ш-Ш*       — Алнан!       Самолетик с мягким шипением обратился в сноп синеватых искр, развеявшихся по пещере.       — Получилось! В каноне такого заклинания точно не было! Зачем расписывать подробное действие заклинания, если можно тупо проорать «Свет!» и кинуть в ближайшую стену белый светляк? И ведь за почти три тысячи с половиной веков ни шармата не поменялось! — сменялось настроение эксперементатора с радостного восторга на осуждающие причитания и обратно. — Скорость в бою важнее результата? А заранее подготовить заклинания не судьба? Нет, зачем нам это? Давайте лучше увязнем в неизменных основах, как в болотах Чернотопья! Такие банальные заклинания, зато просто! Ха! А тут потрудись раздобыть бумагу из необычных материалов, что воздействуют на окружающую их ману! Каменевка увеличивает магию. Даже такую крохотную каплю, что в нее влили! А чернила с растворенными морозными солями закрепят эффект! Не зря их из материнских запасов выпросил. — запыхавшись от безостановочной тирады, выставил над головой кулак Неревар в победной позе. Отдышавшись, мальчик сгреб с импровизированного каменного стола очередную пустую бумажку, что получил от лекаря за метания по лесу, и принялся записывать свои наблюдения в дневник.       Нынешние его творения пока выдавали слабые заклинания, но тот же свиток взрыва, оказавшись внутри скальника, чья кровь и прочие жидкости, как и у любых жителей Нирна, обладали небольшой долей магии, пропитался ими и усилился! Это совершенно новый эффект. Ещё не изученная реакция на влияние извне! Столько ещё всего нужно проверить и смастерить!       Ну, а пока у него в арсенале есть дешевая бумага из листьев каменевки, что растет тут подобно сорняку. Чернила с добавлением соли, восстанавливающей магию. И собственный приличный запас маны. С такими материалами проблем быть не должно.       А ведь совсем недавно он чисто случайно открыл влияние греческих цифр с Земли на время задержки активации заклинания! Это было самым удивительным из открытий малолетнего «ученого» за последний месяц. И в такие моменты, проведенные за магическими экспериментами, он по настоящему чувствовал себя счастливым. Ради этого чувства можно и потерпеть пренебрежение семьи с прочей отвратностью бытия.       — Итак…       Неревар закусил кончик пера, расплывшись в довольной улыбке.       — Что я создам на этот раз?

1Э [361г. с 7-го по 17-е Высокого солнца]

      — Держи спину прямо. — противно шикнул ему в ухо сухолицый старейшина, болюче впившись в плечо крючковатыми пальцами.       Неревар наигранно-недоумевающе склонил голову в бок, чтобы та легла прямо на вцепившаяся в него руку, и широко растянул губы в улыбке.       Старейшина тут же брезгливо одернул свои пакли, уставившись на активировавшуюся платформу пропильона.       И угораздило же его оказаться в такой ситуации…       Минутой ранее он, как обычно, искал в архиве вдохновение для своих творений, тихо пристроившись меж стеллажом набитым восхваляющей учения Боэтии макулатурой и фреской изображающей… возможно это была Мефала, или перекошенный в конвульсиях паук. Мальчишка до сих пор не мог понять кимерский абстракционизм.       Так вот, сидел спокойно, никого не трогал, как вдруг — всю комнату начало трясти, от чего на пожелтевшие от времени свитки посыпалась потолочная штукатурка. Здраво рассудив, что быть погребённым по завалами во время землетрясения — не самая приятная смерть, Неревар стрелой вылетел из библиотеки, врезавшись аккурат точнёхенько в зад многострадально ойкнувшему старейшине.       Шарматовы высоченные меры и его ещё не случившийся скачок роста! А ещё дурная привычка залипать в книги, игнорируя окружение пока оно само о себе камнем по голове не напомнит!       Подвальное помещение архива состояло из двух небольших подземных помещений вход в который находился в отделенном от основного здания арочном зале. И судя по всему, пока он ещё с прошлой ночи утопал в знаниях, вся управленческая верхушка утопала в заботах о подготовке портала пропильона к встрече гостей.       Обычно посетители из других крепостей присылали письмо за месяц до назначенного срока, дожидаясь ответного разрешения, и только тогда активировали пропильон. А сейчас всё с ног на голову!       И теперь, раз пропильон уже активирован, то счёт идёт на секунды и выгнать его из помещения без последующей неловкой ситуации уже не получится.       Кто, спрашивается, имеет столь наглое хлебало и быстрых гонцов, чтобы оповещать чужую крепость о прибытии меньше чем за сутки?! И переться не дожидаясь согласия в ответ?       *СКВОШ*       Его голову нагло склонили в поклон.       — Крепость Морамцитал приветствует третьего наследника Великого Дома Дагот — Дагот Эндуса и седьмого наследника — Дагот Утола! — в унисон вторили старейшины словам главного советника, приветствуя новоприбывших.       Но Неревар их примеру не последовал. У Неревара в голове случился белый шум.       Перевари меня Боэта! А эти жуки в нашем захолустье чего забыли?! Только с Шестым Домом пересечься не хватало до полной гармонии канона!       — Любезный, сэра, Вас должно быть подвело зрение — нас прибыло трое. — тот, что из двоих бородачей в красном казался повыше, (хотя, видит Азура, Неревару они казались одинаковыми!), немного сдвинулся в сторону явив на всеобщее обозрение более низкую, безбородую фигуру, чьи переполненные умело скрываемой злостью глаза, прожигали стариков подобно паре пылающих углей.       — Ох, этот старик и в правду не приметил. — с той же приторной любезностью и несгибаемой спиной ответил мер, так и не принеся извинений. Словно в наглую оскорбляя третьего гостя, и судя по хмурому лицу «главного» Дагота — завуалированно плюнув в шалкову чашу.       Не с лун же данмеры свои отвратные замашки в гостеприимстве позаимствовали. Сами их культивировали. Поколениями. И раз с «любезностями» покончено…       Неревар уже может выйти…       — Что ж, тогда указать нам путь во временные покои Вам, надеюсь, зрения хватит? — чуть припустив через вуаль лицедейства каплю раздражения, спросил старший… Эндус, сойдя с пьедестала пропильона и махнув остальным Даготам. — Утол, Ворин, за мной.       …в окно.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      И он на самом деле вышел в окно. Прямо на глазах у багровеющих старейшин, тут же начавших расписаться в извинениях и поливании его персоны помоями. Молча протиснулся в узкий проем не обращая внимания на скопом в удивлении остановившихся у самой двери гостей и бросившего в него презирающий взгляд личинки буги-мэна лавовой горы.       Неревар — слабоумный, так что отвалите. К шармату ваши приличия полудикого народа… ах да. Шармат же сам явился на порог.       Как же Неревару искренне похрен.       Выпрыгнув из окна на каменную площадь, мальчишка бегом направился к пустующей лестнице вниз.       Пока никто не мешает экспериментировать с его творениями и носится по здешним лесам как спригган с подпаленной задницей — Неревар всем доволен. И никакую дружбу со всякими там Дагот Психами вести не желает.       Канон может идти прямиком Лорхану в его дохлую задницу.       Лучше отсидеться подальше от своего предполагаемого «верного вассала» в любимой пещерке. А эта пародия на эмо-боя пусть бычится себе где-нибудь в другом месте.       — Нет, правда! Вся их братия бродит в черно-алых мантиях словно шайка культистов! — пожаловался Неревар эху знакомой пещеры, плюхнувшись за рабочий стол, что он однажды в тихую разобрал и по частям вытащил со столярного склада бракованной мебели. — А у этого индивида ещё и глаза каким-то потусторонним свечением поблескивают. — смыкает указательные и большие пальцы рук полукругом, прислонив к глазам. — Не светятся так у кимеров зрачки в темноте. Мы не пушистые эльсвеерские котики. — бросив кривляния, достает сверток грязно-желтой скамповой кожи, добыча которой из закромов ворчливого лекаря стоила ему немалых нервов и сноровки в актерском деле. — Если только пацан постоянно не поддерживает заклинание кошачьего зрения. Но на кой ему это при свете дня? Подозрительно! Чур его! Чур! — отмахивается от невидимой мухи, чуть не расплескав чернила. — Ведь я прав, Мистер Снежок?       Взгляд малолетнего исследователя с надеждой устремился к неприметно лежащему в углу стола размалеванному красками светло-серому камню с неровной улыбающейся рожицей на боку.       — Я… прав? Мне не нужны… друзья.       Ведь они могут однажды вонзить нож глубоко в спину. Отравить. Отрезать ноги. Содрать лик заживо… И вырвать с корнем всякую веру в близких.       — Я…       Только вот одиночество не способно ответить.       И Неревар, понимая это, молча занялся своими делами.       Пещеру заполнили лишь звуки пера по коже и шелест насекомых.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      — Эй, огненная голова, где тут можно смочить горло?       А в крепости сегодня прямо-таки день открытых дверей.       Неревар оторвался от бесцельного созерцания всполохов в коридорном очаге, пристроившись прямо на полу, используя собственную кофту вместо подстилки. Подняв взгляд на незнакомца, ребенок сразу же приметил, что кошель у того точно прилично тяжеловат, ибо такую добротно склеенную темную хитиновую броню может позволить себе на каждый велот.       Стоп, погодите! Темную?!       — Так ответишь, или ты один из этих прихлебателей Боэтии? — начал терять терпение подозрительный мер, скрутив руки на груди. — Как у вас там? Всяк не свояк — дурак?       От небрежного движения под плащом в свете огня блеснул метал тонкого лезвия.       Темная броня. Кинжал, напоминающий серп.       По чью душу сюда примчался «умелец» Мораг Тонг?!       — Здесь все верны госпоже Боэтии, сэра. — нервно натянул улыбку Неревар, стараясь не показывать своей подступающей к горлу паники. — А взрослые почему-то любят пить испорченный сок во-о-он там, сразу за поворотом. Потом такие глупые становятся. И ругаются на Неревара. — делает грустный вопрошающий вид. — Разве Неревар плохой?       — Хах?       О вот он, знакомый взгляд. На него смотрят со снисхождением, как на идиота. Конечно, какой ребенок в его девятилетнем возрасте будет обращаться к себе в третьем лице и говорить на манер четырехлетки? Только больной головой с’вит.       И никто не будет тратить баснословные деньги на убийство такой мелкоты. Не правда ли, сэра?       — Не, пацан. Ты не плохой. — Неревару буквально пробрала дрожь до самых костей, когда рука в черной перчатке как-то по доброму взлохматила его копну торчащих дыбом волос. — Просто, тебе не повезло приглянулся Шеогарату. Бывай.       Смотря в след не очень-то умело скрывающемуся убийце, мальчишка облегчённо выдохнул.       — Не уж то, здешний люд докатился до наемных убийц. Яды уже не удовлетворяют? — прошептал про себя он, усевшись обратно к огню. — Кого же сегодня грохнут?       Сборище Мораг Тонг ещё не получило столь грозную репутацию, как более трёх тысяч лет спустя, когда убийца мог в наглую подойти к жертве, прикончить на глазах у честного народа, а потом сунуть стражнику записочку в морду — зырь, мне разрешили. Сейчас они в своих способах убийств больше напоминали Темное Братство. Предоставляя и выполняя услуги тайно.       — Но всё ещё заоблачно дорогие услуги. — буркнул себе под нос паренёк, почесав подбородок. — Ни у кого из наших золота не хватит. Даже у Главы трудности будут. М-м?       Захлопнув рот, как только в коридоре прозвучал женский соловьиный смех, Неревар передвинулся дальше в тень коридорного углубления и прислушался.       — Ты не шутишь? Такой знатный мер спустился с верхних комнат к нам — скромным смертным? — дёргала хорошенькая шестнадцатилетняя кимерочка свою пшеничноволосую подружку за край вязанной шали, пока они мерили крепостной коридор прогулочным шагом.       — Да! — восторженно закивала та, накручивая русую прядь на палец. — Бревес так и сказал: «Сидит в таверне и угощает всех отменным Даготским бренди, пока сам хлещет нашу борматуху!»       — Может быть это такая у его Дома традиция? Показывает свои мирные намерения? — призадумалась её подруга. — Ведь никто от его поила пока не отдал душу Боэтии. Да и наши не идиоты — травить торгового посла и сына главы Великого Дома.       — Но предсмертная бледность бы так пошла его лицу в контраст эбонитово-черной тугой косе. Ах! — вздохнула вторая.       — Вот теперь я точно хочу увидеть его хоть издалека! Пошли скорее, может ещё успеем поглядеть!       Когда обе девицы скрылись за тем же поворотом, что и недавний чужеземец, Неревар страдальчески взвыл, прикрыв лицо ладонями.       Теперь понятно по чью душу сюда заявился Мораг!       Эти две кумушки правы. Только идиот попытается травонуть такую знатную шишку из Дома, что способен сравнять наше захолустье с землёй за своего отпрыска. Знать бы ещё Неревару, как именно задумал выпилить свою жертву шарматов ассасин!       — Проследить, что ли, за этим представлением от греха подальше? — вопросил ребенок по привычке в пустоту угла. — Думаю, Мистер Снежок посоветовал бы мне отсидеться подальше, но тогда Дом Мора может стать целью мести, и я полягу вместе со всеми.       И вновь некому было дать ребенку ответ.       — Ха-а-а… — со смирением вздохнул, он. — Ну, как же мне искренне влом.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Как остановить убийцу не спалив свою ̶о̶т̶н̶о̶с̶и̶т̶е̶л̶ь̶н̶у̶ю̶ адекватность перед крепостью и не нарисовать на лбу мишень для ассасинского дротика?       А вот Херма его знает!       Спасибо собственной «героической» удаче и навыкам скрытности, у Неревара вышло без проблем прокрасться в зал таверны мимо сборищ работяг, решивших пропустить после трудового дня бутыль-другой падубового гриифа. И теперь он застрял сиднем под единственным свободным столиком, по иронии судьбы соседствующим с компашкой тех милых болтливых дам.       — Ах, какие скулы!       — Ах, какие волосы!       — Ах…       Дамы, вашу мать, заткнитесь и перестаньте привлекать внимание, пока сидящего рядом зайца не спалили бухие в дупель волки! Весь бар уже понял какие у каждой из вас фетиши! Не продолжайте.       Но стоило признать, Даготский похититель сердец и правда был хорош собой что внешне, что достатком.       Прямые волосы до поясницы цвета воронова крыла, заколотые искусной серебряной шпилькой с небольшим рубином на конце. Черная мантия с вышитыми красной нитью знаками Дома — смоляными шалками, сшитая из баснословно дорогущего шелка морового мотылька. В завершение образа богатенького пижона на кимерский лад: на шее — кулон с огромным кроваво-алым рубином, переливающийся магическим блеском, а в руке — бутылка добротного заморского бренди, чье содержимое он с щедрой руки лил в стакан пошатывающегося мимо выпивохи.       Он словно специально выставлял на показ все свои лучшие стороны перед простым народом. Пытался оставить о себе впечатление богатого и щедрого мера? В их времена племенного строя слухи — основной способ распространения информации. Несмотря на свой статус, высшие чины крепости все ещё прислушиваются к общественному мнению, хоть и не основывая свои решения чисто на словах рабочего класса, но и выуживая из общего гомона полезные сведения.       Возможно, таким поведением гость из Дагот давил достатком своего Дома перед сделкой с мелким материковым домишкой. Боэтия разбери эти торговые штучки. Хлаалу на них нет.       Одним глотком иссушив деревянный кубок, черноволосый мер подозвал к себе недовольного трактирщика, чьи сведённые к переносице брови ясно давали понять, что тот думает о пришлом знатюке, раздающем в его заведении бесплатную выпивку, в то время, как здешние бочки остаются практически нетронутыми, а «касса» пустой. Но всякое недовольство тут же сменилось повеселевшей миной, как только на руки тому упал увесистый мешок монет.       — Наполни-ка мне вновь кубок, сэра. — с довольством протянул слова юноша, поставив стакан на данную стойку. — А сдачу оставь себе.       — Как Вам угодно, мутсера! — с алчным блеском в глазах воскликнул трактирщик, повернувшись к забитому бутылями с алкоголем буфету.       Пока мер возился со склянками, а Дагот отвлекся на очередного восхвалявшего его щедрость гуляку, наблюдавший за баром Неревар засек необычные колебания поверхностей возле стойки. Словно её края… искажались через невидимое стекло подозрительной гуманоидной формы.       — Ах, какой бедный я. — одними губами прошептал ребенок, заметив характерное порошкам мерцание над пустым стаканом, оставшимся совершенно без присмотра на барной стойке.       Через мгновение прозрачные колебания сместились к выходу из зала, а бокал с «сюрпризом» был наполнен трактирщиком до самых краёв. Если парень-Дагот его сейчас проглотит и откинется, всё выставят так, будто это трактирщик отравил гостя, а с чьего приказа он может так поступить? Логичный ответ — с верхушки Дома в крепости которого проживает. А что случится, после того, как глава Дагот узнает подробности смерти своего отпрыска? Правильный ответ — КРОВАВАЯ БАНЯ!       Нельзя позволить чернявому выжрать яд!       — Не пей!!! — Неревар сам не понял, как из-под стола очутился прямо у Дагота в ногах, вцепившись тому в мантию хваткой безумного грязекраба.       — Ч-что? — в хмельном голосе проскользнула растерянность, и прежде, чем его успели бы брезгливо оттолкнуть, Неревар сам отпрянул от парня, как можно быстрее скрыв былое выражение страха на лице знакомой всем маской глупенького с’вита.       Словно непонимаючи, мальчишка прислонил палец к нижней губе и заговорил в своей коронной детской манере:       — Взрослые здесь пьют только испорченный ягодный сок, забавный дядька. А ягодки падуба и так на вкус кислючи, а тут ещё и пенятся. — смотрит опешившему парню прямо в расплавленное золото глаз. — Не пей — не вкусно.       — Забавный… дядька? — всё что и смогло выдать это пьяное чудо, поставив стакан с чуть всколыхнувшимся содержимым на столешницу.       Неревар мысленно облегченно выдохнул. Чтобы уже через пару секунд получить неожиданный подзатыльник колючим веником, прямо с щедрой руки трактирщика, вытянувшегося ради этого из-за скрипнувшей стойки.       — А ну п-шел вон, с’вит! Кто тебя пустил?! Не неси чепухи. Мой алкоголь лучший в крепости!       Отпрянув от очередного замаха, на удивление ловко остановленного рукой пьяно пошатнувшегося Дагота, ребенок потер ладонью пострадавший затылок, всего на одно мгновение бросив в ударившего ненавистный взгляд, обещающий большие проблемы.       — Да! Жгучая водичка из коры здесь — жжется!       От куда ребенку такое знать, а? Ваши идеи, пригревшие уши господа? А вдруг трактирщик в тихую спаивает не только полоумного, но и остальных ваших невинных чад?       — Старичок Аравел её пил-пил, а потом с верхних этажей со стены кубарем покатился! — разводит руками, резко пуская их вниз. — Теперь там и живёт. Прям под землёй. — пожимает плечами, а после вновь устанавливает прямой зрительный контакт. — Не пей, дядь. Тоже упадешь.       Прямо к предкам в пепельную груду.       — Постой, я не… — совсем уж растерялся знатный мер, переводя взгляд то с вспылившего трактирщика, четно выдергивающего из-под его руки потрёпанный ворох сухих палок, то на того странного ребенка, что запомнился своим «авторским» побегом из Прочного зала, что только рыжая голова в окошке и промелькнула.       По словам встретивших его с братьями в то утро старых меров, этот паренёк был внуком главы от младшей дочери, породившей дитя вне брака. И даже если в развитии разума ребенка были явные задержки, он был признан родственником главной семьи в крепости не смотря на статус бастарда. Выходец из рабочего класса не имел права поднимать на него руку, уж тем более бить веником и кричать!       Даже с их младшим в родном Когоруне обращаются должным образом, боясь гнева их многоуважаемой матушки! Ворин находился с этим дитя в похожем положении: оба рождены матерями вне брака и уже никогда не смогут отмыться от клейма бастарда. Но благородная кровь в их жилах не водица, и они оба все ещё знать! Так что за безобразие творится в этой Азурой забытой крепости?! Как такое отношение к наследнику рода допускают советники Дома? Хотя вспоминая поведение стариков при их приветствии, такое пренебрежение не удивительно.       Пока Дагот внутренне кипел от возмущения, бросивший идею вернуть свою метлу мер, разрозился очередной тирадой в сторону сумасбродного мальчишки.       — Вон от сюда, пока я не позвал твою шалаву-мать! Родила полоумного, а всей крепости теперь его терпи. — сплюнул он в сторону, тут же сменяя гнев на любезность и поворачиваясь к потерявшему былой задор эльфу. — Прошу прощения, мутсэра. Здешний Шеогоратов дурачек всякую нелепость собирает.       Неревар же, проигнорировав очередные колкости в свою сторону, уже залез на барный стул рядом с Даготским парнем, притянув того за рукав мантии. И пока он не пришел в себя, приблизившись к самому уху прошептал:       — В твоём бокале яд, дядя. Какому леснику ты перешёл дорогу?       И дабы не отвечать на неудобные вопросы и не привлекать к себе ещё больше внимания, спрыгивает со стула и убегает. Будто он и без этого не поставил всю таверну на уши.       Из чистого любопытства благородный мер из Дома Дагот, он же третий наследник Дагот Эндус, макнул в бокал вытащенную из собственной шевелюры серебряную шпильку.       Та мгновенно почернела и кимер с чувством выругался.

1Э [361г. с 9-го по 19-е Высокого солнца]

      — К-как… как ты сюда пробрался?! А-а-а… э-э-э, то есть… А что Вы тут делаете, забавный дядька?       Режим дурачка на полную! Прямо здесь! Прямо сейчас!       — Со мной можешь не строить из себя идиота, паренёк! Расслабься. — небрежно отмахнулись в ответ, по совиному с любопытством осматривая его пещерные хоромы.       Неревар конкретно про*бался.       Мораг Тонгский наемник успел скрыться — это минус.       Зато Даготский выскочка выжил. Это плюс.       Но при этом он заявился прямо на порог Нереварова логова спустя всего пару дней.       А это полнейший, безоговорочный пи…       — …здец.       — Что говоришь?       — Что Вам здесь нужно, мутсэра Дагот?       — О? Можешь звать меня — Эндус. От повседневного официоза порой сводит челюсть. — в очередной раз махнул рукой незваный гость, потянув руки к одной из Нереваровых безделушек, которые он в свободное время вырезал из дерева, тренируя мелкую моторику. Стоявшая на импровизированной каменной подставке «Колыбель Ньютона» жалобно тренькнула, придя в движение от отпущенного Эндусом деревянного шарика.       Неревара вдруг посетило навязчивое желание шлёпнуть беспардонного мера по рукам, дабы тот не лез без спросу к чужим вещам.       — Интересная вещица! — тоном заядлого исследователя, заявил ему Дагот, осматривая остальные безделушки. — Я такие у двемеров видел. Правда, там они из металла. Как, впрочем, и вся их утварь с мебелью.       — Наверняка умные эльфы всё как на подбор крепыши. Таскать по дому такую тяжелую мебель каждый день…       — Ленивые слоады эти двемеры! От повседневного быта далеки — за них всё делают автоматоны. — хохотнул мер, наконец отойдя от деревянных поделок и приблизившись к нервно ерзающему на стуле за рабочим столом Неревару. — А в городах соседствующих с северными н’вахами, поговаривают, так и вовсе слепыми рабами обзавелись.       И что ты так пристально мне в глаза всматриваешься? В первый раз что ли нордские моргалки увидел? Эти шоранутые по всему Вварденфеллу шныряют. Поймал. Хлопнул. Разглядывай. А от меня отстань!       — Да, да… рабы — это полезно, но Вы все ещё не ответили на мой вопрос. — сощурил глаза «хозяин пещеры», пока «гость» одаривал его беззаботно-непонимающей улыбкой.       Он, что, пытается атаковать меня моим же оружием?       — О? — наклоняет мер голову в бок, подпирая щеку указательным пальцем. — Я всего лишь хотел поближе познакомится со своим спасителем…       — Не нужно.       — …И вот наконец-то выкроил время между переговорами с твоим многоуважаемым дедушкой, дабы провести немного времени с наследником Мора…       — Оказываюсь.       — …И обсудить твою награду?       — Не стоит. Не нужно.       — Азура милосердная! Ребенок, ты можешь ответить мне чем-нибудь кроме отрицания? — наконец не выдержал Эндус, хватаясь за голову и превращая свои идеально уложенные волосы в птичье гнездо одним движением.       — Да.       — Правда?!       — Вам пора.       — Ребе-е-ено-ок…

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Слухи о том, что выродок Артисы умудрился чисто случайно отвести от молодого наследника Дагот смертельную опасность пошумели по крепости не больше трех дней. Не смотря на быстро утихнувшие сплетни, даже глава Дома сподобился позвать Неревара к себе на аудиенцию, хотя до этого мальчишку туда отправляли только советники со старейшинами по самым ничтожным провинностям: пробрался куда не велено, донимал кого не велено, смотрел куда не велено, ДЫШАЛ где не велено и прочие придирки без повода. Сам глава за всю жизнь Неревара, что до удара головой, что после, ни разу не подозвал к себе внука по собственному желанию. А его почувствовавшие вседозволенность подчинённые посчитали такое пренебрежение дитем младшей дочери поводом безнаказанно глумиться над оным, не боясь возмездия. Их отношение к раздражающему полукровному с’виту оставшемуся без защиты рода переняли подчинённые рангом пониже, а на тех уже насмотрелась вся остальная крепость. В итоге убивать Неревара в угоду борьбе за власть никто не собирался, но вот потешить свое самолюбие за счёт недалекого дурачка считал своим «священным» долгом почти каждый. Его мать же, как обычно, имитировала мебель, не поддерживая обидчиков, но и не защищая единственного ребенка от нападок. После того случая с ударом головой кимерка с каждым днём отдалялась от своего ребенка всё дальше. Впрочем, сама сына не била и иногда поддерживала разговор — и на том спасибо. Вот только будь Неревар обычным мальчиком девяти лет, давно бы впал в депрессию да залился слезами от такого пренебрежения. Как в этом змеином коконе не сбрендил его канонный прототип — загадка хлеще двемерской.       Вот почему, уже почти забывшему что такое нормальное отношение, Неревару было совсем неуютно под пытливым взглядом из-под алого веера от Эндуса и заинтересованным прищуром его более темнокожей Даготской копии, сидящих на ковре рядом с главой Мора за одним низким обеденным столом. Причиной необычного собрания была внезапная идея главы наградить «СТАРШЕГО НАСЛЕДНИКА ДОМА МОРА» (будто хоть кто-то в этой крепости его таковым считал) за спасение жизни гостя целой бутылью дорогого зелья восстановления интеллекта. (Которую он позже обменял у старика-лекаря на зелье прибавки маны, ссылаясь на «красивый рисуночек на бутылочке» и истратив то на пропитку бумаги для свитков)       Сам его дед в тот день выглядел на редкость подавленным, от чего морщины на лице мера проступили на лице подобно лавовым фоядам, показывая его более старым, чем он есть на деле. И тут нет ничего удивительного. Не каждый день твой род по чистой случайности избегает полного уничтожения.       Но как на зло, взамен гуляющим по крепости слухам, Неревар обзавелся очередной проблемой на свою многострадальную голову:       С тех пор, как надоедливый аристократишка проследил за ним и рассекретил «пещерный кабинет», то стал без конца маячить перед глазами. Но стоило отдать Даготу должное, при посторонних он вел себя с Нереваром как и положено с местным дурачком — полностью игнорировал. А вот если случалось так, что Неревар случайно пересекался наедине с ним или в компании его, как оказалось, брата-близнеца, то со стороны неугомонного Дагота начинались совсем не благородные тыканья в его сторону пальцем с восклицаниями:       «Утол! Утол! Смотри, это тот мальчуган, что не дал мне выпить яд!»       «У него ещё лаборатория прямо в пещере! Из камней и палок, Утол!»       «Утол! Утол?! В смысле лучше бы дали выпить яд тебе?! Ты охренел, Утол?!»       Неревару искренне жаль Дагот Утола. Если бы у него был такой навязчивый старший брат, то он бы заперся в своей комнате до скончания веков.       Жалко. Жалко. Но кто бы пожалел самого Неревара? Верно! Мистер Камень!       Его лучший друг и верный помощник.       И никто другой мне в помине не нужен!        Да!

      Некоторое время спустя…

      — Ворин, это Неревар. Неревар, это Ворин. А теперь обменяйтесь угрюмыми флюидами одиночек и станьте лучшими друзьями!       Нет!       — Отказываюсь. — вылетело с губ ёмкое слово, объединившее в себе все чувства Неревара по поводу столь нежеланной перспективы.       — Мне НЕ интересно морозить уши в грязной варварской пещере с варварским отпрыском. — с таким же недовольством в голосе процедил мелкий шармат, ещё глубже зарываясь носом в ворох шарфов у себя на шее.       У Неревара нервно дернулся глаз. К личным оскорблением он уж привыкший — отмахнуться как от мухи и делов, но… Это он так завуалированно его логово сейчас оскорбил?       — Эта варварская пещера будет почище Ваших обсопливенных нашейных тряпок, мутсэра восьмой наследник Дагот! — хлопнул «хозяин» этой самой пещеры по своему рабочему месту недавно безмятежно читаемой книгой и со скрипом поднялся со стула.       — О? — изогнулись чужие брови. — Так ты умеешь складно говорить? — пока кончик ладони театрально закрыл искривившийся в оскале рот. — А вот твои подданные уверены в обратном.       — Неожиданный сюрприз? — зеркально, но уже в открытую, оскалился Неревар. — Преуспеешь убедить их в обратном — устрою тебе встречу с предками. Так или иначе, мне после житья не будет.       — Ч-что?! — севшим голосом просипел оробевший от столь наглой угрозы парень, пуча глаза то на и впрямь обезумевшего Морамского малолетку, то на своего негодяя братца, что чуть ли не силком притащил его в Азурой забытый грот, а теперь как ни в чем не бывало потягивал сидя на камешке здешний «сок» из именной фляжки, старательно изображая из себя глухо-слепого, но еле сдерживающего хохот мера.       Зачем Эндус вообще его сюда привел?! Теперь ещё тратить силы на ругань с «псевдо-идиотом-который-на-самом-деле-не-глупый-пацан-тебе-с-ним-будет-весело»       Спасибо, Эндус. Но Ворин скорее уж сожрет свой веер, чем подружится с этим наглым мальчишкой!       — Угрожаешь на прямую сыну главы Великого Дома? Да ты же сразу после меня к духам и отправишься!       — Я в курсе. — и эльфеныш не собирался сбавлять обороты в своей наглости. — И мне искренне любопытно чьи родственнички успели бы первыми — твои или мои?       Ох, как же Ворин был зол. Чем вообще можно припугнуть сие отчаянное существо и выиграть спор?! В Доме Мора совсем не задумываются о единстве? Ушибленные на голову беспардонные прислужники Боэтии! Убить ближнего, как чихнуть!       — А-апчхи! По крайней мере у предков наверняка теплее, чем здесь. — Дагот, вытер нос рукавом, прикрывая неприличное действие раскрытым веером.       Заметив, как у чернявого недоросля потекли сопли, Неревар таки вспомнил о своем истинном ментальном возрасте, прекратил бычится на не привыкшего к холодной потяге западных лесов ребенка и вытащил из ящика стола экспериментальный синий свиток круглой формы с начерченным закручивающейся спиралью внутрь текстом с подробным описанием действия и греческой «каппой» с кружком градуса в центре.       — На! — бумажка с хлопком была прибита к столешнице, активировавшись от влитой в неё маны и истлев. — Грейся и перестань жаловаться. Ты старше меня, а ведёшь себя словно в теплицах взросший ивоцвет!       Ворин, смерил полукровку вопросительным взглядом, и, прежде чем вновь выдать острое словцо, резко замер:       — Уж лучше цветок, чем сорн… стоп!       Помявшись на месте, мальчишка снял зубами со свободной от веера руки кожаную перчатку, сжал и разжал пальцы, а потом выдохнул теплый воздух в ладонь. Паровой дымки от реакции теплого дыхания с внешней подземной прохладой не было. С застывшим на лице изумлением мальчишка уставился на Неревара:       — Как… как ты это сделал?       — Хм? — приподнялась темно-рыжая бровь. — Что именно?       — Ты знаешь что. — с прищуром глаз, отражающих свет подобно кошачьим, протянул Дагот середину предложения. Неревар почувствовал, как его, уже совершенно не скрываясь, бесцеремонно оценивают взглядом. И не только со стороны маленького шармата. — Заклинание. Не притворялся идиотом.       Хозяин пещеры со смешком плюхнулся обратно на стул, закинув ногу на ногу, а пальцы сводя замком на затылке.       — Притворятся идиотом — мое призвание. А заклинание ничто иное, как слова на бумаге. И ничего более.       — Ты врешь. — глаза вновь блеснули алым.       — Вру. — сощурились в ответ льдисто-небесные.       — Расскажи. Как. Ты. Их. Создаёшь.       — ОБ. ЛО. МИСЬ.       Неревар не собирался раскрывать свои карты посторонним наглецам и их вечно пьяным старшим братьям. Хватило уже того, что его логово превратилось в проходной двор.       — От тебя, что убудет, нордская ты помесь?! — таки взорвался эмоциями младший Дагот.       — Оскорблять мера, от которого тебе нужна услуга? У тебя, я вижу, совсем беда с социализацией!!! — не отставал от него Мора, точно также перейдя на крик.       — Это всё потому что с тобой по нормальному разговаривать невозможно!!! Спросили — отвечай!       — А я не твой подчинённый, чтоб безропотно выполнять наглые требования, Ворин Дагот!!!       — Ты издеваешься, Неревар Мора?!       — Да!       — Ах, ты — гоблинский…       — Ох, ребята, давайте жить дружно. — нервно попытался утихомирить детей Эндус, не успевший вовремя пресечь конфликт, отвлекшись на всё те же деревянные шарики. — Наследник Мора, не надо кидать этот камень моему брату в его хорошенькое личико. Оно единственное уравновешивает его дрянной характер. Ох! И, Ворин, убери стилет обратно в рукав! Азура не одобрит беспричинное убийство.       — Эндус, свали в туман.       — Третий наследник Дагот, послушайте своего младшего. Я не хочу случайно попасть в Вас снежком…       — Но это камень… — в последний раз попытался вставить свое «взрослое авторитетное» слово Эндус.       — Братья, почему вы так долг… ЛЯТЬ! — нежданно выглянувший из прохода в пещеру Дагот Утол, стал первой жертвой Мистера Снежка, после того, как Ворин сумел проворно уклонится от снаряда.       Получив камнем точно в правый глаз, несчастный мер отпрянул назад прислонив одну руку к пострадавшему лицу, а второй ухватившись за ближайший сталагмит в попытке удержаться на ногах. Но и тут его ждал предательский хруст хрупкой породы. Сталактит сломался под напором тела и парень с недовольным стоном таки свалился на каменистую землю.       — Моя… моя спина… — вымучено протянул слова он.       Малакатовы подштанники! Неревар только что случайно навредил шарматову братцу! А ведь так рисковал спасая одного, и в итоге всё равно сам накосячил с другим!       — …она… она наконец перестала болеть… — резко сменив мученические стоны на бодрое удивление, Утол резко поднялся с места, обтряхнул и поправил мантию, а после, взглянув на притихших братьев и «хозяина» пещеры, пожал плечами:       — Ненавижу свою удачу.       И как ни в чем не бывало побрел из пещеры прочь.

◦ ◦ ◦ ◦ ◦ ☽✵☾ ◦ ◦ ◦ ◦ ◦

      Из-за «невероятной удачи» Утола, как окрестил Эндус эту врождённую особенность младшего брата, пока лакал в её честь крепкий бренди, мер мало того, что избавился от недельной боли в спине после неудачного сонного потягивания, так ещё и выторговал у Неревара для своего младшенького мастер-класс зачарован я свитков взамен на молчание о том, откуда на его хмурой благородной роже синяк.       Всё в ажуре.       Все в плюсе.       Кроме самого Неревара. Которому оставшееся время до отъезда делегации Дагот приходилось терпеть присутствие одной вечно недовольной личности. Так ещё и Утол забрал его лучшего друга себе, жестоко лишив лучшего собеседника и нагло переименовав Мистера Снежка безвкусным прозвищем — Армагеддон.       За неимением альтернативы Неревару пришлось разговаривать… с ЭТИМ.       ЦЕЛУЮ.       НЕДЕЛЮ.       — Я одного понять не могу, почему твои свитки работают с минимальной погрешностью даже будучи исписанными как скальника лапой, а от моих остаётся пепел — хоть раз дрогни я рукой?! — раздосадованно бурчал себе под нос Ворин, сидя с Нереваром на бордюре цветника позади круглого здания храма, возведенного на прямой крыше основного здания крепости. — Признавайся — ты скрыл от меня важный этап?       — Не-ет. — буднично ответил рыжеволосый, растягивая гласную.       — У нас разное качество бумаги и чернил?       — Не-е-е. — зевнули в ответ, сонно потягиваясь.       — Или ты воплощение Шеогората? Прибыл с Дрожащих Островов с миссией свести меня с ума?       — Слишком много чести для одного мера, энгриайз. — все тот же пронизанный леностью ответ.       — Как это вообще переводится? Не дай предки тебе меня оскорбить, получишь в…       — В кусты.       Договорить Ворину не дали, и уже в конце фразы он с лёгкой руки младшего мальчишки ворохом алых одежд скатился в густые заросли падуба.       — Кого я вижу! — не скрывая подлой радости воскликнул противный слуху Неревара голосок. — Ф’лах наконец-то вылез из той слоадовой норы, в которую со страху и забился! Ребята, почему бы нам тогда не устроить младшенькому теплый прием под лучами Меридии?       Всё те же не изменяющие своей противности лица. Кузен должно быть долгое время пытался его выследить. Знать бы ещё Неревару, кто надоумил эту тупую голову искать свою цель здесь. Мало кто бродит по заднему храмовому балкону, кроме, может быть, полуслепого жреца, коему нет дела ни до чего, кроме собственного радикулита.       В ладони главаря хулиганской шайки угрожающе вспыхнул небольшой огненный всполох, танцуя на кончиках пальцев светящимся шариком.       — Взрослые говорят, что твоя грязная кровь, в отличии от чистокровных Велоти, плохо переносит жар. — темно-желтые глаза сузились в насмешливые дуги. — Почему бы нам это не проверить? — обратился он уже с своим «дружкам», получив в ответ одобрительный галдёж. — Не волнуйся, с’вит. Это для твоего же блага. Будешь точно знать пределы организма. — смех разнёсся с новой силой, пока на него в ответ негодующе не зашуршали в зарослях кустов. — Если, конечно, не убежишь жаловаться мамочке в слезах. Но, ах, точно. Даже ей на тебя плевать, нордово отродье.       Прежде, чем раздраженный своим неудобным положением Ворин успел выбраться из клумбы и породить множество неудобных для Неревара вопросов, мальчишка рывком двинулся к чуть появившемуся от резкого выпода кузену, поймав того за руку. Зажатое меж двумя ладонями пламя потеряло доступ к воздуху, а струхнувший подлец и вовсе позабыл вновь разжечь заклинание магией.       Несмотря на неприятное жжение, Неревар зубасто улыбнулся застывшему родственничку, похлопав того по ладони, словно играясь.       — Ты — кимер. Неревар — кимер. И огненная гора любит нас всех одинаково. — на распев захихикал эльфеныш, убирая руки в карманы.       По идее, Неревар не врал. Что бы там не говорили любители до блеска мыть ближним косточки, его сопротивляемость стихийному огню была наравне с остальными кимерами. Посему, после такого прокопчённого рукопожатия мальчишке не грозило ничего хуже коротковременного волдыря на коже.       — Дедуля-кряхтун сказал Неревару не жечь у храма огоньки на скольских палочках. А то он надерет бедному Неревару уши! Ах, это, наверное, потому что у дедули из круглого дома такой большой нос! Он много нюхает и не любит запах огоньков!       Хулиганье, на радость рыжего мера, вняла завуалированным намёкам на дурное расположение духа жреца к бездумному обращению с огнем на его территории. Плюясь оскорблениями и угрозами скорой встречи, троица задир свалила от храма подальше.       — Что ж, признаю, Эндус был прав. Со стороны это оскорбление звучит омерзительно. — пробурчал себе под нос вылезший из кустов Ворин, отряхивая от грязи подол алой мантии.       — Но извиняться ты НЕ собираешься. — не скрывая язвительной иронии пожал плечами Неревар.       — Нет.       Ему ответили отказом все с тем же недовольным тоном.       — Тогда и я не буду извиняться за то, что столкнул тебя в кусты. — хохотнул мальчишка, плутовато сверкнув серебром глаз. — Канет Вам к лицу, восьмой наследник Дагот.       Ворин насупевшись, вытащил из волос мелкие цветы. Выбросив жёлтые соцветия обратно в клумбу, мер выудил из широкого рукава лист чуть мятой бумаги и, прокусив палец, принялся вырисовывать на нем руны.       Неревар с искренним любопытством наблюдал из-за плеча за внезапным творческим порывом «ученика», отметив, что даже в неудобном стоячем положении почерк вечно хмурого мальца оставался все таким же аккуратным. Вот что значит строгая выучка. Как замечательно, что на обучение Неревара вся крепость дружно положила х…       — …Уй! Ты дурак?! — раздался его крик, когда ладонь словно ужалил десяток пчел разом. — Это больно вообще-то!       Неревар одернул руку, быстро махая ею в попытке приглушить неприятные ощущения. Пока он мысленно радовался безалаберности родной семейки, коварный Дагот успел — удивительно, с первого раза — накалякать на бумажке нечто, «укусившее» беднягу Неревара прямо по поврежденной ладони. Прожигая взглядом бессовестно ухмыляющегося зародыша шармата, Неревар а последний раз тряхнул рукой и наконец заметил, что та перестала саднить.       — Ты… активировал на мне свиток исцеления?       — Да.       — Непроверенный.       — Да.       — Не зная какой в итоге будет эффект?       — Да.       — …       Ещё пару затяжных мгновений темные эльфийские глаза неотрывно пересекались взглядом с серебром человеческих.       — Окей. Давай сделаем так ещё раз.       Возможно, в этот день был рождён самый сумасбродный дуэт на просторе Велотских земель.

ЧТО МОГЛО БЫТЬ ДАЛЬШЕ?

(Много текста, бессвязных мыслей и резких переходов с темы на тему)

      А могло быть много чего. Сразу после выше написанного сюжет закрутился бы вокруг взаимодействия Неревара и братьев Даготов. Тот убийца ещё раз бы появился в истории, пытаясь прихлопнуть Неревара за то, что тот сорвал ему убийство, из-за чего того понизили в звании. Попытается он это сделать в той пещере, призвав даэдрота и свалив в закат (первая сцена 1Э???). Его спасет Ворин. Они закорешаться ещё пуще, а потом Даготы вернуться к себе, оставив героя вновь куковать среди неприветливых родственников одного. Но не тут то было, ибо Эндусу взбрела в голову «очерндная-прекрасная-идея» и он рассказывает про кимеренка из Морамцитала своей матери — главе Дома. Если хотите представить как она выглядит — представьте очешуенную большегрудую милфу с темнозолотой кожей, черными глазами и волосами, одетую в алое платье. И с подержанными черным губами. Тут не буду описывать, а вставлю небольшие зарисовки, которые я делала для того, чтобы ничего не забыть со временем, после того, когда у меня в голове случается «картинка». (Таких дальше будет ещё много):       Эндус, возвратившись в Когорун на поклон главе Дома:       — Уважаемая матушка, как вы смотрите на идею пополнения нашей большой семьи девятым, несомненно гениальным, но чуть диковатым сыном?       Очещуенная милфа в красном, какую только может сгенерировать ваше сознание:       — Где ты нашел второго Ворина? ПОКАЖИ МНЕ! Итак — Неревара усыновляют. Мать Даготов заходит в Морамцитал чуть ли не с ноги как царица, которой должны ВСЕ И ВСЯ. Окидывает всех взглядом с вопросом «Что это за черви под моими ногами?» и требует от главы Мора «слабоумного». Тот отдает Неревара отмахиваясь, взамен на то, что тот отринет имя Мора. Даготы уходят с +1 «обновой» в братском клубе с помощью телепорта до берегов Вварденфелла.       Когда Неревар уходит из Морамцитала в большом круге возврата Дома Дагот, глава Дома предлагает ему попрощаться со своими «добрыми» подданными, как подобает. Намекая на их отвратное к нему отношение. Так, как его дед и мать остались внутри крепости, а во двор вышли только любопытные зеваки уже начавшие во всю высказывать свое мнение о с’вите.       — Добросердечные тети и дяди, Неревару очень грустно уходить даже не сказав «Пока!» — начал он в своей наигранной детской манере, с грустным выражением на лице опустив голову и, прислонив руки к груди, печально вздохнул. — Поэтому Неревар скажет от всего чистого сердца!       Подняв лицо прямо к толпе, он медленно сменил печаль на триумфальный оскал:       — Я всё это время был нормальным. Так что, спасибо вам всем за «понимающее» ко мне отношение и… — удерживает паузу и резко выставляет средний палец толпе. — ВСЕГО ХОРОШЕГО, СУЧКИ. — с этими словами, под тишину выпавших в осадок меров и хохот старика-лекаря, пропадает в свете заклинани я.       И дальше идёт таймскип до 21-го года.       Временая шкала.       358год — начало 5 лет.       373 год — Аллейдов выгнали из Сиродила. Неревар 21 год. Усыновляет прибившегося к нему айлейдского ребенка десяти лет. Мальчик.       Да. Сюжетистый поворот с внезапным усыновлением. Это когда хочешь кинуть в героя ответственностью за дитё, но не умеешь в романтику и пропускаешь тему с дамой сердца нафиг.       Началось всё с того, что Неревар, стал девятым сыном несмотря на нытье советников (ибо главе Дагот похрен, что она решила то и будет, ибо она ПОТРЯСАЮЩАЯ БОЕВАЯ ЖЕНЩИНА, как же жаль, что в моих историях она так и останется описанием и воспоминанием своих детей *грустные вздохи по потенциально классному персонажу*). Так вот, как и любому сыну главы Дома, Неревару выделили лабораторию для его ЭЭЭЭЭкспирементов. Ибо «Дому Дагот плевать на происхождение, важно только то, сколько ты принесешь знаний в Дом». И Неревар стабильно придумывал всякую хрень. С Ворином. И это доводило Когоруна до нервного тика.       *Странные звуки и скрежет из лаборатории Ворина*       *Злодейский смех Неревара и Ворина на их фоне*       Эндус: Не, ну я им обоим практически за фигуру отца, так что меня они послушают.       Вемин: Бля, Эндус, они даже альму через раз слушают. От куда в тебе столько уверенности?       Эндус: С донышка бренди-ровесника, брат мой.       *Выбивает дверь с ноги*       Батя в здании! А ну отставить намечающиеся подрыв чьих-то мягких булок! В этом месяце маман сказала сидеть на жопе ровно, а не засовывать в её глубины двемерские петарды!       Неревар: Но это нордические жопы, старший брат! Нордические можно. Кроме моей, разумеется.       Ворин: Зачем взрывать твою, если ты и так делаешь это сам с незавидной регулярно стью?       ///       Ворин учит Неревара сражаться мечем:       Ворин: Ты бросил мне вызов, давай. По традиции Дома Дагот, первый удар — твой.       Неревар: Ой, что правда? Какая хитрожопая традиция! И она мне нравится! Пока противник хорохорится своей удаче, ловкий жучек примечает его тактику? А что делать, если у засранца на противоположном конце меча такая же традиция? Стоять на месте как два пня еловых, да взглядом в шубе дырку прожигать?       Ворин: Я не… Ты слишком много говоришь. Это отвлекает тебя от боя.       Неревар: Меня? А может быть тебя?       И, в целях небольшого отдыха нервов всей крепости, глава Дагот посылает засидевшегося в затворниках ГГ на «экспидицию» в центральные земли. А заодно протестировать странный даэдрических артефакт, попавшийся Дому. Так сказать, расставить двух чокнутых сынков-экмперементаторов, пока они не взорвали крепость подчистую. Кстати, артефакт — Умбра. И у Неревара с ней/ним было много разговоров и советов в стиле «нахрена тебе сдался Клавикус? Спизди у него для себя кусок земли в Обливионе!» (А потом он выкинет меч от греха подальше, ибо по канону тот сводил хозяев с ума).       В своем путешествии Неревар случайно встретил караван беженцев из последней крепости айлейдов Неналаты идущих вдоль реки на северо-запад к Гегемонии Диренни. На них напали гоблины. Один из аристократов на сиродилике попросил забрать из оккупированной аллесианским орденом крепости свой фамильный ритуальный кинжал взамен на заклинание расширения пространства. Неревар, хоть и не очень разбирался в языке, но суть понял. Пробравшись в крепость он находит аллесианцев пирующих в соседстве с кучей трупов. Находит кинжал. Прячется в тени одной из комнат, когда спадает заклинание невидимости. Это оказался школьный зал. С трупами детей. Там натыкается на выжившего ребенка, спрятавшегося в вентиляционной системе в стене у пола. Туда натекло много крови и парень неизвестно сколько дней просидел в этой вони без еды и воды. ГГ, жалуясь как ему искренне всё муторно, забирает его, прихватив парочку велкиндских камней. На выходе натыкается на патрульного. Но тот отпускает их, оказавшись нормальным человеком и задумавшись о правильности действий ордена после слов Неревара об массовом убийстве детей. (Этим патрульным оказалась переодетая дочь императора-марионетки, что отравила его и позже упразднила аллесианский орден пока тот не вышел из-под контроля). Была такая тема в Лоре Свитков.       Разговор Неревара, айлейда-заказчика после возвращения в лагерь:       — А остальные жители?..       — Ну, ты же не глупый мальчик, мутсэра. Сам можешь догадаться, что религиозные фанатики делают с неугодными.       Айлейд использует кинжал для собственного жертвоприношения в угоду усиления остальной семьи.       (Мой хэдканон, что айлейды, подобно индейцам, были помешаны на разных жертвоприношениях. И города свои строили на костях жертв. А белые саркофаги в развалинах это специальные места упокоения сильных меров, что должны своей силой оберегать города. Поэтому позже стало так много нежити в подземных городах-руинах)       Разговор Неревара с ребенком перед уходом из лагеря:       — С ними не пойду! Я теперь капля крови на дне кубка. Меня отдадут в жертву Магнусу.       — И куда тебя предлагаешь пристроить?       — С собой меня бери! Ты слаб кровью, но силен магией! Я добавлю в твой кубок больше крови, а ты одаришь магией.       — Пойдешь со мной? Я старше тебя лишь на твой полный возраст, да и не смогу вырастить из тебя эшмера.       — А кого можешь?       — Эм… кимера?       — Да будет так.       — Подумай. У нас традиции — не сахаром упиваться да на луну мяукать. Резня меж Домами. Внутридомовая резня. Резня с н’вахами. Рабство и угнетение бетмеров. Срач, заговоры и прочие радости Боэтии.       — Ничего нового. Неналата жила по тем же принципам.       +1 в семейку. Глава Дагот теперь молодая бабушка. И защитят боги того, кто сообщит ей эту новость.       Имя айледеныша-найденыша: Аесей. С айлейдского «Ае» — есть, быть. «Сей» — тень. Ав Чи Ракувар Буройс — Из рода низвергнувших рабов. Объяснение фамилии: Папаша Аесея был чересчур самоуверенным и, после ухода последнего айлейдского короля из Неналату, провозгласил себя новым королем, заранее взяв такую фамилию, ожидая победы над недами-людьми. Самоуверенность и слабоумие равняется — пи*дец городу. А имя такое сыну дал, чтобы тот сидел где-нибудь в тени и не отсвечивал. Аесей был слаб к кровавым сценам и запаху трупов. И интересовался больше тканями и «женскими ремесломи» типа вышивки и прочего, от чего считался позором. Внешность Аесея: У парня большие иссиня-льдистые глаза с бирюзовым отливом в зрачках. Серо-золотая кожа. Острые скулы и аккуратный нос. Белоснежные волосы в пышной косе.       По дороге домой Аесей заболевает по дороге от смены тропического Сиродильского климата на холод земель близ Дома Мора. Неревар понимает, что нужно срочно возвращаться в Когорун более быстрым способом. И ему приходится идти в ближайшую крепость с пропильонами. Это был Морамцитал. Там попадает на похороны своей родной матери. Прощается с ней, пока старик-лекарь крутится над айлейденком, чтоб тот продержался до Когоруна. Немного стычек с бывшими родственниками на тему его лжи по поводу умалишенности. Пара колкостей о том, что он подобрал проблемного раба. Чей-то возможно случайно сломанный нос. И вот герой дома и с «приплодом». Глава Дагот принимает айлейда как сына Нерева, но ни как своего внука, приписав родство только Нереваровой линии. Но в Дом Аесей вступает. В качестве знаний предоставив тайны школы изменения, которую по лору и разработали айлейды.       Коротко о том, как Неревар знакомил своего новоиспечённого сына с приемными дядями:       Неревар: *показывает Аесея* Мутсера Аранис, первый брат, поглядите! Это мой сын!       Аранис: *смеряя ребенка оценивающим взглядом* Если он принесет пользу Дому, у меня нет претензий.       ///       Неревар: *пристально сощурив глаза* Вемин, радость матушкиных очей, не дай Азура, ты обидишь вот этого вот моего сына — и я подвешу тебя над жерлом Красной Горы шелковой ниткой. Мы друг друга поняли?       Вемин: *прислоняя кусок магического льда к очередному фингалу* О? Гляжу, нордово отродье размножилось? Не хватало ещё об очередного н’ваха руки марать.       ///       Неревар: *показывает Аеселя* Эндус, смотри! У меня теперь есть сын!       Эндус: *словно застуканный, отлипает от бутылки бренди и мерит двоих ошарашенным взглядом* А я тебе говорил жрать противозачаточные зелья перед цветочными играми. Но ты как всегда меня не послушал.       ///       Неревар: Гильвот, смотри…       Гильвот: Мне начхать, Неревар.       Неревар: Но…       Гильвот: По барабану.       Неревар: У меня теперь появился…       Гильвот: Мозг? Определенно нет. Изыди.       Неревар: …сын. Ну, не хочешь знакомится с племянником, и даэдрот с тобой.       ///       Неревар: Турейнул, познакомься с новым членом нашей большой семьи. Я усыновил детенка!       Турейнул: *не отвлекаясь от чтения* Поздравляю… А ты вообще кто?       Неревар: *глубоко вздохнув в смирении* Твой девятый брат. Меня усыновила мутсера матриарх Дома.       Турейнул: Оу, думаю, я немного опоздал со знакомством?       Неревар: На 12 лет, но спасибо что заметил.       ///       Неревар: Приветствую Одроса, шестого лорда и моего названного брата по Дому. (Здорова, маниакальный блюститель этикета)       Одрос: Этот приветствует Неревара, девятого лорда и главу мастерской зачарованных свитков. Что привело энт-а в обитель этого скромного? (Чего припёрся, н’вахов прикормыш?)       Неревар: Радостные вести, тан-а! Судьба послала мне дитя, которое матриарх позволила звать мне сыном! (У меня есть сын. Официально. Смирись)       Одрос: И впрямь, радостные вести, брат. Не исчерпать милосердия нашей дражайшей матушки, да одарят её Трое долгими столетиями здравия. (Старуха опять не пойми что в Дом пристроила. Все-то ей не уймётся)       Неревар: Золотые слова, тан-а. Но, прискорбно, увы, дела не ждут. Были рады свидится с благим главой мастерской сердечного голоса.       Неревар: *позже, на ухо Аесею* Вот с этим пеплонутым по-аккуратней со словами. Умудришься случайно пропустить уважительное местоимение или ещё какой слог, угробит твое драгоценное время на порицание и «воспитание благородного этикета». А лучше, вообще с ним не говори и притворись не понимающим речь, пока полностью не освоишся.       ///       Неревар: Утол, глянь! Теперь я ответственный взрослый!       Утол: *глядя на мера задолбавшимся взглядом* Неревар, ты и ответственность в одном контексте — вздор и ересь. Мне искренне жаль этого пацана. Ему даже моя удача уже не поможет.       Неревар: Это были очень обидные слова, сахн-а. Как ты можешь говорить такие не оправданно предвзятые вещи?       Утол: Это не ложь. *обращаясь к Аесею* Удачи, дитя. Она тебе понадобится.       Неревар: Утол!       ///       Неревар: Брат. Братан. Братишка.       Ворин: ЧТО НА ЭТОТ РАЗ ТЫ СДЕЛАЛ?       Неревар: Стал отцом!       Ворин: …       Ворин: Меня всего три месяца не было рядом с тобой, КАКОГО Х*Я?       Потом обостряются тёрки с нордами. Неревар, как бы не пытался лезть в войну поменьше и не выделяться, по закону проблем главгероя конкретно выделяется, что аж попался на глаза рыжей с*ке.       Альмалексия: Ваши подвиги на полях сражения впечатляют, девятый лорд Дагот. Так почему бы тогда нам не объединить наши Дома? Подумайте, какую пользу принесет наш союз вашей семье. И Вам. Неревар Дагот Мора, ты мог бы стать консортом Дома Индорил и получить устойчивую политическую власть в оседлых землях. Более высокое положение, нежели участь инструмента в руках твоих старших… братьев.       Мысли Неревара: Ха? Да я такой заколебистый инструмент, что братьям со мной лишний раз возиться не резон.       Неревар: Ах, госпожа Индорил, Ваше предложение весьма заманчиво, но боюсь я должен отказать, как бы горестно не было моему сердцу. Боюсь, моя забота о благополучии вашей репутации перевесит все сулящие выгоды союза.       Альмалексия: И что же гложет твои думы, девятый лорд Дагот? Давай вместе поговорим о них и найдем взаимовыгодное решение.       Неревар: Боюсь решения нет. Этот скромный не подходит на роль мужа благородной леди Индорил по причинам, что изменить не в состоянии. Не гоже королеве кимерской пятнать родословную с полукровьем от крови северных н’вахов. Так ещё и с официально усыновлённым ребенком из чужеземных земель родом. Не от того, не от другого отказаться невозможно. Это высечено в крови и душе. Неизменно. Неподходяще. Искренне прошу простить.       Как попался так и отпался.       Корешится с Думаком. Проникается к королю двемеров симпатией, и думает, как сохранить глубинную расу. Благодаря помощи Ворина, следующего в вирусологии, создаёт с ним болезнь на подобии корпруса и тайно заражает ею одно из поселений двемеров. Чтобы не выпустить эпидемию в остальные города, двемеры закрывают этот город на карантин и позже узнают, что болезнь передается только через кровь. Но несмотря на это уже заражённые страдают. Неревар внезначай предлагает Думаку помощь в поиске лекарства, прося взамен заражённых подопытных. Думак передает ему детей от 3 до 10 лет. Тех, кого уже практически не спасти из-за сильного прогресса болезни по причине слабого иммунитета и возроста. Даже передает своего незаконорожденного сына, мать которого жила в заражённой крепости. Приняв детей под свою ответственность, Ворин замедляют их симптомы, а Неревар начинает искать того Принца Даэдра, который смог бы скрыть у себя детей во время исчезновения двемеров.       В 668 году Думак пригласил Неревара в столичный город-крепость построенную у самого жерла Красной Горы утверждая, что его доверенный ученый Кагренак сделал невероятное научное открытие, и что среди известных королю ученых, кроме самого двемера, только Неревар может понять широкие перспективы экспериментов Кагренака, не слепнув глазами за дымкой раболепной каймерской веры в благих даэдра. По прибытию Неревара проводят в самые нижние этажи крепости показав почти достроенного Нумидиума и найденное двемерами сердце Лорхана. Пока Кагренак маниакально возился с сердцем и прототипами своих инструментов даже не обратив должного внимания на гостя, Думак уверяет Неревара, что с силой сердца потерянного бога двемеры и лояльные их мудрости Дома каймеры, объединив свои лучшие умы и исследования, смогут подняться над аэдра и дэйдра, освободившись от бренного существования простых смертных и приняв бессмертие. Неревар никак не показывает свой скептицизм, хорошо помня, что в изначальной временной шкале эти зазнавшиеся думы привели двемеров к исчезновению. В его голове начинает нарастать необъяснимый гул, словно от разрозненных ударов по эшлендским ритуальным барабанам. Он, пытаясь не обращать внимание на шум, соглашается с Кагренаком и Думаком во мнении, что сердце может стать источником мощной энергии и бессмертия, но предупреждает, что игры с богами рискованны и могут привести к ужасающим последствиям от самой мелкой ошибки. Также напоминает, что божество может не простить им игры с его куском плоти. На что Кагренак, все это время следивший за разговором, надменно усмехнулся, прокомментировав кимерскую не рациональную боязнь сил, что даже сунуться во плоти из своих угодий не способны, запугивая слабые духом умы всякими фокусами. И что даже такой неортодоксальный ум, как Неревар, подвержен этому примитивному страху. В доказательство своих слов, он с размаху ударяет по сердцу молотом Разделителем, уверяя что с ним за это Потерянный Лорхан ничего сделать не сможет. И именно в момент удара барабаны в голове Неревара издают одновременный оглушающий удар и грудь каймерского Наставника пронзает внезапная боль, от чего тот скручивается, схватившись за сердце. На вопрос обеспокоенного Думака отмахивается словами, что запнулся. Придя в себя после боли, Неревар чувствует, как стук собственного сердца начал резонировать с артефактом и просит «из чисто научного любопытства» приблизится к сердцу по смотреть на то поближе. При приближении к артефакту начинает чувствовать иррациональное желание вцепится в сердце Лорхана голыми руками и поглотить всем своим существом. Ритм его сердца стал бить в такт с божественным, а в разум начали поступать чужеродные знания. Стараясь из последних сил не выдать своего замешательства, Неревар покидает двемеров с клятвой о неразглашении тайны и предупреждением Думаку: «Дом Дагот не собирается в этом участвовать, как в прочем и раскрывать эксперименты глубинных эльфов народу Велоти, провоцируя конфликт. Знай, мой друг, все итоги глумления над сердцем бога, что пожертвовал собой во имя создания мира — полностью лягут не только на твои с тональным архитектором закованные металлом плечи, но и на всех, кого ты поклялся направлять по подземным венам. Есть табу. И вы его нарушили. Увы». Когда Неревар вернулся в Когорун Возвратом у него вовсе началось помутнение. Сквозь нездоровый истерический смех, периодическую боль в сердце, знаменующую удары артефактов об сердце Лорхана, и приливающие волны незнакомых воспоминаний, Неревар добрался до своих покоев и заперся там. Его плачевное состояние после визита к двемерам заметил Аесей и один из слуг-шпионов Альмалексии Индорил. Аесей побежал за Ворином, а слуга затаился подслушивая. В итоге, Ворин ворвался в комнату Неревара с помощью отпирающего заклятия, застав того трясущемся в позе эмбриона на кровати, рвущего в припадке себе с боков головы волосы. Стараясь успокоить брата, Ворин берет руки мера в свои спрашивая что произошло. Неревар через хриплый смех рассказывает об эксперементах двемеров с сердцем Лорхана. Ворин отправляет Аесея за успокаивающими настоями и мазями, от чего тот выбегая из комнаты спугивает подслушивающего шпиона и тот уходит доложить информацию, не дослушав остальной разговор. А Неревар в этот момент называет себя перед Ворином именем Лорхана. Он говорит, что если двемеры не прекратят резать его сердце своим хвалебным металлом, то обратятся в пыль и исчезнут. Что изначально Даготом он быть был не должен и судьбой ему предначертана смерь от предательства алчной жены, похотливого подмастерья и беспринципного ученого. А Ворину оставалось сойти с ума, пока дом черного шалка угасает во тьме. Но теперь он Дагот, его жена не более чем союзник по оружию, подмастерье наслаждается тысячью масок в столичном театре, а учёный зарыт в исследованиях на сотни лет вперёд. А Ворин рядом. И Неревар не позволит им навредить. Договорившись с Ворином молчать о двемерах, Неревар взывает к богам и Даэдра о помощи. Взамен на сокрытие болеющих детей двемеров в их царстве, для защиты от разрушительной силы сердца, Неревар обещает выполнить три просьбы.       Из аэдра «Лорхану» на помощь пришел только Аури-Эль, познавший его замысел о создании Мира как божество времени. Остальные боги все ещё питают к созданию Ситиса неприязнь.       Аури-Эль понял, что смертные до сих пор расплачиваются за ошибки повелителя времени. И даже некоторые боги. Каждая война, геноцид и проклятие расцветающие в Нирне — косвенный итог его поспешного решения. Ведь Аури-Эль «убил» хозяина Нирна, как плана Даэдра. Из-за этого в мире смертных нет единого повелителя, что контролировал бы его. Остальные боги борются за власть над бесхозным миром и ещё больше его разрушают. И даже сами смертные возомнили себя «хозяевами» мира. А Нирн — центр Аурбиса. Пока центр в хаосе и разрушается, также участь рано или поздно постигнет саму вселенную.       И возвращаясь к противостоянию с двемерам…       Позже Альмалексия собрала армию для атаки на двемерские города, вынудив Дом Дагот воевать вместе со всеми. Её прозвали Великой Предводительницей Каймерского народа. Она чуть не натравила остальные Дома и эшлендеров на Дом Дагот, но Неревар смог выкрутится из ситуации, использовав чары кольца, что подарила ему Азура ещё при первом её призыве. Сражения не прекращались и огромные потери несли обе стороны. Тогда Неревар предложил небольшой группой прокрасться в крепость. Уже в недрах Красной Горы Думак обвинил Неревара в предательстве и пустословии, на что Неревар возразил что крысы в его доме ему не подвластны, а грызуны королевы тем более. На что Альмалексия взбесилась, обвинила Неревара в предательстве народа Велота и стребовала с Ворона, как с главы Дома, казнить непокорного грязнокровку. Ворин только усмехнулся, напомним, что непокорных грязнокровок тут целых два (Ворин здесь полукровный двемер) и бросил в эльфийку родовое проклятие «гнев Дагота».       Битва кимеров против двемеров превращается в хаос. Альмалексия и её люди дерутся одновременно и с двемерами и с Дагот Ворином, Нереваром и Аесеем. Аландро Сул (Вроде в каноне рассказал эшлендерам о предательстве трибунала, так что он и сжечь бы появился), не отступая от своей цели пытался зацепить Кагренака, вступив в бой с защищавшим его Думаком.       Воспользовавшись неразберихой, Кагренак решился на крайние меры и занёс инструменты над сердцем. Первый удар молота разнёсся по залу сбивающей с ног волной. Неревара скрутило в агонии. Думак, заметивший это спросил что происходит. Второй удар заставил всех в комнате припасть к земле от тяжести. Неревар начал умолять Кагренака, чтоб тот переслал приносить боль сердцу мира и перешёл уже на древний слог предупреждая о божьей каре. Думак начинает улавливать связь между Нереваром и Сердцем. С третьим ударом Неревара подбрасывает на колени и тот с глазами переполненными пламенем указывает пальцем на Кагренака, древним языком альдмерис соглашается исполнить требование порочного голодом духа об освобождении от кандалов мирских. Думак в шоке осознает чего желает обезумевший учёный. Отбросив Разрубатель, Кагренак заносит над сердцем Разделитель и втыкает лезвие в податливую плоть насквозь. Но вместо того, чтобы пройти сквозь сердце, клинок призрачным лезвием вырывается из груди Неревара. Тот, с горящими лавовым огнем слезами, вталкивает лезвие обратно в себя, от чего то вылетает из сердца и падает у ног Кагренака. Неревар одними губами шепчет Думаку «прости» и щелкает пальцами (Где-то в мультивселенной чихнул один Танос). Первым в пыль обращается Кагренак. За ним, все остальные воины в зале. Последним постепенно растворяется и Думак. После щелчка Неревар приходит в себя и подхватив рассыпающегося двемера в руки, шепчет о том, что спрятал зараженных корпусом детей в неподвластном силе сердца месте. Что двемеры не исчезнут полностью и внебрачный сын Думака останется жив.       Альмалексию спроваживают на тот свет, а Неревар и Ворин становятся живыми богами с оговорочкой на то, что в отличии от оригинального Трибунала не заменяют в наглую трёх благих Даэдра, а называют себя Покровителями данмерского народа. (Азура таки меняет вид данмеров, объясняя это тем, что желает чтобы кимеры переняли особенности каждого из трёх добрых Даэдра)       При получении силы сердца Ворин Дагот получил третий глаз, острые когти на ногах и руках. Все потому, что он пожелал не закрывать глаза и крепко держаться за руку Неревара, как тот, передающий ему силы и просил (Ворина смертельно ранила рыжая, что и побудило Неревара рискнуть с силой Сердца). Его стали звать Покровителем-Мудрецом.       Неревар получил дополнительные две пары рук. Его желание при «обожествлении» — все успеть. Его прозвали — Покровитель-Король. Бессмертный король Ресдайна.       Некоторое время спустя Аесей тоже получит божественность (мутки с его «кубком» кровью и прочими айдейдскими ритуалами, из-за которых он, после получения Нереваром силы, стал жить так же долго как и его богоподобные отец и дядя). Неревару пришлось дать ему силу, чтобы тот был не просто бессмертным, а мог помогать гг и Ворину в будущем. Аесей стал обладать удивительной красотой, без единого изъяна и наполненными золотом глаза. Его внешний вид зависил от состояния души. Пока он счастлив и доволен — он прекрасен. Грусть и страх придают ему усталый и больной вид. Он хотел быть идеальным сыном для Неревара и никогда тому не лгать. Его внешний вид не позволял Аесею скрывать свои эмоции. Титул Аесея — Покровитель-Чужеземец.       Итак, арка двемеров и главной заварухи — всё. Зарисовка в тему:       Ворин: Так все же… какая версия твоей смерти в несбывшейся реальности правдива?       Неревар: *пожимая плечами* Искренне без понятия, Дасхор-а (данм. Восьмой). Возможно все три — спасибо прорыву драконьей жо-       *С неба рядом с данмером ударяет солнечный луч, поджигая землю*       Неревар: *ошарашено глядя то на землю то на солнце, и поднимая руки к небу* Брат, прости, брат! Я ничего такого не имел ввиду! Твои временные прорывы весьма веселая штука и задница у тебя зачётная…       *Очередной удар солнечного луча у самых ног мера*       Неревар: Мне кажется, он проклинает тот день, когда я появился в его жизни.       Ворин: И это у нас с ним общее.       Дальше пояснение основной сюжетной цели:       Главная задача Лорхана-Неревара на протяжении истории — найти свое сердце, дух, кровь и плоть, вернув бессмертное тело, способное выдержать его силы и стать полноправным принцем своего плана.       Сердце он нашел в жерле Красной Горы и с ним укрепил свое «рассыпающееся» от внутренней мощи тело, получив бессмертие и мощь по средством связи с собственным сердцем.       Дух постепенно собирал из «осколков» своих предыдущих и будущих воплощений — шезарринов. Часть его полной души всё ещё существует вне Нирна и порой вселяется в смертные тела, порождая героев. Неревару остаётся только дождаться конца их предназначения и забрать осколок души вместе с воспоминаниями. Шора он оставил на месте властителя Совнгарда до самого своего «вознесения».       Пелинала поглотил, когда Аесей влез в историю с рыцарями девяти. Тот оказался на самом деле айлейдом, скрывавшем лицо за шлемом.       Снежный принц был поглощён во время путешествия на Солтсгейм с миссией официального подписания с нордами и аргонианами Эбонхартского Пакта на нейтральной территории после победы над акавирскими захватчиками. Неревар попросил одного из местных жителей, скаала-шамана, сопроводить его к равнинам Изинфьер к кургану Джолгейрр взамен на избавление от нашествия рьеклингов. За ними проследил Йорунн Король-Скальд и узнал о том, что Неревар воплощение нордского бога Шора. Из-за этого в будущем каждый верховный король Скайрима будет передавать другому знание о личности Шора, а норды будут иметь с Ресдайном хорошие отношения вплоть до восстания Братьев Бури. Принц же по характеру оказался разбитым. Оставшись привязанным к месту упокоения, его душа страдала в темноте кургана в печали от собственного поражения. Принц считал, что подвёл свой народ и не смог спасти гибнущую расу. Его дух спрятался в самый темный угол и от туда жаловался Неревару на свою несостоятельность, но, как только осознал, кто перед ним, начал умалять наконец прекратить его страдания и позволить раствориться в целом. Неревар соглашается и сообщает Принцу, что в Ресдайне есть целый город снежных эльфов под его патронажем. (Люблю я этих снежных засранцев, в любой истории их бы спасти от деградации попыталась. А то канон тот ещё завод стекла).       Преисполневшись счастьем в последние секунды своей жизни, Принц просит Неревара забрать его копьё, ибо доспехи заржавели, став хрупче льда, и отдать достойному воину снежных эльфов.       Спустя годы Неревар с интересом наблюдал за весьма моложавым для своих 69 лет Таймером Септимом, лично прибывшим к границам Ресдайна, предлагать мирное присоединение к Империи вместе со своим боевым магом Зурином Арктусом. Чувство сразу двух частей души всё ещё горящих в чужих телах отдавалось чужими эмоциями в голове.       Неревар зашелся хохотом на предложение бретонца и мага сдаться без боя. «Боя не будет. Это верно. Но сдачи тоже не будет. Это факт». На вопрос о том, не жаль ли ему крови его народа, что прольет армия Империи, отвечает: «Чтоб пролить кровь данмера — до него сначала надо добраться минуя доспехи и копье. Аз есмь и то и другое». Клинков и мага, посчитавших эти слова за угрозу, Неревар останавливает щелчком пальцев и в плотную приближается к вытянувшему перед собой меч императору: «Ты — император, ты всемогущ и смертен. Это верно. Я — король, я всесилен и бессмертен» натыкается грудью прямо на меч, идя к оробевшему императору с пробитой грудной клеткой «Это факт». Вытаскивая меч из тут же исцелившейся груди, превращает его в уменьшенную копию Нумидиума: «Судьба благосклонна к тебе, один из сотни осколков. Ты захватишь весь Тамриэль, но Ресдайн оставь воле Лорхана и нашему Трибуналу. А в замен получишь желаемое. Нумидиум твой. Дарю безвозмездно. Развлекайся».       Слова мага о том, что даже если они смогут активировать доспехи, не боится ли Неревар, что они направят силу Медного бога против дарителя, мер снова рассмеялся: «Каков наглец. Каков подлец. Ты забавный, маг. Ты мне по нраву, значит жить будешь долго. А угрозы твои беспочвенны. Игрушки ломаются, если ими неправильно играть. Ах, да. И чтобы большой парень воспылал…» имеет ввиду работающего Нумидиума. Достает из кармана зелёный камень душ с одним из осколков его души: «Вот вам искра, что частицей бога потерянного зовется».       Арктус: «Сопротивляться империи — значит сопротивляться Богам»       Неревар: «Это как раз по моей части»       Чемпиона Сиродила Неревар поглощать отказался признав отдельной душой, подведя того к двери на Дрожайшие Острова на пути к становлению Шеогоратом.       Далее, плоть — метеориты от Массера и Секунды. Их для него нашел Аесей, в тайне обследовав руины своего народа.       Кровь получил, слившись с Амулетом Королей во время Кризиса.       В конце истории Неревар бы таки стал Принцем Даэдра и вернул Аурбису равновесие и стабильность впервые за множество калек мира.

Природа памяти Неревара, личность Аури-Эля и цикличность вселенной.

      Память Неревара об сюжете Золотых Свитков — это предыдущая калька. Ану и Падомай циклично пересоздают Аурбис каждый раз из-за его итоговой неполноценности. Нирн с самого своего создания обречен на перезапуск вместе с остальной вселенной. При создании Нирна, центра вселенной и последнего плана Лорхана, эт-ада убивают его властителя Принца и обрекают мир на постепенный возврат к былой нестабильности из-за незавершенности. Из-за отсутствия идеальной завершенной картины мира — детища душ Ануи-Эля и Ситиса, душа первого, Аури-Эль, постепенно также дестабилизировать поделившись на три аспекта: Ауриэль — тот кто участвовал в создании мира и убийстве его владельца, основная личность несущая в себе запоздалое осознание итогов своих действий и наблюдающая за происходящим на нейтральной позиции наблюдателя. Акатош — хранитель кальпы, личность, что всячески пытается помочь стабилизировать центр вселенной защищая его от бедствий и где возможно исполняющий роль пропавшего властителя Нирна, но каждый раз терпящий неудачу от действий третьей личности. Алдуин — Пожиратель Мира, личность, вобравшая в себя разочарование и желание поскорее исправить несовершенный мир его полным разрушением и восстановлением из пустоты. Ауриэль имеет воспоминания обеих отделившихся личностей, но не может контролировать их действия из-за ограничений своих сил после создания Нирна. Кальпа будет полностью стабильна и совершенна только в том случае, если Лорхан вернёт себе жизнь и заявит права на Нирн. Тогда Нирн станет центром, объединяющим каждый план Принцев Даэдра и пристанища Аэдра, соединив их потоки магии и тем самым стабилизировав Аурбис. Тогда необходимость разрушения кальпы исчезнет и Лорхан наконец, после множества неудачных попыток во имя создания Нирна, познает ЧИМ.

Истинная причина и цель Лорхана при создании Нирна.

      Когда большинство духов, переполненных бездонной жадностью, неизмеримым честолюбием и неспособностью определить собственную индивидуальность, начали пожирать друг друга и терять рациональность, Ситис с согласия Ануи-Эля приказал Лорхану прекратить метания духов в их бесцельном существовании. Когда как Ситис имел ввиду идею полного истребления, Лорхан поступил иначе. Он принял много провальных попыток стабилизировать существование духов и в своих поисках вышел за пределы Аурбиса. Там он увидел вселенную со стороны и познал Башню — осознал перспективы концепции «Я». Он понял, что для полного осознания этого «Я» духи должны познать иную сторону бытия. Так они смогли бы избавиться от вечного голода и своего бесцельного существования. А также стабилизировать вселенную окончательно. Воодушевленный идеей осознать свое «Я» и помочь в этом другим духам, Лорхан начал уговаривать их создать Нирн. В процессе он показал Башню своим самым могущественным братьям и сестрам от Ситиса и Ануи-Элья. И те тоже обрели концепцию собственных «Я» — индивидуальность и цель. Поверив в убеждения Лорхана, что создав Нирн, они осознают себя полностью, получив «Истинную власть» — ЧИМ, высшие духи начали обучать концепции «Я» остальных. Вместе они начали создавать Нирн. Дети Ситиса, будучи более своенравными и эгоистичными, насмотревшись на творения других духов, отказались от создания Нирна и ушли каждый создавать собственные по воспоминаниям из увиденного. Но способности создать нечто новое они тем самым лишились. Остальные Аэдра, кроме Магнуса, дошли в своей цели до конца. Но как известно, задумку Лорхана они так и не поняли, приняв его идею за предательство и лишили божественности, вырвав сердце, тем самым разбив его «Я» на множество осколков. А Аурбис так и остался с незавершенным нестабильным ядром. И так неизменно каждую кальпу. Пока однажды один из осколков души «Я» Лорхана, пробравшийся за пределы пределов Аурбиса и познавший сюжет одной из кальп не слился с молодым осколком Неревара.