Выхода нет

Это конец. Так или иначе, сколько бы раз Алан не пытался вновь и вновь противостоять Нуллу - выхода нет. Бесконечный кошмар, в котором он обречён на веки вечные, будет продолжаться до тех пор, пока он не примет свою судьбу. И, похоже, сейчас единственное, что ему остается делать - покорно стать сосудом для его дальнейших планов. Нет... Кажется, он просто сходит с ума. Он пробыл в мире снов слишком долго, чтобы зайти так далеко, но как итог - всё обречено на провал. Почему даже если это сон, тело так истощено? Это ли его кошмар, созданный Нуллом специально для него? Это всё так жалко... Конечности практически не двигаются, лишь страдальчески подрагивая, при любой попытке перейти в движение. Боль настолько ужасная, что уже и перестала волновать совсем. Сколько же раз он заставит его страдать снова? — Боже, да ты только посмотри на себя, Алан! Ты совсем выдохся, хотя я только начинал подогревать твой интерес к нашей игре, — едва он слышит, как сущность, давно перенявшая его облик, неспеша опускается перед ним на колени, — в конце концов, я не хотел так сильно истощать тебя. Я не собираюсь вредить твоему телу ещё сильнее, чем ты уже это сделал. Но Алану нечего сказать в ответ. В последнее мгновение меньше всего ему хотелось смотреть перед собой, где снова увидит собственное лицо с насмешливой гримасой. Это слишком мерзко. — Что, ты даже не собираешься сказать мне что-то? Знаешь ли, это наша последняя встреча лицом к лицу. Он устал от этого. Устал бороться, противостоять несправедливости. Кажется, проснуться прямо сейчас стало единственной его мечтой. Но это невозможно, не так ли? Своей участи не избежать. — Ну же, Алан. Скажи мне хоть слово~ Не намереваясь больше ждать, двойник хватает парня за подбородок. — Ты ненавидишь это положение, особенно когда сверху-вниз смотрит собственное отражение тебя. Ты ненавидишь меня, Алан? — Глупее решения, чтобы попытаться убрать с себя руку, он не смог придумать. Он слишком бессилен, — Ах, ты так измотал себя... Нет, уверен, что ненависть - последнее, что тебя волнует прямо сейчас, скорее всего- — Почему?!.. Почему ты делаешь это со мной? Сколько ещё это будет продолжаться!! — его голос дрожит, совсем не походя на себя раннее. Альтер эго отпускает бедолагу, заставив удариться об кафельную поверхность. И почти в тот же момент Алан обнаружил вторую копию своего лица прямо перед собой. — Ты на себя совсем перестал походить... Что ж, этому всё равно не помочь, — чувствуется лёгкое прикосновение у щеки, отдающее холодом, — мне нужна твоя оболочка, Алан, твоё сознание. Так что это будет продолжаться до тех пор, пока ты не позволишь мне забрать всё это. Глупый, и ты правда думал, что решишь всё одной битвой? Это смешно. Его существование, его судьба была предрешена вместо него давным-давно. Ложные надежды, собранные воедино, не дали желанную свободу, ведь причиной кошмаров оказался сломанный разум. Нулл - болезнь, изгнать которую в одиночку Алан не сможет никак. Но он один, совсем один на крохотном островке, оторванном от больного разума. Его надежды хватило, чтобы заверить себя в том, что всё будет хорошо. Но будучи зажатым в тесном уголке своим же кошмаром, он вновь приходит к печальному выводу: не осталось никого, кому бы он мог доверять. Алан совсем один. — Хм? Ой, ты что, собрался здесь нюни распускать? Глупышка, слезами горю не поможешь, — мечтая услышать хруст собственного черепа, он чувствует лишь слабые поглаживания на своей голове, — Ты ведь и так давно понял, что у тебя не осталось никого. Ты беспомощен, Алан, на тебя больно смотреть. Ему страшно, так страшно. Даже сейчас сердце разрывается от переживаний за дальнейшую судьбу его друзей и близких. Больно, больно, больно! Всё ужасно болит, просит о помощи, просит желанной свободы. Неужели под конец своей жизни, ему так и суждено бежать от проблем? Суждено навсегда остаться плаксой, обречённой на несправедливую судьбу короткой жизни. — У тебя нет никого, кроме меня. Прими меня, Алан. Давай станем одним целым навечно. — Я... Я не хочу этого! Прошу, прекрати... Он усердно старается закрыть лицо руками. Не хочется смотреть на мир, не хочется видеть своё гадкое отражение. Но никого никогда не волновали его чувства, как и сейчас. Всё потому что Алан - жалкий трус. Он видел, как Нулл берёт его руку в свою, точно такую же. — Усилия бесполезны, Алан, только я решаю, как долго продлится наша вечность. И пока ты это не поймёшь... — Сущность слегка наклоняется, и прямо в этот момент больше всего хотелось бы, чтобы ледяное прикосновение около губ оказалось лишь дурной галлюцинацией, — Я всегда буду рядом с тобой. Рука об руку мы заключены вместе, и наша бесконечность в мире свободы начинается прямо здесь.