***
– Может всё-таки потанцуешь сегодня? Хотя бы разок! – окликнул ее знакомый голос из зала, заставляя Аэлиту нехотя взглянуть исподлобья на своего фиктивного кузена, появившегося перед ней буквально из неоткуда и пестрящего привычным для него, натянутым позитивом. – Я не в настроении, Одд, – раздраженно отрезает она, уводя в пол зеленые глаза, окроплённые мелкой россыпью слез. Мнется на месте и заправляет куда-то за ухо пару выбившихся из прически- розовых прядей, пытаясь собраться духом из последних, оставшейся в ней сил, чтобы разом не продемонстрировать все свои слабые стороны. Только, увы- очень тщетно. И Одд, как никогда прежде- считывает происходящее лишь по одному ее неловкому жесту и случайному взгляду, не сумевшему удержаться под ее пристальным контролем. – Я все понимаю, но тебе это правда необходимо, – мягко и монотонно произносит он, а затем- тянет ей свою руку навстречу, расплываясь уже в давно знакомой, притягательной улыбке, – Давай. Всего один танец, принцесса. И она соглашается. Как и всегда соглашалась на все его авантюры, а он, в свою очередь- всегда так же безрассудно жертвовал собой во имя главной хранительницы ключей Лиоко, в секунду забывая о собственном самолюбии и эгоизме. Всегда шел в разрез собственным убеждениям, будучи готовым в любой момент умереть за то, что уже давно не мог назвать «просто дружбой». За ее звонкий смех и искрящуюся радость в малахитовых глазах, вспыхивающую исключительно в компании его лучшего друга, решившего с особой жестокостью уничтожить все то, что стало так дорого Одду посредством знакомства с цифровым миром. Он тянет ее следом за собой, удерживая в своей руке ее хрупкую, похолодевшую от нервов ладонь, уводя прочь из мрачного и холодного угла зала в светлое пространство танцпола. Ровняется с ней по росту и не сводит глаз с ее без эмоционального лица, в очередной попытке утонуть в завораживающей зеленце ее взгляда. Все это так нелепо и так по дурацки. Создает ощущение очередного, фальшивого притворства, словно их выдуманные, родственные связи, обозначенные таковыми во избежание совершенно реальных проблем. Так нехотя для него и так раздражающее на протяжении всего времени, с момента возвращения Аэлиты на землю, вызывая с каждым днем все больше желания разрушить все выстроенные преграды и запреты. Убить все то, что всегда мешало ему быть к ней несколько ближе, чем просто приобнять в качестве поддержи или же сообразить притворный поцелуй в очередном дурачестве. Все то, что мешало быть ему на месте того, кто никогда не ценил ее по достоинству. Аэлита рефлекторно обращает свой взгляд к его. Звучно вздыхает и едва заметно улыбается, когда слышит на заднем фоне проигрыш одной из ее любимых песен. Расправляет спину и покорно движется с танце следом за Оддом, утопая с головой в мимолетном успокоении. Казалось, что вся жизнь и все ранящие душу- моменты, прямо сейчас застыли в одном спонтанном мгновении, уводя весь осадок разочарования в безвозвратную пустоту. – Снова не пришел? – неожиданно режет он словами по сердцу, получая в ответ лишь молчаливый кивок головой и очередную порцию перебивчивых вздохов. Осуждающее «цокает» в раздражении и невесомо касается ее талии, притягивая ближе к себе свою спутницу на сегодняшний вечер. – Не думай об этом, – наполняет он голос трезвым холодом, переводя былой позитив в ощутимый градус серьезности, – Ты выглядишь просто великолепно. – Думаешь? – с ноткой сарказма произносит Аэлита, приподнимая уголки губ в хоть и легкой, но искренней улыбке, внимательно изучая бегающие глаза Одда по ее образу, – Кое-кто так и не сможет оценить это по достоинству. – Я думал, что ты сделала это все исключительно для меня, – произносит он едва не в перемешку со смехом в попытке не выдать всю истинность сказанного. Бегло отшучивается, а затем- снова понижает тональность своего голоса, быстро шепча ей на ухо очередной поток искренних комплиментов. И Аэлите это нравится. До слетевшей с губ долгожданной, звонкой усмешки, до появления легкого румянца на ее бледных щеках. До всего того, на что был так падок Одд, пытаясь безнадежно отыскать нечто схожее с ней в своих мимолётных романах с временными пассиями. Но каждый раз терпел полное фиаско, осознавая ее исключительную уникальность. Ее единство в своем роде, какого больше никогда не найти в этом безнадежном мире. Тело Одда украшала идеально-выглаженная, белая рубашка, которая до безобразия ему к лицу. От него пахнет приятным, не навязчивым парфюмом и веет душевным спокойствием. Чем-то надежным, властным. Всем тем, на что никогда прежде не падал взор Аэлиты, если речь случайно заходила о ее самовлюбленном товарище. Кажется, она начала понимать, почему большинство девчонок так просто прощаются с собственной гордостью, когда он вновь организовывает спонтанное свидание после своей внезапной пропажи во имя очередной любовной истории. Идут на его уловки и слепо верят его словам, позволяя ему брать в оборот любую, которая хоть немного сумела ему приглянуться. Только чувствуется для Аэлиты это совсем по другому. Так, как не смог объяснить ей Джереми, за все годы их «псевдолюбви», сторонясь и избегая проявлений простых, человеческих эмоций. Словам Одда хочется верить. Как ровным счетом верила в то, что в ее жизни по сей день есть серьёзные отношения. Одд ведет ее в танце. Требовательно, но осторожно, внимательно вслушиваясь в быстроту ее шага и движения ее тела. Изучает ее заново под светом ярких проекторов и невольно закусывает губу изнутри, наблюдая за ее развивающимися волосами в очередном, резком повороте головы. Слово «эстетика» однозначно появилось на свет синхронно с появлением Аэлиты. Забывается в желанном мгновении и тонет с головой в каждой его секунде, выпуская из вида зарождение возможных о них слухов и сплетен, которые расползись бы по всему Кадику уже на следующее утро. Только их общим, школьным будням уже не суждено настать. Никогда. И он однозначно пользуется этим положением. Она скрывает свои зеленые глаза под тяжестью век и невесомо опускает голову на его плечо, заставляя сердце Одда едва не разорвать грудную клетку на части от силы и частоты сердечных ударов. Сладкий, невероятный сон, который немыслимо представить здесь, наяву. Хочется проскользить руками по ее спине, запутаться пальцами в ее мягких волосах и снова спуститься до уровня талии, не давая позволить себе слишком много за один короткий вечер. И он не станет себя сдерживать, как это было прежде, получая в ответ своим действиям горячий, томный вздох в собственное плечо. Ее осторожное, ответное объятие по спине и максимальное сокращение дистанции меж их телами, позволяя им полноценно раствориться друг в друге на момент спонтанного танца. Плевать на то, как расценится происходящее в обществе их друзей и знакомых. Абсолютно плевать. – Тебе лучше? – едва слышно шепчет он в ее макушку, нагло вдыхая аромат ее пушистых волос. – Однозначно, – так же глухо произнесла Аэлита, вновь проводя уже согретыми ладонями по его напряженной спине, едва не цепляясь за белоснежную ткань короткими ноготками, кидая вдогонку: – Но я не хочу останавливаться. Если бы она говорила ему об этом, глядя прямо в его глаза- то бы однозначно сгорела бы заживо от испепеляющего стыда, признать который теперь можно лишь по наличию дрожи в ее спокойном голосе. Страшно, непонятно. Как вообще все смогло дойти до этого? Но тяжкий груз сказанного мгновенно падает с хрупких, девичьих плеч, когда в ответ на сказанное она слышит заветное: « – Я тоже», отозвавшееся мелкой дрожью по всему ее телу. Кажется, что она осознала только сейчас, как глупо и как безрассудно растрачивала себя там, где никогда не была замечена чистота и искренность ее чувств. Там, где никогда ценилось ее внимание и присутствие. Там, где сегодня будет поставлена точка. Прямо сейчас, заставляя ее решительно оторваться от крепкого плеча в потребности снова заглянуть в его полностью-обескураженный взгляд, чтобы медленно и с опаской поддаться вперёд, навстречу его губам. Это финал. Финал для обреченного прошлого. Конец для душевных страданий и неоправданных ожиданий, окончательно расставивших все приоритеты по своим местам. Для всех негативных эмоций, которым было суждено безвозвратно сгинуть под подавляющим натиском настоящего, в котором отчетливо ощущается вкус его губ и рванное дыхание сквозь чувственный поцелуй, идущий в полный разрез с его пробной, шутливой версией в лифту фабрики. Для всего того, что совсем не похоже на происходящее сейчас.***
Холл общежития был накрыт безжизненной тишиной, а у дверей, которые прежде вели ее прямиком к ее первой и искренней любви- лежит прямой конверт c запиской внутри. Все, как по канонам приторных, любовных драм. Он откроет его, в этом нет никаких сомнений. Только что он испытает после того, когда прочет выцарапанное в спешке синими чернилами: «Она больше не придет. Никогда.», уже никого не интересовало. Учеба в колледже подошла к своему логическому концу. Впереди только светлое будущее. Новый этап ее жизни и аромат того, намертво засевшего в памяти- парфюма его с выпускного бала, который, отныне- будет преследовать ее на протяжении всей ее жизни. Жизни, в которой есть ее первая, безусловная любовь.