Урок Рисования

Солнечный свет проникал сквозь щель в шторах, освещая пылинки, танцующие в воздухе. Мы сидели в гостиной, мягкий ковер под ногами приятно щекотал босые ступни. Секонд, сосредоточенно поджав губы, водил карандашом по бумаге. Я, прислонившись спиной к его плечу, наблюдал за его работой, зевая от усталости. "Красный, ты вообще смотришь?" - хмыкнул Секонд, не отрывая взгляда от рисунка. "Смотрю, смотрю," - пробормотал я, прикрывая глаза. Секонд был талантливым художником. Он мог часами сидеть, запечатлевая на бумаге все, что его окружало: от пышных зарослей на заднем дворе до замысловатых узоров на крыльях бабочки. Сегодня он рисовал портрет Грина,  блочного музыканта.Иногда наверное я даже завидую ему, ему все так легко дается. "Как думаешь, похоже?" - Секонд протянул мне рисунок. Я сонно моргнул, разглядывая изображение. Грин, с его яркими, как огонь, глазами и фирменной ухмылкой, оживал на бумаге. "Неплохо," - пробормотал я, чувствуя, как меня клонит в сон. Секонд усмехнулся и приподнял меня за подбородок, заставляя смотреть на него. "Тебе скучно? - спросил он. - Может, лучше пойдем погуляем?" "Нет, я хочу остаться здесь," - сонно прошептал я, откидываясь обратно на его плечо. Секонд вздохнул и, аккуратно отложив карандаш, обхватил меня руками. "Ладно, тогда спи," - прошептал он. - "Я посижу с тобой." Я уткнулся носом в его плечо, вдыхая аромат свежевыстиранной одежды и сладкий, как мед, запах его духов. От Секонда всегда пахло летом и свободой. "Ты такой теплый," - пробормотал я, чувствуя, как меня начинает клонить в сон. "Тебе нравится?" - спросил он, опуская голову и касаясь губами моего лба. Я только кивнул, счастливо улыбаясь. В этот момент, в тишине нашего маленького мира, все вокруг перестало иметь значение. Только мы, двое, растворяясь в теплоте мгновения. "Красный," - прошептал Секонд, его голос был тихим и хриплым. "Да?" - Я приоткрыл глаза, встречаясь с его взглядом. В его глазах я увидел нежность и что-то еще, что не мог определить. "Я…" – он замолчал, словно подбирая слова. Я ждал, чувствуя, как сердце бьется быстрее, и в груди разгорается жар. "Я люблю тебя," - наконец, прошептал он. Его слова, прозвучавшие как признание, пронзили меня до глубины души. Я не знал, что ответить. Я никогда не задумывался о чувствах Секонда ко мне, всегда считая его лишь другом, братом по крови. "Секонд…" - начал я, но мои слова утонули в его поцелуе. Он прижался ко мне, нежно, но страстно, заставляя меня забыть обо всем, кроме него. Его губы, мягкие и теплые, будто обжигали мою кожу. "Я тоже люблю тебя," - прошептал я, вдыхая его аромат. Я никогда не чувствовал себя таким счастливым. В эту ночь мы провели, затерянные в объятиях друг друга, безмятежно спящие, окруженные теплом наших чувств. В мире, где было только мы, двое, объединенных любовью. Утром, когда мы проснулись, Секонд уже ушел. На столе, рядом с пустым чаем, лежал новый рисунок. Я взглянул на него. На этот раз Секонд изобразил нас: меня и его, сидящих на поляне, под ярким солнечным светом. Над нами парили птицы, а вокруг нас цвела сочная зелень. Я улыбнулся, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Секонд всегда умел выразить свои чувства через искусство. В этот день я понял, что наша дружба переросла в нечто большее. Мы стали не просто друзьями, мы стали частью друг друга. И эта часть, я знал, останется со мной навсегда.