Драбблы «Бесславные ублюдки»

Альдо Рейн:  Все было выстлано свежим снегом. Вечерело, на улице давно зажглись фонари, он стоял у окна наблюдая, как крупные хлопья в мелодичном танце ложатся друг на друга. Он смотрел на переулок и в его голове всплыла сцена, как когда-то он шёл к ней на первое в его жизни настоящее свидание. Глупое чувство, словно он молодой парнишка и это его первая любовь. Конечно в свои 43 года он не раз влюблялся, но она была особенной…. А теперь все что он так бережно оберегал и дорожил нет.  Все рухнуло в один миг.   Он оглянулся, она всё так же сидела вжавшись в диван, рыжие волосы спутались прилипнув к лицу, она вся была бледная, руки дрожали нервно теребя платье. Заметив мокрые следы на её голубом платье он нахмурился.  - Ты сама виновата, и теперь ещё и давишь на жалость?! Двуличная - почти выплюнул он последнее слово со злостью.  - Альдо… - море слез хлынули из её медовых глаз, она вся задрожала и уткнувшись лицом в подушку завыла. - Я знаю, мне нету оправдания. Но ты должен меня понять! В один миг он оказался перед ней, и шлепок по лицу звоном отозвался в комнате. - Понять? - глаза наполнились кровью. Руки сжались в кулаки, он еле сдерживал себя, чтоб всё тут не раскрушить. - Я подписал рапорт о твоём переводе. Пошла вон! Мне мерзко на тебя смотреть. Дешёвка…. Ганс Ланда: Он был так зол. В его голове не допускалась даже мысль, что ты предашь его. К тому же так унизив его достоинство. Переспав с евреем.  Постучав в дверь и услышав веселое войдите, она тихо прошмыгнула во внутрь. Он разбирал стопку бумаг усыпанными стол.  - Ах дорогая, это ты?! Как прошёл твой день? Подойди по скорее! Мне не терпится поцеловать тебя. - на его лице играла такая нежная улыбка. Она так не хотела говорить ему. Но в следующий раз такого удобного случая может не быть.  - Ганс….эм…Боже! Я так устала это скрывать.  - Что случилось? - встревоженно обратившись к ней, он тут же поспешил приобнять и усадить на стул. Пальцы рук нежно поглаживали побледневшие щёки девушки.  - Ганс. Все слова сбежали из моей головы…Я…Ох! Прости пожалуйста - она крепко обняла его за шею. Последний раз чувствуя тепло его тела, этот чарующий запах его кожи.  - Адрианна? - он подозрительно посмотрел на неё и мягко отстранился. Встав с колен он медленно прошел к своему креслу и сев напротив нее напряженно уставился, давая немой сигнал. - Понимаешь, ты был в Париже…и я…Я не знаю как это случилось.   Он нервно сжимал свои руки не отводя взгляд с неё.  - Замолчи.    Девушка с страхом резко взглянула на него, и покорно замолчав поджала губы еле сдерживая слёзы.  -  Ты свободна, прошу выйди с моего кабинета. - стыдно было смотреть на него, она медленно поплелась к выходу понимая, что никакие разговоры теперь не помогут. Она слишком хороша знала его. Тело стало таким тяжёлым. Словно весило тонны, каждое движение давалось тяжело. Хотелось застыть и перестать даже дышать… Как только девушка вышла Ганс схватил радио что всё это время стояло между ними и кинул в стену подбежал снова к нему и запрыгал на нем, яростно и безжалостно. Хотелось все здесь снести. Убить и ее и того подонка. Но капли здравого смысла кое как напоминали о том, что все таки это казенное имущество и портить не стоит. По крайнее мере радио, что она подарила заслужило этот гнев. Донни Доновиц: - Я никогда тебя не любила! Отпусти меня чёртов идиот. - девушка пыталась вырваться из стальных объятий мужчины. - Ты грязный ублюдок! Я ненавижу тебя! - её голос охрип от криков и матов. Руками она пыталась расцарапать его мускулистые загорелые руки, но он крепко держал её.  - Я всё равно люблю тебя. - медленно отчеканил он, зарываясь носом в копну волос Рози. - И мне совершенно плевать на то что ты сказала. Это называется кризис в отношениях. - немного помолчав и поразмыслив добавил. - Ютивич говорил мне.  Она истерически засмеялась. Обессилено выдохнув сдалась и расслабила тело. Подхватив её за ноги он понёс свою возлюбленную на кровать и лёг вместе с ней.  Боясь что она исчезнет он ни на секунду не расслаблял хватку, крепко прижимая её к себе и тихо шепча на ухо: «Мы будем вместе всегда, ты только моя.»