Make You Mine

      Трудно смириться с мыслью, что ты кому-то небезразличен. Наверное, он привык держаться подальше от всех и никого близко не подпускать. Доверие — слишком опасная штука, которая может в итоге обернуться острым кинжалом в спину или ядом в вине. Но почему-то довериться ей было так просто. Неужели в великом Луканисе Делламорте, жестоком ассасине, знаменитом Антиванском Вороне, пробудились нежные чувства? Глупости. Любые чувства — это такая же слабость, как и излишняя доверчивость. Так почему же ее глаза и мягкая улыбка никак не выходят из головы? В какой момент он просчитался?       Трудно найти ответы на все вопросы, роящиеся в голове, когда она вновь и вновь оказывалась рядом, шутила и бесстыдно флиртовала. Она не скрывала свой интерес, постоянно помогала, делала всё, чтобы забраться под прочную броню, чтобы увидеть его настоящего. И вот, сидя с ней на диване, Луканис наконец понимает, ей это удалось. Она обошла все преграды и заполучила то, что так отчаянно желала, — его сердце.       Трудно удержаться от соблазна и не запустить пальцы в мягкие, словно шелк, локоны. Она лежит на его коленях с закрытыми глазами, наслаждаясь, как он, переборов себя, в очередной раз проявляет нежность. Луканис внимательным взглядом изучает ее лицо и думает, что именно эта женщина станет либо его великим счастьем, либо страшной погибелью. Одно из двух. Но устоять больше он не мог. Да и сколько можно бегать по кругу и доказывать себе, что одному быть лучше?       — О чем думаешь? — нежный голос вырывает из размышлений. Мягкие ресницы затрепетали, и яркие глаза снова смотрят прямо в душу. Она видит его насквозь. Она чувствует его тревогу.       — Ни о чем, mi amor, — наглая ложь. Луканис отводит взгляд, продолжая играться с ее волосами. Неизвестно, сколько еще им удастся провести времени вместе вот так. Впереди бесконечное количество битв. На кону сотни тысяч жизней и, возможно, судьба всего Тедаса.       Она садится, а ладони ласково касаются щек, заставляя смотреть прямо на нее.       Луканис опять изучает каждую черточку. Запоминает. Улыбается уголками губ, а в груди разливается тепло. Какая же она красивая… И как в нее можно не влюбиться?       — Ты можешь мне доверять, — говорит твердо и уверенно.       — Я знаю, Рук, — тяжкий вздох сам собой срывается с губ, и Луканис осторожно берет ее ладони в свои, — просто… я боюсь, что однажды потеряю тебя.       Ее взгляд смягчается. Никакой тревоги. Она, не раздумывая, тянется за поцелуем. И разве он может отвернуться? Раньше — безусловно, но не теперь. Ее губы, словно лириум, к которому ужасно быстро привыкаешь и становишься зависимым. Сладкие и дурманящие, влекущие за собой лишь наслаждение. Руками он обвивает ее талию и прижимает ближе к себе. Каждое прикосновение отзывается внутри, разжигая пламя.       Поцелуй длится не так долго, как ему хотелось бы. Она крепко обнимает его, и Луканис, выдыхая, утыкается носом в тонкую шею. Аромат ее кожи сводит с ума ничуть не хуже, чем губы. Создатель, он в ловушке этой женщины и вряд ли уже сможет выбраться. Да и зачем выбираться, когда она тянет за собой в бездну истинного блаженства, которое долгое время было ему чуждо.       — Ты не потеряешь меня. Клянусь.       — Знаешь, как опасно давать такие обещания?       Ее нежный смех заставляет улыбку растянуться на губах.       — Я надеялась успокоить тебя, но, похоже, мои методы совсем не работают.       Луканис следит, как она отсаживается и вытягивает ноги. Грациозно, словно кошка. Ее голые пятки касаются его бедер. Устроившись на диване поудобнее, она закидывает руки за голову и смотрит на него. Прикусывает нижнюю губу, когда грубые шероховатые пальцы касаются левой пятки, начиная массировать.       — Не переживай. Все твои методы работают безотказно до сих пор, — признается Луканис не только ей, но и самому себе. Ее слова успокаивают, действуя, как целебное снадобье. Ее улыбка лишь усиливает эффект.       Она вновь закрывает глаза и наслаждается, как его руки, приспособленные за многие годы изнурительных тренировок к искусным убийствам, невероятно нежно массируют пятки. В один миг с губ женщины срывается тихий судорожный вздох, отчего Луканис ухмыляется. Постепенно он узнавал все ее уязвимые места и бесстыдно пользовался этим, как сейчас.       Он вновь и вновь пытается найти ответ на вопрос, как же ей удалось заполучить его расположение. Как удалось пробраться за строившуюся долгие годы стену, за которой он прятал все свои чувства. Неужели она воспользовалась какой-то магией? Вряд ли. Рук прекрасно знала его отношение к магам, хоть и сама являлась магессой. Она никогда не применяла магию рядом с ним, если оба находились в безопасном месте. Возможно, виноваты исключительно ее обаяние и красота. Но разве мало таких женщин он встречал за всю свою жизнь?       Луканис тихо вздыхает и прекращает массаж, как и прекращает искать ответ. Это бессмысленная трата времени. Стоит просто смириться, что теперь у нее есть над ним особая власть. И надеяться, что однажды это не обернется против него. Влюбленное сердце верило, такого никогда не произойдет.       — Луканис, — ее голос прерывает тяжелые размышления, и он снова смотрит на нее с улыбкой.       — Что?       — Давай, когда всё закончится, уедем из Тевинтера?       — Ты так уверена, что мы сумеем предотвратить конец света?       Она пожимает плечами. Сама не знает, насколько велики их шансы.       — Хорошо, — кивает он, — но, видимо, мы подумаем об этом позже.       — Почему?       Слух никогда не подводил Ворона. За тяжелой дверью комнаты слышны шаги. По поступи он без труда мог узнать незваного гостя. За последние несколько недель он запомнил всех из их разношерстного отряда.       Через минуту в дверь раздается негромкий стук. Рук обреченно вздыхает, и Луканис с некоторой грустью в глазах смотрит на нее. Усталость от постоянных сражений давно стала их общим товарищем по команде.       Рук поднимается с дивана, несильно сжимает ладонь Луканиса на прощание и покидает его обитель. Он провожает ее взглядом. Тоска подкрадывается со спины. Дверь закрывается, и он снова остается один на один с мыслями о том, как ему будет тяжело, если однажды потеряет Рук.