Разворотная бухта

      Диего не спалось.       В центре их мохнатого круга догорал костёр. Тепла уже почти не было, лишь искры, дым и запах горевшей древесины. Тишина резала уши. Бесшумная ночь до сих пор казалась сущим кошмаром и благословением одновременно, хоть теперь ему и нечего было бояться. Теперь Диего оберегает от опасности стадо, а стадо оберегает его.       Положив подбородок на лапы, смилодон заскользил взглядом по друзьям. Все умаялись настолько, что даже сопения не слетало с их уст. Даже обычно шумный во сне Мэнни, мягко обнявшись со своей мамонтихой, просто молчал. Персик повисла с дерева на хвосте рядом с Крэшем и Эдди, а Сид обтёк небольшой валун, вокруг которого рыжим кольцом улеглись недавно потерявшие и обретшие свободу лемминги — новые члены их большой разношёрстной компании.       Говоря откровенно, Диего не считал всех жителей континента своими друзьями и сородичами. В этом было даже как-то неловко признаваться, но он более чем уверен, что и Мэнни того же мнения. Негласный вожак вёл себя достаточно открыто, чтобы понять, кто стоит на первом месте для него.       Сото тоже выбирал любимчиков, — о, одним из них был Диего, — но и быстро менял фаворитов, когда те приходили в негодность, — о, и здесь Диего был одним из "таких".       Гатт тоже выбирал...       Взгляд остановился на примятой траве в самом дальнем от костра месте. Диего принюхался: Шира ушла недавно. Он повел носом по ветру и поднялся, определив направление.       Разворотная бухта была ещё не изучена им, однако Персик перед сном без умолку рассказывала о местах, которые они с Луисом успели облазить до вечера. Диего запомнил парочку. Шира, видимо, тоже. Она пошла к заводи в северной части острова: достаточно красивое место, где обычно никого не бывает, — Диего пока не понял, почему. Возможно, это больше болото, чем пруд, возможно, там водятся какие-нибудь крокодилы, а может быть просто комары кусают больнее.       О, Шира определенно любила такие места.       Диего совсем не знал её, но о чём-то уже мог говорить уверенно. И это казалось странным. Сид был его другом уже лет сто, но до сих открывался с новых сторон (он, оказывается, умеет быть отцом, у него, оказывается, дерьмовые родственники, он, оказывается, переживает об этом), а Ширу он знал чуть больше одного дня — и знал уже столько подробностей.       Возможно, просто серый цвет её шёрстки так обращал на себя его внимание.       Он ступал бесшумно и слегка слабо: лапы всё ещё ныли после продолжительной битвы и дрейфа на льдине. Внезапно вспомнилось, как выглядела Шира после того, как сбежала из их импровизированного плена. Она даже не могла ровно стоять, болезненно трясла головой и раскачивалась из стороны в сторону. Что-то неприятно кольнуло в груди, и Диего поморщился. Он не хотел испытывать жалость, как тогда, так и сейчас, ведь серый смилодон была выше этого чувства, но... Возможно, даже в его взгляде таилось сожаление. Он очень надеялся, что Шира не заметила его.       Очень надеялся, что Шира отталкивала его не из-за этого.       Он увидел её издалека и затаился в кустах. Вода блестела, отражая в своём центре полумесяц, а трава шуршала, когда слабый порыв ветра оживлял пространство. Было темно, но бледный свет всё же озарял поляну достаточно. Шира сидела неподвижно, как созвездия, что чёткими контурами сверкали на чёрном небосводе, но спустя мгновение поднялась и пошла вдоль берега. Диего вздохнул, когда она скрылась из виду, и собрался пойти следом, но тут весь мир закружился перед его глазами, спина болезненно прогнулась, а на грудь надавили чьи-то серебристые мягкие лапы.       Она ухмылялась, смотря на него сверху вниз.       — Похоже, что и в вашей компании нельзя просто расслабиться.       Диего очертил глазами полукруг, начав саркастически:       — Если перестать нападать на друзей исподтишка, можно попробовать.       Шира фыркнула, слезая с него.       — Можно подумать, ты не сидел в кустах и не следил за мной только что.       — Откуда у тебя такие мысли, Киска! — Диего картинно ахнул, встряхнувшись, и пошёл за пираткой по берегу.       Шира фыркнула на "киска" и уронила взгляд на мелкую рябь темнеющей к центру воды. Мелкие волны били о примятый песок, однако не даруя умиротворения. Шира много думала сегодня, много сравнивала.       Стадо и стая чем-то похожи, но, нет, это две совершенно разные вещи.       — О чём задумалась, Киска? — Диего поравнялся, окинув смилодона взглядом: Шира прихрамывала, хоть и старательно скрывала это.       — О том, что если меня продолжат называть "киской", придется поменять друзей.       — Друзей нельзя поменять: если они с тобой, то до конца.       — Хм, хочешь сказать, мне от вас так просто не отделаться?       Диего остановился, лукаво ухмыльнувшись.       — Сама-то как думаешь?       Шира сощурилась, одарив его презрением, но быстро откинула голову, протянув: «Лаадно, полагаю, ты прав». Диего хихикнул, вновь, неосознанно, задержавшись взглядом на той лапе, на которую она старалась лишний раз не наступать, и увидел, что на предплечье шёрстка имеет слегка багровый оттенок. Он чуть склонился и принюхался. Пахло кровью.       — Эй-эй-ЭЙ! Что это ты делаешь?!       Шира отскочила, взъерошившись и широко расставив лапы, шерсть на одной из которых была прилизана. Диего сел, растерянно склонив голову и захлестнув язык в пасть. Он смотрел на неё какое-то время, не понимая, что сделал не так. А потом осознание врезалось в него, как якорь врезается в водное пространство. Он начал краснеть и запинаться.       — Оу, ээм, извини, я... я не знаю, как объяснить, но мне, эм, ну знаешь, хотелось... позаботиться о тебе?       Шира одарила его чересчур говорящим взглядом — говорящим о том, что она об этом думает. Диего поторопился развернуть мысль лицом в свою сторону.       — Ну, понимаешь, в стаде так принято... — его взгляд убегал от неё и возвращался обратно, а одна лапа выписывала круги в воздухе. Он делал вид, будто пытается просто объяснить ей эту сложную мысль. — Мы-ну-там помогааем друг другу... Решаем проблемы коллективно и... Ну и не бросаем в бедее...       На какое-то мгновение луна показалась в её зрачках белым боком серпа. Смилодон рассыпался в неуверенности и растерянности и плохо скрывал это. Шира изогнула бровь, фыркнув, и поднялась, мягко наступая на лапы.       — Что-то я не видела, чтобы ты вылизывал Мэнни после боя с капи- — она запнулась, на секунду потеряв самообладание. — После боя с Гатто.       Но будто выплюнула последнее слово и плавно зашагала вдоль берега, чувствуя, как от сырости шерсть начинает становится дыбом. Диего обречённо вздохнул, оставшись сидеть.       — Ты права, Киска.       Шира остановилась больше от удивления. Диего провёл лапой по собственным рёбрам, перейдя от оправданий к откровениям.       — Я не знаю, что происходит здесь, внутри, но... — их взгляды встретились, и смилодон почувствовала удар в грудь. Удар изнутри. — Но я рад, что ты всё-таки пошла со мной.       В гробовом молчании Диего опустил глаза и побрёл в сторону пляжа, где оставил мохнатый круг своих спящих друзей. Шира смотрела ему вслед, пока он не скрылся, и хмурилась.       «Мы спасли тебя, так что ты тоже в этом плохом анекдоте, Киска.»       «Ну ладно, умри от жажды мне назло.»       «Шира, что ты делаешь?! Пойдём с нами! Пойдём со мной...»       — Аргх, невыносимый рыжий кот!       Шира оскалилась и в несколько прыжков взобралась на холм, за которым только что исчез Диего. С высоты был виден дымок и рыжий огонёк только приближающийся к своему костровищу.       Смилодон опустился на место ближе к океану, развернувшись к нему мордой, чтобы смотреть, как волны ударяются о берег и ускользают назад в родную пучину. Он собирался заснуть под их умиротворяющий шум и шорох, когда его толкнули в бок и слегка потеснили.       — Что, Котик? — в ответ на полный вопросов и не понимая взгляд сказала Шира, устраиваясь у него под боком. — В стаде же принято забоотиться друг о друге, решать проблемы коллективно, ну-и-там не бросаать в бедее... Х. Ты явно замёрз, вот я тебя и спасаю. Долг платежом красен, так сказать.       Она вытянула лапы и лизнула освобожденную, благодаря Диего, от запёкшейся крови ранку на предплечье, поймав его взгляд и оскалившись. Диего стушевался, но быстро нашелся, ухмыльнувшись и склонив голову вбок.       — Желание дамы – закон.       Шира закатила глаза на избитую фразу, которую уже слышала от него недавно. Когда тонула. Она посмотрела на линию, где соприкасались океан и небосвод, заметив, что созвездия перестали быть чёткими, а общая картинка мрачной: белый, розовый и оранжевый плавными разводами расползались по куполу над ними — наступал рассвет.