Ученическая Хворь

      Время в палатке предводительницы будто застыло, и только медленно отступающие лучи заходящего солнца рушили иллюзию. Всё, что Белоснежка могла услышать, было её собственное дыхание и биение её сердца. В нарастающей темноте было почти не заметно, как слабо подымались бока Синей Звезды.       Белоснежка никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Синяя Звезда, её предводительница, её бывшая наставница, прямо сейчас боролась за свою жизнь, а Белоснежка с трудом удерживала свои глаза открытыми. С прошлого вечера она наблюдала, как белый кашель Синей Звезды быстро перерастал в зелёный кашель. Её лапы болели, а веки казались такими тяжёлыми…       Белоснежка с трудом разомкнула глаза. Последние лучи солнца уже покинули пещеру. Синяя Звезда не издавала ни звука, её тело полностью застыло. Белоснежка вскочила с места, все её мысли и инстинкты метались в разные стороны. Позвать Щербатую? А если уже было поздно? Стоило ли будить лагерь?       Глубокий вдох. Не было нужды поддаваться панике. Белоснежка приблизилась к Синей Звезде и положила лапу на её бок. От тела всё ещё отдавало жаром. Дыхания не было. Даже лучший целитель ей уже не поможет.       По потерянным жизням предводителей не устраивают традиционного бдения, но Белоснежка всё равно прижалась к телу Синей Звезды и зарылась мордочкой в её шерсть. Даже зная, что это была не последняя жизнь, Белоснежке всё равно хотелось завыть.       Жар постепенно покидал тело Синей Звезды. Белоснежке уже приходилось видеть, как работают чудеса Звёздного племени наяву, как безжизненное тело вновь наполняется жизнью, и всё же каждый раз ей было трудно поверить своим глазам.       – Белоснежка? – Синяя Звезда издала слабый хрип.       – Я здесь, – отозвалась Белоснежка.       – Где Огнегрив? – Синяя Звезда попыталась подняться на лапы, но тут же упала.       – Он отправился встретить Когтя у границы, – ответила Белоснежка.       – Мне нужно с ним поговорить. Я только что…       – Ты только что потеряла жизнь. Тебе нужно отдохнуть, – Белоснежка махнула хвостом. Огнегрив был надёжным и многообещающим воином, но что Синяя Звезда могла доверить ему, о чём не могла рассказать Белоснежке? – Я схожу за Щербатой. Даже не думай пытаться встать с подстилки.       Белоснежка потёрлась своей мордочкой о щеку Синей Звезды и выскочила из палатки. После нескольких дождливых ночей Серебряный Пояс сиял на небе как никогда раньше. Рядом с кучей добычи Коготь объяснял что-то Долгохвосту и Частоколу, что смотрели ему в рот. Он прервался от своей речи чтобы проводить взглядом Крутобока, который направлялся к палатке воителей.       «Если Коготь уже вернулся, то где тогда Огнегрив?» – подумала Белоснежка.       Глаза Когтя сузились на Белоснежке, он сказал пару слов своим друзьям и направился к ней.       – Как себя чувствует наша предводительница?       – Боюсь, случилось худшее, – ответила Белоснежка, – Синяя Звезда потеряла жизнь.       Зрачки Когтя расширились в изумлении, на несколько биений сердца он не мог найти слов.       – Я должна доложить Щербатой об этом, – Белоснежка повернулась прочь.       – Подожди, – сказал Коготь, – сначала я должен решить…       Белоснежка не успела ответить, как по поляне прокатился вой. Коготь бросил взгляд в сторону палатки целительницы и прошипел что-то себе под нос. На короткий миг сердце Белоснежки замерло. Белоснежка бросилась к палатке целительницы не удосуживаясь ответить Когтю.       У входа в папоротниковый туннель Пепелюшка сжалась в дрожащий серый клубок. Папоротник сидел напротив нее, обвив её своим хвостом. Доносившиеся от них всхлипы и обрывки слов соединялись в единый скулёж.       – С ним всё будет в порядке. Всё будет в порядке, – прошептал Папоротник.       Белоснежка подбежала к своей дочери и обхватила её своей лапой за плечи.       – Тише, милая. Что случилось? – Белоснежка прижала Пепелюшку к своей груди.       Луна сверкнула в заплаканных глазах Пепелюшки.       – Огнегрив… Огнегрив, он… – очередной вой вырвался из её горла, и Пепелюшка зарылась в шерсть своей матери.       – Ну-ну, не плачь. Сделай глубокий вдох и расскажи мне всё, что произошло, – Белоснежка начала вылизывать Пепелюшку за ушком. Огнегрив. Что он натворил в этот раз?       – Я только… я хотела помочь, честно… – дыхание Пепелюшки казалось громче её собственного голоса.       – Огнегрив, его… на него напало чудище, – голос Папоротника дрожал.       Белоснежка сама не заметила, как издала выдох, а её лапы крепче прижали Пепелюшку к себе.       – Это из-за меня, – Пепелюшка продолжила, – Огнегрив сказал, что сам всё сделает, но я… Я пошла передать Когтю о Синей Звезде… И потом я услышала что-то и… А потом оно летело прямо на меня…       Белоснежка продолжала вылизывать свою дочь за ушком. Своим хвостом она провела по боку Папоротника. Порой Белоснежке было трудно понять своего сына, но сейчас он даже не пытался скрыть, как он трясся.       – Я открыла глаза, и он… Огнегрив, – ещё один всхлип прервал слова Пепелюшки.       – Ну, не вини себя, – сказала Белоснежка. «Когда она только успела убежать из лагеря? Почему я её не остановила?»       – Щербатая ему… Щербатая его вылечит! – сказал Папоротник.       – Щербатая сказала, что он… что мне придётся просить нового наставника! – воскликнула Пепелюшка.       Белоснежка подавила раздражённое шипение. Грозовое Племя приютило Щербатую, доверило их жизни в её лапы. Меньшее, что она могла сделать, это не пугать их детей лишний раз.       Всхлипы Пепелюшки становились тише, её тяжёлое дыхание медленно выравнивалось. Папоротник наклонился к её морде и провёл своим языком по её щеке. На короткое время лагерь исчез, и остались только Белоснежка и её дети. «Бедные мои,» – думала Белоснежка, вылизывая их.       Шуршание папоротников вернуло сознание Белоснежки в лагерь, и из туннеля вышла Щербатая, держа листик в своей пасти. Пепелюшка тут же отстранилась от Белоснежки и подскочила к ней.       – Как он? Он же выживет?       Щербатая загородила проход от её настойчивых взглядов и положила листик на землю.       – Видит Звёздное Племя, я сделала всё, что могла. Но его судьба теперь в их лапах.       Пепелюшка плюхнулась на землю. Щербатая пододвинула листок к ней.       – Вот, съешь это.       – Я? – спросила Пепелюшка.       Белоснежка подошла к ним. Пара чёрных точек еле заметно выделялась на маленьком листке.       – Это поможет тебе не ворочаться на подстилке всю ночь, – сказала Щербатая, – мне кажется, тебе уже пора, если ты только не хочешь просидеть здесь до рассвета.       – Но Огнегрив… – начала Пепелюшка       – Думаешь, ему помогут твои завывания? – прервала её Щербатая.       – Если хочешь помочь, то помолись Звёздному Племени за Огнегрива, – сказала Белоснежка, – это большее, что ты сейчас можешь для него сделать.       – Проведаешь завтра, как успокоишься, – продолжила Щербатая, – и только с моего разрешения!       Пепелюшка перевела взгляд с Щербатой на Белоснежку и обратно, а затем опустила свою голову. Обнюхав зёрнышки, она слизнула их с листка.       – Давай, пошли, – Папоротник подтолкнул свою сестру. Вместе они пошли к палатке оруженосцев. Лапы Пепелюшки всё ещё шатались, и Папоротник поддерживал её на каждом шагу.       В то время как ученики направлялись к своей палате, Щербатая повернулась обратно к папоротниковому туннелю. Белоснежка махнула хвостом, но последовала за ней, не сказав ни единого слова.       Подстилки из грязных клочков мха и старых листьев с трудом помещали на себе всех больных. Щербатая выскочила из своей пещеры с полной пастью трав и положила их в центре поляны. Одного за одним она обнюхивала больных котов, то и дело говоря что-то еле слышным голосом, а затем давала им травы. Подвинув несколько листков кошачьей мяты к оруженосцу, из чьей груди вырывался кашель, Щербатая повернулась к королеве, что усиленно вылизывала маленькое, едва дышащее тело. «Только бы Пестролистая была сейчас здесь,» – подумала Белоснежка, – «Племя нуждается в ней как никогда.»       Далеко от всех больных, ближе к туннелю, на наспех сделанной подстилке из папоротников лежал Огнегрив. Казалось, это маленькое гнездо едва ли могло вместить оруженосца, но в то же время оно почти идеально подходило молодому воину. Белоснежка наклонилась над ним и провела языком по его лбу.       – Храни тебя Звёздное Племя, – прошептала Белоснежка.       – Кто тебя сюда пустил? – Щербатая только заметила посетительницу, – что тебе тут нужно?       – Синяя Звезда потеряла жизнь, – Белоснежка повернулась к Щербатой и одарила её хмурым взглядом.       На несколько биений сердца Щербатая повесила голову в раздумьях. Затем она посмотрела на Белоснежку прищурив глаза.       – Я думала, Златошейке было сказано следить за ней. Зелёный кашель захотела подхватить? И себя, и котят своих заразишь.       – Она моя предводительница, – Белоснежка смотрела Щербатой в глаза не моргая, – и моя наставница.       Щербатая отвела взгляд и раскрыла пасть чтобы издать зевок. Еле слышным голосом она сказала:       – Ученики и их наставники… – она вновь обратилась к Белоснежке: – как она себя чувствует?       – Кажется, ей лучше, – ответила Белоснежка, – но я не целительница. Она хотела поговорить с Огнегривом.       – Ну, придётся ей подождать, – сказала Щербатая, тяжело вздохнув.       – А он поправится? Ты можешь его спасти?       – Я уже сказала, всё в лапах Звёздного Племени. Думаешь, я не перепробовала всё, что могла? Если осталось ещё хоть что-то, что я могу сделать для него, я это уже сделала       Белоснежка заглянула Щербатой в глаза. Только сейчас она обратила внимание, какими усталыми они выглядели. Щурились они не столько от злости, сколько от тяжести век. Казалось, смотрела Щербатая не на неё, а куда-то за её спину.       – Я… могу чем-нибудь помочь? – спросила Белоснежка.       – Ты мне очень поможешь, если исчезнешь отсюда, – отрезала Щербатая и добавила, смягчив голос, – ты сама на лапах с самого восхода солнца. Отдохни.       – У меня ещё есть силы в лапах. Я могу принести дичи тебе или Чернобурке. Или сбегать за мхом, или…       – Иди уже! – рявкнула Щербатая, и прошептала: – ничем не умней своей дочери.       Белоснежка направилась к папоротниковому туннелю, но затем повернулась.       – Щербатая? Прости, что я тебе раньше не доверяла.       – Иди, пока я не разозлилась, – сказала Щербатая, – и помолись Звёздному Племени за наше племя.