Влюблённый мальчишка

      Если ты любишь пьянки до утра — нам с тобой не по пути.

      Я люблю сон, овощные салаты и валяться в постели.

      Гвейн Хайтауэр пил апельсиновый сок литрами. По какой причине? Не знал сам. Сок был чертовски вкусным. Отличался от грейпфрутового или же хуевого ананасового, от которого Гвейна тянуло блевать. Однажды на свидании девушка купила ему — пришлось выпить — не отказывать же. Но после этого они больше не виделись.       Гвейн Хайтауэр не опаздывал на работу. Любил офисные кресла, галстуки и сотрудниц в юбках-карандаш. Цоканье шпилек было приятным только первую неделю после отпуска, сейчас же — раздражало. В обеденный перерыв заходил в соседнюю кофейню, покупал кофе с апельсиновым соком и пару круассанов с миндалём. Бариста всегда были приветливые, а Гвейн всё еще был одинок.       Гвейн очень ценил свободу. Однако тема сводничества, которым занималась его сестра, периодически всплывала на семейных обедах. Хотя у самой в отношениях была полная неразбериха, а она для брата старалась. Надо ли? Развод, любовники или любовницы, — Гвейн не уточнял у сестры с кем именно она трахалась по пятницам — проблемы с наследством, выпадение волос, седина. Седина у Гвейна тоже начала потихоньку проявляться. На фоне стресса, наверное. А ему ведь только тридцатник стукнул! Пару раз Гвейн врезал в морду какому-то обдолбанному ублюдку, что пристал к девушке в баре; раз под руку попался любовник Алисенты, другой — хрен пойми кто. В этом-то и заключалась загвоздка. Другим оказалась девушка.       Её звали Сандра. Она любила животных, приторно-сладкий попкорн, от которого у Гвейна сводило язык, и газировку, лимонную. Она была яркой, громко смеялась, носила локоны. Всегда опаздывала на встречи, носила с собой кучу акционных купонов и улыбалась ему. Сладко, ласково, игриво. В первую их встречу она улыбнулась ему неловко и, засмотревшись, Гвейн забыл про стеклянную дверь офиса, случайно ударив Сандру по лбу, когда дёрнул за ручку. Удар был таким сильным, что она отшатнулась, упала на задницу и схватилась за голову, испуганно на него. Её щеки покрылись румянцем, а зелёный шарф сполз набок. Гвейн тоже покраснел. От Сандры пахло выпечкой.       — Ты дурак, что ли? — возмутилась Сандра, её голос дрожал; она поспешно встала, но Гвейн всё равно протянул ей руку, предложил салфетки, воду. — Крови нет? У меня собеседование, боюсь облажаться. Голова кружится, — протараторила она.       И Гвейн всё понял. Настало время не съедать в одно лицо два круассана, расстёгивать верхние пуговицы, чаще менять бумагу в принтере и обедать в офисе. Он проводил её до кабинета, взял номер. «А лучше б руку», — усмехнулся он.       Сандра пришла на собеседование в отдел по работе с клиентами. По профессии была журналисткой, раньше писала статьи для садоводческого журнала, грезила о моде, но по итогу оказалась в финансовой яме. Зачем? Гвейн не смог сдержать улыбку, когда разговаривал с начальником, читая её резюме. Прошлые статьи могли иметь успех, если бы издательство поощряло сотрудников или хотя бы обращало внимание на них внимание. Но… Зачем Сандре нужно было тратить время здесь? Возможно, она не смогла пройти конкурс на другую должность. Значит, нужно будет немного постараться. Гвейну, например. Воспользоваться служебным положением, связями, знакомствами или же просто позвонить подруге, что была совладелицей журнала «The MDL News».       О свидании договорились в пятницу. После долгого рабочего дня, проведённого в офисе, уставшие от пробок, они отправились в кино. Была, кажется, комедия или слезливая мелодрама с цветастыми кадрами, стонами. Гвейн точно не помнил. Он в принципе забыл всё, что случилось, когда они с Сандрой вышли из здания и сели в такси. От неё в этот раз пахло шоколадками — теми, что с ореховой начинкой. Гвейн положил болт на таксиста, собственный стыд, что не мог остаться после общения с поставщиками. Потянулся, поцеловал. Мимолетное касание губ друг об друга, и до Гвейна дошло, что она была накрашена. Он отпустил эту мысль — а не похрен ли? Ему нравился красный, пусть он и покрывал его лицо. Он потянулся снова. Ладонь Сандры скользнула меж его прядей, легла на щеку, а губы приоткрылись в желанном вдохе.       — У тебя мягкие волосы, — сказала она тогда.       Они целовались всю дорогу до кинотеатра. Ласка была нежной, трепетной, с еле заметным перетягиванием одеяла в сторону Гвейна. Они только узнавали друг друга, прощупывали почву случайными поцелуями, касаниями, шёпотом. Гвейн краснел, его рыжие волосы совсем запутались от её активных рук. Сандра дышала быстро, прятала лицо на его шее. Таксист даже не хмыкнул, смотря в навигатор.       — Выглядишь как мальчишка, — прошептала она, потрепав его по щеке, выглядя такой же красной. — Готовишь кофе в турке?       — У меня кофемашина, — ответил Гвейн; вышел из такси и протянув руку, добавил. — но могу и в турке.