Не уходи

      Двери лифта со скрежетом открылись, и туны оказались на очередном этаже. По мере их продвижения многие погибали: от рук твистедов или банально не успевали добежать до лифта, и огромные двери с грохотом опускались прям перед лицом несчастного.       Этот этаж был самым обычным, ничего интересного. Несколько коридоров, немного комнат и зал. Увернуться от твистедов было довольно легко, просто спрятавшись за шкафом или наваленными коробками, за которыми так же можно было обнаружить полезные вещички.       Чей-то крик вывел Роджера из своих мыслей. Проворачивая вентиль на машине, он настолько ушёл в глубь себя, что, кажется, забыл обо всём остальном. Опомнившись, лупа убрал руки от вентиля и стал панически оглядываться, а затем и вовсе спрятался за стеллаж. В последнее время он стал сам не свой. Его расследование зашло в тупик, что ставило под сомнение его детективные способности и заставляло его чувствовать себя глупым, неполноценным, недостаточно хорошим для своей деятельности. Помимо того, он так же был медленным, куда медленнее остальных, это тоже давило... Роджер ощущал себя балластом в команде.       Он вновь слишком много думает! Его машину в это время уже заканчивала Скрапс: милая девчушка, но слегка назойливая порой; чем-то напоминает Тудлс. В прочем, Роджеру ничего не мешает пройтись до лифта и немного развеяться. Всё равно, пока он дойдёт, кто-то другой успеет выполнить машину, а твистеды сейчас походили на стадо, гонящееся за лакомым кусочком, которым, в нашем случае, выступил Губ, до этого благородно согласившийся отвлекать назойливых врагов.       Странно... Все машины завершены, а Тудлс так и нет. Обычно этот озорной шар всегда первый спешит к лифту. Ну, может она просто далеко идёт?       Громкий звук отсчёта давил на мозги. Последние 10 секунд всегда отбиваются чётким стуком, оповещая всех на этаже, что двери вот-вот закроются. Роджер стоял у самого края. Его взгляд метался по сторонам, желая, нет, жаждя увидеть отполированную тёмную макушку с задорной цифрой восемь или блестящие, чуть ли не горящие новой идеей глаза, да хотя бы белое платьице с серым воротничком!       Поздно. Таймер отсчитывает последнюю секунду, двери падают прям перед лицом опустошённого детектива. Лифт трогается и направляется наверх.       Стоит ли говорить о том, как сильно был разбит отец, узнавший о кончине дочери подобным образом? Весь следующий этаж Роджер отсиживался в укрытии, отказываясь выполнять машины или собирать вещи. Плевал он на них! Сейчас его беспокоили лишь мысли о потере. Он ведь столько собирался ей рассказать. У них впереди было столько нераскрытых тайн и загадок! Тудлс всегда с большим энтузиазмом помогала изучать улики или просто слушала какие-то подробности дела. Роджер даже задумывался над тем, как в будущем она продолжает его карьеру и становится детективом покруче его самого.       Слёзы затмили глаз и предательски скользнули по стеклу, что успело запотеть. Это вновь напомнило ему о дочери, которая иногда баловалась тем, что дышала на его увеличительное стекло под глазом и рисовала улыбку, чтобы он не был таким серьёзным.       Когда и на этом этаже всё было сделано, лупа всё же смог собраться с силами и вернуться к остальным, ожидая их в лифте. Никто не осмелился подходить к убитому горем Роджеру. Даже Шримпо, который удивительным образом выжил, стоял в стороне и лишь изредка бросал на него взгляд, дабы убедиться, что тот не захлебнулся от собственных слёз.

***

      Успешно пережив блэк-аут, небольшая команда из пяти тунов прибыли на уже знакомый этаж. Но в этот раз было кое-что странное. Чей-то голос, что эхом раздавался по комнатам.       Пообещав себе быть осторожнее, лупа закинул в себя пару конфет и помчал искать машины.       Оставалась всего одна чёртова машина! Но он нигде не мог найти её. Ещё и этот голос... Это сильно давит на мозг. Наверно, потому что этот голос и манера речи очень напоминали кое-кого. И Роджер прекрасно знал, кого.       Остановившись посреди комнаты, детектив собирал кассеты, как вдруг заметил на себе чей-то взгляд, а затем послышались шаги, которые приближались с пугающей быстротой. Рванув с маста, он слишком поздно понял, что сам загнал себя в тупик.       Развернувшись, он встретился глазами с.. Глистеном? Нет, это был не Глистен... Точнее...       - Р.. Роджер..? - Его ход мыслей прервал знакомый голос. Так вот кто это говорил! - Роджер, это ты? - Вопрос словно повторял предыдущий.       Глистен, если его можно было так назвать, замедлился и остановился всего в паре шагов от потенциальной жертвы. На самом деле, на него нельзя было взглянуть без жалости. Его тело было буквально разодрано. Словно бант, который ранее был повязан на туловище, вырвали вместе с кожей. Остатки этого самого банта теперь красовались на руках, которые были по локоть в иншоре. Половина лица отсутствовала. Но, кажется, он был в сознании...? Единственный глаз ещё не был полностью красным, лишь порозовел. В этом напуганном зрачке ещё можно было разглядеть угасающую личность.       Роджер всё равно не мог ему доверять. Как бы ему не хотелось. А ему очень хотелось. Ему, ой как, хотелось. Но он не мог. Мозгами он понимал, что Глистен заражён и потенциально опасен, но сердце обливалось кровью и бешено колотилось в груди.       - ..да, это я.. - ответ пришёл лишь через минуту. Детективу понадобилось немного времени, чтобы решить, как правильнее общаться с заражённым, но ещё не твистедом.       - Роджер! Прошу, не уходи, побудь со мной.. Мне тут очень страшно и одиноко..       Эти слова были произнесены с такой интонацией, что попали в, и без того разбитое, сердце детектива. Глистен имел привычку жаловаться Роджеру обо всём на свете, а после к жалобам подключились и другие переживания: мысли о неудаче на концерте или делема о цвете румян. Если Глистену было плохо или просто хотелось поговорить, он знал, что кабинет детектива всегда открыт для него.       - а..я-я.. - Запинаясь, лупа сделал медленный шаг назад и обнаружил, что загнан в угол буквально.       - Прошу, Роджер! Остальные уходят от меня! Они боятся меня! Н-но ты ведь не уйдёшь?..да?.. - Обоженная иншором рука крепко вцепилась в запястье некогда самого близкого зеркалу туна, пачкая рукав пиджака и чуть ли не продырявливая его.       Роджер тихо зашипел. Было...неприятно. Всё тело словно сковало, не позволяя ему сдвинуться с места. Он прекрасно понимал, что это гиблое дело - оставаться тут вместе с твистед версией того, кого ранее любил и любит то сих пор... Поймав себя на мысли, лупа вдруг выпрямился, хотя ранее старался держать голову подальше от Глистена, наклоняясь назад. Взгляд был прикован к единственному уцелевшему глазу зеркала. Тот, кажется, заметил это и вдруг ослабил хватку.       - Ты тоже боишься меня?       Вздрогнув, Роджер вдруг поменялся во взгляде. Он вдруг почувствовал себя предателем. Тем самым предателем, который клянётся в вечной любви и верности, обещает оберегать и быть в здравии, и в бедствии, а сам нагло сбегает, бросая партнёра на верную смерть. Конечно, он таковым не был, но произошедшее ранее, застои в деле и ощущение себя лишним в команде делали своё дело. Самоощущение предателя не давало ему покоя, поэтому он выбрал лучший, как он считает, выход из ситуации.       Опустив голову, лупа кладёт свободную руку на когтистую ладонь и тихо отвечает,       - Нет, звёздочка моя. Ты всё так же прекрасен. - Подняв голову, Роджер с некоторой нежностью и странным спокойствием смотрит на Глистена.       - П-правда? Ты останешься со мной? - В его взгляде будто что-то оживилось, разжигая почти потухшие угли жизни.       - Да. Я обещаю, теперь я никуда не уйду.       Звук выполненной машины заставил зеркало вздрогнуть и занервничать, вновь сжимая запястье Роджера. Страх быть покинутым, оставленным наедине со своей болью, нарастал с каждой секундой. Но лёгкое поглаживание по щеке вернуло его в реальность.       - Всё в порядке.. Я рядом и я никуда не уйду.       - Да..да..точно. Роджер, я.. - Глистен на мгновение запнулся, прежде чем продолжить, но уже более тихо, - я люблю тебя.       - И я тебя..